— Серж, да не зависай ты! Тут же универ! Каких только клоунов через зал не проходит! Из разных концов галактики… Ну да, бабки есть. Но у тебя ж зато нормальные пацаны, спорт и победы… — местный тренер серьёзно и уверенно хлопает Солопова по плечу. — Тебе что, денег не хватает больше всего? Так ты тогда зря у себя окопался! Тебе сто раз предлагали!..
Что именно предлагали Сергеевичу за деньги, мне услышать не удаётся, так как ветераны начинают заваривать ещё один чайник чая, расставляя шахматы по следующему кругу. А меня выпроваживают от греха подальше.
— Саня, завтра наберу. Где, что и как, — итожит Сергеевич, устраиваясь обратно за шахматной доской, потирая руки и поглядывая на дымящийся чай.
Мыться приходится «на босу ногу», поскольку сланцы в комплекте с волшебными трусами «от Сергеевича» не прилагаются. Вытираюсь после душа этими же трусами (благо, их размер позволяет и не такое). Когда раздумываю уже перед выходом из зала, куда бы их пристроить, из тренерской возникает Сергеевич:
— На! — он засовывает мне в руки полиэтиленовый пакет. — Форму постираешь, высушишь, завтра вернёшь! Шнурок где? — Проследив за моим взглядом, Сергеевич сдёргивает с каната ринга свой шнурок (которым подпоясывал меня в этих шароварах, по недоразумению имеющих вид трусов великана) и исчезает обратно в тренерской.
Из спорткомплекса выхожу, веселясь от непосредственности Сергеевича и помахивая пакетом с мокрыми трусами-шароварами.
На аллейке, ведущей к проезжей части, с удивлением наблюдаю давешнюю пятёрку южан. От которых отделяется мой недавний «партнёр» и подходит ко мне:
— Э, ты всегда такой резкий?
— Короче и конкретнее.
— Мал-чик, ты что-то в жизни путаешь… — меня пытаются начать учить жизни, явно имея ввиду что-то другое.
Ну, это полный бред. Я, конечно, недавно в «орбите» именно этого спорта, но каждый зал бокса имеет одни и те же, очень чёткие, и писаные, и неписаные правила. Работающие на уровне обычного здравого смысла. Как говорится, кто шарит — тот поймёт.
Этот же тип именно здравый смысл сейчас и нарушает, и разрушает одновременно.
Судя по только что полученным сообщениям на телефон, у меня буквально сейчас ожидается весьма непростой эпизод: родители Лены договорились с моими родителями о совместном ужине, в отсутствие Лены (она-таки сегодня на сутках у Стеклова, в неотложке).
Лена, создав общую группу в ватсаппе, сама убежала на работу (оставив роль буфера в знакомстве наших родителей мне). О чём и проинформировала меня лично, но уже в нашем с ней индивидуальном чате.
Дозвониться я ей сразу не смог, видимо, она была занята. Но вот именно в этот момент, она перезванивает мне. Держу в голове, что в неотложке у неё может не быть много времени, оттого своего собеседника не дослушиваю. Банально отвечая на звонок Лены.
— Мелкий, ты поймал мои сообщения? Несись к родителям. А то твоя маман, кажется, настроена несколько неконструктивно. Как бы чего не вышло…
— Лен, а кому пришла в голову идея им без нас с тобой встречаться?
— Да я промахнулась, — досадует моя половина. — Сегодня, под нажимом, создала общий чат и поехала. А они между собой вон к чему пришли… ты что, не читал историю беседы?
— Лен, там более трёх с половиной сотен сообщений, — пожимаю плечами. — Когда? С утра на Хоргосе, сейчас вот у Сергеевича был, чтоб совсем за рамки не выходить… Спорткомплекс универа, сейчас же сюда все ездим. Пока нашёл, пока внутри сориентировался, пока то-сё…
В этот момент, мой бывший «партнёр» в ринге, он же текущий собеседник, видимо, оскорбляется в мой адрес за то, что я не уделяю ему надлежащего внимания.
Не в последнюю очередь я отвернулся от него ещё и потому, что он стал нести откровенный бред. С претензиями.
Когда он, в порыве своих загадочных для меня мыслей, пытается выхватить из моих рук мой же телефон, я просто тычу указательным пальцем свободной руки ему в глаз.
Он громко говорит «Ай!» и садится на корточки. Растирая лицо обеими руками.
Поговорить с Леной у меня получается ровно три секунды. После чего мне приходится сломать указательный палец следующего из «очаровательной» пятёрки «студентов» (того, который схватил меня сзади за горло).
В итоге, конфронтация приобретает совсем несовместимый с телефонным разговором формат, на чём я и прощаюсь с Леной.
Поскольку внешние факторы делают дальнейшую беседу невозможной.
Лена, как оказывается буквально через три минуты, не оставляет обстоятельствам ни единого шанса. К тому времени, когда я заканчиваю с последним, пятым «джентльменом», рядом с нами тормозит машина КУЗЕТ и пара крепышей с выведенными в горизонт стволами привычно расходятся веером. Безошибочно определяя меня, как мне кажется (поскольку я остаюсь у них справа по курсу).
— Всё в порядке? — бросает мне один из них, не опускающий ствола.
Пока его напарник орудует на земле пластиковыми фиксаторами.
— Да, спасибо. — И на автомате продолжаю, — Могу идти? А то чуть опаздываю?..
— С ума сошёл? — Неподдельно удивляется кузетовец. — Стой на месте! Сейчас разбираться будем. Кто твой куратор? Звони давай…
Глава 12
— Только сперва палец свой дай. — На свет из закромов крепыша появляется переносной сканнер, в который уже привычно тычу указательным пальцем. — Идентификация объекта подтверждена, — бормочет вслух крепыш, видимо, в микрофон.
А я тем временем набираю номер. В этот раз, трубку почему-то поднимает не Сом, а Араб:
— Привет. Рассказывай.
За двадцать секунд излагаю события без оценок, завершая вопросом:
— А Сом в порядке?
— Сом в порядке, но он на учёбе сейчас. Ну, я принял всё, дай трубку старшему экипажа, — неожиданно конструктивно поступает Араб (удерживаясь от обычных моралей и нравоучений).
Старший кузетовец на секунду отрывается от радиостанции (в которой он, кажется, общается с полицией), обменивается с Арабом несколькими междометиями и всовывает телефон обратно в руки мне (возвращаясь к радиостанции).
— Могу идти? — спрашиваю уже в трубку у Араба.
— Пока шагай. Но держи в голове, что эти твои деятели могут в полицию обратиться. Теоретически. — Нейтрально отвечает он. На заднем плане слышна какая-то музыка.
— Неприятная перспектива, — резко торможу прямо на ходу. — Вернее, неясная. Можешь посоветовать, что прямо сейчас могу предпринять в этой связи? Чтобы свести к минимуму «бодания» с полицией? Свидетелей-то нет. Камер тоже, я на аллее спорткомплекса универа.
— Логичнее дождаться приезда этой полиции, чтобы сразу понять, чего ждать дальше. Но есть тонкость: твоих красавцев полиции будут передавать наши. И, формально, тебя укажут как лицо, не достигшее возраста совершеннолетия. А сколько лет, говоришь, этим спортсменам?
— Меня они явно постарше. Где-то по двадцать с лишним; может, даже под тридцать. Араб, а чего это ты сегодня такой добрый? — решаюсь-таки задать вертящийся на языке вопрос. — Обычно от вас поучений вагон, и нравоучений…
— Ну-у, тут ситуация мне где-то понятная, — хмыкает Араб. — Ты ж не на границу в закрытую зону попёрся. А в спортклуб. А эти ваши современные спортсмены… Что те твои пэтэушники на чемпионате по плаванию, помнишь? Что эти. Те ещё те личности были, м-да… Если хочешь, у меня сработали механизмы «узнавания» ситуации, — чему-то веселится Араб.
— Там были студенты физкультурного колледжа, — припоминаю смешной эпизод, когда Араб, вопреки всем своим собственным декларируемым на весь мир правилам, почти что орал (шёпотом) возле бассейна, что сейчас просто перестреляет идиотов. Экономя себе время и нервы.
— Пэтэу и есть, — говорит непонятное Араб и отключается.
— Мне сказали, что могу идти, — обращаюсь к освободившемуся кузетовцу. — Но куратор советует дождаться полиции. Чтоб снять возможные вопросы, — добавляю уже полушёпотом ему на ухо.
— А мне без разницы, — пожимает плечами тот. — Мне ситуация на моём уровне ясна, лично мне ты здесь не нужен.
Отхожу в сторону и припоминаю, что как минимум одно знакомство, с кем можно посоветоваться предметно, у меня всё-таки есть. Полицейский капитан Слава периодически шлёт мне в ватсаппе какие-то смешные картинки и видео в режиме одностороннего сеанса связи. Некоторые бывают даже интересными. Я периодически машу ему в чате рукой в ответ.
Я, кстати, спрашивал Лену, к чему это он. Попутно пересказав историю нашего знакомства (когда мы с сержантом полиции вечером пошли по квартирам, поймав в итоге какого-то странного типа. Кинувшегося на нас из квартиры с монтировкой). Особо меня удивляло то, что у полицейского опера Славы явно не так много времени, чтоб тратить его на тупые переписки с не пойми кем.
Лена, не продумав и секунды, ответила:
— Это он с тобой отношения поддерживает. Чтоб иметь возможность обратиться, если что. Он о тебе что-то знает?
— Ну, кое о чём в курсе, — уклончиво ответил я.
— Ну вот; то, что он делает, самый дешёвый, наименее затратный по времени, но очень эффективный эмоционально способ поддержания отношений с тем, чьи услуги тебе могут понадобиться в любой момент. А поддерживать отношения на условиях абонентской платы ты не можешь, — засмеялась Лена. — Так многие делают, не только полицейские опера…
Сейчас, пользуясь тем, что отношения со Славой у меня поддерживаются регулярно (пусть и не по моей инициативе), отхожу чуть в сторону и набираю его.
— Привет, неожиданно, — звучит в трубке сосредоточенный голос Славы. — Узнал. Не представляйся.
— У меня вопрос по твоему профилю, — сразу перехожу к делу. Попутно отмечая, что Слава, вероятно, забил мой номер в контакты. Интересно, а как он моментально ориентируется в сотнях таких вот случайных знакомых, если они позвонят? — Мы сейчас тренируемся на спорткомплексе Университета, у нас же ремонт. Сегодня такой случай…
Далее быстро пересказываю Славе суть противоречий с южными джигитами и завершаю вопросом:
— Мой куратор в СОПе говорит, что они, теоретически, могут приняться ещё на меня жаловаться. Но то уже за рамками его ответственности. Можешь посоветовать, как лучше поступить сейчас, с учётом этого?