Я на миг растерялась. Собираться? Куда? Зачем? Последний вопрос я и озвучила:
— Зачем? Давай я просто уйду? Я даже купленные тобою вещи не возьму, просто уйду.
Его взгляд полоснул, как острой бритвой по венам. И вроде ничего такого, но я уже знала, что он ответит.
— Куда уйдёшь? Я уже сказал, что не собираюсь отпускать. Вика. Просто возьми вещи, — усмехнулся, будто самому неприятно. — ...которые я тебе купил, сложи их в сумку и жди меня. Я дам тебе время, но не свободу.
Ухватиться за соломинку или же утонуть в реальности, которая вдруг настроилась против меня? Взять паузу, успокоиться и придумать новый план или рубить сгоряча? Мой выбор оказался очевиден:
— Хорошо. Куда ты меня отвезешь?
— Туда, где тебе будет спокойно и безопасно, мышка. — Воскресенский поднялся с кровати и подхватил со стула свои штаны, бросив при этом на меня всё тот же задумчивый взгляд. — Как ты себя чувствуешь?
— Отвратительно, — честно призналась я. — А спокойно и безопасно мне там, где никого из знакомых не будет. За парочку сотен километров.
Он не ответил. Улыбнулся невесело, но на этом, по всей видимости, разговор был окончен.
Глава 25-
Глава 25. Обещание
Душ занял какие-то двадцать минут, а сбор одежды еще меньше. Я, особо не церемонясь, закидывала все в чемодан. Без разбора, не стараясь красиво сложить. Потом, все потом. Я хотела уйти поскорее, пока Воскресенский не передумал. Хотела поскорее остаться одна, лечь, переосмыслить свою жизнь и научиться жить с правдой. Как оказалось на практике, иногда действительно лучше сладкая ложь, чем горькая, уродливая правда.
В итоге я готова была час и уже собиралась тащить сумку, напичканную кучей вещей, вниз, как распахнулась дверь в мою спальню, впуская Дмитрия, одетого в очередной безупречный костюм. Его взгляд отсканировал меня с головы до пят, а затем скользнул за чемодан.
— Отлично, — удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям. — Идем теперь завтракать.
Я заносила ногу ногу для последующего шага, но, услышав его слова, остановилась, чуть ли не запнувшись о ковер.
— Какой завтрак? — растерянно спросила я.
— Обычный, мышка, — мужчина легко поднял сумку, словно она не весила и ничего, и направился к лестнице. — Идем, пока не поешь, я тебя все равно никуда не выпущу.
Мне ничего не оставалось, кроме как взять тот самый рюкзак, который пережил со мной неудачное возвращение домой, и пойти за ним... Хотя была ли мне домом деревня? Скорее нет, чем да, потому что дом - не только местность и здание, но и люди.
Румяные оладушки, приготовленные Ясей, были очень вкусными, но больше одной я не смогла съесть. И не только потому, что насытилась, - в компании с Воскресенским завтракать оказалось невыносимо. Слишком большое непонимание и напряжение между нами, а от обоюдного молчания, которое продлилось до самого аэропорта, вообще становилось тошно.
Весь путь я думала о том, кого ошибочно называла отцом долгие двадцать лет. Что с ним? Он все так же безнаказанно поживает? Готовит новый план, чтобы заставить всех нас врасплох и добиться своего? Или подговаривает на свою сторону Лешу? И Настя, что с ней? И она... Господи, она ведь меня признала сразу. Я бы хотела с ней встретиться и поддержать ее, попытаться улучшить наши отношения, но не сейчас, я еще не готова.
Мыслей было столько много, что в один момент я не выдержала и нарушила поднадоевшую тишину осторожным вопросом:
— Скажи, а если... — я тщательно подбирала слова, — я напишу заявление в полицию, то моего "отца" арестуют? Я не хочу, чтобы снова кто-то пострадал.
Мы уже находились на территории аэропорта и подъезжали к нужному терминалу.
— Он уже там, где его место, — Воскресенский плавно припарковал машину и, заглушив двигатель, повернулся ко мне. Его серо-голубые, похожие на на льдинки, глаза внимательно смотрели на меня и заглядывали словно глубоко внутрь меня. Прямо в душу.
— В смысле?
— Солдатов в психиатрической больнице, — ровно проговорил он. — А с Настей я сам поговорил, она очень волнуется, но подождет, пока ты будешь готова.
Я опустила голову, чтобы не смотреть на него, а только на свои ладони, и задала еще один вопрос:
— А Леша?
— С ним тоже все в порядке, — ответил Дима и с невеселой усмешкой поинтересовался: — Ты даже не спросишь, куда едешь?
— Я не хочу это знать, просто желаю оказаться подальше от проблем.
Я отчего-то верила, что он меня не обманет. Как-то на интуитивном уровне отложился факт: он никогда не будет врать и обманывать. Странно, но именно потому я решилась довериться и плыть по течению. Что-то да случится, плохое и хорошее - уже зависит от Воскресенского.
аэропорт входила, чувствуя, как бешено бьется сердце. Я никогда не была в аэропорту, никогда не летала в самолете, и все для меня казалось чудом. Чудом, частью которого я внезапно стала.
Внутри здания нас, оказывается, ждала новая помощница Дмитрия - высокая женщина в серостальном костюме и короткой стрижкой.
— Вика, знакомься, это Яна, — коротко познакомил нас мужчина. — Она сопроводит до дома, где ты будешь жить.
— Приятно познакомиться, — приветливо кивнула я и хотела было спросить про Илону, но вовремя прикусила язык. Ее наверняка уволили из-за меня... Стало невыносимо стыдно, и я пообещала себе, что постараюсь слушаться Яну, пока она выполняет миссию эскорта.
Дальше Воскресенский провел нас до регистрации для бизнес-класса, дождался, пока служащий оформит багаж, а остановился лишь у таможенного пункта. Дальше путь ему был закрыт.
— Береги себя, Вика, — совершенно новым тоном, без насмешек и иронии, произнес Дмитрий.
Я не готова была в ответ сказать тоже самое, потому, вдохнув чистый кислород, и сжав пальцами лямки рюкзака, попросила:
— Обещай, что не будешь за мной следить и не приедешь до тех пор, пока я не буду готова.
Мне думалось, что он будет в ярости, начнет ругаться, но Дима с минуту молча смотрел на меня, будто размышляя, стоит ли игра свеч, а затем медленно кивнул:
— Хорошо, — у меня словно крылья за спиной выросли, и я даже улыбнулась, пока он не продолжил:
— Но с одним условием.
— Что? Каким еще условием? — растерянно отозвалась я.
— Поцелуй, мышка, — все так же не отрывая от меня взгляд, сообщил бывший босс, — всего один поцелуй.
И я не успела отказаться, даже хоть что-то произнести, как он одним шагом пересек расстояние между нами и обжег мои приоткрытые губы своими, заключив меня в кольцо рук. Лишь на несколько мгновений, чтобы после отпустить и отступить. А я от неожиданности ничего не успела предпринять и пришла в себя уже после того, как Воскресенский поторопил меня:
— Вам стоит поспешить.
Я заторможено качнула головой и, сказав неловкое и корявое "прощай", первая прошла контроль, спиной чувствуя его взгляд, а кожей губ ощущая до сих пор его напор и жар рта.
Но я ни разу не повернулась, когда оставляла за собой столицу, проблемы и Его.
Глава 26
Глава 26. Свобода
Выйдя из машины, первое, что бросилось в глаза - море. Тихое спокойное море, служившее фоном просторного красивого, имевшего виды кукольного, дома.
Пока водитель доставал мои вещи, я подошла поближе и разглядела террасу, огибающую дом с левой стороны. А ещё, она явно находилась на высоте, подобно балкону. Закралась мысль, что дом двухэтажный только спереди, в действительности же, у него три этажа и первый вел прямиком на пляж.
Мне безумно нравилось то, что я перед собой видела. Роскошь и простота. Кем бы ни был тот, кто строил этот архитектурный шедевр, он обладал изумительным чувством вкуса.
Пока любовалась красотой, из здания вышла женщина в возрасте. Чёрный костюм, туфли-лодочки и строгая причёска. Она напомнила мне гувернантку. Не видом, а скорее статью и манерой держать голову.
— Здравствуйте, Виктория, — и голос такой же строгий, немного высокомерный, но при этом очень красивый. — Меня зовут Елизавета Андреевна, я буду вашей компаньонкой.
Услышав это я невежливо рассмеялась. Господи, он действительно подобрал мне гувернантку. Из какого она века?
— Простите, — пыталась успокоится я. — Это было весьма неожиданно.
— Я понимаю, — сдержанно ответила женщина и тут же обратилась к водителю. — Будьте добры занести вещи в дом.
Внутри меня ждала сказка! Это не дом, это воплощение мечты! Гараж на две машины, просторная кухня-столовая, атриум на два верхних этажа, дающего ещё больше света и пространства. И всё такое светлое, такое... чистое.
— Спальню можете выбрать, как внизу, так и наверху. Дом в вашем полном распоряжении. Моя комната находится здесь же, — надзирательница указала пальцем на неприметную дверь справа от столовой, и я поняла, что дом надёжно взят под контроль, а значит ни о каких гостях и речи быть не может.