— Спасибо, — пробормотала она.
Он коротко кивнул ей и развернулся, чтобы уйти.
— Подождите, — окликнула его Кассандра, хотя и не была уверена, хочет ли, чтобы он остался или ушёл.
Мистер Северин повернулся и кинул на неё вопросительный взгляд.
Во время их короткой встречи в музыкальной комнате Кассандра была слишком взволнована, чтобы в полной мере обратить на него внимание. Он показался ей таким странным, когда внезапно выскочил из ниоткуда и предложил выйти замуж за совершенно незнакомого человека. Кроме того, она пребывала в ужасе от того, что Северин подслушал её слезливые признания Уэсту, особенно о том, что её платье пришлось перешивать.
Но сейчас невозможно было не заметить, как он хорош собой: высокий и элегантно стройный, с тёмной шевелюрой, гладкой светлой кожей лица, и слегка сдвинутыми, густыми бровями. Если бы она оценивала его черты по отдельности: длинный нос, широкий рот, узкие глаза, резко очерченные скулы и подбородок, то не нашла бы их привлекательными. Но каким-то образом, собранные воедино, они делали его внешность поразительно интересной и более запоминающейся, чем красивое, в общепринятом понимании, мужское лицо.
— Вы можете ко мне присоединиться, — неожиданно для самой себя предложила Кассандра.
Северин заколебался.
— Вы этого хотите? — удивив её, спросил он.
Кассандре понадобилось время, обдумать этот вопрос.
— Я не уверена, — призналась она. — Я не хочу оставаться в одиночестве… но и компания мне не особо нужна.
— Тогда я — идеальное решение. — Он опустился на место рядом с ней. — Вы можете рассказать мне всё, что захотите. Я не выношу никаких моральных суждений.
Кассандра медлила с ответом, на мгновение отвлёкшись на его глаза. Они были голубыми с блестящими зелёными крапинками вокруг зрачков, но один глаз казался больше зелёным, нежели голубым.
— Все выносят суждения, — сказала она в ответ на его заявление.
— А я нет. Моё представление о добре и зле отличается от общепринятого. Можете считать, что я моральный нигилист.
— Кто это?
— Человек, который считает, что добра и зла, по сути, не существует.
— О, какой кошмар! — воскликнула она.
— Знаю, — ответил он с извиняющимся видом.
Возможно, некоторые хорошо воспитанные молодые женщины были бы шокированы, но Кассандра привыкла к неординарным людям. Она выросла вместе с Пандорой, чьё изворотливое и ловкое мышление вносило разнообразие в невыносимо скучную уединённую жизнь. На самом деле мистер Северин обладал сдержанной энергией, которая немного напоминала ей о сестре. По его глазам можно было определить, как быстро работает его мозг, и делал он это намного быстрее, чем у других людей.
Сделав ещё один глоток шампанского, Кассандра с облегчением обнаружила, что желание расплакаться прошло, и она снова может нормально дышать.
— Вы, наверное, гений? — спросила она, припоминая разговор между Девоном, Уэстом и мистером Уинтерборном, друзьями Северина. Они сошлись во мнении, что железнодорожный магнат обладал потрясающим деловым складом ума, как ни у кого другого из числа их знакомых. — Иногда умные люди способны чересчур сильно усложнять самые простые вещи. Возможно, поэтому вы затрудняетесь в определении добра и зла.
Её слова вызвали короткую усмешку.
— Я не гений.
— Вы скромничаете, — сказала она.
— Я никогда не скромничаю. — Мистер Северин допил остатки шампанского, поставил бокал и повернулся к ней лицом. — У меня интеллект выше среднего и фотографическая память. Но в этом нет ничего гениального.
— Как интересно, — смущённо проговорила Кассандра, при этом подумав: "Боже… ещё одна странность". — Вы мысленно делаете фотографии?
Его губы дрогнули, будто он мог прочитать её мысли.
— Не в этом дело. Я с лёгкостью запоминаю информацию. Некоторые вещи, схемы или графики, страницы из книги, я могу припомнить в мельчайших деталях, словно смотрю на картинку. Я помню расстановку мебели и расположение картин на стенах почти во всех домах, в которых побывал. Каждое слово каждого контракта, который подписал, и все сделки, которые заключил, хранятся здесь. — Он постучал себя длинным пальцем по виску.
— Вы шутите? — удивлённо спросила Кассандра.
— К несчастью, нет.
— Почему, скажите на милость, быть умным — это несчастье?
— Ну, в этом-то и проблема: от того, что вы храните в памяти огромное количество сведений, умнее вы не становитесь. Весь вопрос в том, как вы их используете. — Северин насмешливо скривил рот. — Из-за большого объёма информации мозг работает неэффективно. Существует определённое её количество, которое мы должны забыть, потому что она нам не нужна или потому что мешает. Но я помню все неудачи точно так же, как и успехи. Все ошибки и неблагоприятные последствия. Иногда мне кажется, я словно попал в песчаную бурю: вокруг летает столько мусора, что невозможно разглядеть сути.
— Видимо, обладать фотографической памятью довольно утомительно. Тем не менее, вы достаточно успешно ею пользуетесь. Жалеть вас, по большому счёту, не за что.
Он усмехнулся и опустил голову.
— Полагаю, что так.
Кассандра допила остатки шампанского и отставила бокал в сторону.
— Мистер Северин, могу я задать вам личный вопрос?
— Конечно.
— Почему вы предложили стать моей устрицей? — Её лицо залил горячий румянец. — Потому что я красива?
Он поднял голову.
— Отчасти, — признался Северин без тени стыда. — Но ещё мне понравилось, что, по вашим словам, вы никогда не ворчите и не хлопаете дверьми, к тому же не ищите любви. Я тоже. — Он сделал паузу, не сводя с неё пристального взгляда. — Я думаю, мы составим хорошую пару.
— Я не имела в виду, что не желаю любви, — возразила Кассандра. — Лишь хотела сказать, что не против, если она придёт со временем. И если быть честной до конца, то и мужа я хочу любящего.
Мистер Северин не торопился отвечать.
— А что, если бы вы вышли замуж за человека, который хоть и не красавец, но недурён собой и к тому же очень богат? Что, если бы он был добр и внимателен к вам и исполнял любое ваше желание: покупал особняки, драгоценности, возил за границу, приобрёл вам личные яхту и роскошный железнодорожный вагон? Что, если бы он был исключительно хорош в… — Он замолчал, видимо, обдумывая дальнейшие слова. — Стал бы вам защитником и другом? Неужели отсутствие любви с его стороны продолжало бы иметь значение?
— А почему он не может любить? — заинтригованно спросила Кассандра. — У него что, совсем нет сердца?
— Нет, оно у него есть, но работает по-другому. Оно как будто… замёрзло.
— Давно?
Он на мгновение задумался.
— С рождения? — предположил Северин.
— Человек не рождается с замёрзшим сердцем, — мудро заметила Кассандра. — С вами что-то произошло.
Мистер Северин бросил на неё слегка насмешливый взгляд.
— Откуда вы так много знаете о сердце?
— Я читала романы… — серьёзно начала Кассандра и рассердилась, услышав его тихий смех. — Я прочла много романов. Вы не думаете, что человек может почерпнуть в них что-то полезное?
— Ничего, что можно применить в реальной жизни. — Но в его зелёно-голубых глазах сверкнул дружелюбный огонёк, как будто он находил её очаровательной.
— Но в романах как раз пишут о жизни. Возможно, в них больше правды, чем в тысячах газетных или научных статей. Хоть и на короткое время, но они способны заставить вас вообразить себя другим человеком, и тогда вы начинаете больше понимать о людях, которые от вас отличаются.
Кассандре льстило то, как внимательно и заинтересованно он слушал, будто её слова были цветами, которые мистер Северин собирался засушить на память в книге.
— Я признаю свою ошибку, — сказал он. — Вижу, мне придётся прочитать хотя бы один. Можете что-нибудь посоветовать?
— Я бы не посмела. Ведь я не знаю ваших предпочтений.
— Мне нравятся поезда, корабли, техника и высокие здания. Нравится идея о путешествиях по новым местам, хотя мне никогда не хватало времени куда-то отправиться. Не люблю сантиментов и романтики. Исторические вещи меня усыпляют. Я не верю в чудеса, ангелов или призраков. — Он выжидающе на неё посмотрел, как будто только что бросил вызов.