Молодая женщина отшатнулась от той, кого считала своей подругой.
— Как же вы ненавидите меня, — пришло ошеломительное понимание, но Дайна отрицательно покачала головой и с грустью сказала:
— Твоей вины в решении клана нет. И враг для нас тот, кто предложил, каким станет наше наказание… Его высокопревосходительство Дзэпар.
Если бы яд, сочившийся сквозь её слова, мог убивать, то на этом бы месть и свершилась.
— Как же ты можешь жить с этим? — она смотрела в такие человеческие глаза демонессы и не могла понять. Это же невозможно!
— Такова была моя обязанность, чтобы сохранить остальных сестёр. И себя, — жёстко ответила Дайна, а затем с вызовом добавила. — Теперь у нас появилось время, чтобы отплатить обидчику. И это главное.
— А я не хочу жить.
Лея опустилась на пол мрачной пещеры и сжалась в жалкий комочек. Дайна присела рядом, обнимая её.
— Запомни, это ничего не изменит. Свою семью ты не в силах спасти. Собственная смерть станет бессмысленным подарком врагу… Но твоя жизнь, именно твоя жизнь, поможет отомстить Хдархету.
Дайна погладила волосы девушки и выражая сочувствие прижала её голову к сердцу. Лея с удивлением осознала, сколь оно стремительно бьётся, и почему-то подумала, что Дагна не так уж далеко ушли от обычных людей. Вот только вынужденно скрывали свою истинную сущность. И сокрытая глубоко внутри невероятная боль изводила несчастных нескончаемой пыткой.
Это неожиданное понимание, вкупе с чёткими и твёрдыми как приговор словами подруги, словно изменило что-то внутри неё, зажигая в человеческой душе пламя.
— О, да. Он не останется безнаказанным! — выпалила она, дрожа уже не от смятения, а от злости, и сжала ладони в острые кулачки. — Ал’Берит и сам поплатится!
— Сейчас ты не хочешь этого понимать из-за принесённой повелителем боли, но он сделал для тебя не меньше, чем мать, подарившая жизнь, — резко возразила Дайна. — Беда в том, что для тебя самой это слишком много, а расплата всегда неизбежна. И цена дара стала излишне высока. И всё же он дал возможность узнать, что тебя ждёт. Тебе придали силы для гнева и для мести, чтобы пережить всё то, что произойдёт. Так не теряй эту ценность! Живи несмотря ни на что! Назло всем тем, кто хочет у тебя всё отнять.
Лея поняла, что демонесса права. Первая, самая сильная и острая волна отчаянной ярости отступила под натиском новых для неё чувств и жёсткой решительности.
Женщины за всё платят кровью и болью. За становление девушкой, женщиной, матерью. Боже! Тридцать лет. Сколько произошло расставаний, событий, горьких потерь. Таких, что выворачивали на изнанку всю жизнь и душу. Она думала, что достаточно повзрослела. Какая глупость! Процесс взросления долог, практически бесконечен, независим от прожитого времени. И всегда чрезвычайно и необычайно болезнен…
Молодая женщина сама не заметила, как прикусила раненую губу. И кровь струйкой потекла из уголка рта. Кончик языка стёр капли, и солёный, с привкусом металла вкус заполнил всё, что осталось от её собственного и так уже очень маленького и ничтожного мирка.
— Моя душа будет гореть в Аду! — прокричала во весь голос Лея, подчиняясь необъяснимому чувству.
— О, нет! — громогласно и восхищённо возразила Дайна. — Она навечно будет заключена в снегах Ледяного Замка! И сам Князь Светоносный будет рвать её на части!
Их совместный, безрассудный и безумный смех слился воедино. Он наполнил собой всё окружающее пространство, отражаясь от каменных стен. Медленно и неотвратимо возвращая Лею к новой жизни.
Глава 8
Как ни странно, но месяц прошёл вполне спокойно, словно события того дня изрезали её душу и скроили по новому образу и подобию. Неизменно хладнокровна и безмерно вежлива. От ровного звучания голоса порой становилось не по себе даже подчинённым ей владельцам домов развлечений. Сама же она могла сказать, будто стало две Леи. Одна спала, а другая видела сон.
Хдархет выжидал, мило улыбаясь и иронично кланяясь при редких встречах в своих неизменно белоснежных костюмах. И всё же обмен колкостями не стоил того, чтобы обращать на него больше внимания, чем на комара в лесу. Жужжание раздражало, но, пока тот не кусает, можно и потерпеть. Ал’Берит также был спокоен и равнодушен, как если никогда и не существовало того разговора. Как будто между ними ничего и не произошло.
А, может, так и следовало принимать жизнь? Это было. Ныне же лист перевёрнут, и впереди совсем другая история…
Между тем дни, столь похожие друг на друга, проходили, и всё ближе и ближе становилась назначенная дата. Наместник, как и говорил, прислал платье. Лея долго рассматривала его. Белый тонкий тиснёный шёлк. Узкие рукава, позволявшие скрыть браслет, от локтя украшала бледно сиреневая изящная вышивка. Аналогичный узор покрывал низ многослойной воздушной юбки и округлый вырез, открывавший плечи и шею. Очень широкий жёсткий пояс, с закреплёнными на нём мелкими фиолетовыми самоцветами, должен был туго стягивать талию, чтобы застегнуться. Прилагались полупрозрачные перчатки и серебряный обруч необычной формы с несколькими крупными драгоценными камнями. От него по обоим бокам головы ниспадали две тонкие цепочки со сложными звеньями и переплетением…
Красота наряда не вызвала воодушевления.
Молодая женщина небрежно положила бесценную вещь на полку как обычную тряпку. Затем недолго постояла у шкафа, уткнувшись лицом в жёсткую створку так, что, когда она подняла голову, то от резьбы на лбу осталась красноватая и медленно разглаживающаяся вмятина. Затем что-то заставило её внимательно посмотреть на себя в зеркало.
Та же, что и раньше. Лишь пластина айэтора исчезла с поверхности лица.
Лея отрешённо приоткрыла нижний ящик комода и, сдвинув прочую одежду в сторону, осторожно достала, как величайшую драгоценность всех миров, изорванные и испачканные кровью лохмотья. Когда-то они были нежным розовым платьем с бретелями, украшенными металлическими маленькими змейками.
Она прижала ткань к сердцу.
К приезду виконта его второй заместитель уже была готова. До этого она даже все вечера месяца посвятила изучению движений танцев. Конечно, ей было ещё далеко до идеала, но и стоять в стороне на балу больше бы не пришлось. А она решила танцевать так, как если бы это был самый лучший вечер в её жизни…
По словам Дарры у Леи было слишком живое, легко отражающее все переживания лицо. Поэтому на него в течение недели наносилось специальное средство, не дававшее свободы мышцам. Теперь девушке приходилось делать усилие, чтобы выразить хоть какую-то эмоцию. Собственно, под руководством Дайны в этом она последние три дня и тренировалась. Конечно, после ей это умение не могло пригодиться. Постоянное использование такого крема принесло бы слишком плачевные результаты для кожи, а полный самостоятельный контроль над мимикой казался чем-то недостижимым. Так же был принят и отвар. Вкупе с небольшой горошиной из непонятной затвердевшей смеси, хранящейся в скрытом кармашке, он не дал бы её сердцу биться чаще, чем следовало. Увы, эффект вышел бы не очень долгим, а потому принять ту надо было в самый последний момент.
И да, конечно, на ней было подаренное платье и белоснежные удобные туфли на невысоком каблуке.
— Не слишком ли долгий путь для кареты? — равнодушно поинтересовалась она у повелителя, когда дэзулты сдвинулись с места.
Виконт Ал’Берит, как и обычно, сидел с неестественно прямой спиной. В голове Леи даже в очередной раз промелькнула мысль, что в его присутствии невозможно горбиться, так как иначе сразу создавалось впечатление собственного ничтожества. Наместник завсегда выглядел элегантно и надменно. Нынешние чёрный фрак и белые перчатки очень подходили его человеческому обличию. И пусть при нём не было трости, демон выглядел как настоящий светский лев… со своей живой игрушкой.
«Всё решено за меня», — печально подумала девушка. Её жизнь и даже смерть более не принадлежали ей самой.
— Таковы правила приличия, — виконт улыбнулся от прозвучавшего вопроса. — На подобные мероприятия принято приезжать в экипаже. К счастью, этикет не запрещает переместить его за пару кварталов от замка хозяина бала.
При этих словах Лея сквозь незакрытые шторки окон увидела, как мир вокруг них охватило кратковременное пламя, а когда оно развеялось, то перед ней предстал совсем другой город. Но незнакомую местность рассматривать не хотелось. Сейчас ей это было абсолютно неинтересно.
— Вы готовы к балу, госпожа Пелагея? — официально и холодно спросил спутник, когда карета остановилась.
Улыбаться он перестал, придавая своему лицу серьёзное и суровое выражение. Необычайно светлые зелёные глаза превратились в кристаллики льда. Однако этот взгляд не поколебал внутреннего отрешённого равновесия девушки, а потому её ответ прозвучал уверенно:
— Я не подведу вас, повелитель.
Она впервые так обратилась к нему. Странно. Но прежнее отвращение к этому слову почему-то совсем не испытывалось. Ал’Берит удовлетворённо кивнул.
Дверца открылась. Демон первым вышел наружу и галантно подал ей руку. Подобная вежливость с его стороны показалась ей даже насмешкой, но Лея повела себя в соответствии с правилами игры. Принимая поддержку, она, стараясь выглядеть грациозно, спустилась по ступенькам и сразу же ощутила ужасный жар окружающего пространства.
Вершина замка герцога терялась в навечно затянутом тучами небе. С места, на котором они находились, было не видно конца и стенам. Словно молодая женщина очутилась перед отвесной, громадной, искусно отделанной горой, по которой беспрерывно стекала в глубокий узкий ров остывающая лава. Через него к главным воротам вёл изящный витой, но не широкий мост.
Собственно, у края переправы и остановилась карета. Лея посмотрела на мелкие ячейки тонкой решётчатой поверхности подвесной дороги.
«Не страшнее, чем каменные переходы на Лавовых озёрах», — язвительно подумала она, вспоминая «прогулку» с Хдархетом.
Ал’Берит тем временем предложил ей составить ему пару. Дополнить такую композицию можно было только одним способом. И совсем иным, нежели до этого доводилось.
— Если только вы не считаете за лучшее более близкое знакомство с предпочтениями герцога, — пояснил он со всей серьёзностью в ответ на изумлённый взгляд Леи. — У него есть маленькая слабость. Он обожает сводить женщин с ума. В прямом смысле.
Вместо ответа второй заместитель приняла приглашение, понимая, что оно служило лишь некой необходимой формальностью в планах повелителя.
«Не следует виснуть на локте и обвивать кольцом свою руку вокруг руки партнёра», — вспомнила при этом она наставления преподавателя по бальным танцам.
Учитель мог быть доволен получившейся композицией. И вот уж сложно представить, где тебе пригодится то или иное знание. Та или иная когда-то услышанная фраза, которую можно было не вспоминать годами. А подсознание тихо хранит всё это и ждёт случая, чтобы удивить скрытыми возможностями.
Они начали неспешное пересечение моста. Лея думала, что ещё немного и кровь в жилах закипит. А между тем чёрные ворота гостеприимно распахивали свой зёв.
— Его превосходительство виконт Ал’Берит, наместник Аджитанта, Хранитель летописей, Главный архивариус Ада и его второй заместитель госпожа Пелагея! — возвестил церемониймейстер.
Повелитель поклонился, а Лея склонилась в реверансе. Разнообразные наряды различных оттенков слились в единую разноцветную пятнистую массу. Молодой женщине показалось, что ей приходится смотреть на мир через калейдоскоп. И всё же она различила, что гости, вежливо поклонившиеся в приветствии только что вошедших, предпочли облик людей.
В её памяти навсегда остался пол — первое, что Лея увидела в зале. Он представлял собой мутную жёлто-зелёную болотистую жидкость, словно покрытую толстым слоем стекла. И под ним находились люди. Сотни обнажённых бледных тел стремились покинуть место своего заточения, чтобы сделать глоток воздуха, и не имели возможности это осуществить. Их лица и ладони впечатывались в поверхность, прежде чем вновь скрыться под толщей воды. Они боролись друг с другом, словно бы там, наверху, и правда можно было вздохнуть. И оттого человеческое месиво кружилось в жутком водовороте.
Светлые колонны от входа тянулись к потолку, скрытому маревом. Их покрывали тёмные лианы с огромными, противного оттенка цветами. И дымка являлась ничем иным, как их испарениями. На самом деле, Лея не знала, точно ли так, но при одном взгляде на растения сразу это осознала.
Стены. Разве можно было назвать стенами бурлящую массу цвета гнилых яблок? Только это были не плоды, а почти что истлевшие тела разнообразных тварей. Каждая пыталась выползти наружу, разрывая грудные клетки тех, за кем находилась. Но никому и никогда было не суждено вырваться из этого вечного плена…
«Не смотреть. Не задерживать взгляд», — успела приказать себе она, прежде чем увидела хозяина замка.
Дзэпар выглядел величественно и изящно в алом фраке с золотой оторочкой. Он подошёл ближе, и они синхронно поклонились друг другу.
— Я очень тронут, что вы прибыли на наш бал, — вежливо произнёс Его высокопревосходительство.
После его слов вновь зазвучала тихая музыка, ранее прерванная появлением новых гостей. Виконт при этом завёл свою левую руку за спину, а правую согнул в локте. Его спутница также изящно, как и несколько минут тому назад, приняла это приглашение. Герцог задержал взор на их сплетённых руках. Всего мгновение. Ничтожно малое, но не один он увидел это. И перешёптывания, и любопытство, пусть и не отражённое в глазах Дзэпара, и ожидание интриги, и запланированная игра обжигали ледяным огнём всё существо Леи.
Наступала обычная часть бала, когда следовало кружить по залу, приветствуя и обмениваясь пустыми фразами. Лживые улыбки. Трогательные поклоны ничего не значащего уважения. Бал масок.
— Вы так грустны. Вас что-то огорчает? — заботливо поинтересовался Ал’Берит.
— Что вы, я наслаждаюсь вечером, как никогда в жизни, — очаровательно приподнимая уголки губ, ответила Лея.
Они прошли мимо арки, за которой стояли столы для настольных игр. Ахрисса была там в центре внимания. Видимо, она выиграла и принимала поздравления. Хдархет держал руки на спинке её стула. Снова приветствия. Имена и лица перемешались в памяти. Всё, что позже могла о них вспомнить Лея, стало то, что у каждого имелся титул. На этом балу собралась знать. Высшие. И ударить лицом в грязь нельзя было ни в коем случае.
Церемониймейстер объявил начало танцев. Первым оказался полонез. Сегодня Лея была уже более готова к нему, чем в прошлый раз. Движение по сложным геометрическим фигурам под противную музыку, никак не сходную с той, что играли в её мире. Наконе‑то это мучение прекратилось. Снова поклоны.
«Как надоело! Они просто по любому случаю!» — внутренне негодовала молодая женщина, размышляя, взяли ли демоны этот этикет с Земли или Земля переняла от Ада.
— Госпожа Пелагея, — герцог возник перед ними, как чёртик из табакерки, едва стал объявлен вальс. — Ваше превосходительство, вы позволите вашей даме удостоить меня вниманием танцевать с нею?
Ал’Берит склонил голову в знак согласия, и Лея сделала реверанс, принимая приглашение. Они прошествовали к центру зала. Снова зазвучала музыка. Демон подал ладонь тыльной стороной вниз. Девушка положила на неё свою так, чтобы длинные пальцы лишь едва касались его перчаток, и сделала книксен. Начало танцу было положено. Остальные пары, как зеркальное отражение, повторяли тоже самое. Правая рука Дзэпара легла на её спину чуть ниже лопаток. В левой, чуть вытянутой в сторону, он держал кисть партнёрши. Красное и белое одеяния закружились под неторопливое звучание музыки.
— Как вы находите вечер? — поинтересовался хозяин замка, когда Лея делала несколько оборотов вокруг него.
— Я в восхищении, Ваше высокопревосходительство. А ведь это только его начало, — она скорчила заученную гримасу. Глаза сияли и улыбались, как и губы. Вежливость и само очарование. — Я восторгаюсь роскошью бала.