Веки Нейта опущены, он тяжело дышит. Когда он открывает глаза, в его взгляде на секунду мелькает что-то странное. Боль? Беспомощность?
Он смотрит в сторону и раздраженно произносит:
— Я забыл презерватив.
— Я ничем не больна, — испуганно произношу я, осторожно слезая с него. — У меня был только один парень, и я проверялась…
— Я не за это беспокоюсь, — бросает Нейт и, поднявшись с кровати, направляется к двери ванной комнаты.
Машинально прикрыв грудь простыней, я растерянно смотрю вслед его удаляющейся мускулистой спине. Что произошло? Почему он вдруг стал таким отчужденным и холодным?
Минут через двадцать Нейт выходит из ванной с обмотанным вокруг бедер белым полотенцем, спокойным и приветливым, как прежде.
— Хочешь где-нибудь перекусить? Боюсь, в доме нет ничего съедобного, — мягко улыбается он.
Я хочу согласиться, но, бросив взгляд на настенные часы, понимаю, что у меня совсем нет на это времени. Мой телефон разряжен, и если я не позвоню в течение часа, папа наверняка объявит меня в розыск.
Застенчиво улыбаюсь ему и отрицательно мотаю головой.
— С удовольствием, но не могу.
Нейта, кажется, мой ответ нисколько не расстраивает. Кивнув, он говорит:
— Вызову тебе такси.
Подхватив валяющуюся на полу одежду, я забегаю в сверкающую ванную комнату и быстро принимаю контрастный душ. Смыв с себя следы утреннего беспорядка, чищу зубы нанесенной на палец пастой и пытаюсь расчесать спутанные кудри. Бесполезно. Напяливаю проститутский топ и смятые брюки и выхожу в спальню.
Нейт сидит на кровати, одетый в удлиненные спортивные шорты и белую футболку, и задумчиво смотрит на ладони, погруженный в свои мысли. Я тихо откашливаюсь, привлекая его внимание, и его лицо мгновенно становится безмятежным.
— Такси ждет, Тэйлор, — сообщает он, поднимаясь.
Он провожает меня к машине, ожидающей у ворот, и сует деньги таксисту.
— Куда девушка скажет.
Я замираю около пассажирской двери, старательно разглядывая черный носок своих замшевых туфель. Интересно, спросит ли он мой телефон. Пожалуйста, спроси мой телефон.
Нейт наклоняется к моей щеке и мягко ее целует.
— Спасибо, что заехала, Тэйлор.
Кусаю губы, понимая, что то, чего я желаю больше всего, уже не произойдет.
— Мы… больше не увидимся? — тихо спрашиваю его, поднимая глаза. В это момент я, должно быть, выгляжу жалко.
Нейт вздыхает и посылает мне сочувственную улыбку. У него и такая есть в запасе.
— Я говорил тебе, что я не хороший парень. А ты замечательная девушка. Пусть так и остается. Мне было очень хорошо с тобой, Тэйлор, но будет лучше, если мы больше не встретимся
С этими словами он распахивает желтую дверь такси передо мной, и мне ничего не остается, как сказать потерянное «пока» и молча сесть внутрь. И мне почему-то очень грустно.
4
По возвращению в свою квартирку в Долине Сан-Фернандо, которую вот уже больше года снимаю в одиночку, я первым делом включаю телефон. Три пропущенных от Фелисити и девять от отца.
Лис может подождать с ее расспросами о размере члена Нейта, поэтому, поудобнее устроившись в кресле, я звоню папе.
— Куда ты пропала, hija, — слышится в трубке недовольный бас.
— ii Teléfono se rompió, - беззастенчиво вру я, потому что с таким родителем как Энрике Челси, мелкая ложь является необходимым атрибутом выживания.
Отец недовольно бурчит о том, что мне давно пора сменить мобильный, и начинает атаковать меня вопросами, на которые у меня нет ни одного мало-мальски устраивающего его ответа.
— Почему ты не заехала к нам вчера? Твой брат приезжал с женой.
Именно поэтому я и не приехала. Потому что если я хоть как то могу противостоять давлению со стороны членов моей семьи по отдельности, то когда они собираются за одним столом и под задорный хруст тортильи начинают обсуждать мое будущее, словно меня и вовсе нет рядом, насквозь проржавевшая крышка моего терпения начинает закипать.
— Была занята учебой.
Хорошо, что сказка о растущем носе Пиноккио всего лишь выдумка, иначе мне бы пришлось арендовать квартиру побольше.
— Сейчас же каникулы.
Черт.
— Нужно было кое-что почитать, — на ходу сочиняю я, — к тому же я хожу по собеседованиям.
И снова ложь, хоть и не стопроцентная. Я действительно ищу работу, но даже не составила резюме. Прокрастинация — мое второе имя.
— Ты рассталась с Томасом, Тэйлор? В чем дело?
Ей богу, разговаривать с отцом все равно, что ходить по минному полю. Лишь вопрос времени, когда твои кишки взлетят на воздух.
— До нашего вундеркинда все-таки дошло? Это ты хотел, чтобы я встречалась с ним. Я больше не могу терпеть его тупость и эмоциональную зрелость комара.
— Томас хороший мальчик, — кипятится отец.
— Ты так считаешь, потому что он испанец и играет в футбол, пап. — ворчу я. — Единственное, что меня привлекает в этом сочетании — это Жерар Пике, но, кажется, он не собирается бросать Шакиру, поэтому говорить больше не о чем. Я не собираюсь встречаться с этим имбецилом. Точка.
— Cómo hablas con tu padre? — ревет мой родитель, от возмущения переходя на испанский.
— Я люблю тебя, папа, — коротко говорю я и кладу трубку.
Что ж, разговор, кажется, прошел не так уж и плохо.
Я вылезаю из кресла, перебираясь в свою маленькую кроватку, и закрываю глаза. В голове моментально всплывает образ Нейта. Он проводит языком по моей ключице, шепчет, что я красивая, сжимает в ладонях мои пальцы, когда входит в меня… Черт. А ведь я только от него уехала. Почему девушки так привязываются к парням после секса, а с ними все происходит наоборот? Когда дело сделано, они попросту теряют к тебе интерес.
Их глубоких философских размышлений меня выдергивает вой моего мобильного, лежащего на подушке. Звонит Фелисити. Со вздохом принимаю вызов, готовясь к расспросу.
— Hola chikita, — гаркает она в трубку с чудовищным подобием испанского акцента. — Я вся извелась, ожидая, пока ты выйдешь на связь. Рассказывай.
Я прикидываюсь идиоткой.
— Что ты хочешь узнать?
— Я хочу знать все! — нетерпеливо выкрикивает она. — Где он живет, был ли у тебя оргазм, большой ли у него. Стой, если у него маленький, тогда прошу, не говори мне. Не порть мои представления об идеале.
— У него, определенно, не маленький, — со смехом замечаю я, чувствуя, как к низу живота снова приливает кровь.
Фелисити облегченно выдыхает и выжидающе молчит.
— Все было прекрасно. Даже больше, чем прекрасно. Все было очень даже превосходно, — повторяю я бессмысленную фразу, понимая, что не скажу большего, потому что не хочу делиться волшебством этой ночи ни с кем, даже с лучшей подругой.
— И все? Где он живет хотя бы?
— Мы приехали в Брентвуд. Он сказал, что это дом его друзей.
— Красивые парни, трахающиеся как боги, как правило, все нищеброды, — глубокомысленно заключает Фелисити. — Нельзя получить сразу все.