Мы с Маринкой договорились заранее, что будем ночевать вместе, даже комнату себе выбрали. Туда я и направляюсь. Замираю перед приоткрытой дверью, слыша доносящиеся из-за неё голоса. Хочу уйти, не собираясь подслушивать, но останавливаюсь, потому что в одном из говорящих узнаю Ника. Почти сразу понимаю, что второй, вернее, вторая, девушка, что весь день вилась вокруг него, вызывая у меня перманентное желание дать ей по голове чем-нибудь тяжёлым.
— Хочешь сказать, поигрался со мной и всё? — в голосе девушки отчётливо проскальзывают визгливо-истеричные нотки. Мне даже не нужно особо прислушиваться, чтобы понять, о чём она говорит. — Трахнулись и разбежались? По-твоему, это нормально?
— Я ничего тебе не обещал, — устало отвечает Ник. — Ты прекрасно знала, на что соглашаешься. Так что, да, по-моему, это нормально.
Не хочу больше ничего слышать. Больно. Понимаю, что это глупо. Мы ведь с Ником не пара, и он не обязан хранить мне верность. И я повторяю себе снова и снова, что глупо расстраиваться из-за услышанного. Также глупо, как ожидать того, что Ник будет месяцами страдать по несостоявшимся отношениям. Только всё это пустое, потому что всё равно больно, чтобы я себе не говорила.
Делаю шаг назад, ещё один, стараясь передвигаться как можно тише. Спускаюсь вниз по лестнице, замечая в дверях Диму, который осматривает гостиную. Он видит меня, улыбается, спрашивая шутливо:
— Не меня потеряла, красавица?
— Да, — киваю я. — Тебя.
Может, и к лучшему, что я подслушала разговор Ника с девушкой? Он вернулся к своему привычному образу жизни: трахает других девчонок, вряд ли вспоминая в постели с ними обо мне. Так почему я не могу попробовать завести отношения с хорошим парнем? Хватит цепляться за прошлое. Наша с Ником история окончилась, толком не начавшись, что ж, пусть так и будет. Нужно жить дальше.
Подхожу к Диме, обнимаю его за пояс, и сама целую в губы. Он теряется на мгновение, но затем отвечает, притягивая меня к себе. Я не ощущаю и десятой доли того трепета, что испытывала с Никитой. Но я привыкну… наверное.
Глава 8
Что теперь?
Что сегодня?
Что, если ты сделаешь меня таким, каким я должен был быть?
Что, если наша любовь никогда не проходила?
Что, если она потерялась в словах, которые мы никак не могли найти?
Малышка, пока не слишком поздно,
Что теперь?
Daughtry — What about now
Уже утром жалею о том, что поддалась эмоциям. Дима заслуживает девушку, которая будет терять от него голову, а не ту, что не может разобраться в себе, и, целуясь с ним, думает о другом парне. Решаю, не тянуть, и сказать ему, что я поторопилась, и что лучше нам и впредь оставаться друзьями.
Я лежу возле стенки на двуспальной кровати, а под боком сопит Маринка. Она пришла, когда я уже спала. Не желая её будить, начинаю осторожно сползать к краю кровати. Хочется принять горячий душ, выпить кофе… а лучше, убраться из этого дома подальше и от Никиты, и от Димы. Господи, как я могла вляпаться во всё это?
Благополучно слезаю с кровати, делаю пару шагов к двери…
— Ай! — не могу сдержать болезненного возгласа, почувствовав, как что-то острое впивается мне в голую пятку.
Подпрыгивая на одной ноге, возвращаюсь к постели, усаживаясь на краешек. Маринка поднимает голову, хлопает ресницами, пытаясь разлепить глаза. Спрашивает хриплым ото сна голосом:
— Что случилось?
— Наступила на что-то, — растерянно отвечаю я, задирая ногу и внимательно осматривая ступню. Замечаю маленькое металлическое «нечто», впившееся в кожу. Осторожно подцепляю пальцами: у меня на ладони оказывается что-то типа заклёпки, с внешней стороны имеющей форму остроконечной пирамидки. Кожу она не проколола, что радует.
— О! — Маринка забирает у меня находку. — Это с Мишкиной куртки заклёпка, — подруга кивает в сторону стула, на который небрежно наброшена упомянутая вещь. — Он мне вчера её дал, когда я замёрзла.
— Вот значит, с кем ты пропадала, — тяну я. — Дима тебя, между прочим, обыскался, — строю нарочито серьёзное выражение лица.
В ответ на мои слова Маринка расплывается в широкой улыбке:
— Да, пропадала! Не всё же вам с братцем целоваться, никого вокруг не замечая. Чем я хуже? — смеясь, произносит она.
Сердце ухает вниз, как только до меня доходит смысл услышанного. Спрашиваю, запинаясь:
— Ты видела?
— Ага, — кивает Маринка. — Мы с Мишей через кухню в дом зашли, потом в гостиную, а там вы с Димой… эй, ты чего? — подруга обеспокоенно заглядывает мне в лицо. — Поля? Ты что, думаешь, я против? — молчу, с ужасом осознавая, что теперь нужно объясняться не только с моим новоиспечённым парнем, но ещё и с подругой. Маринка же порывисто обнимает меня, начиная торопливо говорить: — Я рада! Последний месяц я так ждала, когда вы уже станете парой. Ты — моя лучшая подруга, а он — мой брат. Классно же, что вы вместе! С тобой-то уж точно не получится как с Женей…
Марина резко замолкает, закрывая рот ладошкой, явно осознавая, что сболтнула лишнее. Я же переспрашиваю удивлённо:
— С Женей? Той самой Женей? — хмурюсь, не понимая, почему подруга вспомнила о девушке, которую бросил Никита.
— Ты в курсе? — удивлённо интересуется Марина.
— Дима мне зимой рассказал, — нехотя отвечаю я, помня о данном обещании. — Только я не понимаю, при чём тут она? Дима говорил, что она встречалась с Ником, и он её бросил.
Вижу как мрачнеет Маринка. Смотрит на меня задумчиво, чуть покусывая губы. Наконец, спрашивает:
— Это всё, что он тебе рассказал?
— Да, — пожимаю плечами. — Ну, ещё говорил, что Женя была твоей подругой, и что ты потом долго злилась на Ника.
Марина делает глубокий вдох, шепчет еле слышно:
— В этом весь Дима, — замечая мой недоумевающий взгляд, поясняет: — Это только часть истории. Дело в том, что Женя очень нравилась Диме. Он за ней ухаживал месяца три, наверное, если не дольше. Она согласилась с ним встречаться. Потом… — подруга запинается, разговор даётся ей непросто, — в общем, Ник отбил Женю у брата. Дальше ты знаешь, — вздохнув, Марина добавляет, — Димка, наверное, думал, что Никита тебе нравится, вот и не рассказал всего. Вообще, странно, что он с тобой это обсуждал. Мы все в себя после этой истории долго приходили, и стараемся о Жене не вспоминать.
Маринка заканчивает, а у меня появляется ощущение, что я попала в капкан. Да, по своей глупости, но, если ещё несколько минут назад у меня оставался шанс выбраться, то…
— Ты — не Женя, — улыбается Марина, — уверена, у вас с Димой всё будет замечательно!
…капкан захлопывается.
— Конечно, — киваю я, соглашаясь, обнимая подругу. — Всё будет замечательно.
Мы спускаемся с Мариной вниз, оказываясь первыми, кто проснулся после вчерашнего праздника. Готовим завтрак, пьём кофе, болтая о всякой ерунде. Потом на кухне появляется Миша, и я ухожу во двор, оставляя их с Маринкой наедине. Усаживаюсь на садовые качели, обдумывая то, что узнала от подруги. Получается Ник увёл девушку у собственного брата? Подобный поступок не удивляет, хотя, кажется, это слишком даже для Никиты. Зато ещё раз убеждаюсь, насколько у Димы действительно доброе сердце, раз он простил его после подобного. И почему я не влюбилась в Димку? Похоже у нас это семейное: отец выбрал не ту сестру, а я не того брата. Нет, не хватит у меня сил сейчас расстаться с Димой, не хватит… и снова в голове крутятся мысли, что, может быть, вот так, постепенно узнавая его лучше, я смогу…
— Привет.
Хочется нервно рассмеяться, когда я слышу голос Ника. Но стараюсь держать себя в руках, чтобы не выдать своего внутреннего напряжения. Отвечаю тихо, отодвигаясь в сторону, когда он усаживается рядом:
— Привет.
Никита смотрит на меня, я же старательно делаю вид, что разглядываю что-то очень интересное в противоположной части двора.
— Как ты? — спрашивает он, пододвигаясь ближе.
— Отлично! — отвечаю слишком быстро и слишком громко. Ник усмехается, всем своим видом давая понять, что не верит мне ни на грамм. Нервное напряжение последних суток даёт о себе знать. Эта его усмешка невероятно раздражает. А может меня раздражает собственная реакция? Потому что он оказывается рядом, и у меня опять начинают предательски дрожать руки. Да что за наваждение? Пытаюсь встать с качелей, чтобы просто уйти: зачем опять рвать себе сердце пустыми разговорами?
Ник перехватывает меня за плечи, не позволяя встать. Оборачиваюсь к нему, цежу сквозь зубы:
— Отпусти.
— Полина, — смотрит на меня с мукой в глазах, — Поля, — повторяет моё имя, утыкаясь губами мне в висок. Обхватывает ладонью моё лицо, поглаживая щёку, шепчет еле слышно: — Поля, я скучаю. Иногда кажется, что становится легче, а потом вижу тебя снова, — он горько улыбается, ловит мой взгляд, а у меня дыхание перехватывает от той нежности вперемешку с безысходностью, с которыми он смотрит на меня, — не хочу без тебя, не могу…
Ник склоняется ко мне, явно намереваясь поцеловать. И мне хочется закрыть глаза, ощутить прикосновение его губ, ответить на его поцелуй, и будь, что будет. Но я вспоминаю сказанные Мариной слова: <i>Ты — не Женя</i>. Дима не заслужил повторения истории. Но дело даже не в нём: поддавшись минутному порыву, мы с Ником совершим ошибку. Ничего же не изменилось, наоборот, всё стало только сложнее. Теперь не только у него, но и у меня есть веская причина, не бросаться с головой в омут.
— Никит, не надо, — слова даются с трудом, потому что разум твердит одно, а сердце рвётся на части от его доводов.
— Поль, давай забьём на всё, — в его глазах появляется лихорадочный блеск, — на всех, — говорит быстро, не позволяя мне перебить его. — Пока ещё не совсем поздно, пока мы оба не сделали чего-то…
— И на твою маму? Забьём? — Ник молчит. — Да и поздно уже, — тихо добавляю я, осторожно высвобождаясь из его рук. Встаю с качелей, договариваю: — Вчера вечером я согласилась быть девушкой Димы.
Ник вздрагивает как от удара, его взгляд словно тяжелеет, а руки сжимаются в кулаки так, что костяшки белеют от напряжения. Он вскакивает на ноги, делает шаг в мою сторону, и на мгновение мне даже становится страшно, я внутренне сжимаюсь, не понимая, чего от него ожидать. Никита же прикрывает глаза, потом выдыхает резко: