Глава 3
Я снова воткнула наушники, сделала звук погромче и сосредоточилась на последних данных, которые нужно было вставить в итоговый отчет. Совсем немного действий — и дело закончено.
Удивительно, но Хмель меня, будто бы понял: не тревожил больше. А я сознательно не оглядывалась, чтобы проверить — ушел он или еще оставался в офисе.
Нажала на кнопку «отправить», выдохнула и погасила монитор, наконец-то. Без особой уже надежды глянула в чат с друзьями… Так и есть, все, кто мог и хотел уехать сегодня, уже отправились. Но кто-то еще планировал стартовать завтра, спозаранку. Так что, шансы добраться без всяких такси и попуток у меня оставались. Не то, чтобы я совсем уж боялась ехать с посторонними людьми, просто не всякий таксист возьмется блудить со мной по лесу.
С хрустом потянулась, покрутила головой и, наконец-то, встала… Только для того, чтобы сесть обратно. Хорошо, что не мимо стула.
— Надь, ты чего? Испугалась, что ли?
— А зачем ты за спиной стоишь, как привидение, Хмель? Ты разве не знаешь, что подглядывать нехорошо? — первый испуг прошел. На место его явилось раздражение.
— Я ждал, когда ты закончишь… — он пожал плечами, словно объяснял само собой разумеющееся.
— Зачем? — я, все-таки, поднялась и начала собирать вещи. На Влада не смотрела. Отчего-то, совсем не хотелось его видеть.
— Поговорить бы надо…
— О чем, Хмелевский? — закинула сумку на плечо, накинула кардиган на плечи. Прошла мимо Хмеля, не оглядываясь. Поискала ключ от кабинета. Его было принято оставлять всегда на одном месте, но каждый раз девчонки умудрялись бросать этот ключ где попало. — Выходи. Мне нужно дверь закрыть.
Он молча проследовал за мной, так же молчаливо дожидался, пока я воевала с замком. Как назло, тот не хотел поддаваться. Наверное, присутствие Хмеля плохо действовало даже на вещи. Или нервы мои разыгрались, мешая сосредоточиться.
— Давай, помогу. — Не дожидаясь ответа, он забрал ключ из моей руки и с первого же раза умудрился закрыть дверь. — Куда его теперь отнести нужно?
— Влад, я сама справлюсь. Не нужно изображать заботу… Это раньше не действовало, а теперь, и подавно, не поможет.
— А я и не думал ее изображать. Просто хочу узнать, что нужно делать, когда остаешься последним из отдела. Что в этом такого?
— Вот и попроси Таисию Петровну все тебе рассказать. Ты же к ней прикреплен стажером… — было неприятно осознавать, что вижу подвох даже там, где его и не было. Но принимать Хмелевского как есть, без всяких подозрений, никак не получалось.
— Она меня и отправила к тебе. Сказала, что через неделю в отпуск пойдет. На это время оставит меня с тобой в паре.
Час от часу не легче. Мне бы радоваться, конечно, что такая уважаемая мной женщина готова доверить мне самое ценное… И, будь на месте Влада кто-нибудь другой, я бы искренне ликовала.
Во мне сейчас боролись два желания: послать его подальше, по привычке, или сделать вид, что все нормально. Второй вариант, наверное, был бы более взрослым и разумным… Но как же хотелось просто послать Хмеля!
— Хорошо. Пойдем. — Не дожидаясь, когда Влад сообразит, что пора уже двигаться, зашагала по коридору. В лифт зашла. Хмелевский догнал, когда нажимала на нижнюю кнопку.
— Вот здесь находятся охранники. Они выдают и принимают ключи, по спискам и пропускам. — Решила, что деловой и сосредоточенный тон — лучшее из всех решений. Буду делать вид, что мне все пофигу. Стажер — значит, будем стажировать. Одним больше, одним меньше.
Хмель наблюдал за моими действиями, никак не комментируя. Напоследок уточнил, есть ли уже фамилия в списках, и что нужно сделать, чтобы его туда внесли. Разобрался, мило поблагодарил седого дядечку, вслед за мной вышел.
— Ну, все. До понедельника, пока. — Я поспешила попрощаться. Формально, у меня уже начался выходной, когда не обязательно общаться с неприятными людьми, даже по работе.
— А ты на машине, Надь? — Хмелевский посыл не понял. Шел следом за мной и продолжал задавать вопросы.
— Влад. Давай с тобой договоримся. — Уже выйдя за пределы проходной, я остановилась.
— Давай. О чем? — кажется, его не смутил ни мой тон, ни вид, максимально решительный.
— Мы с тобой — коллеги. Все, что происходит за пределами офиса в моей жизни, тебя не касается! Можешь задавать любые вопросы, относящиеся к работе, отвечу на них с удовольствием. Обо всем остальном — даже не думай!
— А что, коллегу нельзя подвезти до дома? На дворе — ночь темная, Надь. Или ты, как обычно, назло кондуктору пойдешь пешком?
Меня задело это «как обычно». Так вот, значит, какого обо мне мнения этот пижон?
— Можно. Подвези.
— Отлично! До машины совсем недалеко, пойдем!
Мне показалось, что он хочет взять меня под руку. Отдернулась. Хмелевский прикинулся, что ничего не произошло.
Тачка у него была хорошая, что ни говори. Я не стала великим спецом в автомобилях, но отличать кожаный салон от обычного научилась. Так же, как мягкое урчание мотора и ненавязчивый свет приборов на панели уже могли мне сказать о многом. Ведь я даже успела права получить, но мечта о собственном авто пока оставалась несбыточной. Были другие мечты, более важные и нужные.
— Где ты живешь, Надь? — Хмель уже что-то нажимал на встроенном навигаторе. Я назвала адрес. — Далековато отсюда…
— Ну, что поделаешь… Это ж не наш город, который можно пешком за два часа обойти…
— Я тоже пока снял квартиру в другом районе, но очень надеюсь найти что-нибудь поудобнее.
На языке висел вопрос о том, что же ему родители ничего приличного не купили… Но я ведь решила быть серьезной, деловой и непредвзятой. Поэтому ничего не спросила. И вообще никак не отреагировала на эту фразу про жилье.
— Надь… Или, все-таки, хочешь быть Владимировной? Если серьезно настаиваешь, я и так могу обращаться… — заговорил, как только тронулись.
— Хоть чугуном зови, только не ставь в печку. — Перефразировала известную поговорку. Кажется, моя фантазия иссякла, и никаких логичных возражений уже не приходило в голову.
— Договорились. Чугуном не стану звать. — Влад легко согласился. — Но вот скажи мне, ты и дальше планируешь воспринимать в штыки каждую мою попытку пообщаться?
— Я ничего не планирую, если честно. Но по-другому не получается. — Это была самая искренняя фраза из всех, что прозвучали с начала разговора. Я, действительно, никак не могла удержать свою неприязнь к Хмелю, как бы глупо себя ни ощущала при этом.
— Неужели, до сих пор не можешь простить за то, что случилось много лет назад? — Влад остановился на светофоре. Внимательно смотрел на меня, спрашивая.
— Да нет… Простила уже, наверное… Даже благодарна в чем-то… — пожала плечами, не зная, как правильно объяснить. — Но, где-то на уровне подсознания, ты продолжаешь меня бесить. И я ничего не могу с этим поделать.
— Значит, будем бороться с твоим подсознанием… — он задумчиво почесал подбородок, на котором к вечеру начала пробиваться щетина. Странно, при свете офисных ламп я ее не замечала, а вот в темном салоне, подсвеченном только уличными фонарями, эта легкая светлая поросль стала видна. А какого хрена я взялась его рассматривать — вообще загадка.
— Может, лучше его не трогать? — спросила после долгой паузы.
— Кого? — кажется, Хмель тоже успел забыть, о чем только что говорил. Нормальная такая из нас получилась парочка: каждой сам на своей волне, похоже, и фразы звучат лишь для того, чтобы спугнуть тягостное молчание.
— С подсознанием шутки плохи, говорю. Можно в дурку загреметь, если трогать неправильно. А ты у нас, вроде бы, не по психологии специалист. Так что, давай лучше оставим все, как есть!
— Как есть, это как, Надюш? — меня передернуло от этого «Надюша». Со времен Зацепина раздражало такое обращение.
— А так: ты смиряешься с тем, что я реагирую на тебя неадекватно. Если конкретно, то готова хамить и некультурно выражаться по любому поводу. Поэтому просто держись от меня подальше. И тебе, и мне так будет легче.
— А если мне нравится, что ты на меня реагируешь, Надь? И я не хочу держаться подальше?
— Ты снова хочешь быть посланным в задницу?!
— Приехали. Это же твой дом? — я, за разговором, и не заметила, что уже пару минут мы стоим напротив моего подъезда.
— Да, мой. Спасибо за заботу, я пошла.
— Погоди… Провожу тебя до подъезда.
— Да тут всего три шага сделать! — но он уже вышел из машины, направился к моей двери, придержал ее, помогая мне выйти… Не убегать же теперь, в самом деле?
Хмелевский взял меня за руку. Вроде бы, ничего странного: нормальное поведение воспитанного мужчины, помогающего даме… Но я вздрогнула, будто разрядом прошибло. Выдернуть ладонь не успела: Влад потянул меня на себя, поставил на ноги, придвинулся вплотную.
— Ты тоже это почувствовала, да?
Глава 4
— Что? — изобразила максимум недоумения, на который только была способна.
— Ты до сих пор на мои прикосновения реагируешь так же, как и раньше. И я на твои — тоже. — На улице было темно, тусклый свет фонарей во дворе не справлялся с густыми сумерками. Наверное, поэтому я не могла разглядеть лицо Хмеля и понять, что на нем написано: издёвка, удивление или вечное самодовольство…