— А это, должно быть, тот самый младший брат, о котором я так много слышал.
Голос Кэллама был дружелюбным, когда он наклонился к Гарри.
— Ага. Я — Гарри.
Он протянул ему руку, и Кэллам пожал ее без колебаний.
— А кто ты?
Кэллам выглядел оскорбленным.
— Хочешь сказать, что Финикс не говорила обо мне так же много, как мне о тебе?
Гарри покачал головой.
— Невероятно. Финикс не рассказывала мне о ее новых друзьях. Ей тут не нравится. Она не хотела приезжать.
Когда Гарри был уже на грани того, чтобы раскрыть все мои секреты, я вмешалась.
— Что насчёт той прогулки, на которую мы собираемся?
Кэллам и Гарри меня проигнорировали.
— Так ты говоришь, что твоя сестра не хотела сюда приезжать? — спросил он с недоверием. — Что ей тут не нравится? В лучшем месте в мире?
Гарри печально вздохнул.
— Ни чуточку.
— Вот облом, — Кэллам придвинулся к Гарри и наклонился, чтобы они оба могли смотреть на меня. — Может, если она даст этому месту шанс, то ей здесь понравится.
Гарри поднял одно плечо.
— Может.
Они снова взглянули друг на друга, прежде чем Кэллам выпрямился.
Его внимание переключилось с меня на Гарри.
— Твои родители здесь?
Он не осматривался, потому что знал ответ.
Гарри и я одновременно покрылись испариной.
Он потряс головой.
— Нет.
— Они подписали разрешение, позволяющее тебе участвовать в мероприятиях без них?
Кэллам смотрел ему прямо в глаза.
В горле у него застрял комок, глаза расширились, и, перед тем как ответить, он взглянул на меня. Не знаю почему.
Я собрала все своё мужество.
— Они подписали, — влезла я в разговор. — Ему можно с нами.
ШЕСТЬ
Две с половиной мили по горе Маттерхорн. Я знала, что это выше моих сил. И ещё я знала, почему эта гора называлась именно так: она была безумно крутой.
Тропа сама по себе была довольно чистой, почти полностью каменной и лишённой растительности, но там было намного опаснее, чем должно было. Моя задница горела, а сердцебиение приближалось к бешеной отметке.
А я ещё считала себя спортивной. До этого момента.
Кэллам шел, не торопясь, в ровном темпе передо мной. А я изо всех сил старалась не спускать глаз с туристов напротив меня и с Гарри.
Он бы хотел идти с Кэлламом Всемогущим, который стал в его глазах супергероем, но он знал, что лучше даже не спрашивать. Я все равно скажу нет. И с момента, как я соврала ради него, он мой должник.
— Как ты? — спросила я Гарри, похлопав его по руке, пока мы поднимались. Мы были близки к последней половине мили, и Кэллам пообещал, что путь скоро станет ровнее. Лучше бы ему не преувеличивать.
— Ты уже… 50 раз… спросила об этом, Финикс.
Гарри приходилось останавливаться, чтобы переводить дыхание.
Бедный ребёнок чуть ли не задыхался.
— Спроси ещё раз… я и закричу.
Я снова похлопала его по руке.
— Как ты?
Но вместо того, чтобы закричать, он сделал кое — что другое.
— Фу, Гарри, гадость, — я зажала нос и скорчила гримасу.
— Ты сказал, что крикнешь, а не сбросишь на меня вонючую бомбу.
Он уже вовсю смеялся над этим, но, когда увидел мое лицо и то, как я пытаюсь очистить воздух, он дал волю усталости. Гарри перестал обращать внимание на тропу, а два шага спустя, упал на колени и упёрся ладонями в землю.
— Гарри! — крикнула я, подбегая к нему.
Он уже поднимался с земли. Я отряхнула от пыли его колени, а он — ладони.
— Ты в порядке?
— Я только что упал, забираясь на Маттерхорн, и даже не заплакал, — Гарри сиял. — Я феноменален!
Он снова отряхнул свои ладони.
— Хотя для красочности истории не помешало бы немного крови.
— Тебе повезло.
Он поправил очки и пожал плечами прежде, чем продолжить свой путь. Он уставал и двигался медленнее. Может, это была не такая уж и хорошая идея, думала я, наблюдая за тем, как его улыбка сменилась хмурым видом.
После нескольких минут вертикального подъема ноги Гарри подкосились и он упал. Тяжело.
Я съехала к нему, чтобы узнать в чем дело.
— Что случилось? — спросила я, поднимая его за руки и проверяя ноги. — Что болит?
Он не смотрел на меня. Гарри был слишком занят, пристально вглядываясь в землю.
На самом деле, сверля ее взглядом.