— Да, — его дыхание обожгло мне шею.
— Не надо, — я провела одной рукой по его волосам, — ты не виноват.
— Спасибо, — Светик немного отстранился и посмотрел мне в глаза, — я попытаюсь измениться…
Какой же он иногда бывает милый! И это идеально сочетается с мужественностью. В который раз задаю сама себе вопрос, кому он в мужья достанется? И ведь не спросишь его сейчас об этом. Такой момент грех портить.
— Знаешь, а Марья ведь всерьез решила за тебя выйти замуж, — неожиданно для себя самой брякнула я. — Она мне так сама сказала. Ни перед чем не отступится.
И тут же в памяти всплыли воспоминания, как местная красавица на меня тогда смотрела. Невольно я поежилась.
— Ты боишься ее? — Светик чуть заметно улыбнулся и погладил меня по щеке рукой.
— Н-нет, — запнулась я и на миг отвела взгляд, — просто я…ты, случаем не на ней собрался жениться?
Светозар нахмурился, но все еще молчал. С чего бы? Я что-то не так сказала? Уж не обидела ли я его своими словами вновь? Я хорошо помню разговоры о том, как он разнес дом старосты…
— Извини, я не… — пробормотала я, но Светик перебил меня.
— Откуда у тебя такие неправильные мысли? — неожиданно спросил он.
— Э-э-э… Просто ты как-то сказал, что все-таки нашел невесту, — я запнулась. — А тут Марья мне сообщила, что намерена за тебя выйти. Ну, ты понимаешь. Вот я и подумала…
— Глупая… — прошептал Светик мне на ухо. — Прекращай много думать. Пойдем лучше перестирывать одежду.
Ой, как нежно он это сказал — я таю. Так, надо собраться и дойти все-таки до внутреннего двора.
— Пойдем, — улыбнулась я.
Друг быстро чмокнул меня в висок, взял за руку и повел на внутренний двор. Иду и голову ломаю — что он имел ввиду? Либо то, что он вообще жениться не хочет, либо что хочет, но не на Марье. Тогда на ком?
Мы вышли на улицу, а там… всюду веревки с тряпками. И когда богатыри успели их натянуть в таком количестве? Тазики сушились тут же, на солнышке.
— Ого, сколько тряпья! — удивилась я. — Когда вы успели все это понавешать? Весь внутренний двор заполонили!
— А что ты хотела? — хмыкнул Светик. — Нас же много, стираем нечасто. Вот и набирается.
И я пошла проверять богатырскую одежду на наличие пятен. Зря Тимофей горячился. Не так и много набирается. Я ухватила тазик и стала снимать с веревок не прошедшие проверку вещи. Сырые еще — значит, недавно богатыри стиркой занимались.
— А я свое белье хорошо отстирал, — гордо произнес друг, когда я проходила мимо его вещей, — правда?
— Правда, — улыбнулась я. — Поможешь потом все это до речки донести?
Я обернулась к мужчине, и мы встретилась взглядами.
— Конечно, помогу, — с жаром произнес он. — А еще провожу и охранять буду! Мало ли, кикиморы…
— Спасибо! — я поцеловала Светика в щеку. — Думаю, рядом с тобой никакие кикиморы не посмеют ко мне приставать.
Я продолжила снимать грязное белье с веревок, спиной чувствуя его взгляд. Чудесный светлый взгляд его серых глаз…
Уф! На этом можно завершить отбор. Всего два тазика набралось. Куда Светик делся? Огляделась по сторонам, но богатыря в пределах видимости не обнаружила. Я даже и не заметила, как он смылся…
— Мыло? — богатырь показался на пороге баньки.
— Давай, — я подошла к Светику и подсунула ему один из тазиков. Как он умудрился незаметно в баню пробраться? — Пошли, что ли?
Светозар спустился с крыльца и поудобнее перехватил таз с не прошедшими проверку вещами. Потом подошел ко мне, цапнул за руку и повел к калитке. Мы аккуратно вышли и направились через лес к реке. Солнышко уже припекало, но густая листва деревьев скрывала нас от прямых ультрафиолетовых лучей. Когда мы уже почти дошли до конца, наконец, подул долгожданный ветерок. Я полной грудью вдохнула воздух и ощутила прилив сил.
— Ставь сюда, — махнула рукой, когда мы подошли к самому берегу.
Светозар послушно поставил тазик на песок, а сам уселся неподалеку. Я же приступила к делу. Разулась для начала. Не будем лишний раз лапти марать, носки — тоже. Так, что тут у нас…
Я схватила первую попавшуюся вещь. Ну и пятна! Чем они там на границе занимаются? Я подобрала плоский камушек, чтобы использовать его в роли мыльницы.
— Ты мне помочь не хочешь? — осведомилась я, намыливая чью-то рубашку.
— Не-е-е, — лениво ответил Светик, потягиваясь на солнышке, — не богатырское это дело.
Во дает! Как так? Посуду мы моем нормально, а вот стирать отказываемся! Ух, зла на него нет! Только я начала продумывать, как мстить буду этому нахалу, как меня обломали:
— Я пошутил, — произнес Светик. — Не злись. Двигайся.
А я уже не злюсь. Как можно сердиться, когда он так говорит? Никак. Оттаяла я. А он хозяйственный — вон как качественно белье полощет. Вдвоем дело у нас в разы быстрее пошло. Я застирываю, Светик — полощет.
В какой-то момент Светозар не аккуратно погрузил очередную рубашку в воду, и все брызги полетели на меня. Недолго думая, я хлопнула по воде рукой и окатила богатыря в ответ. Решила, сейчас разозлится, но нет: в его глазах завелись чертята. Мужчина спокойно отжал злополучную рубашку, бросил ее в тазик с чистым бельем… и тут же ухватил меня за руку и потянул в воду. С диким визгом попыталась вырваться, но тщетно. Я упала в воду и вцепилась в друга. Тот рухнул следом. Мы дико захохотали. Потом он подкрался сзади и стал щекотать меня. Я до смерти боюсь щекотки, а потому никак не могла противостоять Светозару. Хорошо, что стирку уже закончили.
Как-то резко похолодало. Мы даже не поняли, откуда появилась эта большая серая туча. В следующее мгновение пошел сильный ливень. Светик обнял меня за талию и притянул к себе. Мы стояли по колено в воде, тесно прижавшись друг к другу. От него исходило тепло. Руки сами обвились вокруг его шеи, а глаза… это были два серых омута, в которых хотелось утонуть. Все мысли и сомнения улетучились, остались лишь мы и дождь.
— Помнишь, я обещала тебе поцелуй за помилование Алексея? — начала я. — Тогда я сомневалась в себе…
Я встала на цыпочки и с жаром поцеловала мужчину. Он ответил. Его прикосновения обжигали. Сильные мужские руки нежно поглаживали меня по спине, потом одна рука спустилась ниже, на бедро и остановилась там, слегка сжимая. Сам поцелуй был настолько нежным и сладким, что захотелось еще больше прижаться к широкой груди Светозара и никогда не отпускать его. Я невольно тихо застонала от удовольствия. Его губы становились более требовательными, но это мне даже нравилось. Мы долго целовались под сильным ливнем. Это было просто волшебно!.. И вдруг, все пропало. Дождь пропал, поцелуй… Светик резко отстранился от меня.
— Обещала, сомневалась, выполнила, — пробормотал он. — Пойдем, а то Тимофей наверное потерял нас. — Голос у него был хриплый и резко вздымающаяся грудь говорила о том, что мужчина еле себя сдерживает.
Богатырь вышел на берег, подхватил оба таза с одеждой и направился к тропинке, ведущей к терему. Мгновение я не могла прийти в себя. Что это было? Я имею ввиду не поцелуй, а вот это поведение. Что ему взбрело в голову? Все же так прекрасно шло…Мужчины! А конкретнее, Светик. Что вдруг на него нашло?
Я не стала заставлять Светозара ждать и стала тоже выходить из воды. На мокрые ноги надевать сухие лапти не хотелось, и я пошла к терему босая, держа их (лапти с предварительно сложенными в них носочками) в руках. Хорошо, что придя на речку, я их под ближайший куст положила — вымокнуть не успели. Как-то стало неважно, что на земле могут быть муравьи, что камушки и веточки могут поранить мои ступни. Настроения не было совсем. Светозар шел впереди, как будто ничего не произошло, и это меня сильно задело. Почему он всегда так отгораживается от меня? При этом он становится грубым и озлобленным. Мы же друзья! Хотя, лично я была бы не против чего-то большего. Сегодня я поняла, что он нужен мне, что ради нас я бы осталась в Отражающем мире навсегда. Но, похоже, Светозару не нужны ни мое тепло, ни ласка и забота, которые я стараюсь ему дать. Утром мне показалось, что под той единственной и желанной он подразумевал меня. Сейчас, получается, я ошиблась. А ведь я люблю его! Больше жизни люблю…
Может, он имел в виду кого другого? Может, он просто так мастерски меня сегодня соблазнял — у него большой опыт. Я ничего такого не сказала. Что значили слова «обещала… сомневалась… выполнила»? Неужели он воспринял мой поцелуй, как возврат долга? Может, мне нужно было его удержать и поцеловать снова? Нет, точно нет! Зачем мне бороться, если он сам ко мне ничего не чувствует? Удивительно, мы так близко друг от друга, но в то же время очень далеко.
Вот и калитка во внутренний двор — на глаза навернулись слезы обиды и разочарования. Но сейчас не время плакать. Соберись, Алена. Заходим со спокойным видом. Пусть у тебя на душе кошки скребут, другим об этом знать не обязательно. Вон, кот уже на пороге крутится.
— Что вы так долго? — воскликнул он, когда мы со Светиком вошли. — Такой дождь был! Вы оба промокли до нитки! А ну, быстро переодевайтесь!
— Нет, Тимошенька, — замотала я головой, — сначала мы все развесим, а только потом пойдем переодеваться. Не ворчи, тут не много.
Светозар понял намек с первого раза и тут же принялся за дело. Как будто не выжимали белье, честное слово. Столько воды от дождя набралось! Вот я молодец — стараюсь себя развлекать позитивными мыслями, даже стала мурлыкать себе под нос веселую песенку. А Светик, как бука: молчит, хмурится и изредка буравит меня сердитым взглядом. Положив у порога лапти, стала помогать богатырю, развешивать постиранные вещи.
Когда закончили развешивать белье, направились в сторону входа в дом, все-таки Тимофей прав — необходимо переодеться, а то так и простыть не долго. Светозар вошел в терем первый и тут же испарился прямо у меня из-под носа. Зар-р-раза!
Я лениво поднималась по деревянным ступенькам, ведущим на второй этаж. Что-то подозрительно мне наплевать на неприятные ощущения от отяжелевшей, прилипающей сырой одежды. Уж не депрессия ли? Нет, не дай бог. Да чтобы мне расстраиваться из-за какого-то мужика? Смеетесь?!.. Только, если этот мужик — Светик. Опять! Да когда же это закончится? Алена, не любит он тебя, и точка. Уймись!
Задумавшись, я споткнулась на лестнице и больно ударилась коленкой о ступеньку. Вот, черт! Растяпа я. А настроение небось плохое, как раз, из-за мокрой одежды. Точно! Вот сейчас переоденусь, и будет мне счастье. И надо не забыть ополоснуть ноги, а то хождение босиком по земле — это конечно полезно, но грязи после ливня под ногами было будь здоров, а это уже совсем другая песня.
В комнату входила уже бодрая и с сильным желанием переодеться в сухое. Как приятно же мне было скинуть с себя сырой сарафан! Схватив висящее в изголовье кровати полотенце, тут же стала вытираться насухо. После того как с этим нехитрым занятием было покончено, сунула нос в сундук и достала первый попавшийся сарафан с рубахой. Зеленый. Ну что же, подойдет. А еще, не мешает косу распустить — пусть волосы хорошенько просохнут. Развязав тесемку, стала перебирать пальцами свою шевелюру. Когда волосы оказались полностью распутаны, направилась на первый этаж, чтобы ополоснуть ноги. И все, будем считать, что жизнь налаживается.
Вышла за дверь, не забыв прихватить с собой лапти и полотенце, и уверенно двинулась вдоль по коридору. У самой лестницы столкнулась нос к носу со Светозаром.
— Я это, — пробормотал он, — чай пойду поставлю. Ты будешь?
— Угу, — кивнула. — Там еще с утра пирог с малиной остался — он в кладовке. Доставай съедим с чаем? Или тебе что-нибудь посытнее наколдовать? Ну, там, суп, кашу, например?
Я посмотрела ему в глаза — мужчина отвел взгляд. Понятно, ему неприятна излишняя забота — свободный он.
— Нет, не нужно, — ответил он. — Я не голоден. Обойдусь пирогом.
И, не глядя на меня, стал спускаться вниз. Ну а мне чего оставалось делать? Последовала его примеру. В сенях мы разошлись в разные стороны. Я направилась на внутренний двор — там вроде видела какие-то ведра с водой. Мне много-то не надо.