— Извини, если мы долго, — подошла к поднявшемуся со скамьи Джеймсу, понимая, что так ничего и не добилась.
— Нормально, — пожал плечами, убирая руки в карманы брюк.
Я хотела увидеть его ревность, а вместо этого испытала лишь пронизывающее до костей безразличие. Голодное, леденящее кровь опустошение… Сама не понимаю, почему именно сейчас, когда я наконец-то смогла добиться от него некого подобия свободы, мне стало так… паршиво? Удивительно, но именно паршиво! Казалось, что я только что совершила что-то по-настоящему бесчеловечное! Бесчувственное! Вогнала нож ему в спину!
И пока вышагивала рядом с этим спокойным мужчиной по безлюдному парку, мне как никогда в жизни хотелось избавиться от подаренного букета! Словно именно он был тем самым, что в одно-единственное мгновение поменяло порядок вещей в моей безграничной Вселенной.
— Картер просто друг, и между нами никогда ничего не было, — так неожиданно выдал мой паразит, что я даже и не успела закрыть ему рот!
— Не переживай, я не стану причинять ему вред, — снова усмехнулся Джей, отворачиваясь в другую сторону. — Общайся, с кем хочешь.
— Это всё из-за цветов? — снова подала голос внутренняя тварь, словно её разрывают на части. — Себастьян подарил их только для того, что бы поздравить.
Кажется, Джеймс хотел мне что-то сказать, но в этот момент небеса разверзлись, и на нас хлынул такой немыслимый дождь, что больше не было времени говорить. Взвизгнув от неожиданности, я побежала к ближайшему дереву, прячась от начавшегося ливня. Широкая крона спасала он разыгравшейся грозы, позволяя лишь каким-то одиноким каплям падать на нас, пропитывая одежду противной влагой. Отложив цветы, чтобы вытереть лицо, я обхватила себя за плечи в совершенно безрезультатной попытке согреться.
— С ума сойти! — наблюдала за тем, с каким немыслимым звуком ударила огненная молния, и мне стало безумно страшно. Всё гремело, трещало, сходило с ума! Словно настал самый настоящий конец света! — Так мы домой точно не доберёмся. Может позвонить Игорю? Пусть прейдет за нами с зонтом.
— У меня телефон сел, а ты свой дома оставила, — прислонился к дереву Джей, запрокинув голову. — Так что ничего не получится.
Сама не знаю почему, но в этот момент выражение его лица показалось мне таким… уставшим. Он просто стоял и смотрел ничего не выражающими глазами на серую стену дождя, словно из него вытянули все силы и всё желание двигаться дальше.
— У тебя волосы мокрые… — прошептала пересохшими губами, делая шаг в его сторону.
Рука сама потянулась к мужскому виску. Слегка приподнявшись на носочки, упираясь рукой в его плечо, я старалась как можно аккуратней избавить Джея от стекающей по лицу воды. Удивительно, но рядом с ним мне снова стало тепло и уютно. Не было ни угрожающего треска грозы, ни противного запаха сырости, ни бодрящего озона.
Холодный воздух пропитался ароматом винного дурмана, словно мы стояли посреди огромного виноградника. Казалось, нас окружают сочные грозди Флоры, от сладости которых я начинаю пьянеть. Губы мгновенно онемели, когда скользнув пальчиками к его подбородку, я наконец-то встретилась взглядом с пронзительными голубыми глазами.
Внутри что-то дрогнуло, заставляя меня издать беспомощный, рваный хрип умирающего зверя. В этот короткий момент я оказалась совершенно околдованной… Одурманенной… Одержимой… Ведь всё, чего мне сейчас на самом деле хотелось — поцеловать этого мужчину. Хотелось прижаться к нему, растворяясь в нежных и требовательных прикосновениях…
Губы свело от боли, а тело само подалось вперёд, заставляя обнять его, всё сильнее и сильнее вжимаясь в крепкую грудь. Не помню, в какой именно момент я обвила его шею беспомощными тисками, но когда это случилось, наконец-то почувствовала у себя на талии его горячие пальцы. Впервые за столько времени мы стояли лицом к лицу в подобной близости, словно врастая друг в друга невидимыми корнями. Оплетались невидимыми лианами…
И сейчас, находясь всего в паре сантиметрах от самого желанного поцелуя в своей жизни, я была готова расплакаться совершенно, потому что не в состоянии взять под контроль вспыхнувшие во мне чувства… Его дыхание и глубокое сердцебиение проникали в меня, заставляя ощутить то немыслимое напряжение, которое он пытался взять под несуществующий, утерянный и никому ненужный контроль…
Проведя кончиком носа по коже Джея, словно от того, на какой тонкой грани я сейчас балансирую, зависела вся моя жизнь, я издала поверженный всхлип, впиваясь в его мягкие губы поцелуем.
Хруст! Треск! Боль! Отчаяние! Страх!
Ну, вот и всё… То самое безразличие, которое я так долго и так трепетно закаляла ненавистью, лопнуло, словно хрупкий кусочек стекла, на который наступили крепким каблуком.
Всё, чего мне сейчас хотелось — целовать этого мужчину до потери сознания! Целовать так глубоко и самоотверженно, чтобы весь мир вокруг нас перестал существовать, растворившись в этих объятиях, дыхании и прикосновениях, от которого каждая клеточка моего тела сходит с ума.
Джей был так близко. И он был моим и только моим… И всё равно этого было мало! Преступно мало! Мне хотелось ещё и ещё. Намного глубже и куда больше!
— Нет! — вскрикнула, отталкиваясь от него.
Вырвавшись из таких крепких и таких сладких тисков, я выскочила под дождь. Ноги сами несли меня прочь от этого мужчины. Крупные капли били в лицо, не позволяя ни дышать, ни видеть.
О Господи! Как же было холодно и страшно! Хотелось кричать! Вопить! Рыдать! Казалось, что в этот момент моё несчастное сердце живьем выгрызают из груди!
Я задыхалась от усталости, но совершенно не могла остановиться. Хотелось бежать куда угодно! Хоть на край света, только бы снова стать прежней собой! Той, которой я была ещё несколько часов назад! Хотелось убежать от той немыслимо тяжелой цепи, которая следовала за мной по пятам, вырываясь из рук Джеймса Прайда.
Мокрое платье прилипало к телу, в туфлях плюхала вода. Перед глазами стоял пар от прерывистого дыхания, сбивая меня с толку. Всё смешалось, расплылось, словно кто-то окатил водой только что нарисованный холст. Люди… Дома… Деревья… Всё потеряло значение. Рваные всхлипы оглушали меня сильнее тяжелого сердцебиения, а машины одна за другой сигналили мне, словно сумасшедшей, когда я перебегала дорогу на зелёный!
— Мисс?.. — взглянул на меня испуганный консьерж, когда, промчавшись мимо него, я влетела в распахнутые двери лифта.
Прислонившись к зеркальной стене, я хотела лишь одного — покоя. Хотела тишины. Хотела, чтобы кровь перестала бить в голову и прекратила разгонять адреналин по пульсирующим сосудам. И только когда мне наконец-то удалось очутиться в тёмной и совершенно опустевшей гостиной, я наконец-то смогла успокоиться. Сделав несколько неуверенных шагов, подавляя дрожь в уставших коленях, вцепившись пальцами в стену, я из последних сил стараясь не потерять равновесие.
Слава Богу спаслась… Справилась… Сумела избежать той чудовищной участи, которая ждала меня рядом с этим мужчиной! Хорошо… Теперь всё снова будет хорошо! Ещё немного — и я смогу позабыть о том, что между нами случилось. Убить это новое, пугающее меня чувство и продолжить жить, словно ничего и не было…
Но уткнувшись лбом в твёрдую стену, переводя сбившееся дыхание, я услышала то, чего совершенно не хотела… Повернувшись в сторону лифта под его тонкий приятный звоночек, я с настоящим ужасом увидела идущего Джеймса.
Весь промокший и запыхавшийся, он сделал ещё один уверенный шаг навстречу, от которого я лишь ещё сильней прижалась к единственной опоре, отделяющей меня от падения. Сейчас в его глазах полыхала такая немыслимая решимость, что остатки моей и без того надломленной воли спали к ногам, словно шелковая вуаль, оставляя совершенно обезоруженной один на один с этим подавляющим меня мужчиной.
— Пожалуйста… — прохрипела пропадающим голосом не в силах сдержать выступившие слёзы.
— Нет, — прозвучало как смертный приговор, когда Джей, даже и не думая останавливаться, подтянул меня к себе, заставляя захлебнуться от очередного безумного поцелуя.
Казалось, что в этот момент он целовал даже не меня, а что-то гораздо глубже… Сокровенней… То, чего ещё ни разу в жизни не касался ни один другой мужчина… Его язык играл на до предела натянутых во мне струнах, от колебания которых я растворялась в нашей с ним близости, как в чём-то совершенно запретном… Сакральном… Недоступном ни для кого другого…
Подхватив меня на руки, Джеймс направился к лестнице, за пределами которой меня ждала близость, после которой я бы уже ни за что на свете не смогла остаться прежней. Сердце практически вырывалось из груди, когда Джей оттолкнул тяжелые двери, занося меня в спальню.
Тело выжигало таким немыслимым вожделением, что оно буквально дрожало не в силах справиться с нахлынувшими ощущениями. Голова кружилась, словно у меня началась настоящая горячка. Казалось, что в мой слабый организм попал какой-то ужасный вирус, от которого человек сходит с ума!
Стоило опуститься на пол, как моё промокшее платье тут же сползло по влажному телу, оставляя меня в тонком белье. Слегка отстранившись, избавляясь от одежды, Джей впился в меня настолько тяжелым и невыносимым взглядом, что стало дурно.
Рваный свет золотой молнии упал на стоящего мужчину, словно сейчас передо мной стоял не простой человек, а самый настоящий мифический инкуб из плоти и крови. Не в состоянии пошевелиться, смотря в его светящиеся глаза, я впадала в настоящий гипноз. Они возбуждали меня, сводили с ума, заставляли дрожать, я практически ощущала их невидимые прикосновения к продрогшей коже… Шее… Ключицам… Соскам…
И стоило только этому демоническому взгляду опуститься по животу вниз, задерживаясь на до нитки промокших шелковых трусиках, как всё моё тело свело, пробивая совершенно необъяснимым спазмом дичайшего возбуждения.
Проклятье!.. Если в этом мире и существует мужчина, способный довести до оргазма одним только взглядом, то это определённо Джеймс Прайд!
Казалось, что я могу кончить уже от того, с каким немыслимым животным голодом он исследует каждый уголок моего тела своими нечеловеческими глазами. Удивительно, и почему же я не испытывала ничего подобного прежде?.. Почему не поддавалась на этот подчиняющий волю гипноз?..
«Неужели?..» — сердце забилось так глубоко и так настойчиво, что я начала терять равновесие.
И хорошо, что в этот момент Джеймс шагнул ко мне навстречу, крепко-накрепко окольцовывая своими настойчивыми руками. Запустив пальцы в мои волосы, не позволяя отстраниться, Джей слегка приподнял меня, укладывая на кровать. В этот момент наши поцелуи перемешались. Изменились. Стали порывистыми и чувственными. Доведёнными до какого-то неведомого идеала.
Глубоко и самоотверженно. Жадно и бескомпромиссно. Казалось, что Джей пытается попробовать на вкус этот самый момент. Момент моего добровольного повиновения. Безоговорочной капитуляции. Желания быть вместе.
Мягкий язык блуждал по моему рту, доставляя настоящее удовольствие. Зубы слегка прикусывали и оттягивали набухшие губы, заставляя постанывать от очередного прилива сладостной истомы, пока настойчивые руки блуждали по обнаженному телу жадными прикосновеньями, раз за разом разрывая один шелковый аксессуар за другим.
Навалившись на меня крепким телом, заставляя развести ноги под своим хозяйским напором, Джей упёрся мне в лоно горячим напряженным членом, полностью игнорируя ритмичные движения моих бёдер, умоляющие приступить к самому главному.
— Ты сводишь меня с ума… — прохрипел Джеймс, опускаясь к моей шее. — Выворачиваешь наизнанку… — погладил кончиком носа чувствительные изгибы, втягивая мой запах, словно остатки кислорода. — Рядом с тобой я чувствую себя живым… Настоящим… — поцеловал ключицу, скользя губами к груди. — Словно у меня на самом деле есть душа…
Втянув себе в рот набухший сосок, он провёл по нему языком, создавая приятные электрические разряды совершенно нового вида возбуждения. Упоительно сладкого. Тёплого. Родного. Превратившего простую физиологию во что-то по-настоящему значимое… Нежное… Значимое…
«Чёрт!» — пронеслось у меня в голове, заставив вздрогнуть от того, какой именно мужчина в этот момент померещился мне на месте моего любовника!.. А ведь именно так тогда и было… В мой самый первый раз!..
И не успела я как следует расслабиться, когда Джей наконец-то оставил доведённые до предела соски, как очередная волна ностальгии выбила меня из равновесия, когда его голова оказалась у меня между ног…
Настойчивый язык обрисовал контуры пульсирующего клитора, заставляя вздрогнуть. Постанывая и извиваясь от очередной дозы сумасшедшей эйфории, когда Джей прихватил губами самую эрогенную точку моего пылающего тела, я ухватилась за простынь в совершенно безрезультатной попытке отстраниться.
Сжимая пальцами напряженные бедра, Джей так сильно впился пальцами в нежную кожу, словно пытался проникнуть в самую глубь моего тела. Войти в меня всем своим естеством. Поглотить. Слиться воедино. И его помешательство каким-то невиданным способом передалось и мне.
Казалось, что в этот самый момент я занимаюсь любовью с какой-то странной помесью из Джеймса и Николаса Прайда. Сумасшедшего и нежного. Пугающего и близкого. Отталкивающего и родного…
Я плавилась, сходила с ума, умирала и воскресала, страдала и утопала в совершенно новом виде блаженства… В одно и то же мгновение я была на седьмом небе от счастья и дрожала от ужаса. Ведь всё это казалось мне чем-то неправильным! Опасным! Словно я вот-вот должна была пустить по своим венам героин, превращаясь в наркоманку. Я знала, что поступи я так, и будет хорошо. Волшебно! Сказочно! Вот только Джеймс Прайд был не просто наркотиком, а самым настоящим ядом. Безжалостным и смертоносным тетродотоксином. Потеряешь к нему иммунитет, и ты обречена…
Не в силах сдержать вырывающийся из горла крик, словно через меня пропустили разряд в 220 Вольт, я содрогнулась в пробивающих тело спазмах. Наконец-то дышать стало легче. Наконец-то можно былой расслабиться, погружаясь в мягкую постель. И единственное, что я смогла ощутить, выходя из сонного оцепенения, как по моему животу скользят горячие мужские губы, оставляя после себя огненную дорожку, от которой волосы становятся дыбом.
— Ты вкуснее шоколада… — прохрипел, зарывшись носом в мою грудь, пока я поглаживала его по волосам. — Блядь, неужели ты не понимаешь, что я единственный, с кем ты должна быть? — приподнявшись, Джей перехватил мои запястья, закидывая их к изголовью огромной кровати. — Посмотри на меня… — приказал своим глубоким бархатным голосом, заставляя открыть пьяные глаза.
На его красивом лице играли желваки, словно он из последних сил сдерживает вырывающихся на свободу диких псов, готовых в любую минуту впиться в меня острыми клыками, разрывая от страсти и вожделения. И от вида утопающего в страсти мужчины мне стало ещё сложнее взять под контроль изнемогающее тело.
— Ты моя… — прорычал Джеймс, продолжая впиваться в меня своими бездушными глазами, и эти надменные слова стали музыкой для моих ушей… — Только моя… — опустившись, впиваясь в раскрытые губы изнуряющим поцелуем, он совершил первый толчок.
Настойчивый… Желанный… Сладкий… От которого меня окатило такой мощной волной эйфории, что я уже не могла ни сомневаться, ни бояться того, что ждёт меня в руках этого мужчины…