— Притворюсь, что это я.
— Ой, лажа буде-ет, — я снова занервничала и сделала еще глоточек, потом еще. Илона поспешно вырвала у меня чашку.
— Э-э, мать, не увлекайся. Кончай дергаться. За такого мужика замуж выходишь!
— Я не из-за Сишати переживаю, я из-за своих, земных. Ты просто моих родственников еще не видела, пока.
— Мордобой устроят? — обрадовалась Луня.
— Не дай бог!
— У-у, весело чувствую будет.
— Невеста, внимание! Снимаю! — раздался от двери мужской бас. Я завизжала и постаралась прикрыть все, что ниже шеи, руками. Парикмахер над моей головой шепотом проматерилась, видимо упустив какой-то важный локон из будущего шедевра.
— Жена капитан нельзя! — возникший оттуда же, из-за двери, Кагараши приподнял за шиворот нерадивого фотографа и вышвырнул в коридор.
— Я же должен сделать фото как невеста и жених одеваются, — лежа на полу, промямлил несчастный труженник чужих свадеб в оправдание. Дальнейшие его слова приглушила закрывшаяся дверь.
— Нет, категорично я тащусь от этого парня.
— Луня, если ты рассталась со своим… — я вовремя по нахмуренным бровям подруги вспомнила о данном неделю назад обещании не поминать черта. — Короче, у них это на всю жизнь, у парня там и так в душе дыра.
— У меня сейчас там тоже дыра.
— У тебя там люк, дорогая, закрылся — открылся — закрылся.
— Очень смешно.
— Мама, я нарядил Дольфа! — на этот раз в комнату влетел счастливый цветик.
— Молодец, — похвалила ребенка подруга, — мама рада. Правда мама?
Я усиленно закивала головой, мелькнула шальная мысль о шкафе с маминой баночкой валерьянки внутри.
— Во-от, — с интонацией опытного врача психотерапевта продолжила Луня. — Мама рада, а теперь иди и помоги Сишати. Ему твоя помощь, я думаю, очень нужна, он ведь иностранец.
— А-а, — Пашка многозначительно подмигнул нам обеим, да так, что мне захотелось провалиться, поскольку только дурак по его подмигиванию не определил, что мой муж — инопланетянин, а затем скрылся с наших глаз. Полминуты спустя его звонкий голосок и раскатистое "гав" уже доносились из комнаты под нами.
Туманность — именно так можно назвать нашу свадьбу, ибо все в моем сознании слилось в одно единое облако, через которое я шла с чугунной от страха головой и на ватных ногах. Спрашивается, нафига троюродной бабушке Гале понадобилось по прибытию в ЗАГС заказать традиционные песнопения, вождения жениха с невестой по кругу перед залом регистраций и откушивание "минеральной" из-под крана воды, да позавчерашнего каравая из ближайшей хлебобулочной? Вот она же все равно в это время, поцапавшись с организатором, то есть мамочкой, из-за "плохого соблюдения правильных традиций", убежала из дворца бракосочетаний покупать рис, чтоб нас обсыпать на выходе. Зачем тройняшки дяди Бори и тети Лены стащили у взрослых открытую бутылку шампанского и распили ее на скамье в сквере за ЗАГСом, где и были пойманы полицией споличным? Их же просили последить за Анечкой и Варей! Если б не эти охломоны, девочки не полезли бы к скрипачу проситься попиликать на инструменте мелодию из любимой песни "Farytale" и соответственно не уронили бы табуретку скрипача ему на ногу. А если б двоюродный братишка Алик, как единственный в семье предствитель ГИБДД, не побежал по душераздирающей весь зал просьбе тети Лены вытаскивать тройняшек из лап правосудия, его уже почти семнадцатилетний сын Колька не остался бы без присмотра и не совершил бы опрометчивый игривый шлепок по пятой точке Ники, моей двоюродной сестренки со стороны папочки, и не получил бы за это прицельный удар в глаз от Ники же. Да, этой девочке палец в рот не клади. И главное, если б цветик не напялил на квадратный боксерский башка кукольную фату (а мамочка-то еще удивлялась, кто это овандалил красивых игрушечных пупсов в костюмах жениха и невесты на капоте лимузина), по залу не раздавалось бы в самые торжественные мгновения истеричное похихикиванье гостей.
По полному нездорового любопытства взгляду Сишати я поняла, что все происходящее для него все равно, что для нас сходка племени африканских макак на ближайшем баобабе. Громко, шумно, хаотично, ничерта не понятно, но интересно. Ученый муж, в буквальном смысле.
Я тяжело вздохнула, выплюнула очередную порцию риса, которую младшая ребятня, в силу роста, швыряла прямо в лицо, и постаралась как можно быстрее пробраться к машине. Теперь к памятнику гулять. Почему-то заранее было страшно.
Луня оказалась ровно напротив меня рядом с Кагараши. Машка высунулась из розовой сумки на коленях подруги и, смерив меня любопытным взглядом, неожиданно произнесла:
— Маша, скаши "мяу".
— Это что?
Луня пожала плечами.
— Мы пытались подстраховаться, но у нас не получилось. Это было до того как мы решили, что будем собачкой.
— Клуто, — нарашека окончательно вылезла на свободу, переползла ко мне и уставилась на капитана, тот что-то прощебетал ей на своем, и кошка принялась аккуратно убирать с меня рис.
— Знаете, две недели прошло, а я никак не привыкну вот к этому вашему языку, — задумчиво проговорила подруга. — Чудно.
— Вы тоже чудно, — подал голос Кагараши. — Это мероприятие разрушительно.
— У-у, милый, гости еще трезвые, а ты уже испужался, — рассмеялась Илоночка. — Чаю хочешь? У меня с собой.
— Нет! — не хватало еще узнать как ведет себя в пьяном виде молодой сиросэкай, папа с рыбалки приехал злой как черт и заявил, что инопланетянин под алкоголем тих, но крайне неадекватен. Уточнять подробности в пылу суеты не стала, но родителю верю.
— Нет, так нет. Еще успеет, — пожала плечами Луня. — Что, господа молодожены? Горько!
Дальше я быстро поняла какая свадебная традиция моему капитану пришлась более всего по душе.
Прогулка на удивление обошлась всего парой синяков и разбитой о тротуар бутылкой вина. Оказывается от гуляющей без присмотра родителей молодежи ущерба и увечий значительно меньше. Ближе к вечеру в кафе наблюдалась иная ситуация. Тамада, столы, спиртное, конкурсы, и никого не заинтересовал факт отсутствия родни со стороны жениха. Народ принял как данное, более того через два стола кто-то громко порадовался, что "свадьбу справляем в тесной и дружной компании". Шестьдесят тесных и дружных людей. Одна отрада — под боком сидел любимый, на виду маячил довольный и деятельный кактус, а прямо передо мной красовался трехъярусный и аппетитный на вид торт. Жизнь определенно начинала налаживаться. Тамада отлично направляла социальную нетрезвую энергию в необходимое русло.
И все так и было до тех пор, пока папочка не наклонился ко мне и не прошептал на ухо страшную тайну о том, что зять не дал ему вложить в произошедшее ни рубля. Я подавилась яблоком.
— Только тс-с, — приложил он палец к губам, — я же обещал молчать.
Я ошарашенно оглядела всю толпу, которую накормил целиком, вместо уговоренной половины, мой муж и как-то пригорюнилась. Если я переживу все стрессы этого дня, то я — герой. За такое государственные награды давать надо. Ветеран свадебной церемонии третьей степени. Пережила два бракосочетания — второй степени, три — первой, дальше уже звезда положена.
— О чем думаешь, микаи? — ласково шепнул на ухо Сишати.
— Когда папа выпьет, он всегда говорит правду, даже если о ней не просишь. Ты об этом не знал.
Капитан нахмурился, затем улыбнулся, обнял и пересадил к себе на колени. Тамада что-то радостно заорала в микрофон, оповещая всех о творящихся за столом новобрачных бесчинствах. Ей бы в газете "Жизнь" работать. Где только мама ее откопала?
— Я люблю тебя, — он осторожно заправил выбившийся из прически локон мне за ухо. — Ты ведь давно моя жена, я воспитан на своих традициях, а мои традиции велят заботиться о тебе, и если честно…
— Что? — я нетерпеливо поерзала на его коленях, всматриваясь в зеленые искорки в ночных глазах, сообразив, что он неуверен стоит ли продолжать.
— Наши традиции более разумны и спокойны.
— Согласна, — счастливо улыбнулась я. — Только не все, не обольщайся.
— Микаи, — он в очередной раз коснулся моих губ, и я утонула в этом нежном, восхитительном поцелуе. Какая разница, что все смотрят? Какая разница, что кто-то закричал в микрофон "Миша, не бей Вову!"? Какая разница, что в зале стало неприлично шумно, а за нашим столом громыхнуло и проскрежетало? И, наверное, нас бы не отвлек даже равномерный чавкающий звук, раздающийся совсем близко, если бы сынка не вклинился между нами и не попросил спасти тортик. Оказалось, что дядя Миша, мамочкин брат, действительно бьет дядю Вову, мамочкиного школьного ухажера, с которым они остались большими друзьями. На сторону Миши встали, как минимум, четверо с папочкиной стороны, потому что Вова как-никак соперник, пусть и бывший, а на Вовину сторону встали две женщины и четверо мужчин со стороны мамы. Численное превосходство попытались устранить и не раз, что в итоге привело к общественной перебранке и частичному мордобою, воспользовавшись коим, бойкая молодежь кто постарше пошла покурить, кто помладше пошла пить родительский алкоголь, и только Дольф решил в одиночку сожрать трехъярусный тортик. Комнатный собак, красуясь уже изрядно потрепанной и перемазанной кетчупом фатой, скромно стоял у нас на столе и вкушал лакомство. Собственно его чавканье мы и слышали.
Уже после переполненного событиями дня, когда Сишати бережно опустил мое обессиленное и сонное туловище в кровать, смутно припомнила элегантного мужчину в дорогом костюме, определенно не относящегося к нашей дружной, изрядно опьяневшей компании, стоящего рядом с барменом за стойкой и молчаливо наблюдающего за ходом празднества. Я бы, наверное, поразмышляла о нем дольше пары секунд, если бы не ощутила ласковые руки мужа, осторожно снимающие с меня платье, чулки и белье. Все таки Луня права, я чертовски везучая женщина.
Утро встретило прошедшую крещение свадьбой невесту головной болью, ритмичными проседаниями кровати, громовым лаем и непрерывными криками Пашки: "Мамка, папка". Приоткрыла веки и поняла причину проседания кровати. Цветик сигал с правой половины матраса на левую, умудряясь при этом перепрыгивать через нас с Сишати, спящих в обнимку ровно по центру. Поправка, почти спящих. Мой капитан глаз не открывал, но улыбка его неоднозначно давала понять, что поведение кактусенка нисколько не возмущает сурового сиросэкай, скорее наоборот. Более того, мужа не смущал Дольф равномерно прыгающий за мелким хозяином след в след. Еще бы слюни так не разбрызгивал, подлец.
Я со стоном перевернулась на спину, сменив неудобную позу. Правая рука, лежащая в данный момент над моей головой, совершенно потеряла чувствительность, пришлось перекладывать ее левой и разминать.
— Ну? Как ощущение в новом качестве? — склонилось надо мной лицо Илоночки. За ней в поле зрения попал Кагараши, Ника и родители. У них сходка что ли? Заняться нечем, кроме как торчать с утречка в спальне молодоженов?
— В каком качестве? — как-то совсем не женственно просипела я.
— Водички? — с надеждой спросила мама.
— Водочки? — в тон ей поддакнула Илона.
— А нам теперь каждое утро надо собираться в их спальне? — спросил Кагараши.
— Чувак, ты в пещере родился? — поразилась Ника, перключая пристальное внимание на инопланетянина.
— Нет. На исследовательской станции.
— Оно и видно, — пробормотала сестренка.
— Так в каком качестве? — прокашлявшись, повторила я вопрос.
— Жены, конечно! — удивилась моей недогадливости подруга.