— Ну, не знаю. По-моему, это неплохо звучит, но, когда оправдываешь безвкусицу и при этом понимаешь, что оправдываешь безвкусицу, принимаешь на себя часть ответственности.
Он усмехнулся и Инга, которая, кстати, очень любила “Пушкин” за его интерьер, понимающе засмеялась. Я покраснела.
Главное вино Марко вошло в последние рейтинги «Декантера» и «Вайн Адвокейт», набрав сумасшедшее количество баллов. Это было похоже на взрыв бомбы — никогда ещё сицилийские вина не занимали такие высокие места. Вино действительно получилось очень хорошим, даже потрясающим и я прекрасно понимала сколько для этого потребовалось труда, сил, таланта. Признаюсь, меня это восхищало. Добившись такого успеха, наверное, есть от чего закружиться голове, но нельзя же так явно показывать своё высокомерие окружающим.
Вообще, он меня бесил. Его холёный непреступный вид, брезгливость с которой он пробовал окрошку… Хотя вообще-то это было смешно, и я засмеялась, увидев его растерянное лицо, когда он понял, что это придётся есть. Но его беспардонность, с которой он смотрел на меня, будто бы я до сих пор перед ним была голой с раскинутыми руками и ногами, приводила меня в бешенство, я снова краснела и отводила взгляд.
Ещё меня бесило, как вокруг него увивалась Инга — и по руке погладит, и головку на плечо положит и на ушко пошепчет. Бесило, что все похвалы по поводу его вин он воспринимал как должное, серьёзно кивал и соглашался — да, я молодец, да я король. Бесило и то, что отец расхваливал меня, как овцу на базаре — какая я умная, и что диплом получила, и с Аурелли поработала. Я понимаю, что папа испытывал, наверное, гордость, но мне это показалось неуместным. Пусть бы лучше эту кочергу Ингу рекламировал, она бы порадовалась, красавица наша.
Я чувствовала какую-то упрямую силу, которая исходила от Марко, какую-то животную неукротимость и ярость хищника, который привык брать, всё, что ему необходимо. И эта сила меня пугала.
А ещё я злилась на саму себя — за то, что краснела, как школьница, и за то, что мне нравились его, темно-карие глаза, усталый, немного насмешливый взгляд, ироничная ухмылочка, коротко подстриженные чёрные волосы, элегантность, с которой он был одет, мускулистое тело, которое угадывалось под дорогим синим костюмом, нравилось то, как он держал бокал, нравились его сильные руки, руки человека, привыкшего к труду.
Из-за сломанного носа у него был немного хулиганский вид, и это одновременно пугало и влекло. Я несколько раз ловила себя на мысли, что пялюсь на него, а он замечал это, поглядывал на меня с усмешкой, покровительственно, с превосходством, как на неразумного щенка. Со мной такое было впервые — я не могла оторвать от него взгляд, меня влекло к нему, и это меня злило, вызывало протест. Мне казалось, что он осознавал свою привлекательность, беззастенчиво пользовался ей, и поэтому казался мне самовлюблённым плейбоем. А может быть, я просто осознавала, что этот человек слишком далёк, недосягаем, не моего поля ягода.
Для отца эта встреча была важна, он хотел уговорить Марко на эксклюзивный контракт на поставки в Россию. Благодаря высоким оценкам экспертов вино «Терре дей Леони» стало хитом, все хотели его купить — англичане, американцы, немцы, русские. Эксклюзив был очень выгодным и обещал хорошую прибыль. Марко это отлично понимал и не спешил дать свой ответ, говорил, что будет внимательно оценивать предложения других компаний и что вообще не уверен стоит ли ему делать поставки в Россию, с лёгким пренебрежением сравнивал русский рынок с британским.
Отцу постоянно звонили с работы — завтра открывалась Вин Экспо, крупнейшая в стране выставка, и её организовывала папина компания. Много говорили о программе. Планировались интересные мероприятия, дегустации, выступления именитых гостей, одним из которых был Марко.
За ужином разговаривали по-английски, но постоянно переходили на итальянский. Папа отлично говорит на обоих языках, а вот мой английский не слишком хорош, так что я переспрашивала, и сама говорила в основном по-итальянски. Инга итальянского не знала совсем, поэтому всё время меня одёргивала:
— Лиза, ну сколько можно просить, говори по-английски! Выучи уже язык в конце концов.
И добавляла по-русски:
— А то только и можешь, что сиськами перед мужиками светить.
В конце ужина Инга настояла, что завтра вечером покажет Марко Москву:
— Я тебе покажу такое, что ты в Италии никогда не увидишь. Это Москва — город, где возможно абсолютно все! Такого нигде больше нет! Нигде! Завтра все поймёшь. Поверь, ты просто станешь другим человеком. Ты готов?
Кажется, Марко был готов, и Инга осталась довольна. Когда прощались Инга дважды расцеловалась с Марко.
— Придёшь завтра на выставку? — обратился он ко мне.
— Не знаю, — пожала я плечами.
— Приходи на мою дегустацию, вдруг понравится, — сказал он со своей улыбочкой и поцеловал мне руку. Это было неожиданно и не к месту. Инга расхохоталась, а я опять покраснела, но в полумраке улицы этого, кажется, никто не заметил.
Марко уехал на выделенном ему на все время пребывания Мерседесе, а мы возвращались на папиной машине. По пути домой папа сказал, что завтра я обязательно поеду с ним на выставку, он покажет мне всю винную тусовку, познакомит со всеми производителями, мне это будет интересно и полезно. Он был искренне рад, что я вернулась из Крыма раньше, чем было запланировано. Инга за всю дорогу не проронила ни слова.
Когда я добралась до постели, то сил совсем не осталось. Мне казалось, что Крым, Вася, полёт — все это было очень-очень давно, в каком-то другом мире, а здесь у меня начиналась новая жизнь, в которой появился взволновавший меня Марко Леоне. Последнее, что возникло перед моим мысленным взором, перед тем как я провалилась в сон, был его насмешливый взгляд и самоуверенная улыбка.
11
В сияющем огнями отеле «Лотте Плаза» было шумно и оживлённо. Казалось, что вином было занято всё — сад Атриум, Хрустальный бальный зал и небольшие салоны. Повсюду сновали участники выставки, слышался звон бутылок, люди носили коробки, раскладывали рекламные брошюры, визитки, каталоги, программы, устанавливали экраны. В общем, всё как обычно перед открытием. Выставка «Вин Экспо» была важным и ожидаемым событием.
Мы приехали за два часа до начала, в самый разгар суматохи — последние приготовления, уборка, лёгкий мандраж, проверка готовности. Отца сразу начали разрывать на части. Он убежал, а я бродила по залам, наблюдала за суетой и минут через двадцать снова натолкнулась на него.
— Лиза, вот ты где! Не скучаешь?
— Что ты, пап, мне интересно. Хожу, смотрю.
— Вот, знакомься — Это Валя Колесниченко, звезда русского винного мира. Можешь ей помочь?
— Привет. Постараюсь, а что надо делать?
— Привет, да перевести с Итальянского. Хочу с «Граттамако» договориться об участии в наших винных играх, они по-английски не говорят, а их переводчик не подошёл пока.
— Да, не вопрос, конечно переведу.
Мы пошли к «Граттамако», а папа побежал по своим делам. Валя, похоже, была действительно суперзвездой. Яркая, эффектная, с распущенными светлыми волосами, она уверенно шла вперёд и только успевала со всеми здороваться — её знали абсолютно все.
— Это ты помогала Аурелли крюковское вино делать?
— Да, я.
— Класс! Очень хочу попробовать, что вы там наколдовали. Вася уже все уши прожужжал своим супервином. Он, кстати, завтра прилетит, да?
— Ну, вино надо подождать, результаты ещё нескоро будут, — я улыбнулась. Мне было приятно, что о нашей работе знают и ждут как событие. — Я, вообще-то, не знаю, приедет ли Вася, он вчера и сам этого ещё не знал.
— Ну и какой он, Аурелли? Я с ним близко не знакома.
— Классный. Такого специалиста я ещё не встречала. Да он и человек замечательный.
— Слушай, а ты пойдёшь сегодня на Марко Леоне? Он будет проводить закрытую дегустацию.
Марко… Он уже успел немного выветриться из моей головы, но имя, произнесённое вслух, моментально всё оживило. Вчерашний день, вечер, глупое волнение его взгляд… Стало как-то тревожно и даже немного тоскливо, будто сделала что-то, что уже не могла поправить и от этого не находила места, и ещё от того, что всё стало явным и от того, что не могла полностью расстаться с мыслями о нем.
— Вообще-то не планировала… Не знаю… Думаю, не пойду.
— Ты что! Не вздумай это пропустить. Во-первых, вино действительно прекрасно, ты его уже пробовала?
— Да.
— Всё равно… а, во-вторых, Марко просто необыкновенный человек, красавчик, персона номер один, главный гость всего фестиваля. Я вчера с ним познакомилась. Честно говоря, под большим впечатлением, просто влюбилась в него. Надеюсь, сегодня смогу пообщаться с ним поближе. Мероприятие будет впечатляющим, поверь. Обязательно иди, обязательно! Так, вот «Граттомако». Смотри, Иван Зорькин уже здесь. Знаешь его?
— Лично нет, я на него в «инсте» подписана. Правда, я редко туда заглядываю, но мне нравится, как он о вине пишет. Мы, кстати, и с тобой в друзьях на «Фейсбуке».
— Да? Здорово! Буду тебе лайкать.
— Это вряд ли, я там редко бываю.
— А мне вот приходится. Ваня, привет, ну что, дегустируешь уже? Знакомься, это та самая Лиза Симонова, тайное оружие Васи Крюкова.
К середине дня у меня уже голова шла кругом — перепробовала море вина, перезнакомилась с кучей народа. Все были такие классные, интересные. Как же мне этих людей не хватало. Поняла, что хочу задержаться в Москве — такой энергии, напора, интереса к жизни нет нигде. С вином, конечно, везде здорово работать, особенно после третьего бокала, но такого кипения как здесь я ещё не встречала. Я была просто околдована.
Я поднялась наверх атриума, чтобы посмотреть на всё с высоты. Натолкнулась на папу, он заканчивал давать интервью «РБК».
— Лиза, подожди пару минут, пожалуйста, мне надо с тобой поговорить.
Я подошла к перилам, стала наблюдать как течёт жизнь выставки. Посетителей было неимоверно много. На входе каждый из них получал бокал и отправлялся в путешествие, может быть даже более увлекательное, чем Одиссея. Пятьсот производителей из главных винных стран предлагали попробовать свои вина. А ещё была богатая программа дегустаций, мастер-классов и выступлений.
— Как дела? — мимо пробежала Валя.
— Отлично!
Она была позитивной, открытой, улыбчивой и к ней все тянулись. Меня она тоже очаровала, показалось, что мы на одной волне. От Вали мысли перескочили к Марко. Я вспомнила своё вчерашнее смятение, противоречивые чувства, совершенно сбившие меня с толку. Сейчас, когда я выпила много вина, и голова шла кругом, подумала, что смогу быть более откровенной сама с собой.
Он меня злил. Меня возмущала его беспардонность — он стоял и рассматривал меня в бассейне абсолютно голую и не подозревающую о его присутствии. При этом воспоминании сердце начало стучать быстрее. Он вёл себя надменно, даже нагло… Он самовлюблённый, и рядом с ним невозможно чувствовать себя комфортно. Да и вообще, наши жизненные орбиты пересеклись случайно, и вряд ли это произойдёт когда-нибудь снова…
Но, вместе с раздражением во мне было что-то ещё. Я постоянно мысленно возвращалась к нему. Снова и снова его лицо не давало мне покоя. И снова, думая о нём, я испытывала волнение.
— Лиза, ну ты как? Я так хотел тебя со всеми познакомить, но мне не дают ни одной свободной минуты, — папа наконец освободился и подошёл ко мне.
— Да все хорошо, пап, меня Валя со всеми познакомила.
— Валя? Да, она знает всех, даже тех, кого я не знаю. Валя — это нечто. Послушай, хочу тебя попросить…