Раздался рёв и глухой удар. Земля вздрогнула, а машина немного подпрыгнула. Мы все, как по команде, повернулись к тёмной полосе леса, на фоне которой металась исполинская фигура собаки. Свет прожекторов выхватывал скользящие у самой земли гибкие фигуры, окружившие собакоподобное существо.
— Что там происходит? — спросил я. Кажется, эти сотрудники СКД и сами не знают, что следует делать в такой ситуации. Спорят между собой, как…
Бродяга подпрыгнул и тяжело рухнул обратно. Взметнулись фонтаны почвы, в воздухе закружились клубы какого-то мелкого мусора. Земля под колёсами вездехода вздрогнула ещё раз. Я использовал Взгляд, аккуратно совмещая его с обычным зрением. Ночь сделалась мутновато-чёрной. Впереди на некотором отдалении возвышалось светящееся марево, похожее на облако, переливающееся различными цветами. Контуры облака при этом слегка пульсировали, иногда становясь более чёткими. Это что же — та самая собака? То есть это не просто монстр, это полностью магическое существо!
Тут к мареву откуда-то сбоку протянулись длинные белесые нити магических заклятий, структура которых казалась мне немного знакомой. Я присмотрелся. Подчинение, что ли? Похоже, что кто-то пытается установить контроль над этим чудовищем.
— Четыре ищейки потеряны!
— Группа два. Запрашиваю разрешение открыть огонь!
— Группа один! Мы…
— Уходит, уходит! Он уходит!
Подняв целую волну из земли, перемешанной с растительностью, Бродяга вломился в лес и побежал прямо сквозь него, с лёгкостью ломая и выкорчёвывая деревья. Грохот и треск разносились по ночной округе.
— Убегает. — сказал Никсон.
Дженом раздражённо выдохнул.
— Я бы этого Реджина придушил. Ну вот зачем, скажи мне, зачем он натравил ищеек на существо крупнее всех, о которых мы вообще знаем?
— Ну так давай напишем рапорт об этом случае. — предложил Никсон. — Что ты каждый раз так переживаешь из-за…
— В нашей работе, Никс, — начал Дженом и повернулся к напарнику, откидывая лицевую пластину шлема, — Имеются определённые правила!
— Ты мне будешь нотации читать, Джен? Или перед Анриелем распинаешься?
Никсон кивком указал на меня.
— Извини, Анриель. — повернулся ко мне Дженом. Я увидел его тёмные глаза и нос с небольшой горбинкой. — У нас такая канитель не всегда, но…
Он показал на соседние машины.
— Скажи, вот у вас имеются такие идиоты? Нарушил около десятка инструкций и попытался захватить тварь, а в итоге только создал нам дополнительные проблемы!
Шлем Никсона повернулся в мою сторону.
— Тот, на кого ругается Дженом — это Реджин Велн, демонолог из четвёртой оперативной группы. У него несколько завышенная самооценка и работать с ним иногда невозможно. Ведёт себя, как ребёнок и никого не слушает. И всё это только потому, что его дядя — один из заместителей нашего директора. Всё с рук сходит.
— И зачем вы мне это рассказываете? — удивился я.
— В смысле? Запоминай, мало ли что пригодится!
— Я не об этом. — махнул рукой я. — Я ведь житель другого мира. Вы ничего про меня не знаете! Мы с вами встретились менее часа назад, совсем не знакомы, а вы уже…
— Анриель. — перебил меня засмеявшийся Никсон. — Ты уже одиннадцатый переселенец, которого я встречаю. Понимаешь? Для тебя такая ситуация может быть шоком, а вот для меня… для нас в этом нет ничего необычного или опасного. Подобные встречи перестали быть редкостью ещё лет шесть назад. А уж в последние два года…
— То есть я — далеко не первый, кто сюда попал? — я был удивлён. Никак не ожидал, что перемещение между мирами здесь может быть устоявшейся нормой. — И как часто появляются переселенцы? А вы к ним тоже попадаете?
— Мы — к ним? — Никсон коротко засмеялся. — Нет, дружище, это тебе не демона из преисподней выудить, тут задачка непростая. Пробивать дороги в другой мир мы пока что не научились. Даже при том, что порталы сами образуются время от времени и иногда приходят умники, специально открывшие сюда проход. Беда в том, что уйти обратно даже у этих умников не получается. Не спрашивай почему, этого даже наши оккультисты не знают.
Дженом щёлкнул переключателем, заставив замолчать непрерывно бормочущее переговорное устройство, и повернулся к нам.
— А переселенцев много, Анриель. В основном прибывают из места с названием Толльс — тоже техногенный мир, как и у нас. Только магией не так активно занимаются. Проваливаются там, а приходят в себя уже здесь. Удивительно, но их язык на удивление похож на наш!
— А из Ринна? Из мира Ринн переселенцы есть?
— Ринна?
Охотники СКД переглянулись. Дженом пожал плечами.
— Да вроде бы кто-то был. Но девяносто человек из ста — это Толльс. Слышал о каком-то заклинателе из Арсмунта…
— Кстати. — сказал Никсон. — Анриель! Ты на своём языке с рождения разговариваешь?
Ха! Даже странно, что меня об этом спросили только сейчас. Я ведь не принадлежу к числу тех, кто перенёсся в Палакс из Толльса, но при этом разговариваю на одном языке со здешними. Мы понимаем друг друга без сложностей, хотя принадлежим к совершенно разным мирам… Разумеется, я знаю, почему это происходит — знание местного языка было подарено мне путешествием через мост Путемастера. Но вот буду ли я рассказывать об этом моим новым знакомым? Я вовсе не уверен в правильности подобного решения.
— Да. Сколько себя помню…
— Удивительно. А твой мир — это Ринн?
— Нет. — я решил быть откровенным в некоторых вещах. Не думаю, что здесь могут оказаться мои земляки. — Мой мир в моей стране называют Лааттон.
— Лааттон? — повторил Дженом, покачивая головой. — Красивое название. Мелодичное.
— А какую технику вы используете? — спросил Никсон. — Она вообще есть?
— Есть, но немного. — ответил я, тщательно подбирая выражения и размышляя о том, что и как следует говорить. Очевидно, стоит немного преувеличить роль механизмов и машин в Танииме. Но вот насколько? Они ведь прекрасно видят, во что и как я одет. А как посечены и поцарапаны мои доспехи — тоже… Явно не от пуль царапины.
— Оружие только холодное?
— Холодное? — не понял я, но тут же осознал, что знаю, о чём именно он спрашивает. — А, понял тебя. Нет, у нас есть и пушки. Но в ближнем бою практичнее меча ещё ничего не придумали.
— Ну ясно. А что у вас…
Тут снаружи раздался стук — кто-то яростно колотил кулаком по наружным решёткам.
— Вы там совсем обалдели, что ли?
Голос звучал весьма приглушённо, и я не слишком хорошо разобрал последовавшие за вопросом ругательства. Рядом с вездеходом стоял кто-то из коллег моих новых знакомых и злился, судя по тону голоса, невероятно.
— Включайте радиостанцию! — прокричал человек и отошёл.
— Бар-раны. — с чувством произнёс Никсон, а Дженом помянул чёрта и засуетился.
Остальные машины разворачивались и разъезжались в разные стороны. Одна с рычанием удалялась в сторону жилых участков, две остальные направились куда-то правее полосы леса.
— Четвёртая группа. Мы остаёмся здесь, закончим отлов падальщиков. Остальные — проследите за Бродягой, я отправил за ним двух ищеек. По ситуации — докладывайте, мы отправим рапорт по д-связи. Как поняли?
— Вторая группа, принято.
— Первая группа, принято.
Дженом взял в руку рацию.
— Третья группа, принято.
— Повнимательнее, третья группа, не пропадайте из эфира. Если ваша радиостанция неисправна — доложите.
Динамик радиостанции зашипел.
— Вот ждал я чего-то подобного! — воскликнул Дженом, возвращая рацию в крепление. — Этот паршивец понимает, что за сегодняшний фокус его не похвалят и теперь пытается выглядеть солидным руководителем.
— Чёрт с ним. — проворчал Никсон. — В первый раз, что ли?
Развернувшись, мы поехали за остальными машинами. Разрезая ночную темноту лучами прожекторов и нарушая тишину рокотом двигателей, мы двигались между лесом и заборами Багряного Луча до тех пор, пока линия жилых участков не закончилась. Потом начались луга, покрытые кустарниками с редкими деревцами, а после этого мы упёрлись в лес.