Ребята! Двигайтесь за своим круглым столом! Я тоже скоро с фанатичным блеском буду искать Грааль, чтобы снять проклятие!
— Проклинаю тебя, чтобы тот, кто доставит тебя в Камелот, кто тебя приведет за собой, станет навеки твоей судьбой! — усмехнулся она, растворяясь в воздухе.
«Даже не думай прыгать из окна. Там острые камни!», — прожурчал голос Владычицы Озера, когда я попыталась снова высунуться и прикинуть высоту.
Глава четырнадцатая.
Хрустальная фуфелька
Я ворочалась несколько часов, чувствуя, что когда надо уснуть вовремя, сна нет ни в одном глазу! Соблазнительный запах мешал мне, а я молча боролась с искушением что-нибудь покусать. Я молча схватила блюда с едой и выбросила в окно, глядя, как все деликатесы падают в озеро вместе с посудой. Да, я еще та хозяюшка. Заодно и посуду помыла.
Мысли о том, что есть вероятность того, что всю жизнь мне придется прожить с идиотом — Ланцелотом, меня огорчала до такой степени, что пришлось накрыть голову подушкой.
— Думай о чем-нибудь другом! — убеждала я себя. — Думай о ком-нибудь другом!
Перед моими глазами появилась очаровательная улыбка в обрамлении черных волос, белоснежная рубашка, которую так и хочет смять пальцами. Я мысленно улыбалась в ответ и тихо хихикала, вспоминая балладу. В моих мечтах я перебирала черные локоны, с наслаждением запускала в них пальцы, разбирая их на пряди, проводила пальцем по красиво очерченным губам и смотрела в чудовищные, ярко-синие глаза, от взгляда которых по телу бежали мурашки.
Я не заметила, как очутилась в храме, а на моем лице играла все та же загадочная улыбка какого-то блаженного восторга. Да, Вивьен, ты тоже кое-что не учла…
«Покажи мне Артура!!!», — требовала я у зеркала и замирая при виде очередного саммита круглого стола, посвященному моей пропаже.
— Я сражался! Сражался, как мог! — кричал Ланцелот, размахивая мечом. — Я вбежал в покои королевы, но их оказалось больше! Бой был неравным!
— Как они посмели! — бушевал Артур так, что стол ходил ходуном, а мечи, лежащие на нем подпрыгивали и звенели от каждого удара могучими кулаками. — Они отняли у меня самое важное!
— Мозги? — поинтересовался Мордред, глядя, как мечется раненным медведем Артур, пока рыцари пытаются его утихомирить.
— Не-е-ет! Мою жену! Мою Гвиневру! Мою королеву! — задыхаясь, ревел Артур, а в его глазах застыло такое горе, что даже мне стало его искренне жаль. «Это иллюзия!», — пронесся в голове голос Мерлина. Иллюзия, которая ранит больней клинка…
— Может, за нее потребуют выкуп? — спросил сэр Гавейн, а его дружно поддержали. Артур поднял полубезумный взгляд, в котором сверкнула надежда.
— Я бы потребовал, — принюхался Мордред. — Дорогие рыцари, я отдам вам Гвиневру, только если вы выкупаетесь!
— Я отправляюсь на ее поиски! — внезапно закричал Артур, а рыцари пытались его удержать. — Я найду ее, где бы ее ни удерживали!
— Ваше Величество! Вы не должны рисковать! Я знаю, кто похитил Гвиневру, нашу дорогую королеву! Это сделала богиня судьбы!— послышался знакомый голос Мерлина, а я вспомнила прогорклый запах старикана и поморщилась. — Мне птичка на хвосте принесла, что это был ее приказ! Птичка села мне на плечо и все рассказала.
— Дятлы обычно не ошибаются, — спокойно и с издевкой заметил Мордред, глядя на то, как Ланцелот в очередной раз описывает свой поединок, размахивая мечом.
— Видимо, мы слишком близко подобрались к Граалю!- прищурился старикан.
Артур посмотрел на Мерлина, тяжело дыша, а я видела, как он выламывает крышку стола с криками: «Я растерзаю эту богиню своими руками!».
— Чему я тебя учил, друг мой? Ты ведь король, а не простой оруженосец сэра Кея! Пошли верных рыцарей во все концы! — предложил Мерлин, опираясь на свой посох и сгорбившись так, словно тащит всех рыцарей на собственном горбу.
— Правильней говорить «на все концы» нашей необъятной родины, которую ленивая кошка перебегает за десять суток из одного конца в другой, а шустрый ежик справится за пару дней, — согласился Мордред, глядя на всеобщую панику философски.
— Я готов прямо сейчас отправиться на ее поиски! — пылко воскликнул Ланцелот, воинственно размахивая мечом. Артур сглотнул, пытаясь взять себя в руки, но «себя» пока не получилось, поэтому в его руках оказался меч. — Я клянусь, что не посмею вернуться до тех пор, пока не привезу королеву обратно в Камелот!
— Может, она поняла, что мы ее так сильно любим, что чуть не отравили, поэтому сбежала? — заметил Мордред, а Артур уже рубил стол мечом, вымещая на нем ярость.
— Да как ты смеешь! — воскликнул Артур, по его щеке текла слеза. Он остановился, опустил голову и простонал, поджав губы. Король опирался на стол, тяжело дыша, а потом поднял голову, глядя сумрачным взглядом на рыцарей и на Мерлина.
— Ты не совершил ни одного подвига! — Артур смотрел на Мордреда в упор, а тот насмешливо поднял брови. — Как ты смеешь говорить такие вещи!
— На счет подвигов согласен. Если бы я пил столько же, сколько и вы, то пару зеленых змиев уже было бы на моем счету. В прошлый раз, когда явился призрак печени сэра Гавейна в виде зеленого великана, я как назло был трезв. Зато я не забуду, как сэр Гавейн бежал по залу без штанов, зато в кирасе и орал: «За Камелот!!!». И самое приличное из того, чем размахивал герой, был меч, — ядовито улыбнулся Мордред, глядя на Артура. — Плох тот, кто не смог защитить, находясь рядом.
Король встал, сжал рукоять Эскалибура, а я дрогнула, глядя, как он замахнулся… В тот момент, когда Эскалибур вошел в стол по самую рукоять, я выдохнула.
— Тот из вас, кто вернет мне мою любимую жену леди Гвиневру, получит мою корону после моей смерти! — тяжко выдохнул Артур, обессиленно падая на стул и опуская голову. — Даю слово короля! Эта женщина стоит короны!
В этот момент меня все резко полюбили. Сэра Гавейн и его братья бросились к выходу, Сэр Персифаль и сэр Лоегрин орали слугам седлать их коней, но Ланцелот опередил всех, пытаясь протиснуться к выходу.
— Под каждым кустом смотрите, — послышался ядовитый голос Мордреда, который с улыбкой смотрел на давку в дверях. — Она не могла далеко уйти. Я бы на твоем месте, дорогой папа, поискал бы себе новую жену.
Он скинул ноги, встал, глядя с презрением на Артура. Король сжал кулаки и опустил голову, а грудь его вздрагивала от рыданий. Мерлин был тут как тут со своими добрыми советами. Пока что они сводились к тому, что богиня судьбы бдит, Грааль совсем близко и «как много девушек хороших, у некоторых будешь первым. Но нам досталась с кислой рожей и нежным именем Гвиневра».
— Прошу запомнить тот день, когда у нас Мерлином впервые сошлись мнения. Можете объявлять государственным праздником, — усмехнулся Мордред, выходя из зала.
Я стояла, словно пораженная громом в самое сердце. В вазе лежало два яблока по восстановлению женской чести после демонстрации рыцарского достоинства, я видела, как золотой узор расплывается от внезапно выступивших слез.
— Тише, — шептала я сама себе, зажимая рот рукой, чтобы приглушить рыдания и опускаясь в кресло. — Тише… Не плачь… Яблоко от яблони недалеко падает… Ничего-ничего… Сейчас мы попробуем воспользоваться зеркалом… Мы что-нибудь придумаем…
Я сделала глубокий вдох, чувствуя, что слезы снова наворачиваются на глаза. Моя грудь тихо вздрагивала, а я отгоняла, размахивая здравым смыслом, образы прекрасной партии консерваторов в собственном соку. «Поищи новую жену!» — гудело в голове, а я мысленно выводила объявление: «Потеряли пятнадцать рыцарей и один волшебник. Нашедшему — терпения!».
Я подошла к зеркалу. Если какая-то часть меня спит в замке, а какая-то часть меня находится на Авалоне, то можно попробовать спасти себя саму! Нужна будет лодка, веревка… Сейчас хоть посмотрю, как ситуация со стороны выглядит!
«А что он еще мог сказать?», — прошептал здравый смысл. — «Или броситься, как Ланцелот с криками и мечом?». При мысли об этом я даже хихикнула. «Аааааа! За прекрасную часть прекрасной дамы!», — утрировало воображение. Мозгами я понимаю, что это просто слова, но почему мне так плохо? Я вспомнила наше знакомство, которое выбило меня из душевного равновесия. Лизнул руку! Это как вообще возможно? Если бы не это состояния: «Ты щито творишь?», я бы его уже убила на месте. А он смеялся и издевался. И так каждый раз! Когда мне хочется сказать что-то умное, а я мозгами понимаю, что средневековая женщина и чувство юмора вполне совместимы столько на костре, эта язвительная тварь, исчадье саркастического ада, уже мало того, что озвучил, так еще наслаждается реакцией!
И это почему-то так цепляло. Я ведь могу с точностью представить, как он улыбается, как смеется, закидывая голову и тряхнув черными локонами. Я ненавижу его настолько, что готова целовать бесконечно.
Я сглотнула, чувствуя, как тихо смеюсь сквозь слезы. Так, с этим мы определились! Сердце гулко стучало, а я мысленно нежно прикасалась к его губам, чувствуя его руку на своей талии. Мне кажется, что в этот момент перевернется весь мир…
«А если он тебя не любит?», — прошептал здравый смысл, заставив меня похолодеть.
— Вот на кой ты мне портишь настроение? — возмущенно прошептала я сама себе, глядя в зеркальную гладь.
Стоило мне шагнуть в сторону зеркального туннеля, как меня схватили и оттащили подальше от зеркала.
— Не смей, — послышался голос, а я повернула обиженное на весь мир лицо в сторону черной фигуры, придерживающую меня за талию. — Зеркало. Запрещаю ей выходить куда-либо.
— Да, хозяин! — покорно ответило зеркало, пока я возмущалась и вырывалась. Меня развернули к себе лицом, а я нервно сглотнула, глядя в зияющую черноту капюшона. Мне на щеку легла рука, стирая слезные дорожки.
— Кто это сделал? — холодно спросил голос, вытирая мои слезы. Хороший вопрос! — Еще раз! Кто посмел это сделать?
Я молчала, чувствуя руку на талии, которая сжимает мою одежду.
— В последний раз спрашиваю. Кто у нас такой умный?, — послышался голос, от которого у меня по попе пробежали мурашки с горячим желанием эмигрировать.
— Я сумела запереть Ланцелота у себя в комнате, заманив его обманом, а потом… Потом какой-то странный пузырь, все поплыло, и здравствуй Мерлин сорок лет назад! — ответила я, глядя на свою отметку на чужом плаще. — Он арендовал замок из хрусталя у Вивьен. Так что придется поторопиться. Договора аренды я не видела, но Вивьен уже пытается меня выселить.
— А что от тебя хотел Мерлин? — спросили у меня вкрадчивым голосом, а рука прижала меня к себе, а я чувствовала, как его пальцы жадно впиваются в мою спину.
— Я вот так и не поняла. Он просил что-то дать! — ехидно заметила я. — При условии, что у меня ничего нет!
Как хорошо, что он в том возрасте, когда многофункциональный орган внезапно стал монофункциональным.
— Хрустальный замок, озеро… Что еще? — пытали меня, а я усиленно вспоминала заковыристое название леса.
— Лес… Вот только название не помню. Приятно познакомиться, мой топографический кретинизм! Вы ему уже нравитесь, — созналась я, чувствуя, как меня обняли двумя руками, терзая пальцами и тяжело дыша.— Что-то похожее на «бриллиант».
— Броселианд. Я понял, — услышала я тихий ответ, а меня резко подняли на руки, посадили на стол, прижимая к себе и исступленно гладя. И тут меня взяли за подобородок. — Ты почему плакала? Отвечай. Смотри на меня и отвечай.
Я вздохнула, чувствуя, как меня сжали с такой силой, что даже если бы я захотела вырваться, какая-то моя запчасть по-любому осталась бы на память в сильных заботливых руках.
— Что он сделал? — процедил голос, а мои неспортивные мурашки, которые только-только выдохнули после нервного забега, тут же резво побежали дальше, подгоняемые иступленной, одержимой нежностью. Рядом с этим человеком, мурашки претендовали на мировой рекорд.
— Ничего, — ответила я, опуская глаза. — Явилась Вивьен и сказала, что либо я там сижу до посинения и Мерлина, либо меня освобождает Ланцелот. Вот. Она пустит в замок только его. Вивьен наложила проклятие на меня, что тот, кто мне в Камелот приведет, станет моей судьбой. Собственно, это вся сводка новостей к этому часу.