— Оу, вот и прекрасно. Верю, мы договоримся. Обязательно договоримся. Всю эту неделю я буду ждать вас в своей столичной мастерской по этому адресу — протянула женщина, вытащив из сумочки свою визитку: — Приходите, князь. Непременно буду ждать вас.
Расставшись и с наставницей Анфисы, принялся догонять гуляющих Пашу с Варварой, успевших уйти далеко вперед. Догнав, мы принялись искать ложу императорской семьи. И вскоре их нашли, стоящих в окружении парадно одетых придворных и кольца охраны из военных. Оставив Пашку с Варварой позади толпы, с извинениями полез вперед. Саша со своим papan и maman уже входили в ложу, под хлопки и взаимные приветствия радостных подданных на этаже. Вскинул руку, надеясь, что, помахав рукой, Александра меня заметит в толпе.
И тут же опустил ее. И было отчего. В толпе людей напротив, совсем неподалеку от меня, повстречался он. Человек, тот самый, которого не удалось догнать в "Мюр и Мерилиз". В голове всплыли воспоминания боя во дворце и мужчины, участввовавшего на стороне противников Императора. Лицо знакомого 'незнакомца' обросло пышной шевелюрой, закрученными усами и холеными бакенбардами, но перемены на лице все же позволяли узнать его. Мы встретились взглядами. Почувствовав, что тот раскрыт, мужчина враз переменился в лице и, повернувшись, принялся лезть обратно в плотно стоящую толпу, желая в ней немедленно затеряться.
Саша обернулась и точно заметив меня, тоже приветственно замахала мне рукой, явно желая, чтобы я двигался к ней. Но вместо этого, показав ей рукой туда, где скрылся этот человек, с частыми "простите, извините" стал протискиваться сквозь тела стоящих и радующихся своему Императору людей, частенько вызывая оскорбительные и злые реплики в ответ. Саша с недоумением провожала глазами. Когда я пробрался сквозь людскую массу, мужчины на этом этаже уже не было. Он успел споро спуститься вниз по лестнице и быстрым уверенным шагом направлялся в сторону технических помещений. Шустрый, гад!
— Стой! — но незнакомец только прибавил шагу.
Почти бегу вниз по ступеням лестницы, лавируя между удивленных господ и дам, поднимающимся по ней. Словно в метро, право. Беглец, подойдя к неприметной двери с табличкой " вход для труппы и работников театра", не раздумывая открыл ее и вошел. К той двери я уже бежал. Придержав почти закрывшуюся дубовую дверь, вошел за ним следом. Мне представилась вновь закрывающаяся передо мной впереди очередная замызганная временем и частым 'употреблением' дверь. Добежал до неё мигом. Только открыть не успел. Она открылась и мне навстречу вышел участник труппы в клоунском сценическом костюме в крупную клетку. За которым никого не было.
— Вам кого, молодой человек? Грим-уборные прим в другую сторону…
— Мужчина в коричневом сюртуке мимо вас только что пробегал? — притормаживаю, запыхавшись от бега, и спрашиваю того.
Удивленно в ответ: — Не-ет!
— Но как? Он же только что сюда вошел! С пышной шевелюрой и бакенбардами.
— Молодой человек. Уверяю вас, тут никого не было. Возможно, он воспользовался запасным выходом. Вон там. — и комедиант направил меня в нужную сторону.
Метнулся туда. Открыв указанную мне дверь, увы, за ней оказался небольшой едва освещенный, продуваемый ветром, коридор с открытой, скрипевшей от осеннего ветра, дверью на вечернюю улицу. Выскочил на улицу. Того беглеца и след простыл. Лишь идущие по тротуарам прохожие степенно шли по своим делам.
Тьфу! Что это было?
Возвращаясь обратно, сработал театральный звонок, возвещающий о начале оперы. Добравшись до Императорской ложи, убедился, что семья Саши уже скрылась в ней. Паша с Варварой не стали ждать меня и уже ушли в зал. Строгая охрана была начеку, никого не пуская вовнутрь. Знакомых лиц в ней не было, а говорить незнакомым военным о своих подозрениях смысла не видел. Еще самого скрутят до выяснения. Покрутился недолго в надежде, что её высочество вдруг выйдет. И так и не дождался. Пришлось идти на свою галерку.
— Сергей, ты куда пропал? — когда уселся на место, шепнул Павел:- Увидал ее высочество?
Задумавшись о причинах недавно виденного, немного невпопад пробурчал:
— Да-а! Увидать-то увидал, правда в толпе рожа одна попалась. Из дворца. — Пашка тихонько присвистнул, отчего на нас принялись коситься: — Пришлось уйти. Хотел догнать, но безрезультатно. Боюсь, не к добру это. Ой, не к добру. В антракте пойду к Александре вновь.
На нас недовольно зашипели соседи, пришлось извиниться и умолкнуть.
Едва досидев до объявления антракта, метнулся снова к императорской ложе. Но, увы, в ней никого не оказалось. Вся венценосная чета уже уехала, не закончив просмотр премьеры. Лишь какой-то работник театра суетливо поправлял стоявшие в ложе стулья.
Ч-черт! Надо ж было тому незнакомцу так мне вечер испортить. Боже! И как же теперь с Сашей-то связаться?
Поход с Пашкой за компанию в литературный салон госпожи Пумпянской, где тот надеялся свидеться с Ольгой Зубовой, не предвещал особых приключений.
Хотя к вечеру все мы готовились загодя и тщательно. Конечно, не без помощи милейшей Евдокии, заранее приготовившей к нашему выходу выходные костюмы, за что лично я ей был весьма благодарен. Хорошо вот, есть на кого в доме спихнуть эту муторную работу — визиты к прачке, готовку, глажку. Особенно ненавистную мне глажку. Стрелки эти, будь они неладны.
Готовился к вечеру и я. Не очень надеялся, но забежал на близлежащий почтамт. Отправляя на всякий случай телеграфом на имя ее высочества сообщение, перечислив в нем все известные мне титулы, не очень верил, но вдруг придёт. И совсем не ожидал, что ответ очень скоро придет через вернувшуюся с Малого дворца Варвару, где ей пришлось при дворе подтверждать недавно полученное звание фрейлины, уже на следующий день.
Нахаленыш!
До меня дошли слухи, что вы желаете меня видеть. Рада сообщить Вамъ, что смогу прибыть на литературный симпосиум в особняке мадам Пумпянской послезавтра съ 8 до 10 часовъ пополудни. Письмо передаю чрез известную Вамъ В.П.Б. К сему письму прилагаю также приглашения на трех персонъ. Вы — человек новый в свете, весьма рекомендую прочесть правила на обратной стороне.
С надеждой, ваша А.
Р.s. Прошу, телеграфировать на моё имя более не стоит. Сей экзальтированный способ вызывает немало вопросов. У меня есть идея получше.
Сконфузившись по прочтению, пришлось писать ответ. Исчеркал кучу листков, пока написал годный. Сложно оказывается письма писать. Еще и словесных тумаков получил вдобавок от названой сестрицы, что стояла за моей спиной, изнывающая от любопытства и все-таки сумевшая прочесть часть негодных писем. За что? За такое отношение к репутации царственной семьи. За "ашипки" и неправильные слова. Я даже взмок от девичьего напора. Варвара была права, в письменности новой реальности я еще плавал плохо. А потом еще, как говорится, догнали и еще раз добавили. За незнание этикета при составлении писем. Пришлось любезно просить у Варьки скорой помощи, за что впоследствии не раз был ей благодарен.
С.
Милая! Льщу себя надеждой скорой встречи. Спасибо за приглашения, непременно буду. За телеграф прошу великодушно извинить, не знал иного способа передать сообщение. Тогда, перед началом оперы нас разлучили важные обстоятельства, связанные с известными Вам событиями и потребовавшие моего личного участия, а после, в антракт, вас в ложе не оказалось.
Буду ждать. Надеюсь, твой С.
Естественно на этот вечер пришлось согласиться с сопровождением прелестной Варвары Петровны, с нахрапом взявшейся за мою благовоспитанность. Ведь ходить в публичные места в одиночку не принято. Ужом проскользнула мысль, что Саша явно неспроста отправила приглашение на несколько персон. Названая сестра новой возможности выйти в свет была несказанно рада. Едва увидев билет-приглашение, она тотчас пожелала пойти на вечер и взяла с нас обещание взять ее с собой. Пользуясь случившимся поводом, как не там завести знакомства со столичным бомондом. Мне же немного показалось, что названой сестренке еще очень хотелось увидеть еще и ту особу, на которую запал ее старший брат. Судя по новостям в скандальной газете "Салонъ", где публиковались сплетни и слухи из жизни двора, газету я по случаю купил на улице, у этой мадам Пумпянской, ох и ах, собирался весь аристократический цвет столицы.
У входа в салон, расположившийся в большом особняке в окружении разбитого парка в центральной части города, подальше от высотных башен-небоскребов, двери нашего паромотора открыла парочка вышколенных, чёрных как смоль, швейцаров из какой-то африканской страны, одетых по случаю в парадные ливреи.
Назвав себя на входе и отдав имевшееся у нас приглашение, встречающему администратору, мы, позже сдав свои шляпы, зонтики и трости служащему салона в гардероб, вошли в большую залу. Литературный салон, ему больше подходило иное название — вечерний клуб, поразил нас своим размахом. Он разместился сразу в нескольких залах, от большого до залов поменьше. Хватало тут и совсем небольших, уютных помещений, в которые вполне можно было слинять от всех и уединиться вдвоем. Красота богато отделанных помещений, встречавшая своих гостей зеркалами и картинами на стенах, роскошной, украшенной позолотой, резной лепниной стиля ампир в декоре стен и потолков, шелковыми расписными обоями и ажурной меблировкой привлекала гостей не меньше последних слухов и разговоров из жизни двора и знати.
Негромко играла приятная музыка, доносившаяся из недр ослепительно белого рояля в главном зале. Множество стоявших и сидевших за столиками, на диванах и банкетках среди растущей зелени военных, гражданских в парадном, их дам, дочерей и спутниц. Гости салона разбились по компаниям и интересам, периодически отрываясь от одной и плавно фланируя, присоединялись к другой. То тут, то там слышался заливистый смех девиц и молодых людей, в помещениях не стихал гул разговоров. Иногда раздавались хлопки очередной открываемой бутылки шампанского. Дамская компания, сидевшая на банкетках дальше всех, внимала очередной восторженной декламации стихов, сочиненных стоявшим в центре молодым литератором. Закончив выслушивать очередной стихотворный опус, женщины в зависимости от удачности прозы одаряли выступающего редкими хлопками или радостными овациями.
Увидев на вечере новые лица, ни разу ранее не присутствовавшие, к нам тотчас подошла владелица салона, чей вечер мы изволили посетить, мадам Пумпянская. Сняв полумаски с лица, мы представились. Познакомившись с этой жизнерадостной и яркой блондинкой-хохотушкой, спрятавшейся под полумаской, смешно сочетавшей кокетливый смех с интенсивным обмахиванием себя веером, и обменявшись дежурными комплиментами, нам пожелали приятного времяпровождения. И не скучать, порекомендовав найти в салоне занятие по своим интересам. После чего огорошила гостей:
— Благодарю, что откликнулись на мое приглашение. Мы всегда рады новым гостям. Сообщаю, что все новички, прежде чем войти в наш круг общения, проходят через обряд посвящения и знакомства с правилами. Как непосвященным, на первый раз вам и вашим гостям прощается нарушение установленных на сегодня правил. — заявила она.
— Э-э-э! Чего? — Что за черт? Ах, правила…Саша ведь просила прочесть правила. Вот лопух: — Что за обряд? Какие правила? В приглашении об этом…
— Ну не тушуйтесь вы так, князь. Вы человек новый. Не бойтесь, это несложно. Иначе мы так всех гостей распугаем. Правила на сегодня простые. Каждый гость или гостья обязаны носить маску. А для вступления в наш круг вам, князь, нужно показаться перед всеми постоянными гостями, и показать себя.
— Что такое я должен делать? — заволновался я. Заметив мои метания, скисли лица Павла и Варвары. Мадам Пумпянская, видя наше расстройство, подняла очи небу:
— Что хотите, господа! Можете рассказать нашим гостям виршу собственного сочинения, памфлет аль сатирический пасквиль. Главное, чтобы всем присутствующим было интересно. Тогда вас примут за своего. Если хотите, спойте песню. Вы умеете петь?
— Ну…вроде как… умею…скосил глаза на рядом стоящую Варвару. Глаза сестренки в понимании округлились. Кажется, выкручусь: — Только, если будет твой аккомпанемент, Варварушка.
Лицо названной сестры смягчилось. Сделав удивленные и на все согласные глаза, девушка, кивая согласно головой, уже была в предвкушении предстоящего участия.
— Ах! Всегда готова вам в том помочь, братец. Хочу заметить, Его сиятельство знает толк в пении.
— Вот как?! Уверена, наши дамы с удовольствием вас послушают.
— Вы так уверены? — проворчал я: — А вдруг не примут?
— Да не волнуйтесь вы так, ваше сиятельство. Это же просто развлечение, способ развеяться в нашем кругу. Ну и источник разнообразных сплетен. Увы. Таковы принятые правила нашего салона. В противном случае вам надлежит уйти с вечера вместе с вашими гостями.
— Что делать будем? Может свалим сразу? — обратился я к Павлу и Варваре. Названая сестренка, сияя блеском в глазах, принялась разубеждать:
— Как можно? Сережа, хороший, ну не отказывайся.
— Ну не знаю. Стихи я точно тут рассказывать не собираюсь…
— Прошу, Сереженька, соглашайся. Тебе лишь надобно спеть. И я готова принять участие в этой затее. Я точно знаю, ты можешь. Не далее как на прошлой неделе, дома не раз производил на меня впечатление. Ну что тебе стоит? Тебе лишь надо повторить еще разочек на публику.
— Сергей, да действительно, ну что тебе стоит? Чего ради мы сюда пришли? — влез в разговор Пашка
— Ни твоей ненаглядной, ох! — получив больный тычок в бок, Павел исправился: — А что?! Да и Ольги еще нет.
— Так, может ты и поучаствуешь? — предложил я ему.
— Не-не-не! — с ехидным взглядом наотрез отказался этот прохвост: — У меня и голоса совсем нет. Да и к тому же, кое-кто мне обещал!
— Что я обещал?
— Как что? Помочь "навести мосты, поддержать компанию". Неужто забыл?
Ах ты ж. Этот жулик, запомнив, процитировал мои же слова, вернувши подачу обратно.
— Да-да-да. Ты обещал мне. И все бросить было бы вашей слабостью, брат.
— Ну жулик ты этакий, я тебе после это припомню.