— Нас всех ведь тоже закинули в чужие тела, и я подумала, что… — попытка донести свою мысль провалилась с треском. Миола не стала слушать, взмахнула у меня перед носом палочкой и сердито зашипела:
— Молчать! Слушать! И вникать!
Мне не оставалось ничего иного, кроме как смиренно заткнуться. В таком состоянии Миолу я видела впервые — глаза бешенные, щеки тряслись от негодования, и мне казалось, что она меня сейчас этой палочкой поколотит.
Вылитая ведьма, а на меня еще чего-то говорит!
— Две недели, Аравита! Две недели ты «сдавала» этот экзамен, — ядовито выплюнула она. — вместо того, чтобы сделать как лучше для своих подопечных, ты делала как лучше для тебя самой. Развлекалась! Веселилась! Занималась непотребством с джиннами!
— Ничем я с ними не занималась…
— Молчать! — заорала она во весь голос, и я услышала, как за дверью кто-то сдавленно охнул.
Кто-то из фей подслушивал нашу беседу. Куратор тоже это услышала. В другой ситуации она бы посмотрела на это сквозь пальцы, но только не сегодня. Она была настолько зла, что резко махнула палочкой и дверь тут же распахнулась настежь, хорошенько приложив по лбу любопытную Альфеу.
Фея со стоном повалилась на пол, прижимая руку к лицу.
— Чего тебе надо?
— Я …я, — всхлипнула девушка, растеряв от неожиданности все слова, — я палочку забыла…
— Все потом! Завтра заберешь! — Миола говорила с ней резко, отрывисто, не скрывая раздражения. Обычно такие интонации доставались только мне, а в этот раз перепало и хитрой проныре. — Иди немедленно в медблок, у тебя на лбу шишка. Не пристало фее в таком виде ходить!
Альфеа посмотрела на меня с такой ненависть, что закололо под ложечкой. Я-то в чем виновата? Сама полезла и попала под горячую руку! Никто не заставлял.
Дверь захлопнулась, и куратор снова переключилась на меня.
— Мало того, что с ведьмами якшаешься, так теперь еще с невоспитанными джиннами дружбу завела! Это недопустимо!
Этого я понять не могла. Почему не допустимо? Правила не запрещают общаться с другими фракциями. Разве плохо дружить со всеми?
В слух я этого не сказала, опасаясь еще больше разозлить кураторшу, она и без того в бешенстве, разве что ядом по сторонам не брызгала.
— Твое поведение на этом экзамене бросает тень на весь факультет. Теперь Юлианис будет думать, что у нас здесь творится не пойми что! Что феи расхлябаны, неопрятны, безответственны! Подумают, что я не могу навести порядок среди своих студентов, позволяя делать все, что в их пустые головы взбредет!
Так на меня она еще ни разу не орала. С душой, во весь голос, забыв о педагогическом такте и манерах. И я с каждым мигом все больше опасалась, что в порыве ярости она мне тыкнет своей волшебной палочкой в глаз. Феи в гневе ужасны!
— Еще никогда в жизни, слышишь НИКОГДА, я так не позорилась! Мало того, что все эти экзамены только по твоей вине, так еще и тень бросаешь на факультет, на преподавателей, на меня! Я всю жизнь здесь проработала, стараясь воспитать истинных фей — добрых, смелых, самоотверженно помогающих людям. И у меня это отлично выходило, до того самого момента, как появилась ты! Полукровка, в которой от феи почти ничего нет! Шла бы к своим ведьмам! Кьянти приняла бы тебя с распростертыми объятиями! Так ведь нет! К нам приперлась!
— Я хочу стать феей, — пропищала, вжимаясь в спинку стула, потому что палочка взмахнула особенно близко к моему носу, едва не опалив его снопом искр.
— Какая из тебя фея? Никакая! Ты безнадежна!
У меня от обиды даже губы затряслись. Почему безнадежна-то? Я же справилась! Сдала экзамен.
Миола замолчала, втянула полную грудь воздуха, отошла к окну, сокрушенно качая головой, и только там выдохнула. Я сидела, не шевелясь, не зная, чего ждать дальше, только испуганно смотрела в ее сторону.
Прошло не менее десяти минут, прежде чем она смогла взять себя в руки заговорила снова:
— Завтра у тебя отработка, — голос почти спокойный, только сипел немного — видать сорвала, пока на меня кричала, — после занятий жду тебя в старом крыле. Не опаздывай.
— Да. Конечно, — я судорожно закивала головой, готовая на все, на любые отработки, лишь бы меня отпустили.
— Можешь, быть свободна, — еще раз шумно выдохнула она, не оборачиваясь, устремив печальный взгляд в небо, на парящих над академией птиц.
— Спасибо, — подхватив свои вещи, я побежала к дверям, чувствуя, как щеки полыхали, а сердце колотилось словно бешенное.
В коридоре останавливаться не стала — прикрыв за собой дверь, со всех ног припустила к лестнице, мечтая только об одном — оказаться как можно дальше от башни Провиденья.
Хотелось реветь и от обиды аж руки тряслись.
Вот уж огребла, так огребла! На долго хватит!
Дорогие читатели! Если вас заинтересовали те двое бедолаг, которых Вита осчастливила своим колдовством, то их историю можно узнать из бонусного рассказа "Алиса и Вий". Добро пожаловать!
Глава 5
— Ты чего какая? — Хесса удивленно наблюдала, когда я ворвалась в комнату, бросила рюкзак в угол и плюхнулась на кровать.
— Я ненавижу Миолу!
— Пф, тоже мне новость, — фыркнула ведьма. — у вас с ней полная взаимность. Об этом все знают. Что случилось на этот раз?
— Она меня отругала!
— И-и-и-и?
— Сильно отругала! За экзамен!
— Провалила что ли? — Хесса хохотнула. Подруга была уверена, что мне на Ведьминском будет лучше, поэтому сочувствия от нее ждать не приходилось.
— Сдала! Представляешь? Сдала с первого раза!
— Тогда за что тебя ругали?
— За методы, — шмыгнула носом.
— Тааак, — протянула она, усаживаясь поудобнее, — рассказывай, чего ты там натворила. Что за методы?
— Да ничего особенного, — смущенно пожала плечами.
— Давай, давай, рассказывай. С подробностями!
Ну я и рассказала. Начиная с момента, как прошла в зеркало и оказалась в теле толстого джинна, и заканчивая тем, как мы утащили резиновый пончик.
Хесса хохотала в голос, до слез. Под конец уже просто хрюкала и давилась. Глядя на ее румяную физиономию и неприкрытое веселье я почувствовала, что становится легче, и даже сама пару раз посмеялась, вспомнив особо забавные моменты.
— Аравита! Ты не представляешь, как я тебе завидую, — она смахивала слезы и икала от смеха, — мне бы такой экзамен! Я бы его все полгода сдавала! Это ж надо, с джиннами подружилась! Они вечно такие грозные ходят, что к ним и подойти страшно, а тут такое. Ну ты даешь!
— Вот и Миола примерно так сказала, только вовсе без улыбок и восхищения, — я снова приуныла.
— Расслабься! Она просто не понимает всей прелести жизни.
— У нее свое виденье этой прелести.
— Кто сказал, что оно правильное? Экзамен сдан? Сдан! Экзаменаторы придирались к тебе? Нет! Так что успокойся.
— Да я спокойна…вроде, — еще раз шмыгнула носом, — просто обидно.
Тут я заметила, что из-под стола выползла Пятка и замерла, готовая в любой момент юркнуть обратно в укрытие.
— Подслушивать не хорошо, — погрозила ей пальцем, а сама задумалась: каким именно местом она подслушивает. В том, что она нас понимала — сомнений не было, но вот, как — это для меня загадка.
Пятка протестующе щелкнула пальцем и отступила чуть назад.
— Не пугай ее. Видишь, осваиваться начала, выглядывать. — Хесса поманила ее, но любопытная конечность уже скрылась под столом. — ничего, скоро привыкнет, будет с рук есть.
Хм, а ест она каким местом? Тем же, которым слушает?
Стоило подумать о еде, как в животе протестующе заурчало. Организм, привыкнув с джиннами ни в чем себя не ограничивать, настойчиво требовал еды, а мне было жалко тратить монеты на обед. Здесь-то за меня никто платить не станет!
— Пойдем в столовую? — предложила подруга, с сомнением поглядывая на меня, — или опять экономишь?
— Экономлю, — горестно вздохнула, вспоминая вкуснятину из Пустого Мира.
— От тебя так скоро ничего не останется. Посмотрись в зеркало — бледная, худющая, словно из узницы только выпустили.
— Ничего страшного, потерплю, — рукой махнула и мышцы живота напрягла, стараясь удержать жалобный стон.
Хесса вздохнула и тоже на кровать повалилась.
— Ладно, так и быть, составлю тебе компанию, а то будешь потом на меня смотреть своими голодными грустными глазищами, — усмехнулась она, — Повод для протеста что ли придумать? Чтобы не просто так голодовки устраивать, а со смыслом.
— Предлагаю протестовать против угнетения бедных феечек жестоким куратором, — проворчала себе под нос, снова вспомнив о том, как получила от Миолы на орехи.
— Хороший вариант, — ведьмочка взяла учебник по зельеварению и с головой в него ушла, а я продолжала просто лежать и печально вздыхать, глядя в потолок.
В итоге заснула, а проснулась ближе к вечеру, когда уже было пора ужинать.
Отлично скоротала время.
В столовой, как всегда, столпотворение — голодные веселые студенты толкались возле ленты раздачи, и мне в очередной раз пришло в голову, что не все, но многие здесь учатся только ради того, чтобы пожрать.
Мы взяли подносы и скромно пристроились в конце очереди, надеясь, что все самое вкусное до нас не разберут. Чуть поодаль, на отдельном столе красовалось блюдо от шефа. Сегодня это был большой запечённый марлин, одного взгляда, на которого хватило, чтобы рот наполнился жадными слюнями. Мне бы хоть кусочек. Хоть капельку. Мечтательница!
Саид стоял рядом со столом и сурово посматривал на студентов, угощая особым блюдом только избранных.
— Погоди минуточку, — шепнула подруге, — я сейчас.
Я обещала Хельму, что передам письмо нашему главному повару, поэтому аккуратно направилась к Саиду. Не по себе стало, когда впился в меня пронзительным взглядом, захотелось развернуться и убежать, но я отважно шагнула вперед.
— Тебе не положено, — равнодушно произнес он, разрушая мои девичьи грезы о прекрасном, аппетитном, сочном марлине.
— А мне ничего и не хочется! — изо всех сил пыталась не пялиться на вкуснятину, — меня просили передать письмо.
Со вздохом протянула ему пожелтевший конверт, но Саид не торопился его забирать. По-прежнему стоял неподвижно, лениво меня рассматривая, как наглого тараканы, выползшего из свое укрытия.
Нетерпеливо потрясла конвертом, испытывая жгучее желание оказаться подальше. Джинн на отдыхе и джинн на службе — это два совершенных разных зверя.
Наконец, молчаливый повар соизволил забрать несчастный конверт. Даже не взглянув на него, не распечатав, убрал в карман сюртука и потерял ко мне всяческий интерес.
Хам! Даже спасибо не сказал!
Вот и помогай после этого джиннам.
— Где ты бродишь! — накинулась на меня Хесса, когда я вернулась к ней, — наша очередь подошла.
— Мне нужно было отдать одну вещь…
Больше я сказать ничего не успела — мы подобрались вплотную к ленте раздачи. Сегодня не было ни жареной картошечки, ни огурчиков, поэтому пришлось овощным рагу с мясом, компотом и пирожком с повидло.
Эх, а за спиной марлин…
— Смотри, Верхние тащатся, — кивнула подруга, когда мы уже сидели за столом и ужинали, — проголодались бедненькие.
Я нехотя обернулась, тут же столкнувшись взглядом с несносным ледяным магом. Аж кусок поперек горла встал. Чего он на меня смотрит? Пакость очередную задумывает?
Джер усмехнулся, словно мысли мои прочитав и отвернулся к Милене, которая в этот момент повисла у него на локте, увлеченно о чем-то болтая. Я тоже поспешила отвести взгляд. Не знаю почему, но меня всегда раздражало смотреть на то, как на нем виснут девушки, каждый такой момент — когтями по спине проходился, заставляя сердце в груди возмущенно гудеть.
Следом за Джером шел Нольд. Наглец шутил и громко смеялся, но, когда увидел меня — осекся. Посмотрел сурово, показал пальцами сначала на свои глаза, потом на меня, дескать «я наблюдаю за тобой, фея».
Ничего лучшего, чем показать ему язык, я не придумала.
Почему бы им всем просто не оставить меня в покое?
— Девчонки, привет! — к нам подсели припозднившиеся Винни и Бланка, — как жизнь?
— Замечательно, — Хесса увлеченно жевала пирожок, а я уныло рассматривала кусочки фруктов, плавающих на дне стакана.
— А что наша дорогая фея так сурова и мрачна?
— Фея сегодня экзамен сдавала, — пояснила вместо меня подруженька. — Сдала, но получила нагоняй от Миолы.
— Давай мы ее отравим? — предложила Бланка.
— Фею или Миолу? — усмехнулась я, и тут же снова нахмурилась. Нольд обернулся через плечо и нашел меня взглядом. Вот чего привязался?
— Миолу, конечно. Мы сегодня проходили зелье, помогающее при простуде. У него есть побочное действие — кишечник слабеет.
— Ага, — подхватила Винни, — там уж не до простуды, чихнешь, кашлянешь и все…конфуз.
— Если куратор узнает, что это ваших рук дело — вот там конец. Вылетите из Академии так быстро, что и глазом моргнуть не успеете. И я с вами за компанию, — горестно вздохнула. Вот бы действительно ей подсыпать что-то, чтобы ромашки на голове выросли, или хвост, как у поросенка.
— Как знаешь. Мое дело предложить, — Бланка беспечно повела плечами, — кстати, все помнят, что завтра у нас вечеринка? Отмечаем день рождение Ларса! Подарки приготовили?
Я со стоном уткнулась в свои ладони.
— Я не приду, — печально выдохнула, чувствуя себя самой несчастной феей в мире, — у меня отработка после занятий.
— Ты с ума сошла??? — накинулись на меня девчонки, — такое веселье пропускать???
Я только развела руками.
— Прогуляй ты эту отработку!
— Смеетесь? Меня Миола за это сожрет и не подавится! У меня столько штрафных баллов, что целыми днями можно отрабатывать.
— Как знаешь, — Винни только руками развела, — все самое интересное пропустишь. Будешь потом жалеть.
Буду. В этом я ни капли не сомневалась.
Тем временем в столовой появилась Эльвира со своими подругами. Они заняли свое излюбленное место, и принялись обсуждать новые наряды, украшения, подарки от кавалеров. Элька хвасталась новым колечком и замысловатым плетеным колье из крупных гранатов, а я думала о том, как бы наскрести денег на новый рюкзачок. Несправедливость какая.
По возвращению в комнату нас ждал сюрприз.
На столе, заваленном учебниками, тетрадями и пожелтевшими свитками стоял большой, расписанный золотыми цветами поднос, а на нем широкое блюдо с роскошным, аппетитным, сочным куском марлина. Мы с Хеской замерли, удивленно переглядываясь, а потом с опаской подошли ближе.
— Это шутка? — прошептала она. — Кто-то из верхних заказал ужин себе в комнату, а по ошибке доставили нам?
— Наверное, — несмотря на то, что уже поела, при виде этого роскошного кусочка рот наполнился слюнями,
— Вернем? — грустно поинтересовалась подруга, жадно принюхиваясь.
— У тебя есть деньги, чтобы за него заплатить? — я тоже водила носом, щурясь от удовольствия.
— Нет, — благоговейно прошелестела она, склоняясь еще ниже над подносом.
— И у меня нет.
— Может втихаря съедим и притворимся, что ничего не было.
— Смеешься? Ты кого обмануть хочешь? Кухню? Джиннов?
Она приуныла.
— Вит, ну хоть кусочек давай отщипнем. Никто и не заметит.
Я бы с радостью отщипнула и не один кусочек, а добрую половину марлина. Останавливало только отсутствие лишних денег и присутствие лишних ШаБов. Поэтому покачала головой, взяла поднос в руки, намереваясь отнести его обратно на кухню, и только тут заметила лист, лежащий на столе.
«Не надо это возвращать! Никто ничего не перепутал. Это вам!»
— О как, — Хесса потерла макушку, — написано, что нам. Нет никакой ошибки.
— Любопытно, — покрутила в руках лист, пытаясь понять, кто его подложил, — может, розыгрыш? Подстава?
Надпись на листе изменилась.