У Глеба Степановича глаза на лоб полезли от такой оценки.
— Ир, мы к тебе по делу. — Отвлекла ее Динка. — Ты заработать хочешь?
— В проститутки не пойду, наркотой не торгую. — Безапелляционно заявила девушка. — Финансовыми махинациями не занимаюсь. — Добавила она, подумав.
— Мне кажется, что она сумасшедшая. — Призналась нам Янка, даже не стараясь понизить громкость своего голоса.
— Между прочим, это вы ввалились в мою квартиру. — Насупилась Ирка, оглядев переполненную людьми прихожую.
— Всем тихо! — Не выдержала я. — Ир, нам нужно, чтобы ты нас недорого, но престижно одела. Я тебе хорошо заплачу. Но одеть надо так, чтобы сразу был виден статус.
— Какой статус? — Нахмурилась Ирка.
— Высокий и официальный. — Вмешалась Янка.
— И какой у вас бюджет? — Она все же приняла предложение.
Я посмотрела на сестру и кивнула своим мыслям. То, что мы могли потратить на один костюм, сейчас сможем спустить на весь гардероб. На троих.
— Пятьсот тысяч.
Виолова хрюкнула, услышав сумму.
— Брысь из моей квартиры. Ждите на улице. Через десять минут выйду. — Распорядилась она, обойдя Глеба Степановича и распахнув дверь. — Мужика, кстати, можете оставить….
Наш опешивший от такого предложения телохранитель остаться не пожелал и вышел из подъезда с нами, переведя дух.
— Не очень-то она гостеприимная. — Высказалась Яна.
Мы с Динкой переглянулись и улыбнулись.
— У нее такая история жизни, что удивительно, как она еще никого не прибила. — Призналась подруга.
— Или ее не прибили. — Кивнула я.
Ирка действительно появилась во дворе спустя десять минут. Уже причесанная, мятую пижаму сменили классические черные брюки и белая блузка с шикарным бантом. Классические красные лодочки и клатч заканчивали образ.
— Ну, пешком пойдем, или поедем на такси? — Вопросила она, глядя на нас.
— На машине поедем. — Я кивнула в сторону припаркованного «Майбаха».
— Горина, ты кого ограбила? — Возмутилась Ирка.
— Никого. — Отмахнулась я. — Загружайся и поехали.
Ирку пришлось посадить на переднее сиденье, чтобы она смогла указывать Глебу Степановичу дорогу.
— У нас в плане около десяти магазинчиков. Подберем наряды, скомпонуем, обувь уже будем присматривать под то, что получится. — Решила она. — Начнем с базовых вещей: костюмы, блузки…. Так, шикарный мужик, паркуйся здесь. — Ткнула она пальцем в торговый центр, расположившийся неподалеку от ее дома.
В торговом центре оказалось с десяток магазинов средней ценовой категории, по которым Ирка протащила нас буквально за час, навесив на Глеба Степановича кучу пакетов с выбранной одеждой. Больше всего проблем было с Янкой. Сестра моя обладала слегка нестандартной фигурой с промежуточным размером. То есть, в средних магазинах на ее размере заканчивалась линейка, а в местах для более габаритных дам, начиналась. Вещей на Янку было откровенно мало.
— Едем в центр. Есть там у меня пара мест, где вещи для всех людей шьют, а не только для избранных. — Фыркнула Виолова.
В центре Ирка разгулялась не на шутку. Мы уже все устали, ногу подволакивая ходили, а неугомонной дизайнерше все было по барабану. Носилась, как сайгак по эскалатору.
Через три часа мы выгрузили Виолову у ее дома и, заплатив кругленькую сумму, поехали домой.
— Черт, у меня такое ощущение, что она одним кофе питается. Сухим. Концентратом. — Янка вытянула ноги, насколько это было возможно и откинулась на сиденье. — Ненавижу шопинг.
— Зато она на тебя кучу клёвой одежды нашла. — Дина слабо улыбнулась.
— Она на всех нашла. — Согласилась я и покосилась на невозмутимого «шикарного мужика», сидящего за рулем. — Глеб Степанович, простите за Иру. Она, правда, ничего такого ввиду не имела. Это у нее манера общения такая.
Водитель кивнул, и развивать тему не стал. Он вообще отличался умом и сообразительностью, в отличие от некоторых.
В усадьбе нас ждали. Пожаловал Иван, который в мое отсутствие развлекался беседой с Анастасией Семеновной и крутившимся под ногами Митькой. Дина тут же выловила сына и затискала того, соскучившись. Янка внимательно осмотрела пришедшего мастера, но не найдя для себя ничего интересного отправилась к себе, чтобы отдохнуть от дневного «истязания». Да и купленные вещи стоило разобрать, хотя Вениамин Львович сам хотел их распределить по предназначенным местам.
Я дождалась, когда гость соизволит обратить на меня внимание и спросила.
— Ты на картины посмотреть пришел?
Иван усмехнулся.
— Мы ж вчера договаривались, если мне память не изменяет. — С ехидцей заявил он, намекая на проблемы с моей памятью.
— Я помню. — Кивнула. — Если ты закончил беседовать с Анастасией Семеновной, идем. Покажу тебе фронт работ.
Он послушно поднялся со стула и последовал за мной. В мою комнату.
— Почему ты работаешь здесь? — Нахмурился он, заметив мольберт, стоящий у окна.
— Потому что мне нравится здесь работать. — Ответила я ему. — Смотри, какой вид открывается. — Поманила его к окну.
Иван послушно подошел и выглянул в окно.
— Красиво. — Хмыкнул он и замер, повернувшись ко мне. Секунд через пять, тряхнул головой и обратил внимание на мольберт с моей незаконченной картиной. — Это твоя картина?
— Моя. — Кивнула. — Не законченная пока.
Я отошла от окна и прошла в гардеробную комнату, где у меня вместо вещей, пока хранились картины. Вытащила холсты разной величины и разложила их по большой кровати. Всего у меня на руках осталось шесть работ. На них покупателей не нашлось, и они так у меня и остались.
Когда я закончила выносить картины, Иван все так же стоял у мольберта и, наклонившись к нему, что-то там разглядывал.
— Кхм, — пришлось обратить мне на себя внимание. — Вот картины. — Показала я, когда он обернулся.
Иван чуть растерянно отошел от мольберта и принялся разглядывать другие мои работы. Я же пристально следила за ним. Он детально рассматривал каждую картину, иногда брал ее в руки и поднимал, чтобы рассмотреть получше различные детали.
— У тебя талант. — Наконец, признался он. — И своеобразная техника рисования. Ты больше уделяешь внимания теням и полутонам, чем центральному образу. — Пробормотал он. — Сколько ж в тебе скрыто?
— Что? — Не поняла я.
Он поднял голову и посмотрел на меня теперь более задумчивым взглядом. Не как вчера, снисходительно-пренебрежительным. Нет. Теперь он меня за человека начал считать. Даже какая-то толика восхищения в глазах промелькнула. Мне стало неприятно от такого осознания.
— Ты внешне похожа на куклу. Красивую, хрупкую, невинную. Такую, которую все мужики хотят. И по канону ты должна отвечать всем и каждому взаимностью….
Я вспыхнула, резко подошла к двери и распахнула ее.
— Уходи. — Обойдусь я без такого оформителя-хама.
Он, кажется, не обратил на мое шипение никакого внимания.
— А стоило копнуть чуть глубже…. Ты видишь красоту там, где ее очень сложно найти. — Он подошел ко мне и захлопнул дверь, держа руках одну из моих картин. — Кто это? — Ткнул он в портрет пальцем.
— Мужчина. — Проворчала я, не понимая, чего он от меня хочет.
— Какой мужчина? — Нагнулся он так, чтобы наши лица были на одном уровне.
— Которому в жизни довелось многое перенести. — Я покосилась на портрет и грустно улыбнулась. — Он умер несколько лет назад.