Орк с гномом смотрели на меня с каменными лицами. Я ничего на них не мог прочитать, но их выражение в комплекте с позами не оставляло сомнения в том, что моя версия для них неприемлема.
— Почему нет? — разозлился я. — Мы ведь даже не проверили это направление. Не сходили к Линькову на работу, не поговорили с коллегами, с начальством. Уперлись в этот обряд, будто это единственная заслуживающая разработки версия.
За спиной гнома возникла вдруг Шар’Амалайя. Тронула его за плечо, прося посторониться, вошла в кабинет. Взгляд ее постоянно соскальзывал с меня, будто она и хотела на меня посмотреть и одновременно не решалась.
— Сейчас говорила с центральным офисом, — опять же ни к кому конкретно не обращаясь, проговорила она. — Завтра к обеду приезжает следственная бригада из Москвы. Мы все поступаем в ее распоряжение. Кроме… тебя, Антон. По тебе отдельное распоряжение — снять с расследования, вернуть на прежнее место службы. Сегодня.
— В смысле? — я как-то поплыл даже, слишком резким был переход от обсуждения новой версии к таким вот новостям.
— Я к этому отношения не имею, — ответила эльфка. — И как по мне, оставила бы тебя в группе, даже с учетом приезжих. Но решать не мне. Кроме всего прочего, я еще от начальства втык получила за привлечение не аккредитованного сотрудника. Будто это мое решение было.
— …ть! — выругался гном. — Такой шанс был раскрыть дело и, может, даже свалить отсюда! Почти успели же!
Я не стал ему говорить, что наша группа и близко не стояла к раскрытию преступления. Я думал только о том, что мое снятие с расследования произошло как-то слишком быстро и односторонне. Так же, как и назначение. Политика, сказал на месте преступления Лхудхар. И не ошибся. Только я не понимал, каким боком тут политика. Но намеревался это выяснить. Сняли меня, не сняли — плевать. Я не для того в полицию пошел служить, чтобы отваливать в сторону, как только на горизонте появятся интересы власть имущих. Не после того, как газом отравили женщину, уже потерявшую мужа, и двух ее маленьких детей.
Глава 9. Интерлюдия
Человек, обещавший ей беседу, не обманул. Он не стал и дальше держать девушку в лабиринте. Правда, при этом он просил ее не делать глупостей и сдерживать эмоции, которые, как он выразился, вполне понимал. Иначе, говорил он, придется принять меры — «все-таки режимный объект, милая Кэйтлин, вы же понимаете?». На завуалированные угрозы Кот ответила обещанием вести себя хорошо. Она и не собиралась буянить. Пока.
Стоило закончиться всей этой мистике с тестами, монстрами и насильниками, как девушка сразу же успокоилась. Положение дел, может, и не стало для нее совсем ясным, но, по крайней мере, пропала всякая чертовщина, а значит, и истерить больше не было смысла. Ей требовалось отсюда выбраться, а для этого нужно мобилизовать все силы и опыт, которые у нее были.
Сопровождающих-конвоиров за ней не прислали, предложив добираться до места будущего разговора самостоятельно. Ее тюремщик что-то сделал, и викторианский сад с лабиринтом из живой изгороди растаял. Кот оказалась в большом помещении, напоминающем подземную парковку. Вот, значит, где все на самом деле происходило!
Она представила, как бегает голой по пустому помещению под прицелами многочисленных камер, как уворачивается от несуществующих преград, и ей стало стыдно. Но она быстро задавила это чувство злостью — сукины дети еще ответят ей за реалити-шоу с ней в главной роли!
Тот же голос повел ее к дальней стене, где обнаружилась дверь, а за ней — лестница. Следуя указаниям, девушка заглянула под нее, где нашла обычные шкафчики, из тех, что ставят в школах или спортивных клубах. Внутри каждого находился комплект одежды — бесформенный комбинезон из невесомой, но плотной на разрыв ткани светло-голубого цвета, и тапочки на тонкой подошве. Тюремная роба, но все лучше, чем ходить голой.
Натянув один из костюмов, она, все так же слушая голос, поднялась на второй этаж (потом выяснилось, что на первый, так как находилась она все время в подвале), поплутала по безликим офисным коридорам со множеством запертых дверей и наконец вошла в комнату с огромным панорамным окном чуть ли не во всю стену.
За стеклом был парк. Или лес, но скорее все-таки парк — слишком ровно росли деревья, и слишком ухоженными выглядели протоптанные между ними тропки. Обычная земная растительность — березы, дубки, немного тополей. Или очередная иллюзия, призванная ее окончательно успокоить. Если именно это было целью, то им не удалось — Кот не чувствовала себя такой собранной со времен экзаменов в вузе.
В центре комнаты стоял небольшой чайный столик и три удобных даже на вид кресла. В одном из них с чашкой в руках сидел пожилой дядька, выглядящий, как ее университетский преподаватель. Он был одет в старомодный костюм-тройку, носил на носу массивные очки в оправе из темного то ли стекла, то ли пластика, и улыбался так искренне, что не узнай девушка его по голосу, никогда бы не подумала, что именно он заставлял ее бегать голой по подземелью.
— Кэйтлин!
Мужчина поднялся, сделал шаг ей навстречу и, прежде чем она успела среагировать, подхватив ее левую руку, запечатлел на запястье невесомый поцелуй. Ей стоило больших трудов не врезать наглецу по морде, она даже смогла улыбнуться — не светски, но хотя бы и не испуганно.
Все порывы приходилось давить. Кот усмехнулась про себя — никогда бы не подумала, что между ее жизнью и смертью будет стоять лишь красный диплом и практика психолога.
До того как «викторианский» лабиринт растаял в воздухе, она была уверена, что ее похитили инопланетяне. Теперь ее мнение изменилось. Прежние тесты были лишь очень крутой иллюзией, транслируемой, скорее всего, напрямую в мозг. А раз так, то инопланетяне ни при чем.
Теперь ее версия была иной — ее похитили спецслужбы. Какой-нибудь секретный отдел с безликим номером «К-16» в составе ФСБ, который занимается экстрасенсорикой и прочей чертовщиной. Произошло это потому, что у нее есть способности…
Тут она вспомнила, как чуть ли не надвое развалила человека с львиной головой, и содрогнулась. А может, это тоже было иллюзией? Вряд ли, ведь именно такой реакции и добивались ее тюремщики — активации способностей. Что-то вроде телекинеза или пирокинеза.
Если все так, и обожженная львиная морда не была иллюзией, возможны два варианта. Первый — ее будут изучать. Второй — тут она едва удержалась, чтобы не хихикнуть нервно — позовут в команду «Людей Икс». Да, интеллигент в «тройке» не тянул на профессора Ксавьера, но это Россия, тут есть свои особенности.
Судя по обстановке, чайным чашкам и любезному поведению мужчины, стоит рассматривать и промежуточный вариант: работа в секретной службе — во имя мира на Земле, естественно, и исследований.
И для себя Кот решила — что бы ей не предложили — соглашаться. Не потому, что это так интересно, просто какой у нее выбор? Разыгрывать героиню, рвать на груди комбинезон и кричать, что она не такая? Нет уж. Она примет предложение, разберется с тем, что приобрела и что потеряла. Вотрется в доверие. А потом сожжет тут все. Чтобы никто и никогда больше не похищал девчонок, и не делал из них мета-людей!
Поэтому она не выдернула руку у этого пожилого ловеласа, позволила усадить себя в кресло и приняла из его рук чашку с чаем. Пить, правда, не стала, хотя и хотела ужасно.
— Я очень, очень рад, что вы прошли инициацию! — разливался соловьем дядька, наливая ей чай. — Понимаю, у вас сейчас множество вопросов, подозреваю даже, что вы на нас злы, но поверьте, после того как я все вам объясню, вы сами скажете, что другого пути для нас, к сожалению, не было! Мы ведь занимаемся очень важным делом, милая Кэйтлин, очень важным. Таким, которое выведет человечество на принципиально новый уровень развития!
Фраза была знакомой. Очень знакомой. Она даже потратила несколько секунд на то, чтобы покопаться в памяти и найти ее. И едва не рассмеялась в лицо «профессору», когда узнала откуда ее знает.
Кот любила фантастические сериалы. Смотрела их каждый вечер, если не была занята работой или личной жизнью. Но не про космические корабли, ей больше что-то вроде «Секретных материалов» нравилось, где разные агенты ФБР и прочих штатовских служб, расследуют загадочные преступления. «За Гранью», например, или «Хранилище 13».
Слова, произнесенные доктором, были почти один в один оттуда. Она почти слышала голос антагониста, объясняющий положительным героям, почему ему придется убить миллионы людей. Во имя всеобщего блага, разумеется, в заботе о человечестве или, как вот сейчас, ради необыкновенных перспектив.
Она бы посмеялась, если бы до этого на себе не испытала возможности людей, стоящих за профессором.
— Конечно, я зла на вас, — начала она осторожно, ей ведь надо было показать покорность и одновременно заинтересованность. — Нельзя так поступать с людьми, это жестоко.
После того, как оделась, Кот еще не видела себя в зеркале. Но, как любая женщина, знала, как выглядит. Ноздри маленького носика гневно раздуваются, карие глаза сверкают из-под спутанной русой челки. Губы чуть приоткрыла, чтобы любой болван понимал: тяжело дышит она от сдерживаемой ярости.
Сильно играть не пришлось — она в самом деле была зла. Но это была злость мыши на кота, которому она не способна причинить вреда. Значит, нужно было сделать так, чтобы мышка выглядела максимально привлекательно. Мужчины редко ищут ум в больших глазах.
— Боюсь, выбора у нас не было, — с сокрушенным видом мужчина развел руками. На ее лице он задержал взгляд секунды на три дольше, чем следовало бы. — Дар проявляется только в результате сильного стресса.
«Значит, дар. Так они, получается, его называют. Запомним!»
Она напряженно кивнула, как человек, который принимает непростое, но очевидное решение.
— И, забегая вперед, скажу. Если бы мы не похитили вас и не поместили в условия строжайшей изоляции, если бы не стимулировали инициацию дара, он бы проявился самостоятельно. Возможно, убив вас и ваших близких в процессе.
Объяснение тоже было сериальным. Мы похитили тебя, чтобы спасти. Ха! Два раза ха! Но только глубоко внутри. Внешне Кот продолжила играть роль недалекой милашки. Рот округлить в правильную «О» — эх, жаль помады нет, получилось бы эротичнее. Глаза расширить и дважды недоверчиво моргнуть. Одни вы тут врать умеете, ага!
— Но откуда он вообще у меня взялся, этот дар?
— Боюсь, Кэйтлин, это мы пока не можем с вами обсуждать. Вы должны понимать — информация секретная, да и не поможет вам никак. Просто поверьте на слово — вскоре вы все узнаете!
«Классический уход от вопроса, — отметила она. — С классическим же уверением, что вскоре все тайное станет явным. Говорит много, но ничего не рассказывает. Вся эта сцена не для того чтобы заручиться моим согласием на дальнейшие опыты. Разговор — лишь очередной тест».
Тогда надо выяснить, какой. Он видел ее в лабиринте, там она проявила себя не особенно сообразительной. Продолжить эту линию? Ну, давай попробуем!
Девушка кивнула, чуть подалась вперед, облизнула пересохшие губы и, понизив голос, спросила, как о чем-то неловком:
— Это ведь сверхспособности? Как в фильмах? Ну, этот огонь? Мне же не привиделось?
— Для простоты давайте называть их так, — ответил профессор, скрыв мелькнувшую улыбку.
«Вот как, значит? Тебя это забавляет?»
— И что же мне теперь с ними делать? Я… мутант какой-то!
— Именно поэтому вы здесь, Кэйтлин!
— Но вы же не будете держать меня здесь все время? — дурацкий, наивный вопрос, но именно такой бы задала девушка, с которой так вежливо ведет себя некто, вырядившийся, словно университетский декан.
— Боюсь, ваша прежняя жизнь… — с искренним сожалением проговорил тот. — …вы не сможете к ней вернуться. Но новая, та, что ждет вас теперь, будет не менее интересной.
Именно так сказал бы и вербовщик из любого виденного ей сериала. А она бы ответила:
— Но мои родные!.. Они будут беспокоиться!
— О, на счет этого не волнуйтесь! Вы с ними еще не раз встретитесь! — с честнейшим выражением на лице солгал мужчина.
Кстати, это было странно — выбор именно ее в качестве объекта для опытов. У нее множество родственников и просто знакомых, которые начнут бить тревогу в случае исчезновения. Правильнее было бы похищать человека без социальных связей.
— Ну… хорошо. Что именно вы хотите от меня? Думаю, я должна развивать их… ну, способности? И, кстати, как мне к вам обращаться. Мое имя вы знаете, а я вашего — нет.
— Конечно-конечно! Это мое упущение! В качестве извинений могу лишь сказать, что слишком возбужден — такой прорыв! Меня зовут Борис Леонидович Чернобород. Я веду данный проект.
Они хорошо подобрали кандидата на ее вербовку. Тот самый тип мужчины, к которому она всегда бессознательно испытывала уважение. Много старше ее, воспитанный, с хорошо поставленной речью и академическими чертами. При этом — увлеченный профессионал, который может забыть поесть, но никогда не забудет о предмете своего подлинного интереса. Даже не верилось, что именно он отдавал приказы прыгать, а в случае неповиновения — жег пятки огнем. При воспоминании об этом Кот невольно оскалилась от злости, но сумела превратить гримасу в улыбку.
Этот урод сперва ввел ей какую-то экспериментальную сыворотку, а потом постоянно держал в состоянии стресса, чтобы она могла проявить эти чертовы способности!
«Спокойно, Кот! Дай-ка мне смущенную улыбку Лолиты. Умница!»
— И что же это за проект? И почему вы так уверены, что я буду с вами сотрудничать после того, как вы издевались надо мной?
Она специально допустила эту «оговорку». Показала, что все еще зла на похитителей. То есть верит всем этим идиотским объяснениям, но вдруг вспомнила, как голая убегала от мужчины в темноте. Это нормально — гораздо проще поверить в такое, чем в то, что она с ходу приняла новую реальность и готова к сотрудничеству.
Теперь он должен ее переубедить.
— Когда поймете, чем мы тут занимаемся, Кэйтлин, уверен, вы сами предложите свои услуги, — ответил профессор и стал оживленно рассказывать, какие огромные надежды он возлагает на нее и ее способности.
Ее ожиданий он не обманул. Беседа слово за словом развивалась именно так, как она себе и представляла. Вдохновляющие речи, глобальность поставленной задачи, личные преференции — все это Борис Леонидович безостановочным потоком изливал ей на голову. Но по существу при этом умудрился почти ничего не сказать.
— Эти способности… — протянула она и сделала паузу, предлагая собеседнику включиться и выдать немного полезной информации. Он, однако промолчал, лишь поощряя ее продолжать, чуть подался вперед. — Для чего вы планируете их использовать?
— Вы, кстати, можете спокойно пить чай, он не отравлен, — качнул головой Чернобород. — Что же до вашего вопроса… Вы, верно, подумали, что мы готовим каких-нибудь бойцов-смертников? Вижу, подумали. Это не так, смею вас заверить. Я занимаюсь исправлением ошибок эволюции. Точнее, одной конкретной ошибки.
— Какой же?
На этот вопрос он не ответил. Покачал головой, как бы говоря: «Всему свое время, милая Кэйтлин!»
«Нужно ставить условия! — решила она. — Он уже «убедил» меня, но никто не поверит в глупую дуру, которая станет объектом для опытов просто так».
— Что я получаю в результате нашего сотрудничества? — вместо этого спросила она.
— Вы и так уже обладаете тем, чего нет ни у кого из людей! — хохотнул профессор.
Кот вздернула бровь.
— Но я вас понимаю, — продолжил мужчина. — А чего бы вы хотели?
«Свободы, но именно ее просить нельзя».
— Для начала, понимания, что такое мои… способности. И как вы намерены ими распорядится. Вы должны быть открыты со мной.
Борис Леонидович кивал с внимательным выражением на лице, будто она не озвучивала требования, которые он не собирался выполнять. Когда она замолчала, у него в глазах возник вопрос: «Все?»
— И раз уж я не могу вернуться к прежней жизни, ваша организация должна обеспечить мне новую.