Весь трепещешь и нежно горишь.
Я с любовью к тебе прекрасной
По губам капризным веду.
Скажешь ты, что не можешь отдаться,
Что теперь ты подобен огню,
Все равно, что нельзя нам касаться,
Все равно тебя я люблю.
Вечер над Нью-Йорком наступил быстро. Закатное солнце ярко окрасило здание башни Старк — Тауэр, блестя ее обновленными поверхностями из металла и пластика. За время противостояния зданию ничего не сделалось, что выглядело довольно символично.
Мир постепенно восстанавливался, возрождался из руин. Повсюду люди праздновали и радостно встречали вернувшихся обратно из плена в Камне Душ. Хоть повсюду были полупустые полки почти как во время войны, на улицах везде встречались счастливые лица воссоединенных семей, друзей и влюбленных. Жизнь бурлила вокруг, не смотря на окружающую разруху. Люди с ужасом вспоминали тот мир, который они видели — ужасную пустыню иллюзий, в которой они были обречены находиться пока не умрут, и с радостью встречали свою вернувшуюся материальную жизнь, какой бы трудной она не казалась им в будущем.
После утомительного собрания Тони и Стивен поднялись наверх в башню Мстителей в комнату Тони.
— Почему ты решил все сделать сам? — спросил Тони Стивена.
— Вы бы все равно ничем не смогли мне помочь. Я предвидел, что если вы вмешаетесь, то будут новые жертвы. Я видел, как на собрании все на меня смотрели, как на какого-то спасителя, но я всего лишь сделал то, что был должен.
— Да, Стивен, я это уже слышал. Ты сказал, что твоя победа — это случайность, или просто удача.
— Все именно так, просто невероятная удача, просчитанная Камнем Времени. Но послушай, то, что произошло на Титане, сильно изменило меня. Я уже не такой, как раньше. Уже не человек. Все стало другим. И я теперь другой.
— Я не понимаю, Стивен. Что стало? Для меня все осталось прежним, я не вижу никаких изменений. Для меня ты все тот же Стивен, которого я знаю, которого люблю.
— Нет, Тони. Заметил ли ты, что я стал редко к тебе прикасаться?
— Что это значит? — спросил Тони и почувствовал легкое беспокойство.
— Ниффин никуда не исчез. Он все еще здесь, глубоко внутри меня. Мне приходится сдерживать его, когда я кого-либо касаюсь.
— Это опасно?
— Да, это опасно. Нам следует быть осторожнее. Я не хочу оставить следы на твоем теле. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к своему новому состоянию.
— Но Стивен, я тебя касался. Ничего не происходило.
— Да, но только по той причине, что я был ослаблен, когда только вернулся с Титана. А теперь все иначе, и я стал гораздо сильнее. Возможно, я никогда не смогу к кому-либо прикасаться, не смогу прикасаться к тебе, чтобы не ранить.
— Не говори так. Сейчас меня ранят твои слова. Знаешь, я хочу, чтобы ты прикасался. Я всегда хотел. Каждую ночь, там на Титане, я засыпал только благодаря тому, что чувствовал твои руки и видел твой свет. Благодаря тебе мои кошмары исчезли, будто их никогда не было. А твой мир — это все, что я знаю и люблю, он стал частью меня в тот самый момент, когда ты коснулся моего сердца и фактически подарил мне новую жизнь, когда избавил меня от остатков шрапнели, которые там засели. Я не хочу каждый день видеть того, кого я люблю и не иметь возможности хотя бы прикоснуться.
— Это был мой выбор. Я догадывался, что, возможно, так будет. Прости, Тони, единственное, что я могу для тебя сделать, это просто быть рядом. Я что-нибудь придумаю, обещаю.
— Ты останешься сегодня? — с надеждой спросил Тони, ловя его руку в свою.
— Да, останусь. Не переживай. Я никуда не уйду. Я останусь с тобой. Ты должен знать, как сильно я в тебе нуждаюсь, как ты бесконечно дорог мне.
Их губы были очень близко, но не соприкасались, а дыхание почти сливалось воедино.
За панорамным окном небоскреба садилось заходящее солнце, освещая все теплым оранжевым светом. Они стояли рядом, почти прижимаясь друг к другу.
— Я люблю тебя, — произнес Стивен, погладив лицо Тони рукой затянутой в тонкую перчатку в тон его одежде, коснувшись большим пальцем его губ, нежно проводя по ним.
Тони прерывисто вздохнул, подаваясь вперед этой ласке и прикрыл глаза.
— Моя одежда зачарована, но это не значит, что вреда не будет. Просто не касайся моей кожи, — тихо произнес Стивен, борясь с желанием.
— Но я хочу.
— Знаю. Я тоже хочу этого, Тони, — сочувственно произнес Стивен, — Но я кое-что покажу тебе.
Стивен подошел к столу, на котором стоял горшок с красивым цветущим растением. Он не знал его названия. Его цветки были синего цвета. Он сорвал один цветок и повернулся к Тони.
— Смотри, — попросил он и снял перчатку с правой руки, поднося ее к цветку.
Сначала ничего не происходило, но чем ближе Стивен подносил пальцы, тем более вялыми становились лепестки, сжимаясь по краям, когда же он коснулся их, то цветок медленно загорелся, сверкая хрупкими прожилками, будто по нему пустили электричество, которое не могла выдержать его тонкая сущность. Кожа на руке Стивена так же засветилась в момент прикосновения.
Тони удивленно смотрел, как по ней расходятся морозные паутинки бело-голубого электричества. Это был огонь неизвестной ему магической формы, пронизывающий сущность Стивена таинственной силой космоса, которая изменила его там, на Титане, так, что видимо, ничего уже нельзя было изменить или повернуть назад. Осознавать это было ужасно и прекрасно одновременно. Огонь был теперь не только на поверхности кожи Стивена, но и пылал в глубине его глаз в те моменты, когда маг сосредотачивался на чем-либо особенно сильно. Но это был его Стивен, и он был самым великим и прекрасным воплощением совершенства, которое когда-либо видел Тони в своей жизни.
Тони следил за его действиями, затаив дыхание. Он был потрясен, заворожен тем, какую красоту, какую тайну увидел. Ему было не важно, что Стивен уже не был человеком в привычном понимании, он все равно хотел быть с ним всегда, дышать одним воздухом, прикасаться, пусть и в своих мечтах, пусть и обжигаясь, но все же любить. Не важно, какую ради этого придется заплатить цену. Тони готов был сделать все, что угодно лишь бы хоть еще немного продлить волшебные мгновения проведенные со Стивеном.
Стивен уронил тонкий стебелек на пол, и от догорающего контура того, что раньше было цветком, вверх пошла темная струйка дыма.
И хотя, его кожа больше не светилась, Стивен снова одел зачарованные перчатки, пряча свои нечеловеческие руки, покрытые шрамами, змеящиеся под кожей дикой необузданной силой монстра, которого он хотел бы спрятать. Хотел бы не заключать эту чудовищную сделку с почти умершей Душой Титана, которая еще помнила жизнь, хотел бы не быть с ним единым целым, чувствуя эту связь даже через множество световых лет, но судьба распорядилась иначе.
Он поднял взгляд на Тони и сделал шаг чуть ближе, с осторожностью избегая прикосновений, будто Тони мог бы вспыхнуть от его прикосновения, точно так же, как и тот хрупкий нежный цветок.
— То, что я сказал, не просто слова. Я хочу, чтобы ты был осторожен во всем, что касается тактильного контакта между нами, потому что не хочу причинить тебе вред, — с заботой и беспокойством в голосе произнес Стивен, глядя ему в глаза.
— Хорошо, я буду осторожен, — пообещал Тони и обнял Стивена, стоявшего неподвижно, даже сквозь волшебную одежду чувствуя, будто по коже Стивена разносятся тысячи небольших разрядов, похожих на острые иглы.
— Коснуться тебя будет сложнее, чем я думал, — произнес Тони, ласково поглаживая спину волшебника.
— А я и не говорил, что будет легко, — грустно усмехнулся Стивен.
— Ты ведь остался специально, чтобы мучить меня желанием к тебе прикоснуться?
— Я тебе признаюсь, что эта ситуация мучает меня нисколько не меньше, чем тебя. Я остался, потому что мне хочется быть замученным тобой. Потому что ты сводишь меня с ума, Тони Старк, потому что я люблю тебя.
— О большем я и не прошу.
***
Глава 7.
Проводя по узорам твоим
Стивен остался на ночь в башне вместе с Тони. За окном, пока они говорили, стало совсем темно.
Тони очень хотелось прикоснуться к Стивену, но тот ясно дал понять, что этого делать нельзя. Его демонстрация новых способностей убедила Тони, что лучше им не рисковать, как бы сильно ни хотелось. Они перебрались в постель и легли рядом. Тони придвинулся вплотную к Стивену.
— Осторожнее, — предостерег тот, — Ты обожжешься о мою кожу, или тебя ударит избытком магической энергии. Приятного тут мало.
— Я не могу к тебе прикоснуться, но это не значит, что я не могу смотреть.
Тони положил руку сверху, обхватывая талию Стивена.
— Безусловно, мы могли бы этим заняться. Но неужели ты этого хочешь со мной — таким?
— Звучит соблазнительно. Да. Я бы хотел.
— Ты можешь прикасаться ко мне через одежду.
— Это здорово, но я хочу тебя. Как нам решить эту проблему?