— Вы намекаете, что главная мишень это симпозиум? — предположил Тарен.
— Да. Или кто-то конкретный из участников симпозиума. А остальные за компанию.
— Но, коллега Вальтер, тогда улитка вообще не при чем.
— Разумеется, улитка только прикрытие, — подтвердил германский полковник.
— Странно как-то там горит, — сообщила стажер-эксперт.
— В смысле? — не понял французский майор-комиссар.
Жози Рюэ не успела ответить, поскольку появилась толпа репортеров. Опергруппе еще повезло, что СМИ только сейчас пронюхали о шестиствольном реактивном миномете, найденном в швейцарских горах. Большинство репортеров пока продолжали торчать у горящих руин отеля Нозанненхоф. Некоторые обратили внимание на задымление офиса холдинга «Eltsen», куда (только сейчас) подъехали две пожарные машины. Их экипажи начали заливать водой подземную парковку и цокольный этаж — в прямом TV-эфире. И телезрители смогли наблюдать некий физический эффект в развитии. Возгорание было ликвидировано. Из арки въезда и окон цокольного этажа теперь шел лишь пар. Логика подсказывала, что паровой поток оттуда должен постепенно слабеть, но он почему-то усиливался. Предположив, что отдельные объекты там продолжают гореть, пожарные продолжили заливку. Вода уже поднялась по внутреннему пандусу до уровня улицы…
Но почему-то от поверхности шел пар. Причем шел все сильнее. Затем пар пошел из цокольных окон, показался из окон первого этажа, и далее все выше. Будто прямо под зданием происходило извержение гейзера. Во второй половине дня, когда к месту этих событий приехала опергруппа RCR, пар шел уже из всех окон, и улица была затянута колышущимся туманом. Никто ничего не понимал. Несколько позже Йост Земан, шеф внутренней охраны офиса «Eltsen» увидел кое-кого…
— Жаки! Это ты, что ли?
— О, черт, Йост! — изумилась стажер-эксперт Рюэ, — Ты откуда тут?
— Я тут занимаюсь безопасностью холдинга «Eltsen». А ты?
— Я тут занимаюсь безопасностью региона. Спецслужба RCR.
— Знакомый? — спросил полковник Штеллен.
— Да, это капитан Земан из «голубых касок», мы познакомились на фуршете у дяди.
— Я бывший капитан. Теперь в частном охранном секторе. Как там бригад-генерал?
— Дядя Анри, как всегда, в своих радиоэлектронных тайнах, — ответила она, — Йост, ты вообще видел, что случилось в подземном паркинге? Как начался пожар?
— Я много чего там видел, и вот что странно… — начал он.
— Давайте переговорим в стороне, — предложил майор-комиссар Тарен…
Все четверо (опергруппа RCR и шеф безопасности офиса «Eltsen») переместились на уютную аллею у набережной Рейна, и купили в автомате по чашке кофе.
— Теперь выкладывай, — потребовала Жози Рюэ.
— Вкратце, — произнес Земан, — случилось следующее. Неизвестный застрелил водителя, выбросил тело в мусорный контейнер, забрал его униформу, смарткарту, и компактвэн, приехал на паркинг, затем ушел, использовав неразбериху при обстреле отеля.
— А на видеокамерах он зафиксирован? — спросил Штеллен.
— Да, но лицо закрыто козырьком кепи.
— Передайте нам копии видеозаписей, может, мы найдем что-то, — сказал Поль Тарен.
— Да, разумеется. В общем, неизвестный ушел. Затем компактвэн задымился, и тогда сработали датчики угарного газа и радиации.
— Радиации? — переспросил полковник.
— Да. Я спустился в паркинг, когда компактвэн уже горел, и сигналили оба датчика. По мнению наших парней, это был просто сбой, параллельное подключение, что-то вроде. Версия в тот момент казалась логичной, ведь откуда быть радиации, если просто горит электромобиль. Но позже я подумал: это электромобиль на суперконденсаторах, в нем нечему так гореть. В общем, лучше давайте я покажу вам, что я снял на смартфон.
Видеоролик на смартфоне Йоста Земана производил сюрреалистическое впечатление. Больше минуты после просмотра, трое офицеров опергруппы молчали, пытаясь как-то примирить существование странной тепловыделяющей бочки и свои представления об устройстве мироздания. Первой нарушила молчание Жаки Рюэ.
— Ух, какой большой подарок Каимитиро! Обычно эти штуки намного меньше.
— Какие штуки? — не понял Поль Тарен.
— Бочка в догорающем электромобиле, это кристадин-фюзор, — пояснила она.
— По TV говорили, что фюзор, это кустарная кремниевая батарейка, — заметил он, — и что гигантская энергоемкость таких батареек просто выдумка.
— Посмотрим, что теперь будет по TV, — с готичной иронией ответила Жаки, и показала ладонью на стадо репортеров, снимавших жуткие эволюции здания холдинга «Eltsen».
— Мы по ноздри в дерьме, — хмуро объявил Вальтер Штеллен.
— Жаки, что такое кристадин-фюзор на самом деле? — поинтересовался Земан.
Темнокожая француженка энергично помассировала свои щеки.
— Ух! Попробую рассказать кратко. Помнишь, два года назад был большой хайп вокруг межзвездного астероида Каимитиро?
— Помню. Обычный инфо-мусор про космических пришельцев — вампиров. Когда этот астероид улетел, инфо-мусор постепенно рассеялся. А что?
— Йост, ты забыл важную деталь. Несколько недель этот астероид был рядом с Луной, в гравитационно-устойчивой точке лунно-земной либрации.
— Просто, я не думал, что это важно. Есть какие-то законы космической механики.
— Какие? Как объект, зависший в точке либрации, вдруг улетел из Солнечной системы?
— Это странно, — ответил Земан, — но, видимо, есть какое-то естественное объяснение.
— Да уж… — иронично начала Жаки Рюэ, а затем махнула рукой, — …Но, не важно. Когда Каимитиро улетел, некто под ником Пента Интерстеллар Каимитиро залил в интернет статью о протонном синтезе в туннельном диоде-кристадине из кремния, насыщенного водородом. Эффект кристадина открыл Лосев в 1922-м, на оксиде цинка. А эта статья объяснила механизм туннелирования, предложив, кроме того, трансмутацию на основе подобного квантового механизма.
— А можно как-то попроще? — подал голос майор-комиссар Тарен.
— Да, Поль, конечно. Трансмутация это попросту превращение химических элементов. Алхимики искали трансмутацию свинца в золото. А та статья показала трансмутацию кремния при захвате протона — ядра водорода, в легкий нестабильный изотоп фосфора, который распадается на стабильный алюминий и альфа-частицу — ядро гелия. Процесс аналогичен азот-протонному захвату в CNO-цикле звезд, или бор-протонному захвату, который исследовался в 2015-м у нас в Парижском Политехническом институте…
— …Жаки, вы обещали рассказать попроще.
Она сделала виноватое лицо и прижала руки к груди.
— Ой, Поль, извините. Проще говоря: это вроде холодного термоядерный синтеза.
— Знаешь, — заметил Земан, — эта бочка выглядела не холодной, а чертовски горячей.
— Все относительно, — сказала Рюэ, — кристадин-процесс очень холодный в сравнении с дейтериевой бомбой. И довольно чистый в смысле радиации. У альфа-частицы слабая проникающая способность, а доля гамма и нейтронного излучения в этом процессе не настолько большая, чтобы повредить человеку на дистанции. Тем более, сам источник теперь под водой, и за бетонными стенами. На улице риска нет, хотя пожарные что-то намеряли, вот уже расставляют «пропеллеры» у стены…
Действительно, пожарные расставляли на тротуаре стойки с черно-желтыми значками, похожими на рисунок пропеллера, и с надписью «radiation danger».
— …Но, — продолжила Рюэ, — энергетика порядка 100 гигаджоулей на грамм водорода.
— Сколько это в привычных единицах? — спросил полковник Штеллен.
— Сейчас скажу. Если в этой бочке кремний, насыщенный водородом, то водорода там примерно 5 килограммов. По энергетике это как поезд из цистерн с бензином.
— Вот дерьмо… — произнес Тарен, и поглядел на здание-офис пищевого холдинга. Пар теперь выползал из окон на всех восьми этажах и даже из-под крыши. Вода в залитом подземном паркинге, похоже, кипела. Из темного проема-арки выезда на дорогу порой выплескивались волны кипятка. Толпа зевак при этом отскакивала на несколько шагов назад, однако не расходилась. Обычное человеческое любопытство…
— Жаки! — окликнул Штеллен, — Что, по-вашему, произойдет дальше с этим зданием?
— Я думаю, — ответила она, — горячий пар постепенно разрушит стыки, и здание просто ссыплется. Как башни-близнецы в Нью-Йорке в 2001-м. Падающая масса, разумеется, раздавит бочку, электротермическая схема разорвется, тепловыделение прекратится.
— А сколько времени это займет?
— Понятия не имею, — стажер-эксперт пожала плечами, — может день, или полдня.
— Значит, — сказал он, — торчать тут бессмысленно. Собираемся и едем в Майншпиц.