— Я не знаю, — шепчу я.
— Ты уверена? Каждую женщину, с которой я встречался, я разочаровал.
— Мне все равно, я хочу тебя. — Голос у меня звучит по-другому, низко и гортанно, прерывается от странной потребности.
Он поднимает голову, наклоняется ко мне, а потом вдруг резко отстраняется. Садится.
— Нам пора, — бормочет он, вскакивая на ноги.
Он идет за лошадьми, ведет их еще раз напоить, а потом ведет ко мне. Я уже на ногах, когда он подходит, молча забираюсь на Никиту. Я даже смотреть не могу в его сторону. Чувствую себя так, словно меня ударили холодной рыбой по голове. Он садится на Милан, и мы возвращаемся в конюшню.
— Вчера вечером бабушка спросила, не придешь ли ты к ней на ланч сегодня.
— Я бы с удовольствием пообедала с ней, — машинально отвечаю я.
Он ничего не говорит, едем молча, пока я не в состоянии выносить тишину между нами, выпаливаю:
— Я тебя чем-то оскорбила?
— Нет, конечно, нет, — хмурится он. — Почему ты так думаешь?
— Ты просто так отреагировал.
Он останавливает лошадь, я следую его примеру. Алекс смотрит на меня жестким и враждебным взглядом. Глаза незнакомца.
— Я привез тебя сюда не для того, чтобы трахаться. Ты здесь, чтобы выполнить свою работу. Не позволяй тому, что произошло сейчас, изменить ситуацию. Бабушка обладает потрясающей интуицией. Она тут же заметит даже малейшие изменения в тебе.
— Не волнуйся, я не буду с ней вести себя по-другому, — натянуто говорю я.
— Хорошо. Не забывай, что нет ничего важнее той роли, на которую я тебя нанял. Это понятно?
— Совершенно четко, — натянуто отвечаю я.
20. СИНДИ
— О нет, я больше не могу съесть ни кусочка, — протестую я, потирая живот и улыбаясь бабушке, которая пытается соблазнить меня еще одним пирожком.
— Ну, же давай. Только один кусочек. Обещаю, что ты не пожалеешь об этом.
— Честно, бабушка, я уже съела гораздо больше, чем обычно ем за обедом, и мне кажется, что я сейчас просто лопну. Тем более что я не успела проголодаться после завтрака.
— Ладно, — со смехом соглашается бабушка. — Я ничего не могу с собой поделать. Я привыкла всех кормить. Можешь спросить Алекса. Второй, третий кусочек. Каждый раз за столом я уговаривала его съесть еще. Мне остается только удивляться, как его вес не перевалил за тридцать стоунов. (Стоун — мера веса, равна 14 фунтам = 6,35 кг. — прим. пер.)
Я смеюсь вместе с ней, хотя не могу представить себе Алекса толстым увальнем, кроме как подтянутым и мускулистым.
— Старая поговорка верна, дорогая. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Но у тебя уже есть сердце Алекса, я это вижу, так что тебе не нужно прибегать к такой тактике.
Я чувствую странный укол сожаления от мысли, что сердца Алекса у меня как раз и нет. И не будет ни сейчас, ни когда-либо в дальнейшем. У нас с ним чисто профессиональные отношения. Ничего больше.
— Алекс очень хороший, — продолжает она. — Он всегда был таким. Но, чтобы полюбить его, нужен кто-то особенный.
Я приподнимаю бровь, гадая, не собирается ли она раскрыть какую-нибудь семейную тайну.
Она громко смеется.
— Видела бы ты свое лицо сейчас. Не надо так волноваться, дорогая. Он не убийца с топором в шкафу или что-то в этом роде. Я просто хочу сказать, что нужен кто-то особенный, с кем он действительно общался бы и кому доверял, чтобы можно было разрушить его стены. Для того, чтобы ты добралась до человека под суровой внешностью, ты должна быть особенной.
Видела ли я когда-нибудь этого человека под суровой внешностью? Думаю, да. Когда мы были на озере, я увидела в нем кое-что, но он тут же закрылся, я даже не успела моргнуть.
— Тогда вы тоже особенная, — говорю я с улыбкой. — Потому что он много рассказывает о вас, совершенно очевидно, что он сильно вас любит.
— Ах, он такой милый мальчик. — Бабушка улыбается, явно довольная тем, что Алекс много рассказывал о ней. — У него золотое сердце, несмотря на то, что он изо всех сил старается его спрятать. Хватит обо мне. Расскажи мне о себе, Синди. Где ты выросла?
Кажется, бабушка по-настоящему заинтересована моим рассказом о себе, она задает много проницательных вопросов, я наслаждаюсь разговором с ней, особенно теперь, когда мы перешли на более безопасную тему, чем Алекс и я. И я начинаю рассказывать бабушке историю своей жизни.
Когда я заканчиваю, то интересуюсь ее жизнью, меня мгновенно увлекает ее рассказ о том, как она росла здесь, в России, какой была ее жизнь, когда она была ребенком, а потом подростком. Она сыпет забавными, захватывающими историями, и я ловлю себя на мысли, что мне действительно очень нравится эта женщина, понимая, почему Алекс так сильно ее любит.
Мы оба теряем счет времени, и бабушка удивляется также, как и я, когда появляется Валерия, интересуясь готова ли она переодеться к ужину.
— Уже пришло время ужина? — Восклицает бабушка. — Я бы не подумала. Но сегодня я ужинаю в своей комнате, так что не стоит суетиться.
— С вами все в порядке? — Спрашиваю я ее, обеспокоенная тем, что она не хочет выходить к столу.
— Все хорошо, — улыбается она, отмахиваясь от моего беспокойства. — Я просто хочу, чтобы ты с Алексом провели вечер вдвоем без меня.
— Вы нам не мешаете. Когда мы вернемся в Лондон, у нас будет уйма времени, чтобы побыть вдвоем, — тут же говорю я.
Бабушка решительно качает головой.
— Нет, нет, вы же в отпуске, и у вас наверняка есть миллион дел, которые вы хотели бы сделать вместе. Я буду ужинать в своей комнате, где смогу посмотреть старый фильм о Джеймсе Бонде. Мне больше всего нравится тот с Шоном Коннери. Разве он не напоминает тебе Алекса? — спрашивает она с огоньком в глазах.
Я улыбаюсь ей.
— Я никогда не думала об этом, но вы правы. В нем есть что-то похожее.
Мы прощаемся, и Валерия выводит меня из ее комнаты. Думаю, сегодня я тоже буду сидеть в своей комнате и смотреть фильмы, а завтра мы с Алексом придумаем историю, как провели вместе время.
21. СИНДИ
Я была неправа по поводу своего вечера, думая, что проведу его в своей комнате, просматривая коллекцию DVD. Стоило мне вернуться к себе, как Алекс постучал в смежную дверь. Он удивил меня, сказав, что заказал столик в своем любимом ресторане в ближайшем городе, мы должны выехать в половине восьмого.
Застегивая молнию на своем облегающем белом платье, прихожу к выводу, что после того, что случилось сегодня утром, Алекс подумал, что будет легче сохранять наш обман, если мы скроемся из дома и не присоединимся к остальным за ужином. Каковы бы ни были его решения, я точно знаю, что он приглашает меня в ресторан вовсе не потому, что хочет провести со мной время наедине. Его полное, однозначное отторжение меня все еще жжет. Единственная хорошая вещь в этом — я теперь точно знаю, где нахожусь и кем для него являюсь. Нет больше никаких иллюзий относительно того, для чего я ему нужна.
Раздается тихий стук в дверь, я делаю глубокий вдох и иду открывать.
Алекс одет в белый смокинг, черную рубашку и брюки, ловлю себя на мысли, что бабушка права. Он очень, ну, просто очень похож на Джеймса Бонда — сексуальный, с чертовски беззаботным, доброжелательным взглядом. Я различаю выглядывающие кельтские татуировки из-под рукавов. Он выглядит таким сексуальным, что мне трудно оторвать от него взгляд даже на секунду.
— Ну что, ты готова? — тихо спрашивает он.
Я киваю. Честно, не знаю, как мне играть в нашу игру. Мы молча идем по пустому коридору, подходим к лестнице, где стоит слугу, который вежливо отступает, чтобы пропустить нас.
Внизу водитель ждет у открытой пассажирской двери длинного черного «Роллс-Ройса». Я благодарю его и проскальзываю внутрь. Дверь закрывается с тихим щелчком. Классическая музыка наполняет слегка ароматный воздух салона, Алекс садится рядом со мной. И я чувствую, как мое сердце начинает бешено колотиться в груди. Несмотря на то, что он не стесняясь отверг меня, мое тело все еще реагирует на него.
— Ты знакома с русской кухней? — тихо спрашивает он.
Я поворачиваю к нему голову. Боже, он такой чертовски красивый.
— Мое первое знакомство состоялось вчера вечером, когда я попробовал чак-чак.
— Хорошо. Тебе понравится этот ресторан.
После этого он ведет со мной легкую и непринужденную беседу. Ресторан находится в величественном старом здании. Персонал вышколенный и суровый, мягко говоря, но действует потрясающе эффективно.
— Раз уж я ничего не знаю о русской еде, почему бы тебе не выбрать за меня? — Предлагаю я.
Пока я потягиваю шампанское, кстати, очень вкусное, он заказывает несколько рыбных закусок, переводится на английский — «селедка под шубой», основное блюдо — тушеное мясо, но более какой-то причудливый вариант. Я с любопытством оглядываю величественное, прекрасно сохранившееся здание. В древней русской архитектуре есть что-то нереальное, почти сказочное, и интерьер полностью воплощает эту идею. Можно представить себе великолепно одетых царей и цариц в этих высоких, позолоченных палатах. «Макао» и моя неумолимая суматошная жизнь в Лондоне кажутся бесконечно далекими.
— Нравится здесь? — Спрашивает Алекс, прерывая мои мысли.