Вы когда-то пытались образумить медузу, застрявшую в песке? Подобного опыта наверняка не было и у Платошика. Он ходил возле неподвижной Кики, махал руками и старался выудить ведьмочку из пледа. Умиротворенное тело девушки сопело и напрочь игнорировало оборотня.
— Боже ж ты мой, дикий огурец! — не выдержал Хесер. — Я бы не хотел увидеть ваши, эти… игрища. Одна спит, а другой руками теребит.
Плат покраснел и с большей решительностью подошел к выковыриванию. Но как только Платон схватил Кики за прикрытое плечико и намеревался дернуть, так сразу же получил затрещину от отца.
— Ничего не можешь, паршивец такой! — навис над парочкой Хесер. — Только батю позоришь, — здоровяк отодвинул Плата в сторону и зажал голову Кикилии между ладонями. Большим и средним пальцем вдавленной в подбородок руки Хесер ухватил девушку за нос, аккуратно сплющив его с боков. Секунд десять все было спокойно, и только на одиннадцатую Кики сама распахнула руки, словно ведьме снилось, что она парус, а ноги девушки выпрямились, как по волшебству.
— Готово! — деловито пробасил Хесер и, подхватив вытянутое тело девушки, понес ее в сторону своей комнаты.
— Э-э? Ты куда? — возмутившись, Плат припустился за громилой, как маленькая собачонка с очень большим самомнением. Он прыгал вокруг Хесера, один раз чуть не угодив под сапоги.
— А ты думал, я девушку тебе оставлю? — вынужденно остановился Хесер, опасаясь раздавить сына. Его глаза с прищуром лукаво светились. — Такому пню доверю? — чудаковатый большой мужчина не мог дальше сдерживаться и рассмеялся Плату в лицо. — Сегодня побудет со мной! — грубо прервал разговор Хесер. Он ловко перебросил Кики на плечо, а освободившейся рукой припечатал парня к стене около двери. — Успеешь еще! — охладил оборотня Хесер. — Об отце думать надо.
Хесер положил девушку на большую кровать, и тело Кики утопло в мягкости перины. Кики так сладко спала, положив руки на грудь, что мужчина не выдержал и лег рядом с ведьмочкой. Его взгляд быстро пробежал по красивому и по-детски припухлому лицу: высокому лбу и длинным ресницам, аккуратному носику и манящим губам. Хесер поласкал взглядом волосы, которые прикрывали руки ведьмы, и опустился ниже.
Тело мужчины передернуло. В комнате было зябко. Хесер разогрел ладони о свою меховую жилетку и приблизил их к животу Кики. Он осторожно дотронулся к девичьей коже. Никакого сопротивления не было. Хесер, уверенно схватив за светлую ткань, потащил топ вниз.
Топ с открытыми плечами предательски оголил груди перед посторонним мужчиной. Розовые кружочки проглядывали между пальцев. Они так и манили, словно говорили: «Да, потрогай нас. Мы заждались. Освободи нас, Хесер!»
— Так-то лучше, — мужчина снял жилетку и быстро стянул тонкий свитер. Крепко сбитое тело, мускулистые руки, немного темных волос на животе, которые дорожкой уходили в джинсовые штаны Хесера. — Я сейчас помогу тебе, зайчонок. Потерпи. Ты скоро согреешься, — полуголый мужчина приблизился к Кики. Он наклонился к мурлыкающей о чем-то своем ведьме и накрыл ее тело…
— Я хочу тебя, сосисочка, — зашевелила губами Кикилия, а ее живот угрожающе заурчал. Глаза девушки оставались закрытыми. Она улыбалась во сне и выглядела счастливой.
Хесер расправил на ведьме большое теплое одеяло, подоткнув его со всех сторон. Он немного постоял над неожиданно возникшей в его доме и жизни Кики, а затем запищал дверью шкафа, чтобы найти более плотную одежду, чем хлопковый сброшенный свитерок.
— Люблю тебя, какая же ты сочная, моя девочка, — не унималась Кики, и Хесера заинтересовали ее слова.
— Нужно с сыном поговорить, — растерялся мужчина. — Похоже, что у него конкурентка имеется, — дополнительно утеплив Кикилию меховой жилеткой, Хесер поспешил выйти.
Кики проснулась, когда за окном уже было темно. Возможно, ведьмочка проворочалась бы до утра, но недовольное урчание могло поднять и мертвого. Она осторожно осмотрелась по комнате, не понимая, как успела за короткое время сменить обстановку. То, что это не комната Плата, в первую очередь выдавала кровать — большая, удобная, теплая. Никаких тебе кусающих пледов и более неприятных вещей.
Все, что могла рассмотреть Кики — незащищенное шторами окно, светлые стены и темную фигуру в углу, которая выделялась на фоне стены.
— Это просто тень, — успокоила себя Кикилия и закрыла глаза. — Ты сейчас откроешь глаза и убедишься, — Кики еще раз посмотрела в угол, но тень никуда не делась. Более того, она еще и раскачивалась. Движение были резкими и наверняка показались Кикилии знакомыми, ведь девушка стала всматриваться в силуэт, как будто пыталась признать кого-то. — Словно моя матушка караулит, — заметила общее с Варварой Кики. Старая ведьма действительно часто просиживала в комнате девушки. Особенно после той истории с тортом. — Мама? — тихо позвала Кики, тень всхрапнула и продолжала сидеть. — Мамочка!
Кики сползла с кровати, отметив насколько холоден пол. Она подняла ножку и потрясла ею. Казалось, Кикилия считала, что попала в небольшое озерцо, поэтому пыталась стряхнуть с себя леденящую влагу. Ведьма подтянула топ и взмахнула волосами, откидывая пряди назад.
Храп усилился, а страх девушки растаял. Никакой призрак не может так добродушно храпеть.
— Мам, — Кики бросилась на темную фигуру. Сначала девушка обнимала храпуна, но с каждой секундочкой ее руки смыкались все сильнее и сильнее на толстой шее. Прикосновение волос к руке Кикилии вывело ведьму из муторного оцепенения. Она перестала душить «Варвару» и ощупала необычно жесткую растительность. — Ты без платка? Мам!
Грохот и звук бьющейся посуды наполнил комнату. «Мама» вскочила и смачно выругалась мужским голосом.
— Вот и накормил тебя! — рассердился Хесер на свою странную реакцию. — Осел! — мужчина поднял Кики на руки. Миновав похрустывающий под его сапогами участок, Хесер выдохнул и осторожно опустил Кикилию на кровать. — Посиди пока тут, — спокойно попросил мужчины и оставил Кики одну.
Учуяв аромат свежеиспеченного хлеба, желудок Кикилии потерпел поражение. Он страшно взвизгнул и замолчал. Над головой девушки зажегся неяркий свет. Ведьмочка увидела перед собой большую тарелку с нехитрыми яствами и нерешительно протянула руку к хлебу, опасаясь, что он пропадет. Еще теплый, щедро намазанный топленым маслом. Небольшой красный помидорчик. Кики прижала его пальцем и смотрела, как тот сделал лужицу.
— Ты не бойся, малышка, — Хесер быстро вернулся в комнату. Он любовался засмущавшейся девушкой, попутно вытирая лоснящиеся от жира руки крохотным синим полотенцем. — Это квашенный помидор. Его можно есть, — терпеливо объяснил мужчина.
Кикилия со всей силы впилась зубами в тонкую кожицу. Влага побежала по ее подбородку и опустилась на топ, оставляя на нем мокрые пятна с мелкими красными точечками мякоти.
— А это вто? — выспрашивала Кики, тыкая мокрым пальчиком в черную чашку, над которой поднимался пар.
— Кофе, — Хесер взял табурет и сел напротив Кики. Он положил голову на руку, уперев локоть в левое колено. Мужчина любовался тем, с каким аппетитом Кикилия глотает ужин, как ее щеки становятся все ярче и ярче, а глаза блестят от радости. — Не пила раньше? — спросил Хесер, видя, как девушка с осторожностью косится на чашку.
— Нет. Я вообще мало чего пила, — Кики приняла горячий дар и, улыбнувшись Хесеру, втянула кофе. Втянула так втянула — до искр из глаз и тонких ручейков из раскрытого на пол-лица рта. Ведьма высунула язык и махала над ним свободной рукой.
— Тише, тише, — мужчина бросился вытирать Кики полотенцем, но вовремя вспомнил, что оно грязное. Хесер потерял интерес к клочку старой, измазанной маслом ткани и, скомкав ее, кинул на свободный табурет. Оттянув свой свитер снизу, принялся вытирать им лицо девушки. Кики удивленно хлопала глазами и старалась не разлить кофе. Пальцы Кики крепко держали черное ушко, но горько пахнущая жидкость угрожающе плескалось от слишком старательных движений Хесера. — Ой, извини.
— Ничего, — быстро ответила Кики, не дождавшись объяснения Хесера, в чем, по его мнению, он виновен. Хесер поспешно забрал из рук Кики чашку и сердито поставил ее обратно. Стул под тарелкой скрипнул и качнулся, а ведьмочка быстренько подняла ноги на кровать, опасаясь случайно обжечься.
— Я такой идиот, — бубнил Хесер. Судя по тому, как часто мужчина бросал взгляды на дверь, он собирался снова бежать и вряд ли был намерен возвращаться. Сегодня уж точно.
— Не уходи, Хес, пожалуйста, — попросила Кикилия, положив нагревшиеся пальцы на широкое запястье Хесера.
— Не бойся. Я забирать не буду, — мужчина успокаивал Кики, кивая на шаткий недостолик. — Ты ведь проголодалась, девочка. — Хесер погладил Кики по щеке и заулыбался от распустившейся в душе нежности.
— Пожалуйста, — повторила девушка. — Я больше соскучилась совсем по другому. — Кикилия прижалась щекой к руке Хесера, а затем взяла ее в свои руки. Перевернула ладонью вверх и водила одними глазами по глубоко прочерченным линиям. Довольно поугукав, ведьмочка развернула ладонь тыльной стороной к себе. Вглядываясь с надеждой в глаза мужчины, Кики осторожно дотронулась губами к терпко пахнущей коже. — Не уходи.
Глава 8. Опьяняющий воздух улицы
— С тобой все хорошо? — Плат схватился за скрипучие качели, чтобы немного придержать лет ведьмы. — Ты какая-то странная сегодня, — оборотень всматривался в лицо Кикилии, а девушка и не думала отвечать ему. — Знаешь, я почему-то рассчитывал увидеть больше восторга, — Плат снова помог ведьме взлететь, крикнув вдогонку. — Влюбилась, что ли?!
— У-у, — пришла в себя ведьма и посмотрела по сторонам. — А где Тося? — Кики словно очнулась ото сна, осознав, что последние сутки комондор нигде не показывал свое объемное тельце.
— Что? — Плат явно не ожидал такого вопроса. Почесывая рукой голову, а ногой — травку, Платон старался найти вразумительное объяснение пропаже надоедливо «пса», но получалось у него не очень. — Да бегает где-то, — почти непринужденно отмахнулся ведьмак и снова впился в Кики глазами, предварительно остановив растерянную ведьму. Он близко подошел к Кикилии, чтобы повторить свой вопрос и насладиться реакцией девушки. — Так ты влюбилась? — Плат щегольски поводил плечами и сделал удар бедрами в сторону ведьмочки.
— С чего ты взял? — щечки девушки стали розовыми, а в глазах проскользнуло что-то такое, что заставила оборотня задуматься.
— Нет? — удивленно переспросил Платон. — Не думаешь, что это странно? — начинал нагнетать оборотень. — Мне кажется, я услышал, как от тебя запахло страхом, — подозрение Плата росло, но он не знал, в какую сторону его направить. — Не влюбилась она, — недовольно засопел Плат.
— С чего это мне влюбляться?! — Кикилия вскочила на землю и с вызовом уперлась грудью в мужчину. — Что ты вообще говоришь? В кого влюбилась?! — наверное, это единственное, что услышала Кики. По крайней мере, о страхе никто говорить не собирался.
— В меня, например, — Плат стал пятиться назад, а упершись в ствол дерева, оглянулся по сторонам, выбирая, куда бежать от взбешенной девушки. — А что не так?! — крикнул Платон, все еще надеясь на спасение.
— А-а-а, ну да, — протянула Кики. — Я как-то забыла, — девушка потрепала Платона по щеке, а потом весело попрыгала на свое место. Выглядело это не совсем естественно, но, кажется, что зрители остались вполне довольны.
— Ну ладно, — Плат выдохнул и подошел ближе, но тут же был отодвинут в сторону твердой рукой.
— Хес? — Кики приподнялась и поприветствовала мужчину, чуть согнув ноги в коленях и нежно присев перед Хесером. Тот в свою очередь поклонился девушке и продемонстрировал плед, который держал до этого под мышкой. Слава богу, плед был не зеленым.
— Не хотел, чтобы ты замерзла, — мужчина расправил плед, накрыв им и сиденье, и спинку.
— Разве сейчас холодно? — проблеял за спиной Плат, на которого никто не обращал внимания.
— Думаю, тебе и сегодня стоит провести ночь в моей комнате, — Хесер усадил Кики и слегка покачал ее.
— Да, я тоже так думаю, — Кики посмотрела на Хесера с благодарностью и…
— Кхе-кхм-кхе! — как можно громче произнес Платон. Он решительно поднял руку, взяв указательным пальцем Кики на мушку.
— А Плат пока пусть лечится, — Хесер подошел к сыну и стукнул его по плечу. — Да, сынок?! Ты нам здоровым нужен, — мужчина с серьезным видом погладил бороду, словно пытался что-то вспомнить. — Ага, собакена пойди отвяжи, — дал последнее напутствие Хесер. — Чего его наказывать-то? Хороший, вроде, пацан.
Стоило Плату зайти за пределы сделанной им иллюзии, Хесер схватил Кикилию за руку и, смешливо подмигнув, потянул к дому. Кики посмотрела на деревянную калитку, в которую выскочил Платон. Не увидев оборотня, Кикилия с удовольствием поддалась напору мужчины.
— Бежим! — крикнул Хесер. Ведьмочка цеплялась длинной рубахой за траву, но старалась не отстать от мужчины. Девушка первой успела на порог. Кики прислонилась спиной к дому, а Хесер навис над нею. Только мужчина приблизился к ведьме, как та юркнула внутрь мужицкой берлоги. — Я еще хочу, — зашептал Хесер. Его взгляд был таким добрым и проницательным, что Кики не хотела играть с мужчиной.
— Пойдем, — согласилась Кикилия. — Не думала, что тебе так понравится, — Кики чуть задержалась, решая, входить в комнату Хесера или передумать. — Ничего, что я так к тебе обратилась? Это не слишком?!
— О, девочка, после вчерашнего ты можешь называть меня как хочешь, — Хес приобнял Кики и втолкнул ее в спальню.
— Тебе точно понравилось? — в голосе Кики чувствовалось недоверие. — Я особо не развивала это. Сама баловалась и Плату делала, — ведьмочка точно не понимала, стоит ли продолжать, но остановиться у нее не получалось. — Мне кажется, он не оценил…
— Дитя, — Хесер взял ведьму за подбородок и посмотрел в грустные глаза. Чтобы успокоить девушку, он крепко прижал ее к себе. Погладил спинку, опустился ниже. Кики не протестовала, за что была награждена поцелуем в светлую макушку. — Для этого нужно видеть и чувствовать, — продолжил Хес, когда Кики успокоилась. — Боюсь, Плат просто слеп, если не рассмотрел драгоценность, которая была у него перед глазами восемь лет. — Я перестелил кровать, — Хесер показал на белоснежную постель и, не отпуская Кики от себя, стал передвигаться к кровати. Парочка напоминала дружных крабов, не желающих расставаться даже на минуту.
— Нет, — неожиданно заупрямилась Кики, приподняв подол рубахи, усеянный маленькими колючками. — На кровати еще успеется, — девушка немного отстранилась от Хесера, чтобы поправить волосы. — Я хочу делать это здесь.
— Именно здесь? — переспросил Хесер, указывая пальцем на пол, между собой и Кики. — Стоя? — мужчина подкрутил кончики темных усов, рассматривая красоту девушки. — Если тебе так будет удобно, тогда давай попробуем, — с пониманием отнесся к просьбе Хесер. — Я за все эксперименты, которые приятны обоим и приносят пользу.