— Садись! Есть разговор.
Усевшись на предложенное место, принялся ждать, какие новости сообщит мой, теперь уже бывший, опекун. И слова не заставили себя ждать:
— Вчера мне удалось попасть на прием к одному моему старому другу. В общем, дело откровенно дрянь. Господин Жданов и его компания уже давно подозревается в разных темных делишках и находится в особом списке полиции. Однако прямых улик, доказывающих их участие, собрать на них не удалось. Нескольких тайных агентов, пытавшихся с заданием влиться в их общество, нашли мертвыми, привязать их смерть к ним никак не удалось. Самоубивцами оказались. В общем, и на сей раз твои недруги ведут себя чертовски аккуратно и привязать к ним похищение Варвары и другой девицы, как ее там, Аксиньи у полиции не получается. У нас, черт их возьми, не достаточно доказательств. А выдать санкцию на обыск у Жданова и его компании на основании только лишь наших предположений без достаточных доказательств генерал-прокурор решительно отказывается. У этого Жданова, в том откровенно уверен мой друг, есть и высокопоставленные заступники. В общем, мне посоветовали либо рискнуть и ждать до последнего, пока преступники не сделают какой-то ошибки, либо…согласиться на их условия, ежли мы хотим вернуть Варвару…девиц живыми и здоровыми. Ч-черт! — недовольно проскрипел Бардин-старшин: — никогда с момента всей моей службы в системе я не чувствовал себя столь совершенно беспомощно.
— Ну и что вы мне предлагаете? — я пытливо всмотрелся в глаза Петра Алексеевича, пытаясь прочесть в них ответ.
Тот замолчал.
— Знаю, что вам это будет не по душе, но я…я…я хотел просить вас, Сергей, согласиться на все их условия. — выдохнул мне асессор.
— Отец! Что ты говоришь? Как ты можешь? — крикнул Пашка.
— Павел, не встревай! Лучше помолчи!
— Почему? — слышать это от асессора, тесно связанного с силовыми структурами, было странно.
— Варвара. Моя дочь. Она очень дорога мне. И не готов потерять ее, как когда-то Павла. Ежли дело в деньгах, готов предоставить на то все семейные накопления.
— Знаете что, асессор — гневно и холодно процедил я, вспыхнув: — Не имею привычки бросать в беде своих. Варвару я считаю своей, равно как и Аксинью. И свои проблемы я тоже привык решать сам. Если ваши коллеги не могут справиться с Ждановым, я найду способ справиться с ним. Даже если способ будет не совсем законным. Но то решение, что вы предлагаете, будет последним. А теперь простите, асессор, вынужден откланяться. У меня дела и совсем немного времени. — произнес я, вставая.
— Сергей, не ершись! Сядь, прошу! — вскрикнул Петр Алексеевич, в протесте поднимая руки.
— Что ещё? — я недовольно поморщился и вернулся обратно в кресло.
— Что ты намереваешься делать?
— Я не думаю, что должен сообщать вам об этом.
— Сережа, не дури. Я хочу и обязан тебе помочь. Это ведь и в моих интересах.
— У меня есть план. И я ему следую. И нет… — следом прервал я Бардина, не дав ему высказаться и задать вопрос: — Простите, мне нужно ехать.
— Брат, я с тобой. Не желаю здесь оставаться ни на минуту.
— Сын, остановись немедля. — но Павел, не обращая на отца никакого внимания, метнулся в коридор первым.
Откланявшись, направился в прихожую одеваться. Делать тут мне было нечего.
Когда я был в дверях, Петр Алексеевич догнал меня, неся в руках незрачную чёрную папочку:
— Погоди! Мне нужно сообщить тебе одну вещь. — зыркнув на сына, вымолвил он, заодно вручая мне папку. Павел с недовольством взирал на эту сцену.
— Что это?
— Не знаю, что и как ты намереваешься делать, останавливать вас не имею права. Но я должен передать тебе это. Да-да, это они. Бумаги на Жданова. Магокопии, разумеется, из архива. То что ты просил. И еще. Мой друг в частной беседе сообщил, что полиция будет не прочь закрыть глаза на это дело за гибелью обвиняемых. Особливо ежели не останется улик.
Я оторопел. Полиция даёт карт-бланш на убийство? Охренеть. Точно где-то что-то сдохло. Кивнул головой и пошел к двери:
— Спасибо за это-потряс я кожаной папочкой:- Петр Алексеевич. Буду иметь в виду.
— Заклинаю всевышним, будьте осторожны.
В материалах, предоставленных Петром Алексеевичем про Жданова было собрано немного, больше слухи и немного фактов. Удачливый финансист, из низов, родившийся в деревне Семеновка Новгородской губернии, в настоящее время он задавал тон на нелегальных торгах в Аглицком клубе. По слухам при помощи детально разработанных планов он и его компания, с участием доверенных людей из числа аристократии, дворянства, чиновников, знакомых и подчиненных ему купцов, а также людей из полиции, ничем не гнушаясь, вплоть до злых розыгрышей, периодически устраивали финансовое кровопускание почтенной публике или тому несчастному, кого они выбирали в качестве цели. Шутки ради и на интерес эта компания умудрялась так удачно и ловко играть с бумагами, создавая на них ажиотажный спрос и на максимумах продавая всем желающим. Затем, когда торговля начинала слабеть и котировки этих акций снижались, они выкупали их вновь обратно уже по сниженным ценам, прилично зарабатывая на спекуляциях. Поговаривали, что этот господин начинал с десяти целковых и ныне ворочал несколькими миллионами. Впрочем, всей правды никто не знал. Как про темную его уж стороно — точно. Одни скупые подозрения, расписанныем неким аналитиком в скудных строчках. Интересы господина Жданова, конечно, были весьма разнообразны и стабильностью обычно не отличались, но согласно приложенной биржевой сводки последних недель активность его подручных больше была направлена на наземный транспорт…Юзовское общество железоделательного и рельсового производств, машиностроительный завод Лильпоп энд Рауль в Варшаве, мастерские Циппена в Нойе-Риге, акционерная компания "Ново-Петерсборг метрополитен энд локомотив", Ревельский вагоностроительный завод " Паросила", инженерная компания Отто Кроппеля и Чудской сталелитейный завод, ранее принадлежавший князю Белоручко, был оторван от него же буквально на днях. И чего он ко мне так прицепился? Неужели дело лишь в том, что и мой завод этот чертов финансист тоже желает пристегнуть к своим транспортным прожектам? Так хочется отобрать, до зубовного скрежета, что даже Варьку с Аксиньей через подручных выкрал. Нет уж, дудки. Не отдам. Скорей бы парни нашли их следы.
А если не найду?…думать не хотелось. Этот вариант был крайним и предусматривал обращение в имперскую канцелярию. Император конечно вопрос поручит своим людям решить, но вот…последствия мне решительно не нравились.
Варваре снился сон. Будто бы она собралась на прогулку вместе с Аксиньей. Обе девушки, одетые по последней столичной моде, хихикая и радуясь удачной шутке, отпущенной в адрес Павла, вышли из фойе. Перемигнувшись, кокетки, приподняли полы платьев и слегка припустили вперед, стараясь чуть-чуть оторваться от идущего за ними следом Павла. Чтобы без нескромных мужских ушей задержавшегося позади брата успеть перекинуться планами будущих приобретений.
Варя с Аксей успели подбежать к мостовой и не заметили подъезжающего сзади паровика. А следом, неожиданно для нее, чувствительный нос Варвары больно уткнулся в чью-то здоровую ладонь с зажатой в руке тряпкой с весьма неприятным и резким запахом. Дернувшись пару раз в бесплодной попытке освободиться от удушающего запаха и вдохнуть воздуха, девушка потеряла сознание. И последовавших за этим событий, как и то, что произошло с рядом идущей с ней Аксиньей, она уже не видела.
От сна Варвара пробуждалась с ощущением сильнейшей головной боли и скребущим жжением в горле и носу. Медленно открыв глаза и с трудом приподнявшись, девушку почти разу затошнило, отчего остатки утреннего завтрака вскоре оказались на полу. Желая справиться с неприятным ощущением кислятины и желчи во рту, в поисках воды Варя окинула глазами полутемную комнату, где из единственного маленького оконца почти под самым потолком в нее пробивался дневной свет.
В темном углу девушка различила контуры лежащего на кровати тела, одетого в платье, по контурам которого она опознала горничную "названного" брата, с недавних пор ставшей и ей помощницей в девичьих и хозяйских делах.
Аксинья. Значит это не сон. Где же это они?
Первым делом Варвара пообещала себе непременно пожаловаться ее высочеству на тех шутников, что посмели сотворить с ними такое бесчинство. И упросить призвать их к ответу по всей строгости Имперского закона.
Молодая хозяйка, продолжая мучиться последствиями отравления, словно пьяная, поднялась с кровати и медленно двинулась к лежащей напротив служанке. Дойдя до неё, она бессильно плюхнулась в соседнюю кровать, взметнув падением немало пыли и чихнула. А следом добралась до лица Акси, пытаясь определить при наружным признакам, жива ли та. Дернув ее больно за нос, она услышала протяжный стон горничной. Жива!
— Пи-ить! Пи-ить!
— Потерпи, Акся, я попробую найти воду.
Окинув вновь глазами комнату, зрение девушки уже привыкло к темноте, Варвара различила лишь два ночных горшка, стол со стоящим погашеным фонарем, несколько табуреток и дверь в углу. Добравшись до двери, она дернула несколько раз за дверное кольцо в попытке открыть дверь. А когда сознание Вари убедилось в бесполезности этого действия, девушка принялась стучать задником своего ботиночка в деревянную дверь.
Вскоре послышалось звяканье ключей, скрежет замка и звук сдвигаемого засова. После чего несмазанная дверь приоткрылась и в комнате показалась небритая морда крепкого охранника, явно принадлежащего характерной профессии из низов. От увиденного Варвара ужаснулась и даже сглотнула, позабыв, что и сама, и ее спутница желают пить.
— Чегой надоть? — прогнусавила морда.
— Эй! Кто вы такие? По какому праву нас держите… — заверещала Варвара.
Дверь со скрипом закрылась. Ахнув, девушка вновь оказалась у двери и принялась стучать. Через пяток ударов, дверь вновь открылась.
— Ну чегой?
— Ты! Воды принеси, пить хочется. Иначе мы все тут от жажды скончаемся. — дверь вновь закрылась, с тем, чтобы вскоре открыться снова. В комнату зашло трое, поставленных охранять девушек, охранников, двое из которых несли в руках деревянное ведро с наполненное колодезной водой, чистый рушник с ковшиком и большой поднос с разной готовой едой из трактира. А третий стоял на стреме в проеме двери, лениво бренча замком и ключами. Поставив на стол ведро с едой, один из них направился к выходу, а второй принялся зажигать масло в фонаре. Вскоре в комнате стало несколько светлей.
— Эй, как вас там! Кто-нибудь соизволит сказать, как мы здесь оказались? И долго нам еще тут находиться?
— Ровно столько, сколько посчитает нужным наш хозяин. — пробурчал один из сторожей.
— Кто он? И что ему от нас нужно? — продолжала задавать вопросы Варя, пытаясь понять ситуацию, в которой они оказались.
— Много вопросов, барышня! — прогнусавила морда: — Вот как отдаст семья ваша долг по векселям хозяину, так и отпустим на все четыре стороны.
— Какой ещё долг? У моей семьи векселей отродясь не было. Это, верно, какая-то ошибка. А ну быстро ослобонили нас! Иначе я буду жаловаться. — возмущенно спорила со сторожами дочь Бардина.
— Не могу знать, барышня. — не сдавался тот: — На все воля хозяина. Жалуйтесь, сколько влезет — после чего сторож развернулся и со своими подельниками направился к двери.
— Вы нас точно с кем-то спутали. Мой папенька не станет отдавать не существующий долг. — попыталась отстоять свою правоту Варвара.
— Ну-ну! Полно-те! Пальчик пришлем ваш раскрасивый или прелестное ушко с висюлькой. — девушка от услышанного даже сжалась: — Отдаст ваш папенька на блюдечке, как миленький, ежли дочку живой видеть захочет. И не таковских ломали.
— Вы не посмеете! — трясясь от страха, возмущенно заявила им Варвара.
— А ежели не отдаст, хе-хе, — медленно гнусавил, демонстрируя девушке соответствующее действие, бандит: — Ножичком шейки нежные чик и концы к рыбам в воду.
Варвара испуганно скисла. А сторож, довольный сделанным и достигнутым своей цели внушением, гогоча и упиваясь своей победой, уже закрывал дверь:
— А покамест, сидите.
— Эй, вы! А в уборную? — осмелев и решившись спросить того напоследок, закричала Варвара: — В уборную-то можно?
Из-за двери вновь донесся мужской гогот:
— Так у барышень ночной горшок имеется. Авось справятся. А коль не справятся, зовите! Завсегда поможем.