— Зачем им это? — Удивился Зимусоно. — Какая им польза от нашей гибели.
Илиусоно окинул взглядом единомышленников и понял, эти ангелочки настолько светлы и чисты, что совершенно не замечают зла творящегося вокруг.
— О, Вечность, придётся вам объяснять. — Вздохнул Илиусоно. — Первое, что я случайно узнал, летая вдоль границ бесплодной пустыни, это то, что Елисоно стал во много раз сильнее после того, как начал убивать. По всему получается, что он поглощает силу света убиенных им. Чем больше он убивает, тем сильнее становится. Остальные тоже хотят стать сильными, чтобы Елисоно хоть как-то считался с ними. Он теперь там правит всем.
— Странно. Неужели они не понимают, что всё это насилие порождает то, что Первый разум назвал злом. — Решился высказать своё мнение Наусоно. — Даже если Первый разум и хочет, чтобы мы внесли разнообразие в наш мир, но не таким же образом. Они ошибаются. Я думаю, именно поэтому их зёрна не проросли даже в плодородной земле.
— А ведь точно. — Радостно засиял Аббатисоно. — Их зёрна в плодородной почве, тоже не прорастают. Может, это неспроста.
— Конечно неспроста. Думаю, это не обычные растения. Может им вообще для роста и развития почва не нужна. — С умным видом, сказал Нуасоно.
— Скорее всего, так и есть. — Согласился Аббатисоно. — Давайте просто ждать. Если этим зёрнам суждено прорости, они прорастут. Будем верить в них.
На том и порешили. Сияющие ангелы перестали мучить себя попытками найти воду и повысить плодородие почвы. Они просто стали ждать и ожидания оправдались.
Пришел час, когда из зёрен жизни появились маленькие тоненькие изумрудные ростки. Ангелы ликовали.
— Смотрите. Смотрите. — Радостно сияя, воскликнул Наусоно. — Эти растения совершенно отличаются от наших. На Анеге никогда не водились настоящих растений.
Существа, сотканные из света, кружили над ростками, даря им своё тепло и свет, купая их в своей любви. А на другой половине тоже проросли зёрна, только ростки не сияли яркой изумрудной зеленью, они были темны взращённые злобой. Но Аббатисону не было до этого ни какого дела. Всё его внимание приковал к себе бутон цветка, появившийся на ростке. Вскоре под нежной заботой ангелов бутоны выросли и распустились, подарив Анеге новых жителей. Из каждого цветка в положенный срок вырвались в небеса озарённые светом бесконечного дня маленькие крылатые малыши, созданные из плоти и крови в отличие от своих «родителей».
Аббатисон с нежностью обнимал в своих сияющих объятьях милую малышку счастливо улыбающуюся ему. Он обнимал её, даря всю свою любовь и впитывая обещанные Первым ракарием знания.
Малыши резвились в небесах Анеги, а ангелы обсуждали произошедшее.
— Кто бы мог подумать. Что мир может быть совершенно иным. — Всё ещё удивляясь, говорил Наусоно. — Надо же, оказыватся бывает разделение по полам. А я всегда считал, что и в других мирах живут такие же однополые существа как мы.
— Сошедшие с небес часть нас, наши потомки. — Раздумывая говорил Аббатисон. — И не приди сбда ракарии мы бы никогда не познали счастья стать родителями. Это истинное чудо.
— Да. Наши маленькие сияющие анунаки, прекрасны. Одно печалит, придёт час, и их отберут у нас. Отправят в чужой мир. — Печально сказал Зимусоно.
— Да, но такова наша судьба. — Вздохнул Аббатисоно, глядя как его малышка, которой он дал имя Авика, весело играет в его сиянии.
7. Тракария
Первый ракарий в сопровождении собирателей знаний летел над планетой Тракарией, миром разумных растений. На этой планете не было ни одного свободного клочка земли, в каждом её уголке произрастали тракарийцы. Кого — кого, а этот народ нельзя было упрекнуть, в нежелании развиваться. И в однообразии обвинить тоже. Поэтому в прошлый визит сюда Первому пришлось тяжело, ибо древние тракарийцы из совета старейшин, были очень умны. Они знали все законы старой вселенной, поэтому Первому пришлось туго. Как заставить подобный народ подвигнуть к ещё большим стремлениям? Как толкнуть их на путь борьбы? Он думал над этим, пока не услышал совет Пятого, знатока зла.
— Просто расскажи им о сложившейся ситуации. Они ведь тоже деревья, как и великое древо жизни. Попроси у них совета, пусть ответят, как спасти его. — Советовал Пятый. — Они подумают и ответят. Правда, ждать ответа можно бесконечно.
— Хм. Тогда поставь им конкретную дату. Например, тот миг, когда родившиеся сегодня анунаки достигнут молодого возраста. — Добавил Второй. — Придёт время отправлять их в плоский мир и к этому моменту тракийцы должны будут дать ответ под страхом полного уничтожения.
В тот день Первый ракарий именно так и поступил и вот теперь летел узнать ответ. Что же скажут траки, которым он так великодушно предоставил свободу выбора. Свободу выбрать своё будущее самим.
— Приветствуем тебя, Первый ракарий. — Сказал Катр, глава совета старейшин, выводя Первого из воспоминаний.
— Приветствую вас мудрейший Катр. Приветствую и всех старейшин. — Вежливо ответил Первый. — Я прибыл услышать ваш ответ. У вас было достаточно времени для раздумий и принятия решений. Поэтому говорите. Больше ждать нельзя, ибо с каждым мигом Вечность теряет к ним интерес. Хотя рождение анунаков, приковало её внимание, порадовало.
— Ты прав Первый ракарий, больше медлить нельзя. — Ответил мудрый Катар, от лица своего народа, заполонившего все уголки Тракарии. — Поэтому во благо великого древа мы приняли единственное, по нашему мнению решение. Народ Траков, приносит себя в жертву во имя жизни нашей вселенной. Мы станем основой пищевой цепи в каждом мире, сотворённом на просторах нашей вселенной. Мы станем началом всему. Пусть нас едят, используют в своих нуждах. Единственное о чём мы просим, так это о праве защищаться по мере сил.
— Хм. — Подумал Первый. — Какой хитрый ход. Принеся себя в жертву траки заполонят все планеты, а там всё может случиться.
— Ну, что же. Я удовлетворён вашим ответом и принятым вами решением. — Сказал Первый. — Поэтому готов открыть портал и призвать в мир Тракарии молодых анунаков, которые возьмут ваши семена и саженцы, для доставки в новый мир. Каждый анунак однажды посадив деревья будет обязан заботиться о них до конца дней своих.
— Воля ваша Первый ракарий. — Ответил Катар, почтительно склоняясь. — Мы уже подготовили молодых колонизаторов.
— Прекрасно. — Сказал Первый, увидев несколько тысяч молодых саженцев и миллионы семян.
Не откладывая дело в долгий ящик, Первый открыл портал и забрал всех молодых анунаков с Анеги.
— Берите семена и саженцы, за которыми будете ухаживать в плоском мире. — Приказал растерянным анунакам Первый. — Чем больше и здоровее ваш сад будет, тем сильнее вы сами станете.
Дважды повторять не пришлось. Молодые анунаки вскормленные злобой и жаждой убийств первыми ринулись к отобранному посадочному материалу, набрав его столько, что ели могли унести. Остальным же достались остатки.
— Быстро же они забрали наших детей, даже не поблагодарив нас. — Сказал один из траков, глядя как анунаки уносят его потомство в неизвестность.
— Почему же, одна крылатая дева сказала мне спасибо, и пообещала заботиться о тех трёх саженцах, кои ей достались. — Возразил Катр.
— Шшш. — Прошумел один из траков. — От большенства этих прекрасных созданий веет злобой. Думаю, они не дадут ей исполнить своё обещание.
Траки продолжали обсуждать произошедшее, но Первый ракарий их больше не слушал, направляясь к следующему плоду древа жизни.
8. Фельта
Фельта прекрасная планета — океан без единого клочка суши, приветствовала ракариев дивной погодой. Бескрайний океан тихий и безмятежный, мирно поблёскивал в лучах яркого светила. В такие часы затишья океан фельты чем-то отдалённо напоминал своих разумных обитателей огромных грациозных рыбин с полупрозрачными плавниками.
Но Первого ракария стремительно летевшего над бездонными глубинами Фельты, мало заботила уникальная красота этой планеты. Он уже почувствовал вкус власти. Уже толкнул одних на путь зла, других, на путь самопожертвования, а третьих и вовсе погубил, доведя до самоубийства. Отныне первый разум этой вселенной больше не будет оглядываться назад, ибо некому его остановить, ибо не кому его обвинить в неправильных решениях и выводах. По сути, его слово закон. А раз так, то и уговаривать жителей планет, рождённых позже него, он больше не будет.
— Приветствуем вас, мудрейшие ракарии. — Раздался голос фельфа по имени Ласт, размеренно плывшего в водах фельтийского океана под летящим Первым ракарием.
— Приветствую тебя Ласт, первый из фельфов. — Отбросив размышления, сказал Первый ракарий.
— Что привело тебя, мудрейший, в поднебесье Фельты? — Спросил Ласт.
— Привело меня к вам дело вселенской важности. — Ответил ракарий. — Силы древа иссякают, результатом чего стало появление безжизненного пустынного плода. Воды плоской планеты пустынны. Это сулит нам большие беды.
— Мммм. — Задумчиво издал странный звук Ласт. — Я понял, к чему ты клонишь Первый. Все разумные существа знают, чем подобное может обернуться. И я полагаю, ты нашел решение этой проблемы, раз прибыл к нам.
— Да нашел. Поэтому приказываю вам бесконечно живущие фельфы отобрать несколько достойных представителей своего народа для переселения на плоскую планету. — Не стесняясь, отдавал приказ Первый ракарий. — На отобранных вам фельфов ляжет почётная задача по наполнению жизнью тамошних вод. Если же вы откажетесь выполнить мою волю ваш мир, прекрасная Фельта будет первой отдана Хаосу.
— Вот как значит, ты заговорил Первый ракарий. — Не чуточки ни испугавшись, сказал Ласт. — Что же, мы отберём молодых и сильных фельфов и в назначенный час, они войдут в открытый вами портал, дабы навеки покинуть отчий дом. Но только не думай, что после такого они будут тебя слушаться беспрекословно. Фельфы гордый, свободолюбивый народ одаренный бесконечно долгой жизнью. Там, в пустынных водах плоского мира, они будут жить, так как считают нужным.
— Да кто против? — Спокойно спросил Первый ракарий. — Пусть живут и строят своё общество по своему усмотрению. Главное, чтобы пустынные воды наполнились разнообразием живых форм, дабы Вечность могла любоваться ими бесконечно.
— Что же поручение данное вами Первый, почётно, но как молодые фельфы смогут сотворить разнообразие жизни? — Намекая на странность в задании, спросил Ласт. — Они могут сотворить только подобных себе.
— Ошибаешься. Когда я ещё обдумывал то, как можно создать разнообразие, нашел решение этой проблемы. — Ответил Первый. — Поэтому в энергетический портал, что откроется в месте, нашей беседы, через три фельтийских дня, будет встроена живительная энергия самого древа жизни. Песчинка от великого камня алатырь. Мы это сделали только ради вас — фельфоф, ибо среди всех плодов древа, только ваш мир полноводен. Больше не кому, заняться разнообразием водных форм жизни.
— Ты мне зубы не заговаривай, Первый. — Отбросив всякую учтивость, сказал Ласт. — Прямо говори, что вы там с порталом сделали.
— Всё просто. Молодые фельфа пройдут через него и немного изменятся. Не физически конечно, внешне они останутся такими же, как и прежде. Просто их потомки будут весьма разнообразны, и разнообразие это даже я не берусь предсказать.
Ласт был крайне возмущён, до такой степени, что у него даже слов не нашлось, чтобы высказать его. Но что бедному вожаку оставалось делать? Только подчиниться, перед угрозой тотального уничтожения. Фельф унял свой гнев.
— Хорошо, через три дня несколько лучших представителей нашего народа будут готовы к переселению.
— Вот и замечательно. Потому как если через три дня они добровольно не войдут в портал, я вновь прилечу сюда и силой отправлю. Но тогда о выборе речи уже идти не будет. — Сказав это Первый взлетел, давая понять, что больше им разговаривать не о чем.
Ласт смотрел вслед улетающим ракариям.
— Ага. Как бы ни так. — Думал старый фельф. — Так я и отдал тебе для экспериментов лучших из молодых фельфов.
— Эй. — Приняв решение, сказал вслух Ласт. — Соберите здесь к исходу третьего дня всех фельфов из молоди, коих мы посчитали не достойными жизни.
— Слушаюсь. — Ответил помощник вожака.
И вскоре к месту встречи Ласта с ракариями, стали сгонять отбросы фельфийского общества. Все кто был не идеально сложен, имел не правильный окрас, или осмелился на самовыражение.
На рассвете третьего дня Ласт с коварной улыбкой на устах инспектировал будущих переселенцев.