Кто-то рядом со мной что-то говорил, вызывая всё новые и новые приступы мигрени, вместе с тошнотой и головокружением. Не разбирала слов, не понимала того, что произносится кем-то смутно знакомым, голос которого ножом проходится по оголённым нервам. Хотелось только одного — вернуться в такое спокойное недавнее небытие и прекратить эту пытку звуком, светом и жуткими ощущениями. И сил не находилось, чтобы сбросить с себя руку того, кто ко мне сейчас прикасался. Всё, на что меня хватило — слабо застонать, протестуя и зажмуриться.
А потом болезненные ожоги от касаний ко мне, стали сходить на нет. Утихомирилась немного тошнота, успокоилось головокружение, и боль в теле стала не такой острой. Смогла закрыть глаза и немного расслабиться… Но вот отключиться от реальности не удалось, мне просто не дали этого сделать.
— Ева! — позвал кто-то знакомым голосом. — Не спи! Тебе нельзя спать!
Повиноваться и не стала бы, но слишком громко сказано было, непроизвольно распахнула глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на том, кто мешал мне отдохнуть.
— Нельзя, нельзя спать… — приговаривал смутно знакомый мужчина со смешным тёмным ёжиком на голове.
— Следи, чтоб не уснула, — велел кто-то с другой стороны.
Руками он скользил по моей коже, утихомиривая боль. Но узнать его не получалось. Будто что-то мешало вспомнить, кто такой этот блондинистый товарищ. Лицо будто и видела когда-то… Но вот когда и при каких обстоятельствах? Не помнилось, совсем.
Мужчины переговаривались, и мне всё казалось, что кого-то не хватает… Что должен быть кто-то ещё…
— Ева! — позвали меня, стоило только закрыть глаза и попробовать отдохнуть. — Не спи!
Но сил приподнять веки, и глянуть на назойливого мужика с тёмными волосами не было. И, словно в ответ на моё нежелание напрягаться, полыхнуло болью там, где ко мне прикоснулся блондинистый мужик. Распахнула глаза и застонала, протестуя.
— Так-то лучше, — пробормотал блондин и продолжил водить по моему телу руками.
Сколько это продолжалось, не смогла бы сообразить, не в том состоянии была. Стоило мне только попытаться ускользнуть в небытие, как получала вспышку острой боли там, где, то ли мучитель, то ли лечитель, касался моего тела.
— Вот теперь спать можно, — устало сказал блондин в какой-то момент, оторвавшись от меня и тяжело вздохнув. — Проследишь, чтобы потоки были ровными? — спросил у того, который со смешным ёжиком волос на голове был. — Я проверю второго больного…
И я смогла закрыть глаза, более можно было не бояться того, что будет больно. Ушли тошнота и мигрень, только слабость и желание спать остались. И они одержали надо мной мгновенную победу, погрузив в беспокойные и путаные сновидения без какого-либо смысла. Проснулась разбитой, но способной более чётко воспринимать окружающее. Приподняла голову на постели и окинула взглядом помещение, которое не хотело всплывать в памяти. Где я нахожусь? И что со мной произошло? Местечко совсем не похоже на больницу… И мужики, целых три штуки. Один прикорнул сидя на полу, сложив руки под головой на чём-то невидимом, на чём лежала и я. Второй нагло устроился рядом, крепко обняв. Третий лежал отдельно, странно неподвижный и бледный. Труп? Нет, кажется, живой. Грудь еле заметно, но поднимается-опускается. Блондин, шатен и рыжий. Брюнета только не хватает, для полного комплекта. Это что? Чей-то гарем? Или просто чья-то изощрённая издёвка? Таким бы смачным мужикам в стриптиз-клубе танцевать, будут пользоваться нереальным успехом. А они тут, рядом со мной дрыхнут, да ещё и полуголые все… К чему бы это?
Попробовала пошевелиться, желая сдвинуться с места и чувствуя себя жутко проголодавшейся — будто вообще несколько дней не ела. Тело слушалось с трудом, не желая повиноваться. Еле-еле удалось руку приподнять, а дальше силы завершились. Уронила голову на нечто невидимое и закрыла глаза. Попыталась обдумать то, что увидела, но не получилось, накрыло очередной волной усталости… и очень быстро снова уснула.
Сколько дней или часов вот так просыпалась и снова засыпала, не знала. Самочувствие постепенно улучшалось, в отличие от декораций, но в то же время мужчин заставала в моменты бодрствования в различных ситуациях. Только рыжий, как и я, оставался лежачим и один раз, даже увидела, как он открыл глаза. Глянул на меня мутными карими глазами и прошептал непослушными губами:
— Ева…
Значит, мы с ним точно знакомы. Не зря же смутное что-то такое в мозгу брезжит… И вот откуда у меня в знакомых столько красивых, потрясающих мужчин? Купать носят, кормить чем-то странным, кормят. Стерегут как зеницу ока. И что на это всё думать? Как и на то, что темноволосый мужик блондину вообще не позволяет меня в душик носить и мыть? И душик странный, но в то же время знакомый, как и мужики. Вот откуда всё это? И как я здесь оказалась?
В какое-то своё пробуждение, нашла силы побеседовать с дяденьками-ухажёрами. И первым задала самый волновавший меня на тот момент вопрос:
— Где я?
— Ева! — рванул ко мне темноволосенький, как раз, в этот момент собиравшийся отойти к странной стенке, с фотообоями. — Почему ты спрашиваешь?
— Наверное, потому что не знаю ответа, — любезно просветила красавчика. — А вы можете назваться, а? А то неудобно будет к вам обращаться, как к блондину, шатену и рыжику.
— Так… — как-то опустошённо посмотрел на меня тёмненький и позвал кого-то. — Ррхан!
— Потеря памяти, — констатировал блондин, подойдя ко мне.
— Как это возможно? — присел рядом со мной темноволосый и зеленоглазый.
— Мы не знаем, что происходило с тэйалией тогда, когда мы отсутствовали. Ты помнишь, в каком состоянии мы её нашли, когда смогли войти в Дом? — и он как-то так по-особенному выделил интонацией последнее слово, что создалось впечатление, будто разговор идёт ни много, ни мало о замке. — И какие последствия у этого состояния… Я не возьмусь предугадать, — блондин, как и шатенчик, выглядел усталым.
Под синими глазами залегли тёмные круги, светлые волосы были растрёпаны, а сам мужчина ходил, всё время, недовольно поджав губы, когда не говорил, конечно. Мрачный какой-то тип, и опасный. Двигается как хищник на охоте. Вот-вот прыгнет и добычу схарчит.
Блондин поймал мой пристальный изучающий взгляд и нахмурился сильнее. А я спросила вновь, чтобы разбить возникшую неловкую паузу:
— Так как вас зовут?
— Ева, — обратился ко мне шатенчик устало. — Ты не помнишь меня?
— Н-н-нет, — ответила неуверенно и облизала пересохшие губы. — Мне, кажется, что мы когда-то встречались… Но, как и где… Не помню, — беспомощно посмотрела на него. — И его не помню, — повела глазами на блондина.
— Ева, ты … — задумчиво, подбирая слова, заговорил блондин. — Ты частично потеряла память…
— Только не волнуйся, — вмешался в наш разговор шатен.
— Память вернётся, — поддержал его блондин.
— Но я и так всё помню! — возмутилась на это заявление. — Маму, папу, Вадьку… — подумала, и завершила фразу, тихо-тихо. — А вас не помню. Кто вы и что вам от меня надо?
— Ева! — ухватил меня за ладошку шатен и крепко сжал её сильными пальцами. — Ева, не смотри так!
— Спокойно, Тарли, — оттеснил его от меня блондин, обойдя то, на чём я лежала, и аккуратно высвободив мою руку из захвата шатена. — Не пугай её резкими движениями… Она вспомнит, тогда и продемонстрируешь эмоции. А, сейчас, важен покой, покой и снова покой… А, потом, мы прогуляемся вместе с тэйалией до одного знакомого тебе леса. Может, это поможет вспомнить? Но всё это потом, когда Еве станет лучше. Возьми себя в руки, Тарли! Не узнаю тебя!
— Отойди, Ррхан! — жёстко произнёс шатен. — Я не буду пугать Еву, обещаю.
— А, может, вы для начала поинтересуетесь моим мнением? — не удержалась, встряла в их беседу.
— Давай, отложим познавательную беседу до того момента, как полностью поправишься? — выдвинул предложение блондин, неохотно отодвигаясь от меня и давая дорогу бешеному шатенчику, который мигом сграбастал мою руку и сжал ладошку пальцами.
— Я! Хочу! Знать! Что происходит?! — начала злиться, хождение вокруг да около неимоверно бесило.
— Ева, не волнуйся, — выражение глаз шатена стало обеспокоенным. — Тебе не стоит сейчас тратить силы на лишние эмоции. Ты — жива. Яр — выздоровеет. Совет — ушёл ни с чем… У нас есть время, чтобы поднять тебя на ноги, вылечить и вернуть тебе память… Энергии теперь хватит на всё…
— И нам хотелось бы понимать, что произошло, когда ты осталась в Доме одна, — вмешался блондин. — Но это всё потом, как вспомнишь.
— Сколько вы ещё будете уходить от ответов? Кто вы такие? — ещё чуть-чуть и взвою от злости. — Где я? Что вы со мной сделали? Вы украли меня, да?
На это моё предположение последовала странная реакция — шатен отвёл взгляд, а блондин неожиданно засмеялся.
— Значит, украли, — сделала правильный вывод и попыталась выдернуть руку из захвата шатена, но не получилось. Меня держали нежно, но очень крепко. — Теперь выкуп требовать будете, да?
Блондин поперхнулся смехом и с насмешкой посмотрел на шатена.
— Что, Тарли? Сам расскажешь? Или дождёшься, как Совет просветит или память вернётся? Скандал знатный был… — протянул он задумчиво.
— Это ты меня украл, да? — спросила у зеленоглазого, который глянул на меня хмуро и снова отвёл взгляд.
— Не называй меня Тарли! — рыкнул он вместо ответа на блондина, который, посмеиваясь, отошёл от моего ложа и взирал на нас с шатеном свысока.
— Господин Главнокомандующий объединёнными войсками Совета позволит обратиться? — съязвил блондин.
— Рр-р-рхан! — прорычал шатен и выпустил-таки из захвата мою руку и развернулся лицом к блондину.
— У меня есть имя… Другое имя, как ты помнишь, — перестал улыбаться блондин и синие глаза разом потемнели. — То, которое она мне дала, — хмыкнул он и перевёл взгляд на меня.
И почему складывается такое ощущение, что он сейчас намеренно дразнит шатена? И в чём эта дразнилка заключается? Ничего не понимаю, и от этого начинает болеть голова, навевая какие-то смутные и не очень приятные воспоминания.
— Я хочу домой! — потребовала обречённо, поняв, что ответов на вопросы у похитителей не добиться.
Впрочем, не сильно рассчитывала на то, что моё требование выполнят.
— Ева! — отвлёкся от игры в гляделки шатен. — Ты и так дома…
— Нет, я непонятно где, — ответила капризно. — И хочу домой… — отчего-то похитители не вызывали во мне никакого страха, потому желания впасть в истерику не возникало.
Возможно, из-за того, что выглядели вымотанными и уставшими? Или оттого, что в них искала и не находила следов агрессии? Если они её и проявляли, то по отношению друг к другу, но никак не ко мне.
— Тэйалия, — обратился ко мне блондин, и это слово заставило меня поморщиться — голова заболела сильнее от одного его звучания. — Ева, — поправился он, увидев состроенную мной несчастную мордашку. — Ты дома, Морок прав…