— И что здесь происходит? — Плат смотрел на отца и девушку, видя, как горят их глаза, пылают щеки и дрожат тела. — Только не говорите мне, что вы, белым днем, просто по середине комнаты, убежав от меня, бесстыдным образом, предаетесь…
— Хиромантии, — Кикилия бессознательно прижала руку Хесера к своей груди, вызвав в глазах Плата всполох острого непонимания. — Хесу, то есть господину Хесеру, очень нравится это, — Кикилия оправдывалась, так и не подумав убрать пятерню мужчины со своих прелестей, а даже еще больше вминала в себя грубую ладонь. — Он хотел понять, как это — знать свою судьбу наперед?
— О, думаю, я знаю, почему ему так это нравится, — приблизился к парочке Плат. Он посмотрел в глаза отцу, убирая его руку со своей девушки. — И что же там по судьбе? — иронично хмыкнул оборотень. — Неужели у кого-то наметилась любовь с молоденькой девушкой? — оборотень впервые видел, как может краснеть его отец. — Кики, нам пора! — прикрикнул Плат, хватая ведьму за запястье. — Пришло время и мне показать, что я умею.
Кикилия ощущала руками и щекой, насколько холодна железная дверь в комнате Плата. Она пахла металлом и чем-то безнадежным. Платон придавил Кики к двери. Свободной рукой он задрал подол рубахи и схватился за резинку белых трусиков.
— Что ты делаешь? — старалась сохранить спокойствие Кики. — Неужели ты научился гадать по заднице? — захихикала ведьмочка, но удар большой силы о металлическую поверхность растворил остатки беззаботности Кикилии.
— Молчать! — прозвучало над головой ведьмы. Плат развернул Кики к себе лицом, раскатав ведьму между собой и закрытой на ключ дверью. — Хотя ты права, — неожиданно подобрел Плат. — Немного умею. И я уверен, что стоит мне оприходовать эту задницу, — Платон вкусно хлопнул Кики по бедру, — как она станет ненужной «Хесу».
— Ты такой идиот! — нервно пискнула Кикилия и с небольшим нажимом погладила коленом Плата между ног. — Моя задница давно уже принадлежит глупому, но вполне себе обаятельному оборотню.
— Кики, — Хесер поскреб дверь. Мужская солидарность или чувство неловкости перед сыном не позволяли ему выплеснуть бушующие внутри чувства. — У тебя все хорошо? — мужчина прислонился спиной к преграде и сжал пальцами переносицу, рискуя раздавить ее от первого крика девушки. Если убрать дверь, то Хесер и Кики могли прижаться друг к другу спинами. Казалось Хес чувствовал это. Он развернулся и приложил ладонь к месту, где располагалось сердце Кики. Сердце, выпрыгивающее из-за Плата. Ослепленного ревностью, отравленного самцовской несостоятельностью.
— Да, конечно! — бодро отрапортовала Кики и затравленно посмотрела по сторонам. Забота Хесера сбила охмуряющий настрой ведьмочки, и сейчас Кики чувствовала себя не только безоружной, но и голой. Голой и доступной. — У Плата просто руки зачесались, — объяснила Кики. — Не знал, куда деть, так вспомнил о моих способностях, — наверняка Кики не думала, как прозвучат ее слова.
— Точно! — крикнул Плат Хесеру. — У нашей милой Кики так много мест, которые нуждаются в моих руках, — оборотень оттянул ворот материнской рубахи, которая последние несколько часов грела худенькое тело Кикилии. — Я думаю, ты в курсе! — Плат постарался как можно сильнее ранить Хесера, а не услышав ничего в ответ, занялся оторопевшей Кики.
— А-а! Нет! Что ты делаешь?! Ты, ты… Отпусти, — голос Кики срывался. Воинственный клич сменило негодование, затем — растерянность, которая старалась выбить уголок для плаксивости.
— Кто мало дергается, тот много узнает, — ответил Плат и присвистнул.
— Я тебе сейчас свистульку вырву твою, — очухался Хесер. Он стучал в дверь с такой силой, словно от настойчивости зависела сытность его ужина. — Пусти отца!
— Нет, папульчик, — голос Плата был прерывистым и возбужденным. Он выдавал человека, жаждущего добиться цели или уже срывающего сладкие плоды победы. И этот человек совсем не заботился о том, насколько все будет эстетично выглядеть. — Знаешь, я не люблю махать "свистульками" перед мужиками. Старыми мужиками, к тому же.
— Если ты не откроешь, я выгоню тебя! — заорал Хесер. — Как мать! — в доме стало тихо, и только комондор нарушал идеальную тишину, обеспокоено комкая дорожку в коридоре. Лица обоих мужчин стали белыми, две пары злых глаз сверлили двери с разных сторон. И если никто не решится остановить сверление, Хес и Плат должны будут скоро встретиться.
— Мама? Не-ет! — закричала Кики, дергаясь между Платом и металлом всем телом. — Почему так?! — ведьма с яростью оттолкнула оборотня и обессиленно упала на колени.
— Подожди, я сейчас! — Плат метнулся к небольшому коричневому комодику в углу комнаты, забыв на время о своей злости. Оборотень повернулся к Кики спиной, чтобы не дать увидеть, какой коктейль он готовит. — Так, кофе в топку, — бубнил Плат, отставляя термос с остывшим напитком. Платон сыпанул на дно испачканного стакана серебристый порошок и щедро залил его чем-то оранжевым. — Да чтоб тебя! — порошок плавал на поверхности и уж больно сильно выделялся. — Сейчас, — Плат обернулся к Кики, откручивая крышку термоса. — Еще чуть-чуть и станет лучше.
— Это что? — Кики поднялась на ноги и скользнула по приготовленному питью. Выглядело оно, если честно, довольно-таки отвратно. — Ты уверен, что именно от этого мне станет лучше? — голос ведьмы был необычайно ровным, а ее глаза завораживали цветом зеленого озера. Словно не она билась в истерике мгновением раньше.
— Д-да, — заикаясь ответил Плат, ощущая перемены в настроении Кики. Он внимательно осматривал девушку, как будто хотел найти подтверждение тому, что это его девочка или наоборот — кто-то совсем другой. — Все хорошо? — рука Плата задрожала так, что «кофесок» стал выплескиваться на пол. Кики схватила Плата за вибрирующую конечность и с улыбкой отняла успокаивающие помои.
— Спасибо, — Кикилия продолжала улыбаться. Стакан уже находился возле ее губ, но пить ведьма не спешила. Другой рукой Кики играла с завязками, которые не позволяли рубахе сползти с плеч. — Ой, как же неловко получилось, — девушка поймала падающую одежду, прижав ее к животу. Нежная грудь, лишившись защиты, напряглась. Кружочки сжались, готовясь к прикосновениям, и потемнели.
— Э-э, — единственное, что смог подарить Кики Плат, но и этого было достаточно. Ведьма выплеснула все, что было, в приоткрытый рот оборотня и бросила стакан на кровать Плата. Секунды хватило, чтобы натянуть рубашку на плечи, и столько же ушло на открытие двери.
— Девочка моя, с тобой все хорошо? — Хесер тянул к Кики руки, но девушка ловко ускользала от настойчивых прикосновений. — Он не сделал тебе ничего плохого? — Хес все-таки прижал ведьму к себе. Почувствовав ровное биение сердца Кикилии, мужчина успокоился сам. — Я так переживал за тебя! — Хесер поцеловав девушку в лоб, заметив перемену во взгляде. Ее глаза постоянно менялись, наполняясь то нежностью, то холодом. Это была и его Кики, и совершенно другая девушка. Новая Кики, в природе которой хотелось разобраться.
В себе лучше разберись, мужлан чертов! Кики вырвалась с плотного кольца рук и больно стукнула Хесера по руке. — Ненавижу тебя! — кричала девушка. — Как ты посмел?! — Кикилия лила слезы и наносила удар за ударом. — За что ты так с ней?! — ведьма трясла мужчину, не в силах разжать пальцы. — А со мной за что?! — девушка отвернулась от Хесера и, всхлипнув последний раз, побежала к двери. — Иди со мной, мальчик! — окликнула ведьма застывшего комондора, и они вместе покинули дом.
Кики приблизилась к калитке. Прозрачный кокон вел себя нестабильно. Иллюзия Плата мерцала, а местами вовсе таяла.
— Здесь пройдем, — махнула Кики на образовавшийся прорыв, и Тося тут же прыгнул туда, куда показала хозяйка. Конечно, для него не было проблемой пройти и в другом месте, но Тося не решился смущать молодую ведьму. Смутиться она еще успеет. Кики пригнулась и решительно пролезла в дыру. — Здесь так, так… необычно, — еле шевеля губами, произнесла Кики и мило потрепала Тосю. Кикилия жадно втянула в себя воздух и медленно выдохнула. — Жди меня, матушка Варя, — грубо произнесла ведьма и застыла. Казалось, она ждала зловещего смеха, который спустится на землю с небес, но вместо этого он прилетел из оставленного позади дома.
— А-ха-ха! — разразился истерикой Хес. — Вот это она тебя уделала!
Глава 9. Ути-пути, красоточка
— Какая рубашечка! — к Кикилии подскочила темнокожая женщина с колесами на ботинках. Сапожки с неоновыми шнурками светились синим и оранжевым, искрились и постоянно находились в движении, заставляя незнакомку нарезать круги вокруг озадаченной ведьмы? — Винтажненько! — заулыбалась обладательница пружинных локонов и взялась руками за корсет, готовясь его расшнуровать. — Давай махнемся! Тебе — груди торчком, мне — свобода, — увидев замешательство девушки, темненькая постаралась успокоить Кики. — Ты не бойся! Все чистенько! Вчера отпаривание прошел. Так меняемся?! — ботинки взвизгнули, и дама остановилась перед Кикилией.
Ведьма с плямкающим звуком прикрыла рот и мотнув головой, отгородилась от дамочки рукой. Но «пружинка» с таким искренним добродушием смотрела на Кики, что напряжение покинуло ведьму так быстро, словно его и не было.
— Можно? — Кики кивнула на прическу и нерешительно улыбнулась.
— Э-э-э, — протянула реактивная проезжающая. Но окинув взглядом девушку, все же кивнула. — Вообще-то я не разрешаю никому трогать волосы, разве что Клэнтону, — нехотя призналась женщина. — Но он много платит!
— Упс, — Кики успокоила свое любопытство и сцепила пальцы за спиной. — У меня денег нет, — призналась ведьма.
— Ладно, ерунда это все, — темненькая наклонилась к Кики так, что уперлась своим барашком деве в лицо. — За рубашку можешь потрогать.
— Но я же там…
— Что? — «барашек» легко пролез в широкую горловину длинной одежды, а вынырнув оттуда, с пониманием закивал. — Голая совсем, — присвистнула женщина. — Это я понимаю — свобода!
— Меня Кики зовут, — невпопад ответила ведьма, желая перевести разговор и замаскировать неловкость.
— Вэнди, — представилась новая знакомая, протягивая Кики одежду. — Что?! Удивлена? — не смогла удержаться женщина и стала пританцовывать. — У меня и погонялово есть — «Вэнди три секунды»! И не только потому, что быстро раздеваюсь, — Вэнди хихикнула и ожидающе уставилась на Кики. — Трогай давай, — протяжно зевнула экзотичная женщина, демонстрируя, как она умаялась с Кикилией. — И рубашку гони свою! — добавила Вэнди. — А если денег нет, я могу с Клэнтоном переговорить, — предложила новая «подружка» Кики и, схватив ведьму за руку, провела ладошкой девушки по своим мягким кучеряхам.
— Это так приятно! — удивилась Кикилия, стараясь не смотреть на почти обнаженную Вэнди.
— А то! — заулыбалась темненькая. — Новый апгрейд, — приподняла подбородок стройняшка, пряча в глазах капельку обиды, сверкнувшую в сторону ведьмы.
— Здорово, наверное, — Кики протиснула гладкий кусок ткани под рубашку, а шорты зажала между ног. Она старалась затянуть корсет, но на ощупь получалось… никак.
— Пресвятые панталоны! — не выдержала Вэнди и стянула рубашку с тела Кики. Пользуясь моментом, что руки ведьмы приросли к низу живота, Вэнди принялась за шнуровку. — Вот же ж лысый х*р — снимать полегче будет.
— Девчонки? — на улице показалась липкая рожа Плата. Тело оборотня выползло сразу за ней. — Вы такие краси-и-ивые! — Плат подошел к Кикилии и ущипнул ее за бочок. — Особенно ты! Ути-пути, красоточка, — оборотень так и норовился прижаться к ведьме.
— Бежим! — разморозилась Кики и рванула в сторону невысоких подстриженных кустов.
— Бега с голым задом — это по-нашему! — рассмеялась Вэнди. Двинув Плата колесиками по «шарикам», она помчала вслед за ведьмой.
Тося угрожающе буркнул на скрюченного, жалобно скулящего Платона. Комондор схватил зубами утерянные Кикилией черные блестящие шорты и пустился за девчонками, весело виляя пушистым задом, на котором стали завязываться первые дреды.
— Фу! Фу, псина. — Вэнди играла с Тосей в перетягивание и явно проигрывала. — Это тебе не просто шмотки — «Конте»! Настоящий.
— Знаешь ли! — оскорбилась Кики. — Это тебе не просто псина — комондор! Настоящий. Живой.
— Да мне-то что? Живой и ладно, — Вэнди плюнула на «Конте», вспомнив, что шортики уже и не ее, как бы упорхнувшие в честном обмене. Темненькая прошлась руками по натуральному материалу надетой старинной рубахи и радостно выдохнула. — Природа — самый толковый модельер, — призналась Вэнди и с азартом затрясла остроконечными грудями.
— Ну как тебе? — Кики покрутилась перед эмоциональной знакомой, стараясь, как и Вэнди, поиграть прелестями. Только прелести тут же выскочили из узкого топа, чем еще больше оживили Пружинку.
— Круто! — гоготнула Вэнди. — Если перед Клэнтоном такое проделаешь, то работа будет твоя. — Пойдем?! — Вэнди схватила Кики за руки и потащила из кустов навстречу жизни и загадочному работодателю.
— Я, вообще-то, к матушке иду, — нехотя призналась Кики. — Повидаться с нею нужно, — ведьма изучала пол, чтобы не смотреть в смешливые глаза Вэнди, которые так умоляли согласиться на следующую авантюру.
— А пирожки где? — осмотрелась по сторонам темненькая, продолжая тащить Кики на себя.
— Там масло было, — вспомнила Кикилия о сказке, — и бабушка.
— Хоть дедушка! Один хрен, — легко согласилась Вэнди. — Тебе что, работа не нужна? Если не будешь дурой, то там такие возможности для подъема…Закачаешься!
— Сначала месть! — топнула ногой Кики.
— Ничоси! — всплеснула кофейными ладошками Вэнди. — Матушке подлянку подготовила? — Вэнди даже забыла о Клэнтоне, поддавшись гипнотическому свечению зеленых глаз.
— На месте сориентируемся, — подлила маслица на дорогу Кики, усугубляя незавидное положение Варвары. — Ты же пойдешь со мной? — Кики с надеждой посмотрела на Вэнди и тут же увидела проступивший на ее лице ответ. — Пойдешь.
— Дрова брать? — спокойно поинтересовалась Вэнди.
— Зачем?
— Та от тебя таким повеяло, словно мы ведьму сжигать собрались, — объяснила Вэнди и с опаской посмотрела на Кикилию.