И мы остались вдвоем с Алисой. Что может быть лучше, чем познакомиться с бывшей женой своего мужчины? Никому не пожелаю попадать в такие ситуации. Искоса взглянула на женщину: вживую она казалась еще красивее, чем в той программе, на которую я когда-то случайно наткнулась. Идеальная, без единого недостатка. Рыжая. Единственное, что нас с ней роднило, и это неприятно кололо сердце. Наткнулась на такой же внимательный взгляд, и криво усмехнулась. Что мне ей сказать? Что мне противно даже находиться рядом с той, кто почти полностью разрушила жизнь Саши? Я думаю, она и так увидела это в моих глазах.
— Не думала, что у Воронова так испортится вкус, — пренебрежительно произнесла Алиса, искоса наблюдая за моей реакцией, — что, провинциальная дурочка нашла себе богатого спонсора?
— Я бы посоветовала вам следить за своей жизнью, а не лезть в чужую, — я дернула плечом, — раз на других бросаетесь, значит, у самой не все в порядке.
По вспыхнувшему взгляду, я поняла, что попала в точку.
— Не строй из себя самую умную, — прошипела женщина не хуже гадюки, — у тебя есть все только пока Воронов на свободе. Без его денег и поддержки ты быстро заползешь обратно туда, откуда вылезла.
— Что вы ко мне так привязались? Я никого у вас не уводила и ничего не делала. Вы вспомнили о своем муже спустя семь лет и упорно загоняете его за решетку. Зачем? Что вы хотите доказать? Что он вам сделал?
— Не твое дело, — фыркнула она.
— И не ваше дело лезть в мои отношения с Вороновым, так что будьте любезны перестать плеваться ядом, а то захлебнетесь, — меня уже конкретно трясло.
Алиса открыла было рот, чтобы сказать еще что-нибудь едкое, но тут подошли наши мужчины. Что примечательно, ни один из них доволен не был. Саша переплел наши пальцы, и моя злость постепенно стала сходить на нет.
— Дорогой, — промурлыкала женщина, прижимаясь к Устинову, — мне тут не нравится, давай уйдем?
— Мне нужно еще решить кое-какие дела, и потом пойдем, — безэмоционально ответил бизнесмен.
— Но Илья…
Рука мужчины на ее талии сжалась куда крепче, чем следовало бы. Алиса поморщилась, но вымученно улыбнулась и замолчала.
— Было приятно с тобой пообщаться, Воронов, — кивнул нам Устинов и отошел, оставляя последнее слово за собой.
— Твоя бывшая жена совсем не кажется счастливой, — задумчиво произнесла я, глядя вслед уходящей парочке.
— Тоже заметила? Несмотря на внешний лоск, видно, что с ней что-то не так.
— Но это не отменяет того, что она та еще стерва, — покачала головой, — и как ты с ней жил?
— Сам понять не могу, — отозвался Саша, — но это не имеет никакого значения уже. Побудем тут еще немного? Нельзя бежать, чтобы не выставить себя трусом — нашу беседу с Устиновым видели почти все.
— Хорошо, — я согласилась, — только если принесешь мне вина.
— Что угодно для вас, — Воронов шутливо поклонился и отошел к буфетному столу.
Несмотря на нарочито приподнятое настроение мужчины, я видела, что он напряжен и чем-то встревожен. Он то и дело кидал взгляды туда, где находилась Алиса со своим мужем. О чем они говорили с ним, к чему пришли? Меня тоже это все волновало. Еще больше нервировала встреча Воронова со своей бывшей женой. Любая женщина начнет ревновать, когда увидит такую красотку в опасной близости от того, кого считает своим. Будь она хоть триста раз бывшая-пребывшая, которая сделала крайне много плохого. Все равно логика скорчится в предсмертных конвульсиях, а ревность будет рвать и метать.
В результате вина оказалось как-то слишком много, и Воронову пришлось буквально транспортировать меня на себе до машины. Нет, ушли мы вполне цивилизованно, я улыбалась, шла ровно и даже не падала. А вот на лестнице силы мне отказали. Как хорошо, что рядом был Саша и удержал меня.
— Давай, садимся в машину, — как маленькую уговаривал он меня, открыв заднюю дверцу машины.
— Что, вечеринка удалась? — спросил водитель, глядя в зеркало.
— Скорее, не удалась, — откликнулся мужчина, садясь рядом со мной, — поехали домой.
Прильнула к нему, не собираясь расставаться ни на миг. Он обнял меня одной рукой за плечи и начал говорить что-то ласковое и утешающее, но я уже медленно уплывала в дрему и не смогла разобрать ни слова.
Вынырнула из сна, когда почувствовала, что меня куда-то несут.
— Тш-ш, — Саша прижал меня к себе крепче, — не хотел тебя будить. Мы уже приехали.
— А, — я обвила руками шею Воронова, — несите меня в кровать, мой верный рыцарь.
— Слушаюсь и повинуюсь, — усмехнулся мужчина.
***
Катя наконец утихомирилась и заснула, при этом ни в какую не желая отпускать руку Саши. Он улыбнулся — иногда она напоминала ему еще совсем ребенка, а не взрослую женщину. Осторожно подменив себя на подушку, мужчина вышел из спальни, осторожно прикрыв за собой дверь.
Его одолевали мрачные мысли. Впрочем, он скривился, в последнее время это его постоянное неизменное состояние. Устинов глумился, не таясь, рассказав о ближайших планах на его компанию. Что Артем сдаст буквально через два месяца, и ему даже не стоит пытаться что-либо сделать. Что же он такого ему сделал, что его так хотят задавить? Логика подсказывала, что ничего — просто слишком богатый и успешный. Воронов сел за стол, задумчиво вертя в руке телефон и перечитывая раз за разом недавно полученное сообщение. Ничего, он тоже готовится, и шанс отделаться условным у него есть, и крайне высокий. Жалко, что под Устинова копать не получается — слишком большая шишка, защищенная со всех сторон.
Cкоро двадцатое. Через два дня. День рождения дочери. Как бы ему хотелось, чтобы этот день был праздничным, а не погружен в траур. Для него одного. С Катей он еще не был готов разделить эту горечь, которая никак не желала утихать. Хотя возможно, она смогла бы разбавить своим теплом серую неуходящую тоску.
Мысленно встряхнувшись и отогнав хоть на время все плохое, он встал, намереваясь принять душ и хоть немного поспать — за окном занимался рассвет.
На столе остался телефон с невыключенным дисплеем и мерцающим сообщением. "Нам нужно поговорить. Алиса."
Глава 20
Воронов был крайне мрачен с самого утра. Мысли его явно были где-то далеко отсюда, а на мой осторожный вопрос что случилось, я получила непонятное "Двадцатое". Сегодня какая-то важная дата? Но видя состояние мужчины, я отстала с расспросами. Скоро он немного оттаял, но все же был крайне хмур. Наконец, как будто преодолев внутреннюю борьбу, он спросил:
— Кать, не хочешь со мной поехать… кое-куда? — слова давались ему с трудом.
— Да?
— Сегодня день рождения Оли, — он опустил взгляд в стол.
Я без слов переплела наши пальцы, надеясь, что он поймет мое стремление его поддержать. Слова тут казались лишними.
— Спасибо тебе.
Мы собирались в полном молчании, до кладбища тоже доехали, не перебросившись и словом.
— Знаешь, — обронил Саша, открывая дверцу машины, — можешь все-таки подождать меня тут?
— Конечно, без проблем, — я кивнула.
Смотрела, как он медленно идет, словно каждый шаг давался ему с трудом. У меня буквально сердце болело за него, как будто я чувствовала всю его боль. Кто сказал, что мужчины должны быть сильными все время? Есть моменты, когда ты просто не выдерживаешь. У Воронова нервы отказывали один раз в год. И все же, рано или поздно эта боль хоть немного, но притупится. Да она и так была запрятана куда подальше, и если бы не катализатор в виде проблем компании, появления бывшей жены, то может, ему бы не было бы сейчас настолько плохо. Я настолько погрузилась в свои мысли, что чуть не пропустила хрупкую фигурку, движущуюся в том направлении, куда ушел Воронов. Яркие рыжие волосы трепал внезапно усилившийся ветер.
***
Он стоял перед надгробием, смотрел на фотографию смеющейся дочери, и на душе кошки скребли. Сейчас ей бы было двенадцать. Что бы она любила сейчас? Какие книжки читала? Может, пошла бы в музыкальную школу или на танцы? С кем бы дружила, кого ненавидела?
Мужчина тяжело вздохнул и положил на мраморную плиту яркий букетик из полевых цветов. Не стоит долго тревожить покой мертвых, возможно, у них за чертой совсем другая, но тоже жизнь. Он развернулся было, чтобы Вернуться к машине, но замер как вкопанный, увидев стоявшую рядом с ним женщину.
— Алиса? К дочери пришла?
Она помялась, но отрицательно покачала головой:
— Мне нужно с тобой поговорить.
Сжав челюсти, стараясь не выдать охватившее его бешенство, мужчина буквально силком потащил Алису прочь с кладбища.
— Что ты себе позволяешь?! — она вырвала свою руку и с возмущением уставилась на Воронова.
— Это ты что творишь? Можешь хотя бы рядом с дочерью не устраивать разборки? — ядовито ответил мужчина, раздувая ноздри от гнева.
— А что мне оставалось делать? На звонки ты не отвечал, не принимал, как еще я могла с тобой пересечься?
— Что? Тебе? Нужно? — отчеканил Саша, теряя терпение.
— Вот, — Алиса впихнула ему в руки папку, — это документы на Устинова и оригиналы тех документов с твоей печатью, помнишь?
Он замер, неверяще смотря на бывшую жену.