— Понимаешь, — уверенно возразил убийца и закурил, стеклоподъемник зашуршал. — Если, решила, что сходишь с ума — понимаешь.
Ева поморщилась и повернулась.
— Мог бы ты не… — она выразительно посмотрела на сигарету в его пальцах.
— Это моя машина, — спокойно, со скрытой насмешкой, напомнил мужчина.
Ева устало вздохнула, расстегнула пальто, в котором уже стало жарко и откинулась на спинку сиденья, закрывая глаза.
— Полиции я ничего не сказала.
— Я знаю, — к уверенности мягко примешалась нотка самодовольства. Эмоции будто сигаретный дымок поплыли по салону.
— И не собираюсь, — на всякий случай уточнила она.
— И правильно, — рассеянно похвалил незнакомец, пропуская машины на перекрестке, чтобы повернуть. Почти приехали. — Что-то еще странное происходило в последнее время?
— Смотря, с чем сравнивать, — многозначительно протянула Ева. Чем заслужила быстрый, но странный оценивающий взгляд. Ответ ему явно понравился. Только чем?
Машина въехала во двор и, попетляв среди домов, остановилась на том самом месте, в проезде напротив ее парадной. Если раньше и были какие-то сомнения, то теперь полностью исчезли. При условии, что и это происходит на самом деле.
— Спасибо, — обреченно пробормотала Ева, не двигаясь. — Ну, я пойду?
— Мы не договорили, — разбил ее надежды мужчина и потянулся за теплой одеждой, лежащей на заднем сидении.
Он вышел из машины и, надевая пальто, внимательно осмотрелся, словно искал что-то. Нашел или нет, по лицу совершенно нельзя было прочитать. Ева захлопнула блестящую дверцу, пошарила в сумке, ключи попались на самом дне, под книгами и перчатками. Выудив их, девушка пошла к парадной, спиной чувствуя, что опасный спутник следует тенью. Чувство неприятное. Зато исключительно ее чувство. Ева ступила на площадку перед дверью, автоматически зажегся свет.
Вдруг он перехватил ее руку с поднесенной к домофону таблеткой ключа и аккуратно оттеснил от входа. Домофон звонко булькал, сообщая, что дверь открыта. Он потянул ручку, не отпуская рукав Евы, и наклонился вперед, прислушиваясь к звукам подъезда. Или принюхиваясь? В чуть прищуренных глазах причудливо отражался свет, проходивший через ресницы, будто светилась сама радужка. Ева, давно уже, еще с первой встречи, сомневавшаяся в здравом рассудке своего внезапного водителя, просто наблюдала за его действиями, не пытаясь что-либо понять. И кому в этой стране права выдают?!
Видимо, не найдя ничего опасного, мужчина шире открыл дверь и подтолкнул Еву вперед. Девушка подчинилась, прошла к лифту и машинально нажала кнопку вызова. Откуда-то сверху скрипуче отозвался лифт, начав устало спускаться. Лампочка на потолке, мигавшая уже недели две, замигала вдруг часто-часто и потухла, как мрачный предвестник. Все страхи в одночасье поднялись из глубины. Боже, да что она делает? Прямо сейчас она ведет в свой дом убийцу! Не к месту вспомнился хищный оценивающий взгляд. Ева запаниковала. Лифт гостеприимно распахнулся, освещая площадку.
— Я не пойду, — она резко развернулась и почти уперлась в своего жуткого сопровождающего.
Он на секунду опешил, а потом устало улыбнулся.
— Ева, — он поднял ладонь и осторожно прикоснулся к ее лицу, на котором застыло совершенно загнанное выражение, — не делай глупостей. Не помогут тебе твои книжки, зря тащила. Свихнешься с ними. А я могу помочь.
Лифт закрылся, все снова утонуло в темноте, кроме прикосновения. Ева закрыла глаза, мечтая просто потерять уже сознание. Но видимо, ее нервная система была устроена как-то не так, как пишут в сентиментальных романах. И она просто стояла с закрытыми глазами, сжимая сумку и ожидая своей участи. В чувства назойливо проникал волнующий запах его парфюма, тепло пальцев, не сдвинувшихся ни на миллиметр, спокойная уверенность, как обещание безопасности. Ничего не происходило, время замедлилось, растворилось в темноте вместе с ними. Понемногу ее дыхание выровнялось, чужие пальцы скользнули по подбородку, чуть приподнимая. И легкое дыхание коснулось губ, теплее, теплее. Но…
Домофон возмущенно забулькал, шуршание и топот ворвались в парадную с потоком уличного мороза. Ева распахнула глаза. Незнакомец стоял прямо перед ней, как и раньше, едва вырисовываясь силуэтом в темноте. Он не приближался. И кажется, ее снова обманули собственные чувства.
А чужие все еще отдавались в теле подтачивающим недоверие теплом.
— Ты смотри! Опять лампочка перегорела! Что за домоуправление! Разорение сплошное! За что я плачу?! — разорялась баба Шура, злобно шурша пакетами. — Ох, я пожалуюсь, ох, покажу им…
Одышливое дыхание раздалось на лестнице, соседка тяжело преодолевала ступеньки. Незнакомец отпустил Еву и медленно потянулся к кнопке лифта, чуть нависая над ней. Легчайшая насмешка повисла в тишине. Лифт предательски распахнулся, освещая на обозрение бабы Шуры новую главную сплетню недели.
— Ой! Евочка, здравствуй! А чего ты, с работы уже? Вроде рано, — елейно начала Шура, расплываясь от довольства. — А кто это с тобой?
— Здравствуйте, Александра Федотовна, — зеркально ответила Ева, заходя в злополучный лифт. Выбора ей не оставили. — А у меня последний день больничного. Завтра на работу. А это мой… друг.
Ева, конечно, пыталась подобрать что-то вместо «ужас», «страх», «маньяк» и «убийца». Но соседка-то все равно поняла иначе.
Спутник с милейшей улыбкой придержал двери лифта бабе Шуре, раскрасневшейся и запыхавшейся так, что можно было заподозрить у нее сердечный приступ.
— Ой, спасибо, молодой человек! — довольно протиснулась в лифт соседка.
Молодой человек зашел следом и под хмурым взглядом Евы нажал кнопку ее этажа:
— А Вам какой, Александра Федотовна?
— А я тоже на пятом живу, — утирая пот со лба, сияла Шура.
— Какая удача!
Бабка сняла шапку и обмахивалась ею, пожирая внимательными глазками красивого незнакомца.
— А Вас как зовут, юноша?
— Марк, — душевно представился тот, хитро покосившись на Еву. Она скучающе приникла спиной к стенке лифта.
— Очень приятно! Редкое у Вас имя, красивое. А Евочку нашу давно знаете?
— Нет, мы недавно познакомились.
— Угу, — довольно отметила для себя информацию соседка, кивнув. — А вы пешком или на машине?
— На машине.
— Угу. Правильно, в наше время без машины никуда. А не Ваша черная там под фонарем напротив?
— Моя, — мягко признался Марк.
— Угу… Красивая машина.
— Спасибо.
Допрос с пристрастием прервал лифт, остановившийся на нужном этаже. Шура с огромным разочарованием подхватила пакеты и со вздохом вывалилась на площадку.
— Ну, приятно было познакомиться. Заходите на чай. До свидания.
— До свидания, — мило попрощалась Ева и вставила ключ в замочную скважину, ожидая, пока соседка скроется в квартире.
Марк привалился к стене у двери, ожидая, пока она откроет.
— Я тебя на чай не приглашала.
— Так пригласи, — улыбнулся он. — Иначе к Шуре пойду. Спорим, она сейчас в глазок смотрит?
— Чаю все равно не дам, — мстительно пообещала Ева, распахивая дверь перед гостем.
Как и в случае с парадной, незнакомец повел себя странно. Внимательно и хищно вгляделся в сумрак квартиры, открытой перед ним, и только затем вошел внутрь.
— Выключатель… — начала было Ева, переступая порог, но свет уже зажегся. — Угу, сам нашел.
Гость быстро повесил пальто на вешалку, разулся и медленно прошел по коридору. Не сказать, что такая самостоятельность хозяйке нравилась, но возразить ему она не осмелилась, всего лишь недовольно пробормотала, чтобы чувствовал себя, как дома. Услышал он ее слова или нет, но повел себя так, будто услышал. В комнате зажегся свет, Ева застонала, вспомнив, какой оставила утром бардак. Совершенно не собиралась приглашать кого бы то ни было. Наконец сняв сапоги, девушка прошла в комнату.
Марк, если это было его настоящее имя, стоял возле ее стола, глядя на доску для стикеров. Ева с неудовольствием отметила, что комната стала как будто меньше в размерах в присутствии высокого парня.
— Любопытно…
Девушка прошествовала к стулу, схватила с него футболку и короткие шелковые шортики, в которых спала, закинула под подушку и стала заправлять кровать, краем глаза косясь на молчаливого гостя. Тот продолжал бесстрастно изучать веселенькие стикеры, наклеенные вразнобой. И не проявлял ни малейшего интереса к ней.
— Тебя действительно зовут Марк? — спросила девушка, забираясь с ногами в уголок дивана.
Брюнет иронично улыбнулся. Ева уже подумала, что не ответит, но он все же отвлекся от созерцания цветных и шутливых бумажек с пометками и повернулся к ней.
— Удивительно, что тебя это все-таки заинтересовало.