“Откуда же ты взялась в нынешнем Сааранде? В нашей несчастной стране, потерявшей своих лучших сыновей, бесцельно
и глупо растратившей почти все свои силы и магию, - глядя на нее, думал Рут. - И как удавалось тебе жить буквально невидимкой столько лет?”
Уже через несколько минут после начала разговора Этан оценила возможности, которые сулил союз с ним. Но Рут все испортил, предложив ей встретиться с Марием. И долг снова требовательно
и бесцеремонно напомнил о себе, и пора было снова собираться в дорогу.
- Тебе придется выбирать между мной и Марием, - сказала она. - Впрочем, можешь не торопиться. Один из нас скоро умрет,
и проблема решится сама собой, без твоего участия.
Очень неожиданно и чрезвычайно неприятно. И трудно было поверить в серьезность этих слов, глядя в глубокие серые глаза сидевшей перед ним худенькой изящной девочки. Но и не верить тоже невозможно.
- Подожди, Этан, не торопись. Я не знаю, в чем дело, но Марий - мой друг, и мы можем попытаться все уладить.
Рут очень старался, чтобы его тон и слова звучали убедительно, но глаза Этан стали холодными, словно лед.
- Ты ошибаешься, - сказала Этан. - Он был твоим другом только до тех пор, пока ты не стал гроссмейстером. В глубине души Марий считает тебя предателем. Он так и не смог, и никогда не сможет простить тебя, Рут. Неужели ты сам не видишь и не понимаешь этого? А был и есть, согласись, очень разные вещи. Имей смелость признать все это и согласиться со мной.
- И Марий наш единственный союзник, Этан.
- Это более серьезный довод и уже ближе к истине.
- Значит, ты готова примириться с ним?
- Нет.
- Может быть, расскажешь мне, в чем дело?
Этан отрицательно покачала головой.
- Я хорошо знаю Мария и даже не представляю, чем он мог так обидеть тебя. Но, что бы там у вас, ни было, все же позволь мне постараться как-то помочь вам. Если Марий виноват, я заставлю его принести любые извинения. В противном случае, уже не ты, а я сам буду разговаривать с ним.
- Это невозможно, - спокойно сказала Этан. - Невозможно. Не лезь в это дело. Ты хочешь вновь объединить Сааранд? Я тоже хочу. Но в новом Сааранде нет, и не будет места Марию. Можешь даже предупредить его. Пусть готовится к встрече со мной. Я не буду убивать его скрытно, исподтишка.
- И Кали незримо пойдет вместе с тобой, да, Этан? - посмотрел на нее Рут. - Очень легко отнимать жизнь, когда сама Смерть стоит за твоими плечами. Подарить кому-то жизнь гораздо труднее.
- Да, Рут, труднее. Иногда почти невозможно.
- Но всегда можно хотя бы попробовать. Предлагаю тебе не торопиться. Или начать с меня.
“Что я говорю, - обреченно подумал он. - Я ведь не смогу даже прикоснуться к ней”.
- Ты ставишь меня в сложное положение, - недовольно посмотрела на него Этан. - Что бы ты ни думал обо мне, я не холодная убийца и совсем не жестока. Просто в данном случае у меня нет выбора. А вот с тобой сражаться и, тем более, убивать, совершенно необязательно. Мне это будет очень неприятно, признаюсь тебе.
И в любом случае ослабит Сааранд. Если ты выбираешь Мария
и сейчас, или когда-нибудь еще, попытаешься напасть на меня, я, конечно, буду вынуждена защищаться. И даже постараюсь убить тебя. Однако все же предпочла бы сотрудничать с тобой. Ты очень полезен, Рут.
- Рад слышать, - улыбнулся он. - Но, может быть, я когда-нибудь дождусь от тебя менее сомнительного комплимента?
- Вот уж не думала, что мои комплименты могут доставить удовольствие такому человеку, как ты.
- По-моему, ты себя недооцениваешь, - тихо сказал он.
Они замолчали.
“А Рут ведь очень не хочет ссоры со мной, - подумала Этан. - Более того, ему сейчас страшно: он боится, что я приму его вызов. Но боится не за себя. Почему? Считает меня слабой? Нет, сильной. Это смешно, но я чувствую себя польщенной. Неужели, он мне нравится? Глупости какие”.
- Ладно, Рут, - первой нарушила молчание Этан. - Я не буду эгоисткой и, если это нужно для дела, подарю тебе некоторое количество жизни Мария. Он будет жить до тех пор, пока будет полезен нам и Сааранду. Но потом кто-нибудь из нас двоих все-таки умрет. Тебя устроит такая сделка?
- Спасибо, Этан. Этого пока достаточно. Я все-таки надеюсь, что ты еще изменишь свое мнение о Марии, и тогда отпадет необходимость кому-нибудь умирать.
- Ничего ты не понял, - покачала головой Этан.
- Да. Но изо всех сил стараюсь понять. Если бы ты, хоть чуть-чуть, помогла мне.
Этан вздохнула и исподлобья посмотрела на него.
- Назову только одно имя - Белернин. Ты знал его?
- Да. Не могу сказать, что очень хорошо, но мы встречались, разговаривали. Он был самым молодым из великих магов Сааранда. Некоторые даже считали, что он станет самым сильным из нас. После Вериэна, разумеется.
- И знаешь, кто убил его? И почему?
- Это была ошибка. Страшная ошибка, - лицо Рута болезненно искривилось. - Поверь мне, Этан.
- Верю. Но это ничего не меняет. Белернин мертв и Марий виновен в его смерти. Прощения не будет.
- Почему ты решила отомстить за него? - тихо спросил ее Рут.
Этан промолчала.
- Если ты, действительно, имеешь право мстить за него…
- Да, я имею право.
- В таком случае, я не могу, не смею мешать тебе. Но все же очень прошу примириться с Марием. Ведь прошло уже десять лет, Этан.
- Вот именно. Целых десять лет. Он живет слишком долго.
Они снова замолчали.
- Значит, опять не попаду я в Верлэрис, - сказала Этан. - А ведь так хотелось на него посмотреть.
- Калгрейн - тоже интересный город, - ободряюще улыбнулся Рут. - А Верлэрис еще будет встречать тебя цветами, Этан. И мой букет будет самым большим, я обещаю.
Они расстались и встретились вновь уже в Калгрейне, через восемь дней. А потом что-то случилось с ними, и каждая новая встреча была короче и гораздо мучительней предыдущей.
ОНЕЛЬ, ГРАФИНЯ ЭНХЕЙМ, ЛЕДИ ЛЕРЭЙНА
Парикмахер в последний раз коснулся ее волос расческой и отошел в сторону. Легким движением руки Онель отослала всех из комнаты и теперь, сидя в высоком кресле, смотрела на стоявших перед ней дочерей - старшую, Линис, которой совсем скоро исполнится семь лет, и младшую, четырехлетнюю Тиннив. Платья были в порядке, волосы аккуратно заплетены, а вот с осанкой, особенно у младшей, еще надо поработать. Линис этой осенью на несколько лет отправится в закрытую школу для девочек, и домой будет приезжать всего два раза в год. Опытные учителя завершат ее образование, доведут до совершенства манеры и исправят все ошибки, которые допустила она при воспитании дочери. Онель считала себя хорошей матерью, но понимала, что настоящей леди дома Линис не стать - как ни старайся, все равно избалуешь. Если не сама, то домашние подхалимы или родственники постараются.
- Я недовольна твоим поведением, Тиннив, - негромко сказала она. - Зачем ты вчера вечером швырнула в этого мальчишку с конюшни яблоком? Он начал первым? Не имеет значения. Ты леди,
а не торговка фруктами. Да, ты не попала, и это уже совсем печально. Что он о тебе теперь подумает? И обо мне тоже. Если уж решила наплевать на все и кидаться яблоками, то изволь попадать. Понятно?
Девочка опустила голову.
- В следующий раз не позорься, Тиннив. Научись контролировать себя. Сдержись, если не уверена, что все получится. Лучше завтра, или через год, но - наверняка, без промаха и осечки. Надеюсь, что, если не сейчас, то хоть когда-нибудь, ты поймешь это.
Онель перевела взгляд на старшую дочь.
- Почему ты не остановила ее, Линис? - строго спросила она. - Наверное, потому, что я плохая мать, и недостаточно времени уделяла твоему воспитанию? Вы обе до воскресенья остаетесь без сладкого. А я откажусь от мяса, и не буду обедать все эти дни.
- Мама, не надо, - взяв младшую сестру за руку, прошептала Линис. - Прости нас.
На ее глазах показались слезы.
- Не реветь, - приказала Онель. - Я вас прощаю, но наши наказания остаются в силе.
Она встала и прошлась по комнате.
- В каком году капитаном Мериллом был открыт архипелаг, позже названный Новой Лерией? - резко повернувшись, спросила она.
- В 1248 году по основному летоисчислению и 480 от основания нынешней династии, - быстро ответила Линис.
- Кто автор книги “Проклятые короли Кинарии”?
- Она была издана там анонимно четыре года назад. Кинарийцы арестовали восемь человек. А теперь еще добиваются от нас выдачи… Не помню фамилию. Я сейчас прочитаю еще раз.
- Ладно. Назови имена трех последних королей Нарланда.
- Эснин, Шенил, Лиир.
- Лиир - узурпатор, - поморщилась Онель.
- Учитель сказал, что он - полноправный член правящей династии и занимает трон на законных основаниях, - упрямо сказала дочь. - Так надо отвечать на экзамене.
- Ну что ж, хорошо, Линис. Я, все-таки, надеюсь, что в школе мне будет за тебя не очень стыдно. Бери пример со своей сестры Тиннив. Можете подойти и поцеловать меня.
Отпустив дочерей, Онель еще раз осмотрела себя в зеркале, осталась довольна, спустилась вниз и села в карету. Предстоял важный разговор с императором. Он ожидал ее в малом зале для приемов в окружении всего лишь четырех человек, и это еще раз убедило Онель в исключительной важности этой встречи. Терпеливо выслушав дежурные комплименты, она, наконец, услышала главное.
- Вы уже очень давно не были на родине, прекрасная Онель, - сказал император Вигетир. - Не только я, мы все не хотели отпускать Вас туда - даже когда Ваш муж был назначен послом в Нарланд. Мой дворец потеряет половину своего блеска, лишившись Вашего присутствия. Но мне почему-то кажется, что Вы до сих пор обижаетесь на меня за это и по-прежнему желаете навестить Раневу, встретиться там с друзьями, вспомнить свое детство, родителей, Талин.
- Вы хотели сказать: погибшую Талин и убитых родителей, - жестко усмехнувшись, ответила она.
- Простите мою бестактность, - обезоруживающе улыбнулся император. - Если разговор на эту тему так неприятен Вам…
- Вы все же осознали свои ошибки в Нарланде, Сир? И готовы потратить значительные суммы, силы и средства на их исправление?
- А там еще можно что-то исправить? - быстро спросил он.
- Не знаю, не буду обманывать Вас, - глядя в его глаза, ответила Онель. - Но поеду. С определенными условиями, разумеется. Первое - полная свобода действий, это даже не обсуждается, и так все понятно должно быть. Второе - абсолютная финансовая независимость. Кто знает, возможно, сразу же по прибытии в Нарланд, мне захочется купить Лиарос. Или половину Раневы. Всю Раневу покупать не буду, так уж и быть.
Лорд-казначей поднял голову, но не успел сказать даже и слова.
- Что Вы на меня так смотрите, Инриен? - холодно спросила она. - Я собираюсь сунуть свою голову в петлю, а Вы оскорбленную невинность изображаете? Скупой платит дважды. А Вы были скупым целых десять лет. И заплатите сейчас за все эти годы.
- Я занимаю эту должность всего пять лет, леди Онель, - криво усмехнулся Инриен.
- А платить Вам придется за десять.
Онель снова повернулась к императору.
- И, последнее, - сказала она. - Вы пообещаете мне, хотя бы три месяца, не обращать никакого внимания на донесения из других источников.
Император беспомощно посмотрел на своих советников. Ни один мускул не дрогнул на бесстрастном лице министра иностранных дел, лорд-казначей отводил глаза и хмурился, глава внешней разведки безмятежно улыбался, лорд-канцлер чуть заметно кивнул головой.
- Хорошо. Но Вы уж там будьте поаккуратней, пожалуйста, - смущенно сказал император. - Я хочу объективной информации из первых уст, формирования благоприятного для нас общественного мнения, эффективного противодействия кинарийцам, возможно - финансовой и моральной поддержки дружественных нам оппозиционных партий. Но не открытого мятежа и свержения короля Лиира.
“Как получится”, - подумала про себя Онель, и, невинно улыбнувшись, поклонилась императору.
- У меня и в мыслях нет устраивать уличные беспорядки, Сир. Посмотрите на меня: что общего может быть между мной и какими-то погромщиками?
“Если бы мне пришлось выбирать, я бы предпочел иметь дело именно с погромщиками”, - подумал Вигетир, и, улыбнувшись
в ответ, сказал:
- Я очень надеюсь на Вас, дорогая Онель. А теперь, не стесняйтесь, скажите, у Вас есть ко мне личные просьбы?
- Мои дочери, Сир. Если со мной что-то случится, и я не вернусь назад…
- Ну, зачем же так мрачно? - старательно отводя глаза, сказал император. - С Вами ничего не случится. Как жена посла, Вы обладаете дипломатической неприкосновенностью и находитесь под защитой норм международного права.
“В туалет сходи со своими нормами, - подумала Онель. - Не знаю, как Лиир, а уж я такую жену точно бы пришибла уже через неделю после ее прибытия в Нарланд”.
- Хорошо, леди Онель, если этот вопрос так волнует Вас, то я заверяю и гарантирую, что Ваши дочери никогда и ни в чем не будут нуждаться в нашей стране. Они ведь и мои родственницы, не забывайте об этом.
- Когда я смогу отплыть в Нарланд, ваше величество?
- А когда Вам будет удобно? Может быть, через три дня?
“Ничего себе, спешка, - поразилась Онель. - Видно, горит у них все в Раневе. И муженек, конечно же, ни с чем не справляется”.
И привычная, казалось бы намертво приклеенная, улыбка исчезла с ее лица.
- Давайте через два дня. С необходимыми документами я ознакомлюсь на корабле и там же сожгу их. А теперь прошу простить, мне нужно собраться и привести дела в порядок.
Император тоже сбросил маску радушного хозяина.
- Разумеется, леди Онель, - серьезно сказал он. - Обращайтесь сразу ко мне, если будет нужна помощь.
Онель, молча, поклонилась и вышла из комнаты.
ЭТАН В КАЛГРЕЙНЕ. ПЕРВАЯ КРОВЬ
Этан стояла на высокой скале и смотрела на море. Она видела его в первый раз. Нет, конечно, Этан много раз видела море на картинах и даже во сне, читала о нем, но здесь, по дороге в Калгрейн, настоящее живое море было совсем другим. Оно удивляло своим величием и первобытной мощью, и разочаровывало цветом воды. Этан всегда казалось, что морская вода должна быть голубой, бирюзовой или синей. Но она была темного, почти бурого цвета. Не было и пляжа. Высокие волны, одна за другой, накатывались на скалистый берег, с шумом разбиваясь о крупные камни. Большой лерийский корабль у самой линии горизонта казался игрушечным, и страшно становилось за людей, отделенных от бездны лишь тонкими досками палубы.
“Жизнь от смерти отделяет два-три дюйма, ибо такова толщина корабельной доски”, - вспомнила Этан афоризм, придуманный моряками в давние времена, когда люди еще только начинали ходить на кораблях по морю. И еще один, из книги, в котором море было названо “громадным существом, несущим на своей спине ничтожных червей, копошащихся на кусках дерева”. И третий, ставший девизом всех путешественников и торговых людей: “Плавать по морю необходимо”.
- И я все же когда-нибудь поплыву на таком корабле - далеко,
к архипелагу, что находится южнее Лерии, - сказала она себе. - И увижу лагуны с прозрачной голубой водой и кораллами, белые пляжи и высокие, вечно зеленые деревья, растущие на песке.
Постепенно местность становилась все более пологой, невысокие горы сменились холмами, и море, которое порой показывалось слева от дороги на Калгрейн, выглядело уже гораздо более приветливо. В прибрежных деревнях остро пахло йодом, соленой и жареной рыбой, большие просмоленные лодки с серыми парусами
и даже настоящие маленькие корабли качались у причалов. Этан
с трудом удержалась от того, чтобы арендовать какой-нибудь из них для плавания в Калгрейн.
“Нет, мой корабль будет очень большим, с тремя мачтами и огромными белыми парусами, - подумала она. - А пока не стоит привлекать к себе внимание. Одинокие молодые девушки вряд ли путешествуют на старых, лишенных всех удобств и пропахших рыбой, шхунах”.
На четвертый день пути дорога вышла к небольшой мелководной бухте. Огромные скалы преграждали путь волнам и море, в первый раз за все время пути, не шумело, а ласково плескалось прямо у ног Этан. Она сделала несколько шагов и легкие волны, словно играя, вспенивались теперь вокруг ее коленей. Этан удивленно посмотрела на своих спутников, которые деловито устраивались на обед, не обращая на это чудо никакого внимания. Решившись, Этан ушла далеко в сторону, разделась за скалами, и, в первый раз в жизни, искупалась в море. Оно радостно приняло ее в себя, в качестве приветствия качнув на неведомо как дошедшей сюда высокой волне, и Этан засмеялась от счастья. Вода была прохладной и очень соленой, плыть было легко и не хотелось выходить на берег. Но выйти все же пришлось. Попутчики уже пообедали и собирались в дорогу. На мокрые волосы Этан они смотрели с некоторым подозрением, но о том, что случилось, тактично не спрашивали. Счастливо улыбаясь и не обращая на внимания на их взгляды, проголодавшаяся Этан взяла кусок хлеба с мясом и съела его уже на ходу. А на следующий день с вершины одного из холмов они увидели предместья Калгрейна. Рут очень просил ее сразу же связаться с его людьми, но Этан решила не торопиться, походить по городу, присмотреться к нему, составить собственный план действий. Она никогда не любила быть членом какой-то, пусть даже самой лучшей, команды и свою самостоятельность ценила превыше всего.