— … Милая, — из-под пола послышался мурчащий Тимошкин голос, — нам выпало такое счастье, быть вместе. Оно вовсю пробивается и к Светозару с Аленой, но они только отстраняются.
— Да-да, — поддерживала Аглая, — Тимофей, вы, настоящий рыцарь. Светику до вас еще далеко. Какое мужество должно быть у настоящего мужчины, такого как вы. Признаться прекрасной даме в своих трепетных чувствах — это так сложно! И Аленка все от чувств своих бежит, хотя видно, что у них взаимная симпатия…
Я наслаждалась широким спектром эмоций, отражавшихся на лице Светика. Поначалу он весь покрылся красными пятнами от злости. Потом на его мужественном лице отразился испуг. На моменте, когда кот разглагольствовал про мою неуверенность и симпатию, богатырь уже улыбался, но вскоре он опять сделался грозным — красота!
— Во дают, — наконец, выдавил он.
— А ты мне не верил, — фыркнула я. — Послушал бы их речи подольше, так не на сеновал бы сбежал, а намного дальше.
— Извини, — в очередной раз попросил прощения Светик. — Я как всегда все не так понял из-за своей испорченности. Хотя, после рассказов богатырей и этих хвостатых, ты наверняка думаешь, что я…
— Я думаю о тебе только то, что вижу, — перебила я. — В данный момент передо мной стоит мой очень хороший друг, верный товарищ и просто красивый, сильный, заботливый мужчина.
— Спасибо, — Светозар аж засветился весь и в следующий момент обнял меня. Крепко. А я в ответ прижалась к его широкой груди. Говорить ничего не хотелось — сейчас мы прекрасно понимали друг друга без слов.
— Ужин, — ойкнула я и резко отстранилась от богатыря.
— Чего? — нахмурился мужчина.
Но я уже неслась в кухню. У меня же там тарелки не собраны! Быстро собрав три внушительные горки с посудой, я принялась вытаскивать из ящика стола столовые приборы. Из сеней донеслись голоса остальных богатырей, а я лихорадочно вспоминала, что совсем недавно хотела наколдовать для трапезы. Кашу на воде решила по случаю свадьбы Черномора не делать, так что сегодня вечером у мужчин будет вполне полноценный ужин.
— Тебе помочь? — в кухню вошел Светик и хмуро посмотрел на меня.
— Да, пожалуйста, — с благодарностью кивнула и указала рукой на посуду, — Будь добр, отнеси это в столовую и расставь на столе. Скоро, наверное, Черномор с Бериславой приедут.
Мужчина еле заметно кивнул и направился в столовую.
Надо бы из погреба медовуху достать и квас… а там крыса с котом милуются. Фуэ. Меня аж передернуло. Но хочешь — не хочешь, а идти надо. Да и соленья достать не мешало бы. Сразу я, конечно, все не унесу, так что пару раз голубкам придется помешать.
Осторожно спустившись в погреб, я услышала тихое шушуканье за бочкой с квашеной капустой. Осторожно подошла к ней вплотную и нависла сверху, прислушиваясь.
— А он чего? — послышался писк Аглаи.
— Стоит и смотрит, — а это голос рыжего.
— И она не видела? — ахнула крыса.
— Не-а, — буркнул кошак. — Я ему по ноге когтями и прошелся.
— А он? — с придыханием спросила Аглая.
— Даже не вскрикнул, — печально произнес кот-ученый. — Не выдал своего присутствия.
— Кхем, — решила я заявить о себе.
— Ой, — пискнула крыска.
— Твою ж… — зашипел кот. — Чего ты пугаешь-то!
— Да я за медовухой пришла, а тут вы шушукаетесь, про какие-то подглядывания говорите. Кстати, это кто там за кем подглядывал? — задав этот вопрос, я как-то не ожидала, что кот начнет нервно скрести лапой пол, а крыса с писком «пойду, погуляю» прошмыгнет мимо меня.
— Да так, — неопределенно начал кот, — был один случай, давно…
— Ладно, — я махнула рукой, — не хочешь, не говори.
Я выпрямилась и, взяв в руки приличный бочонок с медовушкой, поплелась наверх. Тяжелый, зараза, бочонок этот.
— Давай его сюда, — произнесли голосом Светозара совсем рядом. Хм, неужели он так быстро справился с сервировкой стола?
Меня бесцеремонно схватили за руку и почти что силой заставили вылезти из погреба. Сам богатырь спустился вниз и принялся извлекать на свет бочонки с квасом и медовухой.
— Блюдо для солений не подашь? — между делом бросил мужчина.
Мельком заглянув в столовую, отметила, что Светик так до конца и не исполнил моей просьбы: посуду на стол водрузил, а расставить ее не удосужился. Недовольно хмыкнув себе под нос, подошла к буфету и достала три глубоких блюда, предназначенных специально для солений. С одной стороны и хорошо, что друг бросил все и пришел мне помогать таскать эти тяжести. Мне ведь еще надо наколдовать гречку с мясом, а также малиновый и капустный пироги каждого по паре. И да, я ведь еще про солянку чуть не забыла.
Примерно через полчаса с помощью Светозара мне удалось довести до ума сервировку стола, а также, используя скатерть-самобранку воплотить задуманные кушанья в жизнь. Эх, какая же это полезная и незаменимая вещь!
В это время все богатыри собрались во дворе, чтобы встретить молодых, как подобает. Я же не хотела учавствовать в свадебной суете и наблюдала со стороны. Мне их традиции не известны, но тем не менее интересны. Все-таки, как у них тут свадьбы проходят? Может, они после этого вообще неделю пьют, а я и не в курсе? А еще я сегодня заметила, что Светик с остальными богатырями на границу с Замухрынью не поехал да и нечисть ловить тоже не отправился. Значит, все это время в тереме был или во внутреннем дворе находился? Как-то я упустила этот момент…
— Молодые едут! — прогрохотал голос Любозара.
Богатыри дружно закричали какие-то поздравления, и Черномор с Бериславой въехали во двор в открытой карете, запряженной тройкой белоснежных лошадей. На Бериславе был надет белый сарафан с вышитым жемчугом узором и довольно приличных размеров кокошник — тоже весь расшитый мелкими жемчужинами. Как по мне, так слишком блескуче. Я бы так разряжаться не стала… Хотя о чем я думаю? Я вообще-то замуж не собираюсь.
Молодые вошли в дом, и за ними вошли все остальные. Направились, само собой, в столовую. Расселись по своим местам и набросились на еще горячую еду. Я, как всегда, оказалась сидящей возле Светозара. Как сговорились все — позанимали места и оставили только одно свободное с правой стороны от светловолосого богатыря. Черномор принялся рассказывать о своей поездке в Красноград вместе с Бериславой — та краснела и хлопала смущенно глазками. Я старалась сидеть тихо и не высовываться, только пирог с мясом да квас поочередно в рот отправляла. В итоге пропустила тот момент, когда богатыри основательно захмелели и стали распевать неровным хором походные песенки. Кот наклюкался валерьянки и пошел в очередной раз выяснять отношения с Аглаей. Правда, на этот раз я была за него спокойна.
— Хорошо идет, — донесся до меня голос Любозара, который залпом осушил очередную кружку с медовушкой.
— А уж с пирогом с капустой… — довольно пробурчал Божеслав.
— А расскажи-ка нам Светозар, — хмельным голосом произнес Вострогор, — когда ты в последний раз с девицей был?
Я напряглась и пристально посмотрела на Светика. Тот опрокинул в себя кружку с медовухой и стал рассказывать… Вот ведь… Как им хмель языки развязал! Да я пока он говорил, сидела и краснела. Причем не от злости, а от смущения! А все потому, что нечего при мне такие вещи обсуждать… да еще и в деталях! Берислава тоже напряглась и косо поглядывала на Черномора. Когда Светик закончил свой рассказ и я вздохнула с облегчением, голос подал Смеян:
— А ты, Сивер, — спросил он беловолосого богатыря, — когда последний раз девку на сеновал звал?
У-у-у, я приложила ладони к ушам и прикрыла глаза. Все! Никакой им медовушки! Пускай пустой чай и воду пьют…
Меня кто-то дернул за рукав и я, повернув голову, увидела бледное лицо Бериславы. Осторожно встав со скамьи, последовала за ней на второй этаж. Она остановилась посередине коридора и тихо стала говорить.
— Ты это, Аленка, — неуверенно начала она, — все свободные тазы подготовь, ночь будет долгой.
— Ты о чем? — не поняла сразу я.
— Они много медовухи выпили, — женщина слегка качнула головой. — Плохо им будет.
И тут до меня дошла все масштабность катастрофы. Их тридцать четыре, а нас две! И им всем (кому-то больше, кому-то меньше) скоро станет плохо! А что с ними под утро будет?
— Мама, — пискнула я и пулей полетела на кухню.
Берислава осталась на втором этаже подготавливать комнаты. Кто-то ведь может и не дойти до нужной кровати…
Влетев в кухню, стала собирать все подходящие для очистительных процедур тазики. И вскоре на небольшом столе стояла горка из четырнадцати небольших тазиков. Мало. Но больше мне пожертвовать было нечем. Да и не успела я своих неудавшихся женихов спросить, были ли они в деревне… Вдруг кто-то еще скоро свадьбу играть будет, а я опять не в курсе! Отбросив эту не очень уместную сейчас мысль, я потащила часть тазиков на второй этаж.
С этими подготовками к неизбежному незаметно для меня и Бериславы наступила ночь. Богатыри стали постепенно, шатаясь и громко икая, расползаться по своим комнатам. Кто-то остался лежать в сенях. Некоторые заснули прямо за столом. Любозар с трудом стоял на ногах, но все-таки смог дотащить Светозара до его комнаты, хотя тот рьяно сопротивлялся и рвался к какой-то там нимфе на речку. Я скрипела зубами, помогая Любозару стянуть с богатыря сапоги. Берислава с трудом довела Черномора до их (уже общей) спальни и водрузила его довольно немаленькую фигуру на кровать.
— Плохо-о-о! — раздался первый жалобный вой, и я, схватив один из стоящих на полу возле лестницы тазиков, помчалась на помощь страждущему. Им оказался Баян — любитель анекдотов. Он полулежал на своей кровати и еле сдерживал рвотные позывы. Я сунула ему в дрожащие руки тазик и помчалась дальше.
— Че-е-ерт… — раздалось из соседней комнаты — там, кажется, Микула живет.
Выскочила в коридор, схватила еще один тазик и помчалась к очередному «больному».
Тот сидел на полу и теребил кончик своей небольшой косы.
— У-у-у… — завыл богатырь со светлыми волосами и гладко выбритым лицом — на вид ему было около двадцати пяти.
— Ты чего? — я поставила возле него тазик.
— Поспорил с Купало, — стал заплетаясь говорить мужчина, — что отрежу косу на половину.