— Ненавижу за то, что еще на днях ты был прозрачным стеклом, которое ничего не стоило разбить, — Андрея словно к сиденью припечатало, не мог даже рукой пошевелить, безотрывно смотря в каштановые омуты, — а теперь единственное о чем я думаю — это то, что если приподнять отражающую пленку, то на самом деле ты не так уж и плох и совсем, совсем не прозрачен…
Женская рука с трепетом легла на грудь Борзому, а он почувствовал, как от нее тепло идет, куда-то в самую глубину. Туда, куда пробиться уже очень долгое время никому не удавалось. Грохот шлакоблочных стен, воздвигнутых вокруг себя несколько лет назад, оглушил.
— Только страшно заглянуть внутрь, — взгляд Юрьевны, упавший ему сначала на губы, потом медленно переместившийся на глаза, выбивал кирпич за кирпичом.
— Почему?
— Потому что ты можешь оказаться не тем, кем кажешься.
Андрей не нашел что ответить. Он и сам забыл, как это быть тем, кем является на самом деле. Под грудой издевательств, лжи и предательств когда-то похоронил в себе нормального человека, и чтобы больше не проявлять слабости, вырастил новую версию себя. Апгрейд, мать его. И на старую версию возвращаться не было никакого желания. До этого дня…
— Так, ладно, Юрьевна, пора домой, — резко сбросив женскую руку со своей груди, вышел из машины и помог выбраться Лене. Сердце колошматило в грудь, согретое ее словами и теплой ладонью, но Борзый упрямо игнорировал его пульсирующий ор.
Васильеву нехило так шатало, поэтому пришлось обнять за талию, чтобы не поцеловалась с одной из стен.
В лифте обессиленная голова стервы нагло упала на грудь Борзову. Он склонился и зачем-то втянул запах темных волос, а пальцы сами пробежались по локонам. Мягкие, как расплавленный шоколад. Легко стянул на затылке, собирая в кулак. Блядь, что ж его так кроет, а? Откуда это долбаное желание, чтобы она глаза открыла и повторила всё то, что сказала в машине, только на трезвую?
Двери лифта разъехались на этаже, кнопку с номером которого Лене удалось ткнуть с третьего раза.
— Квартира какая? — пришлось снова потормошить спящую на ходу красавицу.
— Семьдесят пять, — сонно пробурчала Васильева.
Окей, рыться в её сумке Андрею не в первой. Нащупав ключи, Борзый открыл дверь и вошел в квартиру. Посветив себе телефоном, нашел выключатель. Лена сбросила с ног кроссовки, и что-то ворча себе под нос пошла по коридору. Блядь, хоть бы башкой нигде не треснулась. Наспех разувшись, Борзов пошел следом, зачем-то отмечая, что на комоде только её фотки. Значит, живет одна. Вошел в комнату и остановился. Лена уже мирно лежала на кровати, кажется, даже не заметив, что призрачный сон следует за ней по пятам.
Андрей достал телефон и быстро напечатал сообщение Стасу.
“Ты что ей подсыпал?”
Ответ пришел через пару секунд.
“Волшебную конфетку. Круто? Делай чё хочешь, она на завтра не вспомнит. Можешь не благодарить”
Воздух с шумом покинул легкие Борзого. Вот же мудак. Хотя, если подумать, у Андрея прекрасный шанс сделать так, чтобы не просто опозорить ослушавшуюся преподшу, а уничтожить ее окончательно. Стереть в порошок раз и навсегда, чтобы в следующий раз думала перед тем, как идти против устоявшихся правил. Заставить ненавидеть его еще сильнее, каждой клеточкой, молекулой, атомом. Разбить любые фантазии по поводу того, что он не тот, кем кажется. Он — Андрей Борзов. Тот, кто никогда прежде не прощал ослушания. Кого боятся и кого уважают.
Достаточно просто раздеть её сейчас, лечь рядом и наделать херову тучу фотографий или даже снять занятный фильм для аудитории Порнхаба. Она даже не вспомнит. А в понедельник транслировать его прямо на её паре, просто подменив запись аутентичного английского фильма, который Юрьевна включает для погружения в языковую среду. Это будет ядерная бомба, мега взрыв, способный разорвать её на ошметки и заставить рыдать и бежать сломя голову от стыда не просто из университета, а из города.
Просто нажми на кнопку и снимай. Андрею не привыкать прибегать к разного рода способам достижения цели. Да, порой они выходят далеко за рамки приличия и церковных заповедей, но это его жизнь. Он проживает её так, как решил сам. И сейчас легко мог бы уничтожить жизнь зарвавшейся стервы.
Мог бы…
Андрей с силой сжал телефон и вонзил в крепко спящую брюнетку тяжелый взгляд. Длинные ресницы отбрасывали тень на спокойное лицо и слегка подрагивали. Она обняла подушку и казалась такой невинной и безобидной. Нежной, хрупкой, особенной…
Опустив глаза на телефон, Борзый засунул его в карман и, развернувшись, вышел из квартиры.
Глава 27
Утром Лена проснулась от чувства, что кто-то изнутри разрывает ей голову. Доля секунд понадобилась, чтобы узнать собственную комнату, и гораздо дольше времени на то, чтобы вспомнить, как она здесь оказалась.
На ней вчерашняя одежда, Иры рядом нет, значит, приехали подруги не вместе. Лена смутно помнила, как Борзов вызвался ее отвезти домой, но вот что было дальше — в густом тумане. Даже кофе не помог его развеять. Какие-то отрывки, никак не желающие связываться в цепочку событий. Кажется, Андрей действительно довез ее до дома и… уехал? Вот так просто?
Набрала Иру, но та не ответила. Спит, наверное, еще. Главное, чтобы не со Стасом, иначе Лена ее убьет. Не хватало еще, чтобы студенты распускали слухи о том, что ее подруга спит со всеми подряд.
Приняв душ и укутавшись в теплый халат, Лена заварила себе вторую чашку кофе и уселась на диван. Какая муха ее вчера дернула играть с Борзовым в бильярд? Еще и на желания. Очередная попытка показать ему, что парень на самом деле слишком высоко себя ставит, оказалась провальной. Больше студент не казался ей таким уж простым. Все те навыки, постепенно выплывающие на поверхность перед Васильевой, раскрывали нахального студента совсем с другой стороны, а воспоминания о том, как он вчера во время игры умело обводил ее вокруг пальца, странным образом вызывали невольную улыбку.
Черт, она ведь даже еще машину не забрала от него. Део как осталось припаркованным у дома Борзрвых, так там и стоит. Ладно, заберет на следующем занятии. Ради машины тащиться через весь город глупо. Да и там можно легко натолкнуться на Андрея.
Так, хватит.
Тряхнула головой и ткнула на кнопку пульта, чтобы отвлечься. Последнее время мысли о сыне олигарха занимали слишком много ее времени. И девушке это категорически не нравилось, хотя она и понимала, что на самом деле у нее появилось влечение. Противоречивое влечение к тому, кто вызывал ненависть, трансформировавшуюся в непонятно что. Зачем-то проверила телефон на наличие пропущенных. Один раз даже хотела набрать номер Борзова и потребовать восстановить события прошлого вечера, но быстро отбросила эту сумасбродную мысль.
Оставалось надеяться, что она не сильно опозорилась напившись. Хотя и пива было не так много. Наверное, просто усталость дала подобный результат. Усталость и неожиданный проигрыш.
Андрей же в субботу, чтобы не рехнуться от разрывающих на две части противоречий, рванул на мототрек и впервые проиграл. Позорно приехал вторым. Вика, чтобы как-то приободрить, попыталась затащить к себе в тачку и повторить их одноразовый перепих, но Андрея подобная перспектива не прельстила. Надоело трахаться с подстилками. Особенно с теми, кто способен сейчас лечь под него, а вчера возможно под того, с кем сегодня пришлось гоняться на треке.
Пашка съехал вместе с родителями, и оживший на сутки дом снова погрузился в привычную гнетущую тишину. Утро воскресенья Борзый провел в зале, вымещая на груше то, что не давало покоя уже второй день. Сомнения пустили свои корни, все сильнее отравляя парня мыслями о том, что сделать то, что он завтра собирался, будет в корне неправильно. Он даже представлял лицо Юрьевны, когда прямо на паре в ее сторону польется река дерьма. Смешки и подколы. Возможно, даже скорее всего, что держаться она будет стойко и максимум, что сделает — это обдаст его ледяным взглядом и навсегда покинет аудиторию. После такого позора вряд ли сможет вернуться и посмотреть в глаза студентам. Она ведь правильная. Морали, принципы и все такое. А он больше никогда ее не увидит.
Жизнь вернется в прежнее размеренное русло, а молва о том, что он выжил из универа занозу, облетит каждую группу, и после этого уже вряд ли кто-то дерзнет выступить против Борзого и его правил. Будут ходить как мыши, боясь даже головы свои поднять. Отличный исход событий, идеальный… Ни тебе больше зализанного хвоста, взглядов, полных ненависти и презрения, полуулыбки торжествующей и нервов, чтобы приструнить стерву. Привычный мир займет свое место, и он быстро забудет о таком сбое системы, как непредвиденная преподша.
Андрей принял душ, оделся и хотел было набрать Пашку, чтобы приехал к нему, как мобильный издал трель входящего видеозвонка. С экрана сияла счастьем Мила.
Улыбка инстинктивно растянула губы Борзого и он, приняв вызов, завалился на кровать. Когда звонила сестра, разговор мог затянуться, но никто и не был против. Мила — единственная девушка, время на которую никогда не будет жалко.
— Привет, систер, — ткнул на значок камеры.
Светловолосая голова Борзовой старшей тут же заняла половину экрана и широко улыбалась. На голове не прическа, а гнездо, ноль косметики и как всегда теплые и дружелюбные голубые глаза. Те, кто не знал, что Мила старше Андрея, всегда считали, что из этих двоих младшая именно она.
— Привет, братик, я соскучилась.
— Ну так конечно, не звонила неделю. Совсем погрязла в своем яблоке, на брата забила, — беззлобно поддел Андрей, наблюдая как сестрица закатывает глаза.
— Ничего я не забила. Просто на фирме были кое-какие проблемы, вот решала.
— Решила?
— Да. Отец даже похвалил, представляешь.
Андрей едва не присвистнул. Похвала от сородича бывает столько раз в году, сколько наступает Хэллоуин. И это если по-крупному повезет.
— Молодец, значит, хорошо справилась с выставленными Боссом заданиями. Когда домой собираешься?
— Поэтому и звоню, — еще шире заулыбавшись, девушка, последовав примеру брата, улеглась на кровать, — думаю на неделе приехать.
— Да ладно?! — Борзый не смог сдержать искренней радости. Милку он любил. Именно она возилась с ним с самого детства, когда отец с матерью налаживали каждый свою личную жизнь, а няньки приходили только для того, чтобы заработать свои кровные и свалить.
Именно любовь сестры научила ценить близких и помогать во что бы то ни стало.
— Даааа, я ненадолго правда. На несколько дней всего, но жутко соскучилась. Хочу увидеть тебя и папу.
— Хорошо, что меня на первом месте.
Сестра, в отличие от Андрея, старалась не замечать того, что отец растит в них собственных приемников. Она все еще наивно пыталась пробудить в нем отцовские чувства, балуя подарками и тем, что идеально вписалась в главный офис филиала компании, взвалив на себя обязанности заместителя директора. Хотя Миле предъявить было нечего. Девушка действительно справлялась. Выучилась на красный диплом, сейчас ходит на курсы повышения квалификации и параллельно работает, радуя отца успехами. Хотя бы одно яблоко оказалось не червивым, часто думал Андрей, глядя на гордость, вспыхивающую в отце, стоило заговорить о дочери.
— Ты всегда на первом, братик, — с любовью ответила Милка.
— Смотри мне. Ты меня знаешь.
Звонкий смех на короткое время согрел Андрея.
— Знаю. Иногда мне кажется, что когда мне кто-нибудь сделает предложение, я не смогу ответить, пока не спрошу у тебя, — с долей шутки сыронизировала девушка, всматриваясь сквозь экран мобильного в лицо Андрея.
— А что, уже появились кандидаты? — заломил бровь Борзый.
— Нет, но даже если бы и были, я бы не сказала. Ты же убьешь каждого.
Довольно хмыкнув, Андрей утвердительно кивнул головой.
— Ты сам как? — спросила тепло, но без прежнего веселья. Она как никто разгадывала настроение Андрея иногда уже только по тому, как брат открывал замок в доме.