Может, тогда он исчезнет из моей жизни, а я продолжу дальше вести свою жизнь, какой она была до встречи с ним?
***
Как только машина останавливается напротив небольшого жилого здания, молча осматриваю его, не выходя из машины. Закусываю губу, нервничая, пока думаю, стоит ли мне войти.
Стук в окно заставил меня подскочить и ахнуть от удивления. Я резко поворачиваю голову и разеваю рот, когда вижу лицо Колина Брома. Он машет мне и улыбается. Замечаю, что его бороды больше нет. Немного смущает такое преображение, но ему идёт.
Тёмно-синий цвет глаз по-прежнему заставляет мое сердце трепетать. Я осторожно открываю дверь и выпрыгиваю из своей машины. Колин сразу сгребает меня в объятья и прижимает к себе.
— Привет, Бриттани! Я безумно рад тебя здесь видеть, — протягивает Колин, ставя обратно на ноги. Я перевожу дыхание и отхожу на несколько шагов назад. Он стал выше и шире. Меня это немного смущает. Я снова закусываю губу.
— Привет, Колин. Не ожидала тебя здесь увидеть, — признаюсь я, смотря ему в глаза. Он усмехается и пожимает плечами. Слабый солнечный лучик падает ему на голову, осветляя кончики его волос на несколько тонов светлее.
— Да, решил вот помочь старому другу, — Бром чешет подборок и, кажется, он выглядит немного подавленным. Я тут же сплетаю наши пальцы и инстинктивно приближаюсь к парню.
— Ты не один, Колин. Я тоже здесь, чтоб помочь. Хотя, если верить Эйвери, я здесь ненадолго…
Колин заливисто смеётся, откидывая голову. Его пальцы больше не сжимают мои, и от этого становится грустно на душе.
— Хах, она сказала мне тоже, что и тебе. Что-то подсказывает, что мы тут надолго.
Я улыбаюсь и только прохожу к входной двери, чтобы войти, как дверь открывается сама. Улыбка исчезает за секунды, заметив Оуэна.
Опустошение на его лице не прошло мимо меня. Его глаза были пустыми. Лицо бледное, что не похоже на Оэуна. Он сужает глаза, выходя на солнце. Я киваю в знак приветствия, будучи хорошей девочкой, но в глубине души мне хочется бежать. От него.
— Тебе здесь не рады, Рыжик. — Голос Оуэна был чересчур холоден и прямолинеен. Я даже вздрогнула.
Не успеваю что-то сказать в ответ, как чувствую, что до меня дотрагиваются чьи-то руки. Понимаю, что это Колин. Он ободряюще прижимает к себе, другую руку прячет себе в карман джинсов.
— Эй, Оуэн, осторожнее, это Бритт Андерсон, — возникает Колин, поднимая подбородок. Я немного смущена его порывом меня защитить, но было приятно. Я скрещиваю пальцы перед собой.
— Я знаю, кто это, Бром, — огрызается сразу же Оуэн.
Я склоняю голову, анализируя и почти копируя позу Оуэна. Он также смотрел на меня, когда все это говорил. Я сглатываю и чувствую, как по коже пробегаются мурашки, когда кончик языка Оуэна медленно смачивает его губы. Глаза Фримана сужаются, когда его взгляд останавливается на мне.
— Чего ты на меня так пялишься? — спрашивает он резко, почти фыркая. Я качаю головой и скрещиваю руки на груди.
— Ничего… Просто… — Я не успеваю закончить, как Бром подталкивает меня вперёд и Фриман отходит сразу в сторону, как будто бы я горю заживо и он не хочет попадать в эпицентр пожара.
— Нам нужно идти, Оуэн. Прости, чувак, но мы спешим, — говорит Бром, выходя немного вперёд и оставляя меня позади себя.
Затем он бегло осматривает меня и кивает головой, молча спрашивая, готова ли я. Он всегда так делал, со времён школы, когда кто-то посторонний находился рядом. Я хмурюсь.
— Ты иди первым, а я догоню. Я вспомнила, что забыла рюкзак в машине.
Бром сразу кивает и уходит. Дверь после него моментально закрывается за ним. Лёгкое дуновение колышет мои волосы, когда я иду к машине, чтобы достать рюкзак. Пальцы немели, когда я закрывала дверцу.
Черт, нужно принять успокоительное, иначе будет хуже. Я не хочу возвращаться туда, куда каждый раз возвращаюсь, когда не успеваю принять лекарство.
Он знал о моих таблетках и не спорил с этим. Хотя после того, как он узнал от моего отца, что случилось со мной, он настаивал на психотерапевте. Я случайно подслушала их, когда он это предлагал. Это был день выпускного вечера. Так как у меня не было парня, он предложил пойти с ним. Я так была рада, что согласилась, но оказалось, что я была третьим лишним. У Колина на тот момент была пара. Это Ава Риксон.
Именно.
Моя подруга, с которой он флиртовал возле школьных шкафчиков во время урока. В тот момент, когда я оплакивала нашу не воплотившуюся в реальность любовь под лестницей. После того вечера я поняла, что я для него была лишь другом.
После того случая я слишком долго находилась в себе. Была чересчур замкнутой и ни с кем не могла общаться. Родители начали волноваться, и после пятого класса они отвели меня к психологу. Я рассказала ему не только о случае про выпускной, но и о том, что случилось, когда я была маленькой. Он выписал мне успокоительные таблетки. И с тех пор я употребляю их.
Из бокового кармана рюкзака достаю бутыль таблеток. На ладонь выпадает маленький, круглый диск и я тут же его бросаю в рот, запивая водой, которую я взяла из дома.
— И часто это происходит? — Слышу за спиной скрипучий голос.
Замираю, и бутыль с таблетками падает на асфальт. Таблетки само собой разлетаются в разные стороны. Я медленно оборачиваюсь через плечо и сглатываю. Оуэн, стоя впереди со скрещенными руками, пристально смотрел на меня в ожидании ответа. Опускаю глаза на рассыпанные таблетки и вздыхаю.
— Черт… — неосознанно вылетает из губ. Он поймал меня с поличным. У меня пропадает дар речи, и какую-то минуту просто смотрю на него, тупо хлопая глазами. Он склоняет голову и поднимает брови.
— Что? Это были те самые таблетки, верно? — продолжает он.
Я начинаю шмыгать носом. Он слишком упрямый. Вместо того чтобы ответить ему или молить о том, чтобы Оуэн ничего никому не говорил, я падаю на колени и начинаю судорожно искать таблетки в надежде собрать хоть что-нибудь.
— Я тебя ненавижу! — кричу со злости, чувствуя, как на глаза подступают слезы.
Из-за него у меня больше нет лекарства. Из-за него я никогда не стану нормальной. Я безысходно вздыхаю, поднимая на него заплаканные глаза, и смотрю на него снизу вверх. Его лицо не читаемо и это меня злит ещё больше.
— За что ты меня ненавидишь? — спрашиваю его, но уже тихо. От слез у меня сел голос и теперь саднит в горле. Он хмурится и качает головой.
— Ненавижу? Тебя? — Оуэн Фриман фыркает, разворачивается на пятках и уходит. Придурок.
12 глава
Оуэн
Белые стены, деревянная барная стойка и лестница, ведущая на второй этаж — все это, никак не соответствовало образу жизни моей сестры. Она была другой. Жила другой жизнью. Даже милые на первый взгляд огоньки, которые аккуратно вешала Элизабет, сестра Эйвери, не спасали ситуацию.
Она сама была другой.
Сидя на ступеньках лестницы, допивая последнюю бутылку пива, я слишком долго находился в своих мыслях. В течение двух последних дней, с тех пор, как я ушел из дома Андерсонов, я больше ничего не чувствую.
На следующей день мама оставила мне письмо, в котором говорилось, что я должен был составить список гостей, кто бы смог прийти и попрощаться с Дори. За эти несколько дней я обзвонил всю семью, включая отца. Но в отличие от других он отказался приезжать, сказав, что не видит смысла прощаться с Дори, если она и так уже мертва.
Тогда, разозлившись на него, я начал выплескивать злость наружу, не думая, обвиняя собственного отца в смерти его дочери. И под конец мы так сильно поругались, что я теперь не хотел его видеть, и даже был рад тому, что мама с ним развелась, когда он забрал меня к себе в Чикаго.
— Эй, Оуэн, ты можешь ехать домой, если ты хочешь, дорогой?
Передо мной появляется Эйвери Джонсон, с коробкой в руках и широкой милой улыбкой. Я не сразу поднимаю на нее глаза и не понимаю, что она говорит именно со мной.
Эйвери была самой милой девушкой, которую я видел. То, как она любила моего друга Картера Чейза, заставляло меня завидовать им обоим, но в тот же момент, где-то внутри, я сильно гордился Чейзом. Их история началась внезапно и продолжается до сих пор. Я любил Эйвери Джонсон за то, что она смогла спасти моего друга.
Качаю головой и поднимаюсь, спускаясь по лестнице.
— Нет, Эйв, лучше пойду и подышу свежим воздухом. Извини, — говорю шепотом. Эйвери сразу поспешно спускается на несколько ступенек ниже и быстро качает головой.
— Ничего, Оуэн. Все в порядке, если что мы с тобой… — Она закусывает нижнюю губу и опускает глаза. — Правда.
Это были последние слова, после чего дверь за мной закрылась, и я больше не слышал ее. Не слышал никаких голосов. Лишь пение птиц и дуновение ветра. Открыв глаза, в животе образовывается узел. Да упаси Господь! А они что тут забыли?
Колин Бром и Бриттани Андерсон шли в моем направлении, будто не видели меня вовсе. Когда Андерсон подняла глаза, то ее дерзкий ротик раскрылся от удивления. Она приветственно кивнула, но на это я ничего не ответил. Мне нужно было убедиться, что это точно она, поэтому я вышел на солнце, сузив глаза.
— Тебе здесь не рады, Рыжик, — сказал я, чувствуя, как по венам начинает бурлить кровь. Наблюдаю, как тело Бриттани вздрагивает и от этого по моему телу проходит волна удовольствия.
— Эй, Оуэн, осторожнее, это Бритт Андерсон, — встревает Колин Бром, собственнически хватая ее за плечо. Мне это не очень понравилось, но я решил промолчать. Мне не до этого сейчас. Есть дела по важнее, а Британии уже взрослая девочка.
— Я знаю, кто это, Бром, — склонив голову, отвечаю ему.
Он изгибает бровь, будто не понимает, что я хотел этим сказать. Я лишь закатываю глаза. Может быть, сейчас мы друзья, но иногда мне кажется, Брому не нужна дружба. Вообще. Даже со мной. Он любит внимание и делить его с кем-то он явно не хотел.
Бриттани слишком долго, на мой взгляд, смотрит на меня, что приводит в некий ступор. Что она во мне такого увидела?
— Чего ты на меня так пялишься? — спрашиваю, фыркая от раздражения. Она качает головой и скрещивает руки на груди.