— Будет еще один, — пожал плечами шаман, — А это день грусти теперь.
Слушая их, я потихоньку начал понимать, о чем они говорят такими рублеными фразами. Смысл слов был ясен, но без контекста сообразить о чем речь бывает тяжело. И вот теперь я допёр до того, что случилось. А когда понял — окончательно осознал, что спастись не удастся.
Баркот не искал меня специально — он плыл на тот остров, где я столкнулся с орками, на праздник! Просто немного опаздывал. Видимо, то жертвоприношение моряков было в честь торжества! А я его сорвал — и поубивал кучу жителей деревни. Вот ведь… Гадство. Сомневаюсь, что такого урода (а в глазах орков я был именно им) отпустят под какой угодно залог. Чёрт! А я уже было придумал, на чём можно сыграть. Может быть, ещё не поздно?
Пока я думал о сложившихся обстоятельствах, Баркот закончил рассказывать вождю, что случилось в деревушке Кай-нор-каш.
— Магик твой, — махнул рукой Задролл, — Что сделаешь?
— Съедим, — решительно заявил шаман. Вот ведь заладил! Слышать подобное, да ещё и с таким спокойствием произнесенное — всё равно, что уже лежать на разделочной доске! — Но сначала говорим.
— С ним? — удивился вождь, — он же головастик, ёшак! Что хочешь он скажет тебе?
— Про Басог говорим, — Баркот был невозмутим, — Девять раз поле убирали, после быть там. Много времени.
— Много времени «прошло», — встрял я. Судя по всем, я чем-то понравился шаману, и он не стремился заткнуть меня, если я открывал рот. И если я его добыча — наверняка именно он решит мою судьбу (это следовало из слов вождя). Так не стоит ли попытаться… отсрочить момент смерти хотя бы чуть-чуть? Пока мозг не придумает, как мне спастись.
Орки одновременно повернулись ко мне.
— А?
— Много времени прошло. Пройти, назад, не вернуть, — пояснил я невозмутимо, — Правильно сказать — «много времени прошло».
— Много времени прошло, — повторил вождь, словно пробуя фразу на вкус, и повторил её ещё пару раз, — Хорош, магик, красиво говорить! Хорош! Откуда базлать по-нашему успел?
— Не «успел», а «научился», — Баркот, не утерпев, решил блеснуть эрудицией. Вождь, недовольный тем, что его поправляют, угрюмо посмотрел на шамана, и тот пожал плечами, — Магик сказал. Красиво говорить, да. Магик, где язык узнать?
— Книги читать. Про старых орков, — пояснил я.
— Каких старых? Бахшазан, Маркул?
— Таких не знаю. Знаю историю. О Шарахе «Молоте Севера». Слыхали о таком?
— Не. Кто Шарах?
— Воин-орк. Тысячи людей убил. Давно. Далеко на севере.
— Врёшь? Не слышал, — подозрительно сощурился вождь.
— Не вру. Был такой!
— Расскажи! — потребовал Задролл. И я заговорил.
Этот случай был одним из немногих, детально задокументированных в архивах истории после Перелома. С ним я ознакомился уже здесь, пока изучал оставленную мне Учителем библиотеку. Орк по имени Шарах был одним из немногих, кто выжил в череде катаклизмов, потрясших континент. Вместе с парой сотен своих соотечественников после Перелома он поселился в южной части тех мест, что сейчас называют Аластонским королевством. Несколько лет орки обживались, но неплодородные земли и отсутствие живности не позволили им остаться. И орки направились на север.
Там они столкнулись с выжившими людьми, обосновавшимися в уцелевшем городе Зайхрост (его руины, где и нашли подтверждающие правдивость этой истории доказательства, уцелели). Орки, желающие лишь выжить, не стали по своему обыкновению бросаться в атаку, и попробовали договориться. Люди, разумеется, отказали оркам в крове. Тогда те попросили еды и припасов, но люди отказали и в этом, и поняв, что орки слабы — напали на них.
Отчаянно сражаясь, Шарах увел своих людей, и вскоре обнаружил тайное убежище — сеть пещер, — где и остановился со своими сородичами. Орки обосновались там, и долгое время совершали налеты на окрестности Зайхроста, похищая урожаи и его жителей. Так продолжалось, пока не ударили страшные морозы. Орки были вынуждены чаще оказываться на поверхности — есть было практически нечего, и в один из зимних дней их выследила дружина Зайхроста.
Большая часть орков во главе с Шарахом прикрывали отступление женщин и детей, которые уходили в неизвестность. Думаю, никто из воинов не надеялся выжить в той схватке. Но судя по записям, прежде чем Шараха убили, он успел отправить на тот свет аж пятьдесят четыре человека. А всего сотня с лишним орков умудрилась убить почти тысячу своих преследователей.
Вождь и шаман слушали, не перебивая. Я постарался донести историю простым языком, и суд по всему, преуспел. Когда закончил, они в задумчивости переглянулись.
— Орк чести, Шарах, — вынес вердикт Задролл, — Баркот! Бери магика, веди в темницу. Завтра утром будем говорить про Басог. Он умный, знает, видел. Съедим позже, — и он махнул рукой, словно говоря: «Решение окончательное».
— Понял, — кивнул шаман, хватая меня за плечо, — Пошли, магик.
Мы, безо всяких расшаркиваний покинули вождя, и Баркот повел меня в другое здание. Оно расположилось в самой дальней, западной части плато. Невысокое, сложенное из больших каменных блоков без единого проема или зазора — это был настоящий бункер. На его входе стояли двое орков, а вместо двери стоял массивный каменный блок. Едва завидев нас, охранники с натугой отодвинули импровизированную дверь на небольшое расстояние — едва хватило бы, чтобы протиснуться туда бочком.
Баркот проверил мои путы и, велев не развязывать их, указал на проем, за которым не было видно ни черта.
— Иди. Завтра будем говорить.
— Я есть хочу.
— Можно, — кивнул шаман.
— Только НЕ мясо! — попросил я, и Баркот ухмыльнулся.
— Человек не есть человек? Ха-ха! Не бояться, мяса мало, тебе нельзя. Рыба есть.
— Рыбу люблю, — согласился я, облегченно переводя дух. Жрать хотелось нестерпимо.
— Принесут, — решил шаман, и повторил, — Иди. Завтра будем говорить. Я ночь в Доме Духов — и рано прийти за тобой, понял?
— Понял.
Я послушно пролез через узкое и низкое отверстие, и несколько раз моргнул глазами, привыкая к темноте. Камень за моей спиной почти сразу встал на место, и теперь между ним и крышей темницы осталась лишь узенькая полоска света. Всё остальное пожрала темнота. Эх, жаль что мой сонар привязан к персоналии… Сейчас на такое заклинание без неё у меня сил не хватит.
Стараясь успокоить набравшее ход сердце, я несколько раз глубоко вдохнул. Воняло тут не то чтобы сильно, но я бы предпочел обойтись без запаха затхлости и сырости.
— Есть кто живой? — на всякий случай уточнил я на общеимперском.
Тишина была мне ответом. Что ж, может, оно и к лучшему. Кто знает, какой сокамерник мог мне попасться? Свихнувшийся от голода и страха? Такой, который может перегрызть горло собственными зубами? Воображение, невесть откуда взявшее силы, принялось с запредельной скоростью рисовать возможные варианты, и я усилием мысли остановил его. Сейчас надо подумать о том, как выбраться.
Сила в источнике копилась, но копилась медленно. Я чувствовал, что что-то не так, и дело не только в том, что на моем острове это происходит быстрее, чем здесь. Мои каналы связи с энергоструктурой словно пережали, и это чувство ощущалось тем яснее, чем больше Силы я накапливал. Не сомневаюсь — это дело рук Баркота. И самое плохое — из-за этой помехи я не мог нормально сконцентрироваться. Она словно фонила в разуме, сбивая с нужного настроя, и не давая даже теоретически конструировать серьезные каркасы. Чёрт, а ведь полезное заклинание! Вот бы еще разобрать его на составные части…
Собственно, этим я и пытался заняться, пока не принесли еду. Рыба оказалась подгорелой, но большой, и я в мгновение ока умял её, лишь чудом не подавившись костьми. Теперь хотелось пить, но принести воду орки не догадались, а тратить магию, чтобы выжать её из окружающего мира, я пока не решался. Воспользуюсь этим в самом крайнем случае.
В темнице царила (как иронично) темнота, и лишь по узкой полоске исчезающего света над каменным блоком на входе я определил, что солнце клонится к закату. И несмотря на усталость, сна не было ни в одном глазу.
Я слышал, как снаружи сменились охранники. Перекинувшись парой грубых фраз со своими товарищами, они принялись обсуждать произошедшие со мной события. Я старался не вслушиваться в их бормотание, и постарался вздремнуть хоть немного на неровном каменном полу. И мне это почти удалось — вот только едва я уснул, услышал снаружи негромкий звук — будто чьё-то тело хорошенько приложили к стене. Звук почти сразу повторился, и я весь превратился во внимание.
Прошло несколько секунд, и каменный блок будто плавно вынули из проёма. В нем показалась ладная фигурка.
— Дангар, — послышался мелодичный голос, — Ты тут? Я друг.
Услышав эти слова, меня прошиб холодный пот — уже доводилось слышать этот голос. Собрав мысли в кучу, я приблизился ко входу. Увидев меня, фигура отошла, и я выбрался наружу. На улице стояла ночь. И вновь прекрасное небо над головой, светом миллиардов звёзд и сотен туманностей освещало плато (и двух лежащих перед темницей орков). В этом свете стояла та, кто вытащил меня из недолгого заточения, и та, которую я уже видел ранее. Рыжеволосая магесса из моего последнего видения.
— Привет, Эрин, — поздоровался я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Рада видеть тебя целым, — улыбнулась она, разрезая своим кинжалом путы у меня на руках, — И наконец-то — вживую. Но болтать будем позже. Надо убираться отсюда как можно скорее. Идём, нам нужно на южную окраину поселения. Держись за мной, я накину маскировку.
— Погоди, — она уже приготовила заклинание, но я взял её за руку. Она была сухой и горячей. Девушка слегка вздрогнула, но остановилась, — Шаман забрал мою персоналию. Я должен её вернуть.
— Дангар, у нас нет времени и возможости. Этот шаман наверняка опасен, и пытаться отобрать у него твой артефакт — самоубийство. Мне жаль, что у тебя отобрали персоналию, но если выбирать между ней и жизнью — лучше выбрать жизнь.
— Без обид, Эрин, но я попробую даже в одиночку. Эта вещь очень важна для меня. Если, как ты выразилась, выбирать между ней и жизнью — я выберу первое. Как минимум, парой-тройкой раз я обязан своим существованием именно ей.
И хотя сказанное мной было чистой правдой, я не упомянул еще одну причину. Всё то время, с тех пор, как я был пленником Баркота, я чувствовал отсутствие наплечника всем нутром. И словно слышал, как персоналия просит её вернуть. Знаю, звучит максимально странно, но если моя аура и энергокаркас артефакта оказались связаны — могло ли это связать нас сильнее, чем просто «вещь\владелец»? Судя по моим ощущениям, что-то подобное и произошло. Мне казалось, что если я оставлю бесполезную для Басога вещь в его руках — предам доверие друга, который не раз спасал мою жизнь.
Не знаю, может стоило упомянуть и об этом, но Эрин, как ни странно, спорить не стала. Внмательно посмотрев на меня, она медленно кивнула.
— Ладно, попробуем пробраться незамеченными. На крайний случай у меня есть пара козырей в рукаве. Знаешь, где искать?
— В южной части поселения. Там есть Дом Духов, и скорее всего — шаман там.
— Примерно представляю, о чём речь, — девушка наклонила голову, — Но если его там нет, рыскать по округе мы не станем. И это не вопрос, Дангар.