1. Позвольте представиться
Сколько нужно принцев чтобы сменить факел в трапезной? Правильный ответ на этот вопрос — один. Но правильный он для населения любого королевства кроме одного человека, а именно короля. Для короля же очевидным будет ответ — столько, сколько влезет в комнату и еще десяток сверху. Потому, что хороший король обязан оставить после себя наследника, а наследник это такая хрупкая штука, что готова помереть, сойти с ума или прийти в негодность другим способом еще до наступления совершеннолетия. Ну, а перевалившие за смертельную линию восемнадцатилетия наследнички с лишним количеством справятся и сами — оставив одно седалище для одного трона. Как-то так и думал наш папаша король, который был явно хорошим королем, и в целом все у него получилось. Перенаселенность принцев стремительно убывала по естественным для принцев причинам, таким как яды, кинжалы и всякие там дуэли. И среди выживших явно не было ни слабых, ни сумасшедших… Зато там был я, а я это нечто особое! Бывают принцы тонкие и опасные как гадюка, бывают принцы похожие на движущуюся скалу, бывают принцы похожие на текучую воду и как оказалось бывают принцы круглые. Правда видел я такого лишь одного, в зеркало и не целиком — поскольку края в зеркало не влезали — но вот такой вот сюрприз! И в целом моя тактика — быть круглым — работала. Не то чтобы я разработал её путем хитрых вычислений, просто так совпало. Сидячий образ жизни и много еды — вот секрет моего успеха.
Что касается сидячего образа жизни тут все просто. В отличие от своих братьев и сестер я очень любил учиться и особенно читать. С определенного возраста нам, венценосным отпрыскам, показывали всякие штуки — вроде букв и рассказывали для чего эти штуки нужны. А штуки эти были в основном нужны, чтобы проверять — правильно ли за тобой записывает писец! Ну, а если нужно было что-то прочитать, то зачитывал накарябанное вслух… тоже писец! Очень важные и нужные люди! Я даже прочитал однажды, что на коронацию король одевает мантию из писцов, хранящуюся в сокровищнице уже лет двести! И якобы она красоты необыкновенной и шерсть её мягкая и нежная. Но по-моему это были какие то другие писцы — в замке ни у кого из писцов мягкой шевелюры не было — все лысые как коленка. Наверное тоже про мантию читали… Спустя время необходимое для зазубривания букв и цифр — мальчики начинали учиться сражаться, а девочки шить. И отступая от текста — скажу — всякого шитья у нас в замке — в два слоя… В основном салфетки! Видели когда-нибудь рыцарский доспех покрытый рюшечками? Незабываемое зрелище. Так что читающих принцев в нашем роду оказалось столько же, сколько и круглых… И пока другие принцы учились владеть мечом, составлять яды и проводили время на охоте — я читал. Не могу сказать что читал я что то особенное, поскольку предки мои подходили к вопросу наполнения библиотеки, скорее с баллистической точки зрения нежели с какой либо еще. Предыдущие короли знали, что в уважающем себя замке должна быть библиотека, она должна пополняться и в ней должен быть камин. Поэтому мой прапрапрадед Верен Славный нашел самое дальнее, самое большое и ненужное помещение с камином в замке и начал сносить туда всякую бумагу — купленную или добытую в набегах на соседние королевства. И завещал то же потомкам. И надо сказать потомки его не подвели… На определенном этапе существования в библиотеке появились шкафы и стеллажи, сами собой как я думаю, поскольку про стеллажи и уважающий себя замок слухи обычно молчат и Верен, например, складывал всю бумагу просто в кучу в одном из уголков. Кроме бумаги в библиотеке заводились разные крысы, мыши и тараканы. А спустя столетия там завелся даже принц… Хотя судя по вырванным тут и там страницам — люди в библиотеку захаживали, но что то я сомневаюсь чтобы вырванные страницы кто-то читал… Полагаю, людей эти страницы видели лишь с худшей стороны! Еще в библиотеке были норы, в которых обитали мыши и библиотекарь. По крайней мере должность библиотекаря в замке была, на неё выделялся оклад (это я проверил), а кроме меня других людей в библиотеке я за всю жизнь не видел… Поэтому мне нравилось думать, что он где то в норах. Так что я много сидел в библиотеке и много читал. А поскольку исторические хроники в ней соседствовали с детскими раскрасками или поэмами — интересы у меня были наиширочайшие.
Ну а что касается обильного питания… С определенного момента — лет этак с двенадцати, если не ошибаюсь, я начал замечать, что сестер у меня как было десять так десять и осталось, да и с младшими братишками все было в порядке, а вот старших братьев стало на пару меньше. Не то чтобы я особо любил пересчитывать братьев, хоть старших — хоть младших. Я и просто встречаться с ними не любил — ведь особо любимая игра у старших братьев это "отвесь оплеуху младшему брату и посмотри, что будет", но толкотни с какого-то момента стало меньше и это меня насторожило. Привычное начало меняться в лучшую сторону. Я стал выяснять, наводить справки и кое-что из узнанного заставило меня занервничать и чем дальше, тем больше. А когда я нервничаю — я ем. Я выяснил, что такое престолонаследие, сколько нужно королей для одной страны и изучил хроники вступления на престол прошлых лет. Надо сказать, что жрать я начал за семерых… Спустя год сестер у меня стало восемь — лишних выдали за кого-то там замуж, а вот братьев я не досчитался уже шестерых. Со мной они редко пересекались — потому что играть со мной скажем в догонялки или прятки уже не получалось — было откровенно скучно, а драться со мной было бесполезно из-за мощных жировых… ммм… доспехов. Да и поговорить со мной скажем за обедом у них не выходило, поскольку питался я не в общей столовой для высокородных, а на кухне и тем что подхвачу. Чем кстати объясняется моя устойчивость к ядам, каковой не обладал, например, бедняга Генрих — любивший кушать с одной и той же тарелки и пивший из одной и той же кружки. Пищей же насущной, которой делились со мной родственнички, в виде пирожных или фруктов, я, в свою очередь, делился с библиотечными мышами, чем порядком проредил их популяцию.
Полагаю, эти слагаемые и объяснили то, что я отпраздновал свое счастливое двадцатидвухлетие — в отличие от восьми своих братишек, до этого славного возраста не дотянувших. И осталось нас еще семь — спасибо его величеству… Возможно также, что меня приберегали напоследок в качестве этакой "карьерной жирной точки". Хотя вряд ли, поскольку слово "карьера" во всем королевстве знали всего человек пять, и братишек среди них точно не было. На жизнь братьев я почти не покушался и в плане выживания выгоднее было познакомить со смертушкой кого угодно другого, нежели меня — охотиться за мной братья конечно охотились, но скажем прямо — без огонька. Редкие отравленные вкусности, пролетевшая близко стрела-другая, да неудачная атака дурачка Реджи — младшего сынка второй жены папаши — вот собственно и все. Бедняга Реджи наслушался песен придворных бардов о доблестном сэре Реджинальде Победителе драконов, который прыгал на драконов сверху и с помощью стального копья, собственного веса и любезной помощи полутонных "сверкающих словно солнце" доспехов — пробивал бошки драконам с одного удара. Мне всегда было интересно, как он в тяжелых доспехах забирался на скалы и деревья, и я пришел к выводу, что забирался он без них, а уже наверху одевался. Может даже прыгал без доспехов вообще, скажем камни в кармане таскал, а про доспехи все барды наврали. Тем не менее, Реджи решил повторить подвиг славного тезки и в качестве дракона выбрал меня — видимо из-за размеров. Собственно Реджи взял копье и забрался с ним на стеллажи библиотеки. Я читал где то, что с веками, дерево становится твердым словно железо. Но полки подобного видимо не читали, да и жучки древоточцы им ничего такого не рассказывали. В общем — обнаружил я Реджи уже бездыханным под огромной грудой деревяшек и книг. Все-таки последний подвиг сэра Реджинальда — промазавшего мимо дракона и сломавшего себе шею — он повторил… Ну, а само происшествие, библиотеке никакого успеха не прибавило, а совсем даже наоборот и если раньше она просто не пользовалась популярностью, кроме случаев когда в замке заканчивалась туалетная бумага, то теперь её стали избегать как проклятого места. Где люди ни с того ни с сего гибнут или того хуже — внезапно обретают любовь к чтению и жирнеют.
В общем жилось мне просто здорово, особенно после того как я нашел информацию по такой забавной штуке как "отречение от престолонаследия". Оказывается, принц может подать королю прошение об исключении его из числа наследников! Правда при этом принц теряет и звание принца, и все привилегии (из которых мне были нужны только бесплатный стол, удобная комната во дворце и возможность ничегошеньки не делать) да еще и уходит в "добровольное" изгнание. Хотя последнее конечно не лишено смысла, поскольку отречение отречением, но не один нормальный король не станет терпеть возле себя живого возможного конкурента. В итоге прошение я составил, но подавать его папеньке не спешил. Наверное предполагалось что выделенное свободное время принцы используют для путешествий, выяснения обстановки в королевстве и нужд его жителей, не знаю! Лично вот я читал всякое интересное, а братья познавали внутренние нужды граждан напрямую — в пьяных стычках выпуская им внутренности. Хотя в целом план и работал, поскольку и папаша и дед до него вникали в проблемы жителей так же, как и венценосные братья, а короли из них получились на загляденье. Ну и, если говорить прямо, основной заботой жителей королевства и особенно его столицы было держаться от принцев как можно дальше — и при вступлении на престол в качестве короля — принц решал её на все сто! К тому же убивая конкурентов, будущий король набирал значительную популярность в обществе, избавляя это самое общество от основных его обидчиков. А о том как принцы веселятся говорит хотя бы тот факт, что в отличии от других королевств — в нашем преступности не было! Стоило где то завестись скажем шайке приблудных разбойников или как называли их братья "развлечению" и уже через пару дней туда направлялись заскучавшие принцы со товарищи. Как правило, возвращались не все… Как говаривали придворные прихлебатели, наступили времена "когда девушка ночью может безбоязненно пройтись по городу не боясь, что на неё нападут грабители, насильники или убийцы"! Даже если такие приедут к нам в столицу, то добраться до подобной девушки — они просто не успеют. Хотя особенно зарываться братишкам папенька не давал — человек жестокий, сильный и хитрый — он железной рукой насаждал послушание.
Кроме слова короля никаких ограничений для принцев не существовало, что и понятно. Все-таки основной целью каждого уважающего себя принца было остаться единственным уважающим себя принцем, а это связано с кучей правонарушений — таких как всякое там убийство. Поэтому, теоретически, любой из нас — кроме попоек, охоты на разбойников, фехтования, чтения или дуэлей — мог например: пойти отрезать людям головы надевая их на руки и показывая всем заинтересованным "кукольный театр", как это было с одним из братьев моего папы и по идее ему бы ничего не было. Но практически дядю Стэна Хихи и его знаменитый "Королевский театр двух тупоголовых" — вызвал к себе дед, после чего принцев стало на одного меньше, а голов в театре прибавилось. Думаю следует упомянуть, что головы просмолили и оставили в Королевском Зале Странностей и Диковин в качестве напоминания — причем голов было три, а пьедесталов для них четыре. Так что особого произвола все-таки не было и буйство венценосных отпрысков было скорее благом, как я могу судить, сравнивая с соседними королевствами. У нас ведь и правда жилось поспокойнее, да и никаких королей подобных Ричарду Третьему Наикровавейшему не было в семейном древе, а вот в королевстве Галея такой правил! И люди оттуда драпали только так и как раз к нам. Прадеду моему этот самый Ричард и его делишки быстро встали поперек горла, так что теперь это герцогство Галея, а никакое не королевство.
Хм… Наверное, пришло время представиться? Зовут меня Макс. Или Максимилиан как хотела покойная маменька. Или Жиртрест как говорят мои братишки. Или Максенька как говорят сестрички — они то во мне души не чают, ведь я "самый добрый и милый" из братьев. А вот я сестер недолюбливаю, и жду не дождусь, когда оставшихся отправят замуж в какие-нибудь дебри. Так уж сложилось, что в семье у нас все как один статные и сильные, включая барышень. А поскольку развлечений в жизни у девушек маловато, то если дамы решили поймать и накрасить какого-нибудь брата — то Максенька будет пойман и накрашен. К сожалению, по сравнению с вашим покорным слугой, остальные братики в плане ловли сестренками абсолютно бесперспективны… Хотя может это одна из причин по которой остальные братишки меня не особо и убивают? Ведь если что — то мое место займет один из них!
— Принц Макс, король зовет Вас. — это Чертов Френсис сказал. Как всегда сказал из-за спины и совершенно неожиданно. Ну а я как всегда заорал от ужаса. Чертов Френсис был правой рукой отца и, не смотря на то, что магией никакой по идее не владел — рядом явно магических умений каким-то фигом обладал. Так он всегда знал, где находится любой человек и мог его найти, а еще он ходил совершенно бесшумно и оказывался всегда там, где его быть никак не должно. Вот и сейчас — он был позади меня в библиотеке к единственному входу в которую я сидел лицом и пройти мимо внимательного меня не смогла бы и мышь. А вот Чертов Френсис смог легко. Думаю если бы отцу за каким то делом понадобился знаменитый маг Горин — исчезнувший столетия назад вместе со своей башней неизвестно куда — то старика Горина ждал бы неприятный сюрприз в лице Чертова Френсиса за плечами… Поорав для порядка еще десяток секунд, я стремительно поковылял к батюшке. Терпение есть добродетель, но наш король в добродетельности замечен не был…
Отец был в своем кабинете, где сидел за картой королевства и задумчиво её рассматривал. Услышав шорох открываемой двери, он поднял взгляд на меня и раздраженно заметил:
— Это ведь ты самый умный болван из моих болванов? — ох уж эти любящие родители…
— Да Ваше Величество! — смиренно поклонился я.
— Пирожок хочешь?
Я хотел, потому что разнервничался — взгляд у короля был на-редкость ледяной и пронизывающий — не люблю я когда на меня так смотрят:
— Да Ваше Величество! — с надеждой сказал я.
— А нету! — сказал отец и заржал.
Я скривил лицо в вежливой улыбке. Юмор не самая сильная черта в нашей семье, но не смеются над нашими шутками очень немногие.
— Иди ка сюда что покажу.
Папенька был широко известен в узких семейных кругах как ценитель шуток на вроде "а вот дерни за палец" — так что приблизился я с осторожностью и бочком, что при моей фигуре осталось незамеченным. Но предосторожности оказались излишни. Красиво обработанным ногтем король указал на город на побережье, обводя его кружком. Жемчужина нашего королевства порт Сарил.
— Вот сюда ты отправляешься. Выезжаешь завтра, так что иди собираться немедленно. Теперь ты Лорд-Хранитель этой дыры. По прибытию тебе все объяснит Локнит. Знаешь кто такой Локнит? — я знал кто такой Локнит. Левая рука короля и такой же раздражающий старикашка как Чертов Френсис. — Кивает… Как будто что то понял… Ну раз понял тогда вали с глаз моих и захвати вот эти бумаги и кошелек. И не боись — тебя там накормят! — жизнерадостно заржал папенька.
Схватив папку с документами и деньги, я вылетел в коридор, мысленно возмущаясь подобному поведению пусть и короля, но в отношении Принца! Мысленно я задержался и привел отцу сотни безапелляционных доводов, почему в Сарил нужно отправить совсем не меня и десятки примеров из истории нашей семьи, а так же других королевских семей, когда на всякие задания посылали самых старших или самых младших и точно не меня — и все там вышло просто замечательно! Доводы были железными и поистине непробиваемые, так что с чувством победителя и глубоким моральным удовлетворением я отправился собирать вещи. Вслух спорить с батюшкой — ищите дурака в другом месте.
2. Неисповедимы пути
2. Неисповедимы пути.
Как и многие талантливые люди, я мог делать одновременно несколько дел! Например, сейчас я ехал и предавался грусти… Как же тяжело живется принцу. Гонят его, горемыку неприкаянного, на край королевства и ни словечка он не возразит обидчикам своим, в силу природной скромности и безответности. Вот например какого-нибудь мальчишку-докера никогда не пошлют в Сарил, на встречу с желчным вредным старикашкой — даже в голову такое никому не придет. Потому что — ну кто за него будет с речных баржей ящики разгружать? Не принц же… У принца и так забот полон рот — он в Сарил едет.
Ну и ехал я конечно в карете. Хотел бы конечно как братец Лоран прозванный Прекрасным — на тонконогом жеребце, с развевающимися на ветру волосами, под охи девчонок, но не могу! Во-первых — жалко жеребцов, сколько то они меня провезут конечно и охов вокруг хватит на год вперед, но пожалуй нет. Да и стригусь я коротко… В общем, с определенного момента веса мой выбор — это кареты. К тому же карета большая и, что наиболее важно, — обита железом, а безопасность для меня на первом месте. Уж я-то знаю, что королем станет наш самый старший (раньше были еще более старшие, но быстро кончились) братец Энтони Один-удар. А это в свою очередь означает, что во-первых мне надо успеть подать свое прошение до тех пор, пока нас принцев не станет слишком мало. И во-вторых дожить до этого момента.
Спустя час после королевского приема — я уже отправил слуг грузить собранные пожитки, а сам направился к коменданту замка выбивать себе Кроули. И битва была жаркой! Сержант Кроули это гарант стабильности и послушания всех и вся в пределах досягаемости сержанта Кроули! Отличный и умный боец — он, по мнению коменданта, всегда должен был находиться в замке и охранять спокойствие коменданта. Но в вопросе охраны спокойствия мы с комендантом Шарлстоном полностью друг другу противоречили. Спорили мы до хрипоты и даже еще минут пять после применения мной решающего аргумента — "мне его величество приказал его взять". Но постепенно сдался и пошел дуться к себе в апартаменты. А я радостно потопал к гаранту собственной безопасности обрадовать его сообщением, что ближайшую неделю он проведет со мной и в седле, а не с девками и в трактире, а значит спасет свою душу перед богиней брака и семьи Катариной. Но почему то радости я в его глазах не увидел, хотя особо и не ожидал — сержант Кроули не из тех кто расходует свои драгоценные эмоции по пустякам.
В общем я, в сопровождении сержанта Кроули и десятка королевской гвардии, грустил и наслаждался видами нашего чудесного королевства. Мимо проплывали живописные поля грязи, поскольку шла весна и колоситься пока было нечему, проходили живописные крестьяне и один раз проехал живописный кортеж одного из наших живописных дворян — кортеж горделиво гарцевал на лошадях, что меня почему то расстроило еще больше.
Ну, а потом, впереди показалась пятерка живописных рыбаков… Обычно рыбаки тонкие и жилистые, а вот эти прям удались — все как один кряжистые с фигурами бойцов! Их широкополый шляпы закрывали лица, но мне прямо виделись их коротко подстриженные бороды — как этого требовала последняя мода для всех связанные с оружием людей в нашем королевстве. К тому же когда крайний рыбак приподнял шляпу и зыркнул в сторону кареты, то я в свою очередь узнал в нем Карла — правую руку братца Лорака Порывистого — который никогда в рыбалке замечен не был. Ну и самое подозрительное — стояли рыбаки на перекрестке дорог в чистом полюшке без всяких рыболовных снастей и только что-то сжимали под широкими рыбацкими накидками. В общем додумывал я свои мысли о "рыбаках" с пола кареты и задвигая щеколды на дверях. В принципе засада была вполне в духе Лорака. Он легко мог услышать мой спор с комендантом, мгновенно принять решение, что я на этом свете зажился, и послать своих людей за мной нарядив их в рыбацкие накидки, поскольку под ними легко прятать мечи. Хотя как то это странноватенько. Ведь то что это воля папули я упоминал в споре через слово, а как то идти против воли короля… Для этого нужно иметь прозвище не Порывистый, а Хихи. Но береженого боги берегут, поэтому я занялся свои делом — лег на пол кареты и прикрыл руками голову, и позволил Кроули заняться своим — выяснить что происходит и защитить такого важного меня. Вскоре карета остановилась, и раздался голос Кроули:
— Как рыбалка Карл?
— Вашими молитвами серж! — раздался веселый голос Карла.
— У нас проблемы? — голос Кроули был спокоен. И как ему это удается? Вот лично я сейчас никакого спокойствия не испытывал — зато голод прорезался за двоих.
— Никак нет, серж! — браво, явно рисуясь, проорал Карл, — Сегодня мы охотимся на рыбку помельче, сэр! — последняя фраза явно намекала на меня и я не мог оставить этого так просто! Сквозь стену кареты я немедленно показал Карлу очень обидную фигуру из среднего пальца.
— Ловим рыбку поменьше — ты же рыбак Карл, рыбаки — ловят, а не охотятся. — уведомил Кроули.
— Ну у нас удочек нету сержант, а только арбалеты. Но мы сделаем все от нас зависящее. — пообещал Карл и судя по шагам отошел в сторону от дороги, заканчивая разговор.
После чего кортеж двинулся дальше, а я потихоньку начал выдыхать. "Держись Макс! На ближайшей же стоянке наше высочество заест этот неприятный инцидент!" На что живот поддержал меня урчанием. Конечно непосвященному читателю может показаться, что я слегка… осторожен и предусмотрителен! Но непосвященный читатель прожил бы в нашей семье столько же, сколько рыба в пустыне, так что я на подобное не в обиде.
Уже вечерело, когда мы остановились у придорожной таверны.
Один из гвардейцев предупредительно открыл дверь кареты и сейчас с довольно глупым видом разглядывал её содержимое. Собственно внутри никого не было, поскольку например я вышел через другую дверцу пару мгновений назад и сейчас входил в таверну, а обитавший в карете до меня паук — был выдворен мною еще в замке — с подробными инструкциями где ему следует строить паутину в дальнейшем, дабы его никто не беспокоил и он сытно ел! Мне заранее грела душу та благодарность, которой без сомнения проникся ко мне паучок, воспользовавшись моими ценнейшими указаниями — поселиться в коронном сортире моего батюшки. А никого иного, смею надеяться, там завестись еще не успело. И когда я скрылся в таверне, гвардеец все еще чесал шлем, пока не раздался голос Кроули — быстро направивший его и парочку других гвардейцев заботится о лошадях, а остальных и самого Кроули вслед за мной. Собственно поведение вполне гвардейское, поскольку главными критериями при наборе в гвардию служили — личная верность короне, крепкий мочевой пузырь и сила. Если ко всему вышесказанному еще прилагались мозги, то рекруту была прямая дорога в сержанты гвардии, а сержант гвардии — это звучит гордо и очень дорого.
Когда сержант вошел в зал я уже занял один из столиков. Мальчишка-разносчик — стоявший у окна и раскрыв рот, наблюдавший за творящимся перед таверной — тут же бросился к нему с возгласом: — Ваше Высочество! — проявив достойную наблюдательность он видимо разглядел вензель на дверце кареты. К сожалению, его осведомленность оставляла желать лучшего, что немедленно исправил материализовавшийся за его спиной хозяин таверны. Отвесив подзатыльник пареньку и сопроводив сие действие какими то тихими комментариями, хозяин развернул разносчика в сторону кухни и добавил ему ускорения еще одним подзатыльником.
— Принц Максимилиан! Какая честь видеть Вас в моем скромном заведении! — медоточиво воскликнул хозяин, — Господа гвардейцы! Прошу Вас! Входите же!
"А я то надеялся, что меня перепутают с Лораном!.." — рассеянно подумал я, разглядывая реакцию Кроули на действия разносчика. Я без особой надежды пытался увидеть тень смятения, радости или хотя бы раздражения на каменном лице сержанта, но тот меня не баловал своими ценнейшими эмоциями. Спокоен и сосредоточен как какающая собака… Так и не дождавшись чего-либо, я обратился к хозяину: — А уж я то как рад! А моя задница так просто в восторге! Придвиньте ка еще пару столов, милейший — я буду обедать вместе с моими людьми и скорее несите самую большую сковороду с жареными овощами и мясом, что у вас только есть! И по кружке лучшего вина! За счет короны.
Последнее заявление слегка уменьшило широкую улыбку хозяина, поскольку наш советник Казны и Денег — Джосери хотя и всегда отдавал долги короны в полном объеме, чем славился в народе, но расставаться с деньгами любил еще меньше, чем волки делиться мясом! Так что хозяина ждал впереди довольно интересный разговор с человеком готовым торговаться за каждый медяк до хрипоты, до драки, лишь бы не потерять столь дорогие его сердцу кругляши. В вопросе излишних трат, каковыми были вообще любые траты, Джосери спорил даже с королем и лишь его нечеловеческая честность, дополнявшая нечеловеческую скупость — пока сохраняли его голову на плечах. Свои кругляши на этот раз я получил от отца, но опыт общения с Джосери все равно заставлял меня беречь их, всячески лелеять и хранить от чужого назойливого внимания.
— Как тебя зовут? — с приятной улыбкой соизволил осведомиться я, пока гвардейцы рассаживались за изрядно выросшим столом.
— Дерек мой принц — улыбка хозяина уже изрядно отдавала лимонами. Судя по всему, принцы у него до меня останавливались и с Джосери он дело уже имел.
— А скажи мне Дерек! Есть ли у тебя Очень большая постель?
— Да мой принц, в номере… для новобрачных имеется постель широкая и прочная.
— Какая чудесная новость! Постели же там еще и моему сержанту и размести как-нибудь получше моих людей. И ты получишь еще 4, нет даже 5 золотых сверху за старания от меня! — стоило подсластить хозяину пилюлю так сказать. Все-таки я не зверь какой, а общение с Джосери возможно скоро приравняют к пыткам и запретят!
Проследив как удаляется слегка приободрившийся хозяин, я показал гвардейцам, чтобы они начинали есть и принялся наблюдать за ними с легкой умилительной улыбкой. Желудок у гвардейца не больше его каски, а сил для охраны и роста ему нужно ой как много! Убедившись, что никто из гвардии не пытается забиться в судорогах с пеной у рта или проявить какие либо другие симптомы смерти от отравления — к трапезе приступил и я. А так же хитрец Кроули, который делал вид, что поправляет мундир пока остальные хрумкали за обе щеки. Ну а насытившись я отправился в свой номер, прихватив сержанта и пару гвардейцев в караул. И оставив остальных внизу, дабы они могли спокойно доесть, ну и поднять тревогу — если что то произойдет. Я был твердо уверен в том, что для того чтобы быть живым принцем не обязательно быть параноиком, но и пренебрегать паранойей не следует!
Разоблачившись и забравшись в кровать, я принялся за изучение бумаг, что дал мне любящий отец.
— Как думаешь Кроули — чего там околачивался Карл, а? — спросил я, не отрывая взгляда от бумаг.
— В городе ходит слух мой принц, что Его Высочество принц Лорак полюбил навещать некую то ли крестьянку, то ли мельничиху за пределами города. А Карл стоял как раз на перекрестке, ведущем на местную мельницу… — оставил висеть фразу в воздухе Кроули.
— Да давай без титулов! А то уж скоро спать, а мы только на титуловании времени потеряем о-го-го сколько.
Покрутив в руках, я отложил в сторону подорожную и взял в руки "Королевский указ, назначающий подателя сего Лордом-Хранителем порта Королевского именуемого Сарил". Секунду поколебавшись — не подарить ли эту бумагу Кроули от щедрот своих — я отложил и её. Затем достал и развернул карту Королевства Нирея — т. е. нашего. Надо сказать, что карта была неизменной уже лет четыреста и еще она была весьма и весьма замечательной. В то время как карты других королевств выполнялись цветными красками — с синими водными просторами, зелеными лесами и серыми горами. Наша карта была выполнена черными линиями на сером пергаменте и была очень и очень примерной. Ну — то есть где что может находиться, по ней понять было можно, а вот конкретности… На ней пирамидками обозначались горы, можно было разобрать леса по группкам лысых на вид больных чем-то деревьев, города по большим домикам-со-стеной и названиями, выполненными с потрясающими воображение ошибками, а так же замки васалов нашего рода по замковидным домикам с гербами над ними. Так же карта отображала различные опасности в виде старательных рисунков этих самых опасностей на месте предполагаемого их нахождения. А в целом же создавалось ощущение, что предок нанял малолетнего ребенка в качестве картографа, причем ребенка — который был сам не свой до грустных собак. Так дракона Зимней горы обозначала грустная собака с крыльями на пирамидке, грустная собака с хвостом скорпиона за деревом — Лес Мантикор, а грустная собака с молнией в зубах в ямке — Ущелье Волков — напротив молнии было подписано "ррр". Ну и, если судить по карте, то основным геральдическим зверем, которого избрали себе наши вассалы — была грустная собака. О судьбе самого картографа история умалчивает, хотя учитывая чувство юмора, точнее — его отсутствие, и отношение к своим гербам и семейной чести нашего дворянства — вряд ли он прожил долгую и счастливую жизнь. А вот саму карту наш предок утвердил в качестве единственной и неизменной, под страхом смерти запретив изготовление каких-либо других. Сначала, наверное, ради хохмы, а после вторжения армии Браги Победоносного — не стал своего распоряжения отменять. Дело в том, что Брага, успешно захватив пару соседних королевств, — решил вторгнуться и в наше. И вместо того, чтобы как нормальный завоеватель, идти прямо по дороге — решил подкрасться к нашей столице — славному городу Пламенеющему — незаметно, сзади и, так сказать, вторгнуться в нас. Для чего и воспользовался единственной имеющейся картой нашей милой страны. Собственно на этом история вторжения и заканчивается. Не знаю за что принял значки множества бугорков и грустной собачки с рыбьем хвостом Брага, но фактически он повел свои войска через Болота Кикимор — откуда и не вернулся. Ясен пень, что отправлять кого-то на розыск бедных заблудившихся вторженцев мой предок не стал, а навещавшие столицу с целью поторговать болотники, которые только и могли договориться с кикиморами, обзавелись модными шапками — они же шлемы солдат Браги, они же котелки для еды, они же корзины для сбора ягод и вообще незаменимый в хозяйстве предмет, но ничего внятного о судьбе Браги сказать не смогли. С тех пор карта и является единственной для обозначения нашей державы и если кого-то ловили за попыткой создать "нормальную" карту — казнили без лишних разговоров. А благодаря щедрости короля — запас карт имеется на каждой пограничной точке королевства — дабы возможным войскам вторжения не бегать и не искать её по всяким темным углам, а то еще потеряются…
На карте Сарил был обведен неровным кругом с кучей клякс, а также прочерчен путь от столицы к нему — что, будем честны, не добавило карте ни медяка ценности в качестве ориентира. Я проследил путь, указательным пальцем натолкнувшись на дикий крюк вокруг леса Мантикор, и поднял глаза на Кроули.
— А не срезать ли нам через лес Мантикор? Похоже, мы изрядно выиграем времени, если пойдем сквозь него!
— Не стоит мой принц. Скорее всего, нас в нем съедят.
— Кто? — удивился я.
— Мантикоры мой принц — мрачно ответил Кроули.
— Постой — постой. Мы проходили это по истории… — я поднял глаза вверх припоминая и продекламировал, — А в году 4876 славный король Изеберг Беспощадный, собрав знамена под руку свою, отправился в лес именуемым Мантикор дабы истребить все племя мантикор нечестивое. И уже спустя неделю вернулся с войском своим славным неся на копье голову богопротивной мантикоры с победой великою. — закончив я вопросительно уставился на сержанта.
— Все верно мой принц. Единственно вы не упомянули, что до леса король Изеберг не дошел, а всю неделю отсутствия провел во владениях сэра Блоусбери за распитием его винных погребов. А голову мантикоры добыл не в лесу, а отрубив башку мантикоре из цирка, что приехал развлечь его величество. Я задумчиво посмотрел в окно… В принципе я бы поступил примерно также — единственное не стал бы выезжать из замка, поскольку замковые винные погреба были всяко больше и лучше, чем винные коллекции любого из васалов. И причиной тому было то, что все лучшее мои предки забирали себе… За окном смеркалось, а значит пора было на боковую. Проверив, что Кроули не дел никуда свой меч и занял место напротив двери — я проделал небольшую зарядку, а затем лег, задул свечу и отправился на боковую. Всю ночь мне снилась какая то белиберда, будто Брага уговаривал меня отыскать и вызволить его из болота, клянясь больше никогда не нападать на наше на голову больное королевство. При этом он был очень похож на грустную собаку в шлеме. А на берегу болота сидел с удочкой Карл и — когда поплавок дергался — стрелял по нему из арбалета.
Проснулся я непозволительно рано, от криков каких-то противных и явно больных птиц. Спросонья я попросил Кроули послать гвардейца, дабы он прекратил мучения бедных птах и начал приводить себя в порядок. К сожалению, все произошедшее вчера не оказалось лишь дурным сном, поэтому стоило поторопиться и уехать от столицы как можно дальше, пока моим братьям не пришли в голову разные нехорошие мысли на мой счет.