Катя радостно ускакала, отчего с пары столов свалились кружки, стоящие с краю, а я призадумалась.
Чем бы всех таким креативным побаловать?
Сразу в голову ничего не лезло, но у меня была своя методика.
Раз уж меня отпустили пораньше, я отправилась домой, предварительно заскочив в магазин за коньяком и мороженым, для стимулирования кровообращения и воображения, и уселась перед мольбертом.
Ярослава
— ….И последние несколько минут нашей рубрики «Ок, Яся». Звоните, пишите в вотсап и вайбер, рассказывайте о ваших сомнениях, задавайте вопросы. Напоминаю, что сегодня всё доброе утро мы обсуждаем наступающее на нас солдатским сапогом двадцать третье февраля. Меню, подарки, тематические вечеринки… И я приму чуть позже еще один звонок. А сейчас зачитаю вопрос от нашего слушателя. Итак «Очень Сердитая Девушка» спрашивает, как отомстить её парню, который на четырнадцатое февраля вручил сковородку? Я бы предложила «сердитой девушке» вручить своему молодому человеку яйца, как намек на… хм, у меня тут за стеклом редактор Гоша и он уже держит свой палец на красной кнопке с противным звуком «пииии». — Гоша с удивлением посмотрел на свой палец и погрозил им. Вот чего ему не работается? Он вовсе не обязан слушать мой эфир. — Поэтому ограничусь словом «яичница» и предупрежу, на всякий случай — всем, кто хочет мстить или не хочет заморачиваться с подарками предстоит скоро пережить восьмое марта. И оно может обернуться совсем не кулинарным шоу. А я принимаю последний звонок. Слушаю вас…
— А что вы подарите своему парню? — веселый мужской голос.
— Честь и достоинство? — хохот в трубке, а я подмигнула поперхнувшемуся кофе редактору. — На самом деле, кожаный ремень, сигары и аромат, от которого у девушек сносит крышу, — вспомнила недавние покупки для Зиминых.
— А не боитесь?
— Думаете, проклянет?
— Думаю, привлечет.
— Ну если выйдет на улицу только в этом — привлечет, однозначно. Вот только не девушек, а неотложку. Минус пятнадцать за окном и сильный ветер. Так что, я думаю, вы все особенно в предвкушении предстоящих трех выходных подряд, когда можно будет закутаться в плед и никуда не ходить, кроме как за закуской. Что ж, спасибо за ваши вопросы. Надеюсь, я помогла определиться с празднованием и прочими нужными вещами. И помните, что все подарки следует делать от души. Особенно это касается парней, а то накануне праздников я постоянно вижу, как косметические магазины атакует армия зомби… — я запнулась, подпрыгнула на кресле от внезапно пришедшей в голову мысли и с трудом продолжила — …Хм, зомби — парни, видящие перед собой только духи. Хорошо, что не мозги. Хотя нет, плохо, что не мозги. А потом они же звонят мне и спрашивают: «Что еще я могу сделать? Ты знаешь, что я с радостью отдал бы всего себя». Что ж, для начала выкинь сковородку перед кассой, вот что я могу сказать. Слушаем и разбираемся, что можно сделать еще — романтичное «What more can I do?» от группы «Зомби» на радио Up! и с вами была Яся Громик…
Я нажала кнопку воспроизведения и тут же запустила программу на своем Джине, которая экстренно должна была заменить меня на последующие полчаса и умело смиксовать песни, рекламу и парочку записанных на такие случаи историй. Сама же сползла на пол, стянув несколько чистых листов бумаги, и принялась за зарисовки.
Меня, наконец, осенило.
Вчерашний коньяк с мороженым был, конечно, вкусным, но подарил мне лишь расплывчатые образы и мысли, которым не хватало общей идеи и достойного обрамления. И теперь эта идея явила себя во всей красе.
Я писала, обозначала сцены, мерзко хихикала, пнула заглянувшего под стол озабоченного редактора — типа, не видишь — творю, сам же разрешил Кате пользоваться мной — и любовалась своими зарисовками
Голливуд просто плачет по моему сценарию, а уж как Броня плакать будет!
Они хотели бомбу? Будет им бомба. Взрыв мозга. Апокалипсис. Две тысячи двенадцатый — говорить гнусавым голосом. Миллениум и полный отрыв башки. Даже я была в легком шоке от того, как круто всё получилось и насколько однозначно такое не выпустят. Ну, зато будут знать, как звать меня в сценаристы.
С ведущими на корпоративах то уже разобрались.
Я снова уселась за свой стол, закончила шоу, переделала все срочные дела и пошла, наконец, с камерой, загадочным видом и картой «мультипас» на руках шататься по холдингу, законно бездельничать и навещать знакомых.
Мир через видоискатель был наполнен удивительными событиями, особенно с учетом моего воображения — я же видела не реальность, а уже готовое кино. Я снимала все подряд, ну и то, что было необходимо по моему сценарию — благо, доступ был у меня и в обслуживающие помещения, и в самые тайные тайны нашего здания.
Вот холл, с особо прочным стеклом, которое, в случае чего, еще и можно было дополнительно укрепить железными ставнями. Ага, а вот за этими стойками можно разводить огонь и ничего не случится — пол и стены как в холле, так и других общественных помещениях были покрыты пожаростойкими материалами.
Бодро обошла все технические помещения, потыкала пальчиком в решетки, закрывающие генераторы, заглянула в шахты лифтов — стим — панк сплошной — демонстративно кинула в наши небьющиеся стеклянные двери стул, отчего ближайшая охрана вздрогнула, но стиснула зубы. Пробралась на террасы ресторана, где прополола пару грядок — а мне что, меня уже и так не любит управляющий. Оценила специальный резервуар с запасом воды и системой очистки, систему резервного освещения на случай пожара и полного выключения электричества, систему пожаротушения, двери, блокирующие отдельные секции и мою прелесть, точнее, прелести. «Спайдер» — средства самостоятельной эвакуации для спасения людей с верхних этажей. Ну на случай, если в нашем здании случится пожар, землетрясение, террористическая атака или расстроится Броневой. Тогда надо вскрыть пластиковую крышку, влезть в спасательную косынку и спокойно выйти в окно.
Фраза из инструктажа «спокойно выйти в окно» меня всегда особенно радовала.
Обошла все лестницы, потрогала перекрытия этажей, полюбовалась зимними садами, бывшими частью системы вентиляции и даже выпила кофе с Полиной, которая была весьма рассеяна и довольно улыбалась; и я, кажется, знала почему.
В общем, работала я быстро и весело, как и всегда, носилась по коридорам, пугая сотрудников своими метаниями, резкими прыжками, вскриками и бормотанием. А около пяти, когда снимать было уже нечего, поняла, что не побывала только на крыше.
С сомнение посмотрела в окно — метель и не думала униматься. Но мне хотелось за выходные сделать минимальный монтаж и подготовить презентацию, поэтому я натянула на свитер свою тонкую пуховую куртку, сверху длинную дубленку, шапку ушанку, шарф, варежки, переобулась в унты и, чувствуя себя настоящим покорителем Северного Полюса, отправилась через небольшое техническое помещение на лестницу, ведущую на крышу.
Распахнула дверь и меня чуть не снесло порывом ветра.
Блин, может ну его?
Но не зря же одевалась…
Еще помедлила какое-то время, решаясь на подвиг, но потом все — таки шагнула за порог и прикрыла глаза. Ветер здесь был сильнее, чем на улице, и, несмотря на его порывы, большая часть солнечных панелей оказалась залеплена снегом.
Дверь за мной захлопнулась, но я не волновалась — карточка открывала дверь с обеих сторон.
Быстро включила камеру, надеясь, что её не отрубит на морозе, и прошлась по периметру, не подходя близко к ограждению.
Я довольно споро сняла всё что мне нужно — черт, самые быстро работающие люди, наверное, это полярники — прикинула в голове подходящие реплики и направилась назад.
Карточка пикнула, и я потянула ручку. Потом нахмурилась и снова потянула.
Ничего.
Еще раз провела карточкой — красный огонек «закрыто» сменился на «открыто», но дверь не поддавалась. Я выругалась. Сняла варежки, согрела ладонями пластик, замок, снова провела картой — и снова никакого движения.
У меня перед глазами зажглась надпись «жопа».
Что могло произойти? Система открывания срабатывала, но сам магнитный замок — нет. Единственное объяснение в том, что пока я стояла и раздумывала, стоит ли выходить на крышу, на замок налип снег, который растаял и сцепил его с дверью намертво. Было так у меня как-то раз со входом в подъезд.
Лучше бы я или не думала или додумывала уже до конца.
Что ходить никуда не стоит.
Я потрясла ручку, поколотила в дверь, погладила её на всякий случай — вдруг на ласку отзовется — но все было бесполезно. Полезла с надеждой в карман и глухо застонала — телефон оставила вместе со своими вещами в кабинете. Беспомощно оглянулась — других выходов не было. И укрыться негде.
Черт.
Ветер сразу показался злее, а воздух — холоднее.
Поежилась, плотнее закуталась в шарф и еще раз осмотрела крышу.
Камеры! Ну конечно, тут везде должны быть камеры — а отдел безопасности, в который меня, кстати, злые люди так и не пустили, следит за всеми потенциально опасными объектами. В смысле, за крышей, а не за Ясей Громик.
Я радостно поскакала навстречу спасению, но меня ждало разочарование. Камеры, несмотря на защитные закрылки, залепило снегом напрочь. И находились они так высоко, что допрыгнуть до них не представлялось возможным.
Снова осмотрелась.
Снести антенны? Вряд ли хватит сил.
Выломать что-нибудь и надеть на импровизированную палку варежку, чтобы протереть камеры?
Такая же причина.
Надпись «жопа» уже не просто загорелась, а вспыхнула сверхновой.
Я начала дрожать от холода.
Придвинулась к краю и осторожно выглянула наружу. Двадцать один этаж и дна не видно. И в хорошую то погоду фиг докричишься, а тут и подавно. Может, кинуть вниз камеру? А если пришибу кого-то? Маленькая «Сони» покруче сосульки будет. Еще раз оббежала периметр, подергала дверь, попрыгала перед бесполезными камерами и почувствовал, как меня охватывает паника и на глазах выступают слезы.
Тогда я стиснула кулаки и топнула ногой,
Ну уж нет! Не собираюсь помирать от холода в самом безопасном здании столицы! Мы так ни одного проекта не продадим — а я придумала такой крутой ролик!
И потому сдаваться не собираюсь!
Павел
— Павел Сергеевич, в переговорной все готово, — прошелестел Виктор, приоткрыв дверь.
— Хорошо, через десять минут буду.