— Тут нужен выплеск энергии. Я должен устать, отдав часть энергии, например, сразившись с кем-то. Хотя для меня это сложно. Возможно еще можно заняться зарядкой разных артефактов. Мне продолжить?
— Нет. Все и так понятно.
— Тебя завело бы смотреть, как я снимаю с себя одежду? — Стивен не был уверен, что Тони говорит всерьез, предлагая подобное, но судя по участившемуся дыханию и пульсу, который он чувствовал сквозь тонкую ткань рубашки, Тони привлекала эта идея с раздеванием и он ее всячески обдумывал.
— Да. Я хочу это увидеть. Очень хочу. Но я бы сам хотел раздеть тебя, касаться твоей кожи.
— Нет, пока лучше не рисковать, пока я не научусь контролировать свою, скажем так, магическую температуру. Эмоции вызывают вспышки, я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось, чтобы ты пострадал. Ты ведь сейчас представил, как я раздеваюсь?
— Да. Как ты догадался?
— Не трудно было.
— Есть множество других способов заняться любовью. Хотя подобным я баловался очень давно, еще в молодости.
— Ты считаешь себя старым?
— Нет, что ты. Просто вспомнилось кое-что, — усмехнулся Тони, — Была игра такая.
— Я подозреваю, у тебя было много игр.
— О, у меня богатый опыт.
Тони поднялся, и покопавшись в тумбочке с инструментами, достал тонкие перчатки, защищающие от электричества. Он иногда использовал их в ремонте, когда паял микросхемы и прочие детали для костюмов и роботов.
Часть инструментов, само собой, перекочевало в его комнату наверху, но на поверхностях их было не видно, они хранились в специальных выдвижных ящиках, часть которых, незаметным образом, была вмонтирована в пол и стены повсюду в здании.
— Думаю, это поможет.
Стивен напрягся, но кивнул.
— Ладно. Ты можешь попробовать, но осторожно.
Тони надел перчатки и осторожно коснулся его шеи.
Кожа Стивена слабо светилась, а по венам будто текло бело-голубоватое электричество, расходясь узорами как от инея и тут же исчезая, стоило Тони убрать руку.
Ничего не произошло.
Стивен облегченно выдохнул.
— Как красиво, — завороженно произнес Тони, снова касаясь и наблюдая как под его рукой, затянутой в высокотехнологичную ткань, возникает волшебный, светящийся в приглушенном свете, узор.
Стивен перехватил его руку и коснулся губами центра ладони. Через перчатку Тони почти ничего не чувствовал, но все равно, было очень приятно.
Тони закусил губу.
— Пожалуйста, — попросил он прерывающимся дыханием, — Хватит меня мучить.
— Дальше будет только сложнее нам обоим, — сказал Стивен вздохнув, — Ты ведь мучаешь меня не меньше. Я тоже хочу тебя. Может мне придется жить с этим всегда?
— Не говори так.
— Но это правда. Я не могу обещать тебе, что все изменится. Я и сам не уверен.
— Не думай об этом. Я хочу увидеть, как ты раздеваешься.
— Ты уверен?
— Да. Мне будет приятно. Пусть у нас будет хотя бы это.
— Ты хочешь меня так сильно, что тебе достаточно просто смотреть?
— Ты даже не представляешь насколько.
— Хорошо, — Стивен приподнялся на подушках и расстегнул первую пуговицу на синей рубашке, которая идеально обтягивала его тело.
Тони сел на край кровати и смотрел как завороженный на то, как Стивен просто медленно расстегивает пуговицы, обнажая длинную красивую шею с морозными светящимися узорами, едва его пальцы задевали кожу, и любуюсь открывшейся светлой полосой.
Тони обратил внимание, что руки Стивена больше не дрожат.
— Сними перчатки, — попросил он, — Я хочу видеть твои руки.
Стивен послушно стянул перчатки, и Тони увидел такие знакомые красноватые шрамы, которые он впервые увидел еще на Титане, и которые он гладил, пока Стивен спал, находясь в медицинском отсеке, когда Тони приходил чтобы навестить его.
Стивен этого не помнил, но Тони помнил очень хорошо, как он целовал его шрамы бережно и едва касаясь губами, умоляя Стивена вернуться обратно в свое тело, вернуться к нему. Тогда Тони четко осознал собственное бессилие что-либо изменить с помощью науки, которая была ему так хорошо знакома, которая выручала его во всем остальном. И сейчас, когда он снова увидел их неровный узор, ему нестерпимо захотелось прикоснуться к ним и провести пальцами по их грубым выступам. Тони не видел в них ничего уродливого, наоборот, они казались ему прекрасными, как и все, что он видел в Стивене. Иногда он даже благодарил судьбу за то, что она наделила Стивена этими шрамами. Ведь если бы этого не случилось, то они бы никогда не встретились. Стивен бы не попал в Камар-Тадж, не пришел бы к нему, когда на Землю летела армия Таноса, они бы вдвоем не отправились на Титан, не прожили бы там несколько месяцев, которые невероятно их сблизили. Если бы не они, Тони бы не пришлось так сильно переживать за Стивена, чей дух застрял на Титане, и которого пришлось потом возвращать оттуда. Фактически именно этот случай помог им до конца осознать собственные чувства, и то, как они были на самом деле друг другу близки. Это помогло в реальности сказать то, в чем они не осмеливались признаться друг другу, когда находились в плену красной планеты, окруженные неизвестностью, возможно потерянные навсегда для собственного мира без шанса вернуться назад и помочь остальным.
— Тони, все хорошо?
— Да, все нормально. Просто вспомнил о Титане.
— Ничего, все в порядке. Если хочешь, я могу не продолжать.
— Нет, я хочу, правда.
— Хорошо, что ты хочешь увидеть? Раньше я никогда не делал ничего подобного ни с кем.
Стивен был немного смущен, а Тони удивился его ответом, и в его голосе послышались нотки смеха, которые сразу разрядили обстановку.
— Серьезно, никогда?
— Нет.
— Не переживай, я ведь не прошу ничего сложного. Я просто хочу увидеть тебя без одежды.
— Я тоже.
— Расстегни рубашку до конца.
Стивен медленно поднял руки и продолжил расстегивать пуговицы.
Тони все это время не отрываясь наблюдал за ним, мысленно проводя пальцами и скользя по местам медленно остающимся без одежды, словно бы чертя какой-то свой замысловатый узор.
Стивен потянулся расстегнуть узкие манжеты, но Тони его остановил:
— Нет не надо, оставь так, — произнес он, любуясь совершенными чертами Стивена.
Тони восхитили его мышцы, будто выточенные из мрамора — такое сочетание силы, изящества и красоты, к ним тоже хотелось прикоснуться.
— Невероятно, я ни у кого подобного не видел.
— Ты тоже весьма красив, и внешне ты мне напоминаешь бога — кузнеца Гефеста.
— Ну разве что современную версию, — заметил Тони, наверное впервые поняв чародейскую отсылку.
— Именно так.
Стивен откинулся на подушки, и теперь полусидел, а его голова была запрокинута немного назад. За все время, что Стивен провел на Титане и в своей палате, он ни разу не стригся и сейчас его волосы красиво кудрявились, только виски были по-прежнему седые. Тони залюбовался как они разметались по подушке. А еще он заметил, что сегодня Стивен побрился, а это значит, что они больше не были "собратьями по бородке"