Грустно вздохнула, искоса поглядывая на… Мужа. Это что же, я теперь мачеха? По всему выходило, что так, только вот десятилетнюю разницу с «дочерью» не прикроешь никакими пережитыми эмоциями. Они не компенсируют мудрость лет, и уж тем более нужные инстинкты.
Хорошо, что наш брак только на время. Потому что становиться кому-то матерью я совершенно не готова.
— Не отстают? — смотрит в окно заднего вида Кристофер, и я поворачиваю голову.
За нами бодро двигается следующая машина, ярко-розовая шкода, за рулем которой восседает мадам Эрон. Она везет в дом Кристофера Дарьяну с Кимберли, где уже накрыт праздничный стол.
— Совсем не обязательно было собирать гостей, — качаю головой, так как праздновать что-то настроения нет, — это лишнее, Черный Эд не увидит нас в твоем доме.
— Это — свадьба, Элли. И у нас будет хотя бы подобие праздника. Не отговаривай, Динозаврик, я так решил.
Вновь смотрю на мужа, размышляя над словами, сказанными таким безапелляционным тоном. Мне не нравится, когда ставят условия, и не дают выбора, но сейчас спорить смысла нет. Решил и решил, в конце концов, имеет право.
А вот на что буду иметь право я в его доме с одной спортивной сумкой в багажнике?
Когда подъезжаем, первой из машин выскакивает мама Эрона, и уже мчится ко мне. Обнимает так, словно не делала того же у ЗАГСа, и придирчиво оглядывает мою фигуру.
— Выкормлю, — отмахивается она от своих каких-то мыслей, и поворачивается к сыну, — через порог жену — только на руках!
— Миссис Эрон…
— Что ты! Какая я тебе «миссис Эрон», не дури! — женщина смешно поднимает тонкие голубые брови, и морщины с уголков глаз перетекают на лоб, — зови меня просто Пинки! Идет?
«Вот Пинки, вот и Брейн… Вот Пинки, вот и Брейн» — проносится в моей голове, и я трясу ей, чтобы прогнать мелодию. Это ведь эти два мышонка хотели захватить мир? Боже, куда я попала…
— Пинки, послушайите…
— Ничего не желаю слушать, — машет руками свекровь, и начинает сердито смотреть на сына, — Крис — порог!
Мужчина вручает мне мою сумку с вещами, подхватывает на руки, и легко вносит в один из коттеджей, что расположены за городком.
Ставит в светлой прихожей, по-холостяцки без единой картины и с минимум необходимой мебелью, и быстро машет рукой в сторону двери.
— Столовая — там. Надеюсь, туда тащить жену уже не нужно?
Последнюю фразу он кричит уже Пинки, что недовольно качает головой, подхватывает меня под локоть, и тащит в указанную сторону.
— Ты очень худая и бледная, — произносит почти дословно фразу своего сына, и чуть ли не силком усаживает меня за стол, — давай, я положу тебе пару своих фирменных пирожков…
— Простите, Пинки, вы ведь в курсе, что свадьба не настоящая? — шепотом интересуюсь я, пока другие гости рассаживаются за столом, — и откармливать меня совсем не обязательно…
Миссис Эрон удивленно опустила взгляд на мою руку, где красовался тонкий золотой ободок.
— И слушать не хочу, что мой сын опять напридумывал, — отмахивается от моих слов женщина, — но пока в документе твоя фамилия Эрон — запомни, девочка, ты под нашей опекой. Так что ешь, и не выдумывай.
Я обреченно кусаю невероятно вкусный пирожок, вымученно улыбаюсь девчонкам со школы, и молюсь, чтоб этот вечер поскорее закончился.
Глава 8
Кристофер
Пока Элли напугана так, что я физически чувствую ее дрожь рядом, у меня есть время оценить обстановку.
Нас вот-вот пригласят, но ничего подозрительного не происходит. Зря Майлгис настаивал на жилетах, все-таки Эдди не идиот, чтобы появляться здесь, даже если уже и прознал о моей свадьбе.
Но когда слухи разнесутся, нужно быть особенно настороже, и по возможности не спускать с Элли глаз. Это будет не сложно, изображая для всех счастливого мужа, а на деле приглядывая за девчонкой.
Я кошусь на Динозаврика рядом, и удерживаю себя от порыва снова ее отвлекать. Не стоит, хотя в прошлый раз подействовало — она перестала разглядывать всех вокруг, и сосредоточила внимание на мне. Честно сказать, и я слишком перегнул палку, когда абсолютно потерялся в запахе мыла у нее за ухом.
Никогда не знал, что мыло может так вкусно пахнуть. Ни грамма парфюма я не учуял, и не удивлюсь, если узнаю, что у Элли его и нет. Она прекрасно гармонирует со своей естественностью рядом со мной, не перебивая, а дополняя наш странный союз.
Разглядываю девчонку внимательнее, удивляясь тому, как простые шмотки могут менять человека. Элли и раньше нельзя было назвать страшненькой — но сейчас, в свободном простом платье с открытыми щиколотками и руками, с тонкой шеей и какой-то хрупкой, будто стеклянной ключицей, девушка смотрелась очень даже мило.
Не красавица, и уж тем более не та «модная» внешность, но утонченность в этот раз победила нелепость, и даже большой мягкий рот не смотрелся странно. Мне вообще нравилось, как Элли после моего замечания о поцелуе не перестает облизывать губы, срывая мои деловые мысли на более… Личные.
Мне хочется поцеловать этот рот, прижать ее мягкость, ощутить, как она распахивается передо мной, впуская дальше. Какой у нее язык? Мягкий и расслабленный, или тонкий и острый? И сцепиться ли он с моим, если я того «попрошу»?
Я усмехаюсь, потому что в липовой свадьбе, с фальшивыми чувствами и наигранными улыбками гостей кое-что явно будет настоящим.
Хотя, ведь девчонка может позволить мне лишь легкое касание губ, для приличия. И у меня нет никаких прав требовать большего.
Двери, наконец, распахиваются, и вся наша разномастная компания проходит внутрь, в полкруглый зал с тяжелыми из красного бархата шторами, нарядными волнами прикрывающими окно. Это, кажется, единственное украшение ЗАГСа, и в центре этого окна стоит высокая тумба с женщиной за ней.
Она оглядывает нас с гостями, чуть приподнимает брови, но заученным голосом начинает зачитывать приличествующие слова.
Я почти не слушаю, потому что постоянно кошусь на Динозаврика. Она обеими руками держится за мой локоть, не давая мне высвободить руку, чтобы приобнять девчонку.
Ее трясет, а взгляд больших голубых глаз уставился в одну точку, выдавая полубезумное состояние. Мне срочно нужно ее расслабить, чтобы в нужный момент девушкачонка сумела выдавить «Да».
Тяну свободную руку, и накрываю просто адски ледяные пальцы на своем же локте. Осторожно поглаживаю, поражаясь мягкости кожи, и тому, какие тонкие у девчонки ладошки. Просто детские, но вцепились в пиджак крепко, будто ни за что не отпустят.
Что ж, маленькая, будем выручать, как можем в этой ситуации.
Я мягко тру пальцы, отогревая кожу, и дыхание Элли замедляется. Постепенно двигаюсь дальше, накрывая запястья, и осторожно массируя хрупкие косточки, реально боясь сломать или нечаянно передавить венку. Элли втягивает носом воздух, ее тело стремительно расслабляется, и вот уже она здесь, рядом — а не далеко внутри себя, куда мне со всеми гостями и руководящей тут женщиной не достучаться.
Слегка наклоненный подбородок девушки красноречивее любых слов говорит мне: «Спасибо». Я довольно накрываю одной рукой обе ее ладошки, тем самым закрепляя свое тепло и присутствие здесь.
Умничка, малышка. Мы справились с паникой. Теперь осталось только…
— Прошу ответить вас, жених.
— Да.
— Прошу ответить вас, невеста.
Молчание, за которое я успеваю вспомнить каждую веснушку, что выступили у Динозаврика при слезах накануне. Не терплю женской мокроты, и не умею справляться с этим, но те слезы…
Будто вообще не для меня. Будто для самой Элли, так она удивленно стирала их ладошкой со своих щек, словно поверить не могла, что еще умеет плакать.
Хорошо, что раздался звонок, и мне пришлось выйти из кабинета. Потому что, если Элли и ждала каких-либо слов, у меня их попросту не было.
Зато в голове прочно засел ее бледный вид с проступившими веснушками, и я усилием воли гоню его вон из своей головы.
— Согласна, — отвечает Элли целое слово, спустя, кажется, вечность, и в зале раздаются хлипкие аплодисменты.
Рано, мама, рано. Впереди еще один подвиг для Динозаврика, и интересный опыт для меня.
— Можете скрепить ваш союз поцелуем.
И где они берут эти тупые фразочки? Я поскорее разворачиваюсь к Элли, осторожно беру девушку за плечи, и наклоняюсь с самым уверенным видом на свете.
— Готова к лучшему поцелую в твоей жизни?
Шутки должны расслаблять, но Элли, напротив, еще больше паникует, разливая в своих глазах озера страха. Больше не медля, наклоняюсь, крепко и бережно обхватывая худые плечи, и накрываю ее губы своими.
Вау.
То, как дернулось ее тело, было ожидаемо, и совсем не впечатлило. Но то, что рот окажется приоткрыт в порыве глотнуть воздуха, для меня оказалось полнейшей неожиданностью.