— Миссис Эрон? — невозможно серьезно называет он мою новую фамилию, и весь класс стремительно оборачивается.
Черт, как же я не люблю такое пристальное внимание.
— Посмотреть на подошвы? — чуть-чуть дрожащим голосом предлагаю я, и Кристофер хлопает в ладоши.
— Бинго! Отлично, миссис Эрон, просто превосходно! Да, действительно, каким бы банальным не был метод — но уронить во время допроса ручку, и заглянуть под ботинки подозреваемого — хороший способ определить его неспособность двигаться. И, если вы видите на его подошвах грязь…
Он снова делает паузу, и выразительно смотрит на нас.
— Брать его надо, чего тут! — тут же выкрикивает Клим, — ясно же, что он виновен.
— Да? Докажи, что он врет.
— Что?
— Возьми, и докажи, что он действительно не ходит. Или ты думаешь, что при новости о грязных ботинках он тут же вскочит со своего места и пустится в пляс?
Кристофер смотрит теперь насмешливо, и Клим опускает голову. Он — первокурсник, и еще не до конца понимает, насколько опасно спорить с этим преподавателем. А вот второкурсники, что пугливо расходились в коридорах при звуке шагов Эрона, не раз сталкивались с его нравом.
Но сейчас, кажется, Кристофера не интересовало желание потоптаться на чувстве собственного достоинства студента, и он спокойно переводит взгляд на класс.
— Итак. Есть адекватные идеи, как разоблачить преступника?
Все молчат, кто-то в остервенении листает учебник. Зря. Мистер Эрон терпеть не может халтуры.
— Оставьте в покое книжонку, Баскин, — резко роняет он студенту, — этому вас не научат никакие законы и инструкции. Это — жизнь, и, если вы хотите уметь распутывать дела, придется научиться думать головой!
Студенты все также молчат, в большинстве своем боясь ляпнуть глупость, и попасть под горячую руку преподавателя. Мне не так, чтобы страшно, но достойных идей и впрямь нет.
Кристофер ждет еще минуту, а затем облокачивается на преподавательский стол.
— Где же ваша выдумка, друзья мои? С нестандартными злодеями и методы — нестандартные.
— А можно пример? — с интересом просит девушка с первой парты, и Эрон кивает.
— Да пожалуйста. К примеру, можно ненадолго отлучиться, и попросить других участников трагедии не вмешиваться, и не приходить на помощь инвалиду. Затем собрать всех в комнате, устроив еще один допрос. Когда нервы у всех уже на пределе, сделать вид, что получили срочное сообщение, и в панике прокричать, что в здании бомба.
Он лениво обводит всех взглядом, и спокойно продолжает.
— Все рвутся на выход, и совершенно «забывают» помочь нашему инвалиду спуститься с лестницы. Ну и после все, что вам остается — ждать на улице, как человек на своих двоих выбежит вслед за вами.
Класс потрясенно молчит, и все та же ученица потрясенно произносит:
— Это ведь незаконно… Противоречит всем инструкциям…
Кристофер лениво пожимает плечами.
— Наверно. Если честно, понятия не имею, не читал их. Но зато наш «инвалид» сейчас отбывает срок за убийство начальника, что уволил его, и оставил буквально с голым задом. За это тот затаил обиду, и решился на крайний шаг — убийство человека.
— Так это ваше дело, мистер Эрон?! Вы… Правда, так действовали?
— Так, и не так — какая разница, если это приносило свой результат? — раздраженно отвечает Кристофер, и берет в руки мел, — итак, раз мы все выяснили, а ваши лица больше не похожи на оловянных солдатиков — продолжаем урок уже по теме.
Лекция идет своим чередом, и я украдкой любуюсь мужчиной. Своим мужем.
Краснею от этих мыслей, и никак не могу понять, почему у меня такие реакции. Это для дела, совершенно необходимый брак, и поступок в духе Эрона. Так почему я ежусь под его внимательным взглядом, боюсь попадаться ему на глаза в доме, и все чаще вспоминаю наш первый и единственный поцелуй на свадьбе?
Перевожу дыхание, стараясь выкинуть все лишнее из головы. Кристофер хорош, чего уж там, да и энергетика у него потрясающая. Чего стоят взгляды девиц, что так или иначе пытаются с ним пококетничать, но всегда уходят ни с чем.
Потому что теперь он — женатый человек?
Или он и до моего появления вел себя с подхалимками так же жестко?
Я не знаю, но почему-то надеюсь и на первое и на второе сразу.
Когда звенит звонок, я выдыхаю, расслабляюсь, и предвкушаю обед в столовой. Мне нравится, что я уже не шатаюсь от голода, и даже появились какие-то вкусовые предпочтения — например, я больше люблю мясо, чем рыбу, хотя раньше ела с одинаковым рвением и то, и другое.
Только шоколада в моей жизни все также мало, но я радуюсь и вкусным сладким пирогам, которые печет в наше отсутствие Пинки.
Мы с девочками уже у самой двери, когда меня настигает спокойный голос Кристофера:
— Миссис Эрон, задержитесь, пожалуйста.
Глава 12
Кристофер
Когда Элли разворачивается, и понуро плетется к моему столу, я пытаюсь сохранить спокойное выражение лица.
Когда ее губы опускаются, а взгляд направлен куда угодно, но не на меня, я все еще держусь, чтобы не вспылить, и не испугать девчонку.
Но когда она замирает в метре от меня, и молчит, сжав пухлые губы, терпение с треском покидает мой вспыльчивый нрав.
— Динозаврик, а что происходит, а?
Девушка вздрагивает, хмурит тонкие брови, и все-таки ловит мой взгляд.
— Что-то не так, профессор?..
— Да, черт дери, не так. С тех пор, как я упомянул о следящим за нами Эдди, ты сбежала из моей спальни, и теперь всеми силами избегаешь меня. Ау, Элли ты ничего не перепутала?! Не меня сторониться надо, я — единственный, кто действительно сможет тебя защитить!
Выдыхаю, и на миг прикрываю глаза, чтобы не видеть этот вечный испуг. И чего она боится в моем лице?! Да, я не всегда сдержан, но ни разу по-настоящему не кричал на жену…
Жена. Она, блин, мне чертова жена, а я за всю неделю и парой фраз с ней не перебросился! Хоть и живем в одном доме, но Элли проводит вечера за уроками, а по утрам лишь ныряет в мою машину на заднее кресло, чтоб вместе прибыть в школу.
«Здравствуйте», «Спасибо», «Хорошего дня», и «До свидания».
Вот и все, что я слышу из приоткрытого ротика с языком, который при одном воспоминании мешает моим мыслям работать.
Окидываю взглядом сосредоточенную Элли, и отмечаю, как похорошела девчонка. Всего за неделю из ее взгляда исчез голод, круги под глазами скрылись, а на щеках появился нежный румянец. Даже в безобразном платье с открытой шеей она смотрелась довольно неплохо, и лишь высокая шишка на голове портила весь облик.
Я помнил, как красиво ее волосы спускались с плеч в свете ночника моей спальни.
Я хотел бы увидеть это еще раз.
— Для сохранения моей безопасности нужен был брак с вами. Теперь оказывается, что для этого мне нужны совместные вечерние беседы? — спускает меня на землю жена.
Она роняет все это тихим голосом, но я чувствую, как злость звенит в нем. Я реально не понимаю, с какого перепуга мы вдруг так общаемся, но мне это не нравится.
А еще не хочется признаваться даже себе самому, почему именно меня не устраивает такое общение.
Делаю шаг к своей студентке, «проглатываю» новый уровень ее испуга в глазах, и говорю максимально спокойно:
— А у тебя что, язык отсохнет сказать мне пару ласковых? Или ты думаешь, что если мы будем ходить в двух метрах друг от друга, то у Черного Эда не возникнут подозрений?!
Она смотрит, краснея и тут же бледнея, будто ее мысли в голове скачут с плохого на «еще хуже». Возможно, я слишком груб с ней, но я работа в полиции приучила к такому.
Правда, был в моей жизни еще опыт…