Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me
====== База “Альфа” ======
Писалось под Nox Arcana – Calliope
Первые Объекты были обнаружены в ходе Второй Мировой Войны. Среди них, на тот момент, не было никого старше шести лет, а проведённые позже тщательные исследования родословных показали, что среди родственников объектов, за исключением их родных братьев и сестёр того же возраста или младше, все были самыми обычными людьми. На основе полученных данных был сделан вывод, что новый биологический вид, к которому принадлежали Объекты, появился на свет совсем недавно, около шести лет назад, однако точную дату, а так же причину их появления, не удалось назвать и по сей день.
Объекты. Одни ничем не отличаются внешне от людей, в то время как другие, порой, сохраняют лишь некоторые гуманоидные черты, или же вовсе их не имеют. Способности Объектов до ужаса многообразны, некоторые из них объяснимы с научной точки зрения, другие — нет, но их объединяет одно: все они находятся далеко за рамками человеческих возможностей.
Не удивительно, что в скором времени после обнаружения Объектов, были созданы организации для борьбы с ними. В первую очередь, они создавались ради сохранения Объектов в тайне от обычных людей, во избежание массовой истерии. Объектов отлавливали, стоило им проявить себя, и, если им везло, их сразу же убивали. Тех же, кому не повезло, отправляли в особые исследовательские комплексы, где до конца жизни их ждали изуверские эксперименты. Среди таких комплексов был один, особенный. В нём, всё и началось…
Военный ангар посреди пустыря, до которого от города ехать без остановки четыре часа. Забор под высоким напряжением, этот ангар окружающий, огромное количество вооружённой охраны, несколько крупнокалиберных турелей по всему периметру, тщательнейшая проверка на входе и выходе. Лифт посреди ангара, который, вопреки создающемуся впечатлению, внутри совершенно пустой. И десятки метров вниз, под землю. Лишь преодолев всё это, можно с уверенностью сказать, что ты попал в исследовательский комплекс «Альфа».
— Давненько мне не доводилось работать с нашими коллегами из Японии, — молодой, щуплый шатен вёл за собой темноволосую женщину, буквально несколько минут назад спустившуюся в подземный комплекс на скоростном лифте. Она, как и мужчина, была в белом халате, надетом поверх деловой одежды, однако её униформа была идеально выглажена, в то время как его вся смята, словно он её никогда не снимает, даже когда ложится спать. В светло-зелёных глазах мужчины неизменно горел какой-то нездоровый научный интерес ко всему, что его окружало, а тонкие губы были вытянуты в приветливой, хоть и фальшивой улыбке. — Простите, что приходится знакомиться на ходу, но я привык всё делать, не отрываясь от работы, чтобы не терять времени даром. Я Ричард Дойл, а Вас как зовут?
— Кохина. Кохина Накамура, — ответила японка, стараясь скрывать своё волнение. Едва достающие до плеч прямые тёмные волосы, глубокие чёрные глаза и острые черты лица, в особенности, подбородок — в ней без труда угадывались азиатские черты, однако, разрез глаз, сильно отличающийся от традиционного, давал понять, что она не чистокровная японка, а «полукровка».
— Значит, Кохина-сан? Очень приятно познакомиться с Вами! И добро пожаловать на наш исследовательский комплекс!
Пока пара учёных шла по длинному, монохромному коридору, по которому эхом разносился стук каблуков Кохины, она успела отметить для себя кое-что: несмотря на то, как глубоко они находились под землёй, ей дышалось легко. Система вентиляции работала отлично, и страшно подумать, что случится в случае её сбоя.
Они дошли до массивной механической двери с кодовым замком, Ричард в темпе ввёл дюжину цифр, и она с громким, натужным скрежетом отворилась. За ней скрывалась развилка, дальше нужно было выбрать одно из двух направлений, куда можно пойти. Указатели на стенах гласили, что поворот налево ведёт в Блок «А», а направо — в Блок «Б». заметив лёгкое замешательство на лице японки, Ричард пояснил:
— Блок «А» — жилой, там находятся апартаменты работников нашего комплекса, общая столовая, лаборатория и всё в таком духе. В Блоке «Б» же заключены все наши Объекты. Вы, с дороги, должно быть, ужасно устали, да и проголодались, наверное, сперва желаете посетить Блок «А»? — глаза Кохины азартном заблестели. О её страсти к изучению Объектов в кругах учёных уже слагали легенды, так, как могла она сейчас, оказавшись на новом месте, первым делом не осмотреть каждого местного заключенного?
— Это риторический вопрос? — Ричард довольно улыбнулся. Он предложил женщине выбор для галочки, поскольку прекрасно знал заранее, что она предпочтёт Блок «Б».
— Что ж, тогда, пойдёмте, — мужчина как-то даже театрально предложил Накамуре пройти в соответствующем направлении.
Блок «Б» представлял из себя бесконечный, на первый взгляд, коридор, вдоль которого располагались одиночные камеры Объектов. Все они отличались друг от друга, чтобы соответствовать необходимым условиям сдерживания отдельных заключённых: некоторые были просто огромными, в то время как другие, наоборот, аномально маленькими. Каждая камера обозначалась номером находившегося в ней Объекта. Номера Объектам присуждали те, кто участвовал в их поимке, без какого-либо порядка. Просто брали какое-нибудь не занятое другим Объектом число.
Дабы работники комплекса могли при желании заглянуть в любую из камер, проходя мимо, камер Объектов, выходившие в коридор, были сделаны из прозрачного пуленепробиваемого стекла, порой, укреплённого, одному только Богу известно, какими материалами.
Разнообразие же Объектов, заключенных здесь, просто поражало, глаза японки так и метались из стороны в сторону, из-за чего она напоминала ребёнка, попавшего в магазин игрушек. Правда, некоторые игрушки были смертельно опасными. Реагировали на проходивших мимо них учёных они по-разному: одни выкрикивали проклятия, другие начинали безумно смеяться, третьи же вовсе не обращали на них внимание. Больше всех Кохину, уже давно работавшую на Организацию, впечатлил Объект, представлявший из себя тень. Всего лишь тень человека на стене, судя по очертаниям, мужчины, но её некому было отбрасывать. Это двумерное создание перемещалось вдоль стены своей камеры, становясь то меньше, то больше, как и полагается тени. Руки Объекта были плотно прижаты к его голове, как если бы человек запустил пальцы себе в волосы. Тень эта казалась обеспокоенной, и, отчего-то, от одного лишь взгляда на неё Накамура чувствовала какую-то странную горечь.
Потом, был ещё темноволосый мальчик, на вид лет шести, одетый в смирительную рубашку, на шее которого было устройство, напоминавшее ошейник с несколькими мигающими лампочками. Мальчишка неотрывно смотрел на Накамуру, и спустя пару секунд, под этим пристальным взглядом, она почувствовала слабость, головокружение и тупую боль в сердце. Тем не менее, что бы этот мальчик ни пытался с ней сделать своим взглядом, ему это не удалось. Его ошейник запищал, и в следующее мгновение мальчишку ударило током. Он закричал, пронзительно, надрывно, весь изогнулся в неестественной позе и рухнул на пол, потеряв сознание. Изо рта у него пошла пена, маленькое тельце забилось в конвульсиях. Кохина хотела остановиться, оказать мальчонке медицинскую помощь, но Дойл заверил её, что в этом нет необходимости, и настоятельно порекомендовал продолжить экскурсию.
— Прошу прощения за этот маленький инцидент, — сказал учёный совершенно спокойным голосом, давая понять, что подобные случаи — здесь обыденное дело, недостойное излишнего внимания. — В камеры Объектов через вентиляцию в газообразной форме подаётся препарат, подавляющий их активность, но некоторым из них, порой, всё же удаётся пакостничать.
— Ничего страшного, я уже привыкла к таким вот «инцидентам», но вам не кажется, что мера наказания для того ребёнка чрезмерна? — мужчина немного удивлённо покосился на женщину и улыбнулся ей так, словно она — дитё малое, ляпнувшее неимоверную глупость.
— Не стоит быть такой доброй по отношению к тому мальчишке. Между прочим, он пытался остановить ваше сердце, — у Кохины на лице не дрогнул ни один мускул. Ей было всё равно, что именно Объект пытался с ней сделать, на её мнение это никак не влияло. — Когда этот ребёнок использует свою способность и начинает замедлять сердцебиение своей жертвы, его собственный пульс подскакивает до аномально высоких отметок. Ошейник на его шее уловил это учащение пульса и выдал разряд тока. Это может показаться жестоким, но в какой-то степени он это заслужил.
— …Так значит, этот Объект может силой воли остановить человеческое сердце? — японка постаралась сменить тему.
— Да. Объекты удивительны, не правда ли? — голос учённого вдруг сделался мечтательным, а взгляд направился куда-то вдаль. — У всех представителей конкретного биологического вида есть общие, неизменные черты. Например, люди: мы отличаемся цветом кожи, чертами лица, комплекцией, продолжительностью жизни, но у всех нас одинаковое строение тела. У каждого человека есть одинаково устроенные руки, ноги, почки, печень, пищеварительная система, четырёхкамерное сердце, мозг с левым и правым полушарием. Это, разумеется, если человек совершенно здоров и не имеет никаких отклонений от нормы. А с Объектами всё не так. Их способности, а порой, и тела, совершенно отличаются друг от друга. Нет никакого шаблона.
— Звучит так, словно Вы ими восхищаетесь.
— Если я скажу, что так оно и есть, Вы доложите об этом нашему начальству, Кохина-сан? — учёные обменялись хитрыми, оценивающими друг друга взглядами. После недолгой паузы, японка ответила:
— Нет. Ведь я тоже восхищаюсь Объектами. И мне приятно найти единомышленника.
— Хм… Кохина-сан, а каким объектам Вы отдаёте предпочтение? Быть может, я найду среди наших экземпляров тех, кто Вас заинтересует?
— Каннибалы, — Накамура произнесла это страшное слово не раздумывая, и оно эхом разнеслось по коридору, отражаясь от стен. — Я специализируюсь на изучении Объектов-каннибалов.
Это может показаться странным, но у Организации имеется целый отдел, посвященный изучению каннибализма у некоторых Объектов. Слишком многие из них без видимой на то причины испытывают жажду человеческой плоти, чтобы это было простым совпадением. Многолетние исследования и опыты показали, что всем Объектам инстинкт подсказывает есть людей, просто на одних он действует сильнее, чем на других. Тем не менее, стоит Объекту, даже совершенно не желавшему ранее людской плоти и крови, вкусить её, и он уже не сможет остановиться. Прямо как с наркотической зависимостью. Это была лишь одна из многих загадок, связанных с Объектами.
— Ай-ай-ай, — Дойл нарочито зацокал языком и покачал головой, театрально выражая своё недовольство. — Кохина-сан, не совершайте ошибку новичков. Объекты, пожирающие людей, не являются каннибалами. Каннибализм подразумевает равенство, а люди и Объекты вовсе не равны. Поэтому, то, что Вы называете каннибализмом, на деле — всего лишь людоедство.
— В таком случае, найдутся ли у в Вашем комплексе Объекты-людоеды? — в ответ, мужчина загадочно улыбнулся, сверкнув излучающими безумие.
— Таких у нас тут двое. Первый здесь, совсем рядом, — ученый быстро прошёл вперёд, пропустив ещё несколько камер и встав возле той, что его интересовала, подождал, пока японка его догонит. С торжественным видом он заявил: — Знакомьтесь, Объект S-310!
За несколькими слоями пуленепробиваемого стекла находилась комнатка с довольно высокими потолками, обустроенная весьма скупо, что вполне обычно для камеры объекта, если бы не одно но: все стены были увешаны плакатами разных размеров, на которых изображались… котята. Милые, пушистые создания, играющие с клубками ниток, зевающие, широко раскрыв рот и щурясь, игриво дерущиеся друг с другом, в общем, занимающиеся всевозможными «ми-ми-мишными» делами. Столь милые плакаты, совершенно не сочетающиеся с жильцом сей комнаты, вызывали полнейший диссонанс.
Услышав голос Дойла, S-310 встал и подошёл вплотную к стеклу, взглянув на учёных голодными глазами. Это был… Мужчина, если можно его так назвать. Исполинского роста, широкоплечий, с рельефными мышцами, усеянными отчётливо вырисовывающимися венами. Ногти на его руках и босых ногах были удлинёнными, острыми, со следами запёкшейся под ними крови. Черты его лица были грубыми, будто высеченными в камне, скулы остры, нос с горбинкой. Брови отсутствовали, а волосы на голове были не больше пары миллиметров, пепельного цвета. Глаза имели форму идеального круга, а зрачки в них были совсем крошечными, напоминавшими две чёрные точки. Однако, это не мешало им выражать ненависть, злобу и жажду крови. Рот, неестественно большой, как и всё тело Объекта, больше напоминавший пасть, полный мелких, но острых, как бритва, клыков, был искажён в широченной ухмылке.
— Привет, — сказал Объект низким, дрожащим от возбуждения голосом, явно обращаясь к Кохине. Когда он произносил это слово, его рот приоткрылся, и японка увидела, что клыки у него растут в два ряда. — А ты, на вид, вкусная.
— Спасибо за комплимент, здоровяк, — парировала Накамура. S-310 издал ироничный смешок.
— Компьютер, выведи данные о S-310, — голосовая система среагировала на команду Дойла, и на расположенном на стене возле камеры экранчике всплыла информация об Объекте:
Объект №: 310
Имя: Калеб Мартинес
Кодовое имя: Акула
Уровень опасности: Второй
Рост: 209 см
Вес: 124 кг
Способности: Объект способен регенерировать различные повреждения, в том числе оторванные конечности, ткани мозга, внутренние органы и кости; Объект обладает нечеловеческой физической силой (стандартное пуленепробиваемое стекло ему не помеха); Все кости в теле объекта, в особенности череп, позвоночник и зубы, прочнее стандартных человеческих примерно в три раза;
— Хотите знать, почему его прозвали Акулой? — говоря с Кохиной, Дойл не отрывал взгляда от зубастого гиганта. — Дело не только в зубах или рыбьих глазах, но ещё и в повадках. Он у нас необычный Объект.
— Ты слишком много болтаешь, Ричард. Пожалуй, при первой же возможности я откушу тебе язык, — сам факт того, что S-310 способен говорить человеческим языком вызывал удивление из-за его чудовищной внешности. Дойл же, игнорируя угрозы, продолжил:
— В отличие от большинства Объектов, Калеб попал к нам ещё до своего рождения. Внимание Организации привлекла одна испанка, находившаяся на одиннадцатом месяце беременности. Тесты показали, что неестественно крупный плод в её чреве — Объект, что давало нам интересную возможность понаблюдать за дальнейшим, непредсказуемым развитием событий… Кохина-сан, а Вы знали, что акулы начинают питаться ещё в утробе матери? Они сжирают своих более слабых братьев и сестёр. Калеб, в отличие от них, был единственным жильцом в животе своей матери, поэтому, проголодавшись, он начал есть то, до чего мог дотянуться. На двенадцатый месяц, он таки прогрыз себе путь наружу. Мать его, конечно же, скончалась, но перед смертью успела дать тому, что из неё вылезло, имя. Это было двадцать лет назад, я тогда ещё на Организацию не работал, но из того, что я слышал, Калеб был той ещё занозой в заднице для всех, кто принимал участие в его воспитании. Говорят, что кормить его было сложнее всего. Своими славными зубками он портил все соски и бутылочки, что ему давали, плевался от молочной смеси, зато с удовольствием пил кровь опрометчивых людей, подносивших к нему руку слишком близко.
— Двадцать лет? И все эти годы…
— Да. Всю свою жизнь я провёл в таких вот комплексах вроде этого, — ответил Калеб, и его варварское лицо наполнилось тоской и печалью. — Я даже солнечного света ещё ни разу своими глазами не видел… Когда отсюда сбегу, обязательно заведу себе котёнка.
— Котёнка? — японка вопросительно вскинула брови, ожидая, что хлопнувший себя по лбу Дойл прояснит ситуацию.
— Калеб у нас обожает кошек… У Организации с ним даже договор заключен: он послушно принимает участие во всех экспериментах, а взамен ему каждый день позволяют в течении пятнадцати минут играть с котятами.