— Ну, да, наверное, — от смущения он слегка покраснел.
— Отлично, — завопил Родион. — Будем на «ты». — Слушай, а ты на машине?
— Ой, да, точно, — улыбаясь, сказала я.
— Тогда может мы на тебе доедем, а остальные дойдут пешком. Тут недалеко.
— Конечно, — бодро отреагировала я на неожиданно решившуюся мучавшую меня дилемму.
Мы дошли до машины и залезли внутрь. Про себя я отметила, что Тема сел вперед, а Родион и Вася (так мне представили полноватого друга) назад.
— Словно мой мужчина, — метнулось у меня в голове.
Я водила машину с восемнадцати лет, но сегодня почему-то забыла, что нужно делать, чтобы привести ее в движение. Неловко я включила заднюю передачу и тихо, неуверенно тронулась с места. На мое счастье ехать было совсем недалеко. Мы выгрузились у какого-то простенького студенческого кафе. Родик и Василий зашли внутрь, а Тема ждал меня, когда я заберу свою сумку и закрою машину.
— Иду, — крикнула я ему бодро, изо всех сил пытаясь скрыть свою нервозность. Я подбежала к нему так ловко, в своей обычной радужной манере, улыбаясь во весь рот. Он скромно улыбнулся, глядя на меня сияющими глазами исподлобья, и открыл мне дверь в кафе.
Мы уселись за большой круглый стол, и вскоре к нам присоединилась целая толпа. К моему счастью на меня особо внимания не обращали, и я могла почти незаметно болтать с Темой. Выпив немного чаю, мы существенно расслабились, шутили, задорились и веселились. Он рассказал мне, что театр — его давнишнее увлечение, еще в школе они участвовали в детских постановках, даже ездили выступать в Германию. Я расспрашивала его о каждой детали, которая приходилась в тему, я напивалась его жизнью так, словно от этого зависела моя собственная. Я сделала несколько разоблачений его гороскопа, и он был очень заинтересован. Я много говорила ему о нем, и он был рад слушать мое мнение. Я обратила внимание, что он больше любил говорить сам, особенно о себе, он словно не мог до конца разобраться со своим внутренним миром. Ему изо всех сил хотелось как-то проявить себя, и я видела в нем еще не окрепшего юнца, который опирался на мой жизненный опыт, на мои астрологические знания. Наша с ним беседа лилась ручьями долго сдерживаемой дамбами официальности воды. Я видела, что его душа была очень мудрой и глубокой. Но этот еще не опыт должен был быть вскрыт, проявлен, выражен. И Тема искал способы стать кем-то в этом мире. Он искал точки соприкосновения во всем, с чем сталкивался.
Между нами происходило что-то, что мы старались не демонстрировать даже друг перед другом, мы безмятежно болтали, на простые и сложные темы, мы купались в энергиях друг друга, но не переходили какой-то интимной черты, которая все еще удерживала нас в километрах друг от друга.
В какой-то момент я пошла в уборную. Когда я вошла, я случайно услышала разговор двух студенток, которые были с нами, кажется, их звали Настя и Лена.
— А кто пригласил сюда училку? — спросила первая.
— Не знаю, вроде Родик с Темой, — ответила вторая.
— А че у них с ней?
— Групповуха, — и оба голоса заржали в глупой манере.
Я быстро метнулась в кабинку, чтобы не столкнуться с ними.
— Бог ты мой, что же будет? — думала я.
Когда я вернулась на место, Тема тут же отвлекся от своих бесед с друзьями и повернулся ко мне.
— Тем, я, наверное, поеду уже, — сказала я.
— Но еще рано, — его лицо вытянулось от какой-то обиды.
— Слушай, я сейчас в туалете случайно услышала неприятный комментарий к моему здесь присутствию от студенток, мне правда очень неприятно, — я сталась говорить, как можно тише, чтобы не привлекать внимания.
— Кто, что сказал? — Тема казался немного разгневанным и возмущенным. — Это Настя и Лена что ли? — среди нас были всего две девушки помимо меня.
— Да, они правы, как-то это нелепо все выглядит, я здесь с вами.
— Тань, — он впервые назвал меня по имени, и меня это очень тронуло, — мы пригласили тебя, ты с нами, и что об этом думают другие, это их проблемы.
Я видела, как он сильно разозлился, что-то сдавило его изнутри, он сжался в опасный комок, и я сейчас не завидовала этим двум девушкам, которые были тому причиной. Видимо Родион услышал часть нашей беседы и тут же вмешался.
— Что, кто сказал?
— Настя с Леной, — буркнул Тема.
— Пожалуйста, не надо, — я пыталась сгладить назревающий конфликт, — я останусь еще ненадолго, только не поднимайте бучу, ладно?
— Хорошо, — сказал Тема, но я видела, что он вовсе не собирался забывать то, что случилось. Я знала из его гороскопа, что особо отходчивым и всепрощающим его точно нельзя было назвать. Скорее он был злопамятным, внимательным к мелочам, особенно тем, которые касались его и близких ему людей.
Мы еще немного поболтали, и он почти расслабился. Вскоре все засобирались домой, и я предложила подвезти тех, кому было по пути. Мы забросили Василия и еще какого-то парня, я даже не знала, как его зовут. Когда мы остались в машине одни, Тема вдруг спросил:
— А что они сказали?
— Кто? — не желая отвечать сразу, перепросила я.
— Настя и Лена, — его голос был очень напряженным.
Я не была уверена, что хотела говорить, но чувствовала, что он не отстанет, а врать ему я не собиралась, да и не умела. Я вкратце пересказала ему историю. В машине стало как-то хмуро, я чувствовала угрозу, исходившую от него. Этот хрупкий юноша вдруг превратился в существо опасное и устрашающее. Внешне ничего не изменилось, но внутри, я ощущала каждой клеткой, у него что-то закипало, что-то хотело вырваться наружу, но он держал это что-то в клетке своего сердца. Я поняла, что надо менять тему. Мы уже почти подъехали к его дому (он жил совсем недалеко от меня).
— Давай забудем это, — я светила солнцем на его внутренний мрак. — Не забудь завтра снова начать разговаривать со мной на Вы на паре, — я улыбалась настолько светло, насколько умела. Он слегка расслабился и тоже улыбнулся.
— Да, сделаем вид, что мы почти незнакомы.
— Это будет сложно, — я, кажется, кокетничала с ним. Он искренне заулыбался. Его улыбка осветила ночь.
— Да, это точно.
Он посмотрел в мои глаза, я мельком глянула в его, так как я как раз припарковывалась возле его дома. Там была бездна. Там было все, что существовало, что еще не было проявлено, что умерло и что должно было ожить. Там был свет, пронзающий все до атомов, и там была тьма, скрывающая истинные тайны в своем сейфе вечности. Мурашки пробежали у меня по спине, тьмы было больше. Он был настолько таинственным и закрытым, насколько я открыта и светла. Это было так странно, никогда не уметь ничего скрывать, жить нараспашку перед миром, быть светом по своей сути и влюбиться в парня, который был похож на густой мрак перед рассветом. Я понимала, что он вряд ли сильно открывается перед людьми, вряд ли хотя бы один человек побывал когда-либо дальше, чем на сантиметр в его душе. Он был Вселенной, нераскрытой и несметной своими богатствами. Он обладал особым магнетизмом, притягивающим к себе взгляды. Этот магнетизм был глубоко, он прятался под уранической маской беззаботности, но был ужасно внимательным и постоянно оставался настороже.
— Ну, вот, приехали, — я пыталась сбросить с себя наваждение.
— Спасибо, что подвезла, — он начал как-то судорожно собираться, явно чувствуя ту же неловкость, что и я.
— Ладно, до завтра, — я улыбалась.
— Вроде все взял, — сказал он.
— Ну, не последний же раз видимся, если что забыл, завтра отдам, — я пыталась играть роль расслабленной и раскрепощенной девушки.
— Кстати, уже открывая дверь вдруг сказал он, — завтра, пятница, мы обычно по пятницам ходим куда-нибудь посидеть с друзьями, пойдешь с нами?
Меня смутила формулировка «с нами».
— Ну, не знаю, а кто будет, и куда пойдете?
— Пока ничего толком не известно, я завтра тебе позвоню, хорошо? Часов в пять.
— Ладно, — только и смогла выговорить я.
— Пока, — сказал он и вышел из машины.
Она 7
Я лежала в эту ночь без сна до трех утра, прокручивая в голове каждое его слово, каждое действие. Мое счастье бушевало во мне, словно ураган, не собирающийся утихать. Его тепло было со мной, так близко и так долго я никогда не была с Темой ранее. В кафе мы сидели нога к ноге, плечо к плечу, его духи все еще остались на моей одежде. Его голос впитался в мои уши, и я слышала в своей голове его смех. Его глаза — яркие и глубокие, томили меня своей привлекательностью, а его энергетика окутывала меня с такой силой, что я едва могла владеть сама собой. Я так долго мечтала о том, что вдруг начало происходить, что до конца не могла в это поверить. Мой мозг был уверен, что это сон, очередной и фантазийный, сбивающий с толку идущую тропой невозможности жизнь. Но я упивалась тем, что вдруг организовалось в моей действительности, наслаждалась, позволила себе быть наконец-то счастливой.
Самым приятным из всего этого было то, что завтра я увижу его снова. И не только на занятиях, а еще и вечером, пусть в компании его друзей, так даже лучше, но все, же я увижу его, буду разговаривать с ним на «ты», смеяться с ним, радоваться жизни. Я думала, что вообще не смогу заснуть, но все, же заснула к утру.
И что удивительно, когда меня разбудил будильник, я не чувствовала недосыпа. Совсем наоборот, я была полна сил и радости. На улице светило солнце, разбивая все тревоги нового счастливого дня вдребезги. Было по-весеннему тепло, и я надела летние розовые брюки и майку.
Подходя к университету, я с замиранием сердца увидела Тему и Родика, которые курили у входа.
— Здравствуйте, Татьяна Александровна, — улыбаясь во все зубы хором заорали они.
— Добрый день, — улыбнувшись, ответила я, и юркнула в дверной проем.
Тема светился счастьем, и это было видно. Его магический взгляд чуточку исподлобья схватил меня так сильно, что я от своей радости чуть не задохнулась. Когда он поднялся на урок, я пыталась изо всех сил не смотреть на него, однако он не сводил с меня взгляд. И когда наши глаза сталкивались в урагане наших эмоций, мое сердце подпрыгивало к горлу, заставляя меня вдыхать воздух ртом.
В университете он не подходил ко мне, ничего не говорил, просто испепелял меня своими голубыми глазами, которые попеременно превращались от его мыслей то в оттенки бирюзы, то в темно-серую глубину морской бездны.