— А ведь аори зовут их всех бездушными, — заметил Нож, присаживаясь со своей порцией каши.
— Ты так быстро их полюбил! — возмутился Пузо. — Они сейчас лыбятся, а потом пойдут и сдадут тебя какой-нибудь твари… Или просто расстроятся завтра без подношения и закидают камнями.
Прислушивающиеся к разговору бойцы тихо засмеялись.
— Или придут и покусают ночью за пятки! — заметил Злобный, а Нож погрозил ему кулаком. — Это они любя, чего ты?!
— Есть у них душа или нет, — неожиданно для самого себя, я решил озвучить свою мысль, — но пока они показали себя больше людьми, чем мы и наши ску.
— То-то и оно! — подтвердил Суч с полным ртом каши. — Человеки… Лучше нас.
Мы посидели ещё какое-то время, ужиная и подкалывая друг друга, а потом, когда от костра остались только тлеющие угли, легли спать, завернувшись в одеяла.
Ску опять повезло. То ли близость моря сказалась, то ли близость города и его обитателей — но ночью за ними снова никто не пришёл. Утром они, правда, выглядели помятыми. Может быть, дело было в том, что всю ночь они палили свой костёр, а двое воинов стояли на страже — а может быть, сказались последствия вчерашнего «обстрела» камнями. Мы же, проспав всю ночь под охраной местных жителей, выглядели свежими и бодрыми. Поделившись припасами с нежданными помощниками и позавтракав, мы погрузились в лодки и выплыли на середину реки, дожидаясь ску.
Те с выступлением тянули. Долго готовили еду, долго ели, ещё дольше разбирали лагерь и грузились на лодки. Если их целью было позлить нас, то усилия оказались тщетны. Мы спокойно болтались на реке, переговариваясь и отдыхая, а я даже успел ещё раз вздремнуть прямо в лодке. Наконец, ску отчалили от берега, но к нам приближаться не стали. Жители До-ро зорко следили за ними с деревьев.
Махнув рукой гребцам, я погрузился в созерцание окрестностей. Лодки плыли по реке вверх по течению, а местность постепенно менялась. Густые джунгли редели, уступая место растительности «неспокойной области». Ядовитые, кричащие цвета смешивались в какую-то невообразимую какофонию, которая давила на глаза, мешала думать и принимать осознанные решения. Даже, казалось бы, привычный зелёный был здесь такого оттенка, что смотреть на него без содрогания было невозможно. Иногда из зарослей доносились звуки местной неспокойной жизни: рёв хищников, предсмертные крики их жертв, странные вопли невиданных тварей.
Пелена туч, привычная для юга зимой, пропала. Небо очистилось, но облегчения это не принесло. Парило так, будто на дворе была середина лета. Солнце светило настолько яростно, что, казалось, задалось целью выжечь всё вокруг. После полудня Харато поднялся на своей лодке в полный рост и принялся размахивать руками. Пришлось останавливаться и дожидаться, пока ску нас догонят.
— Нужно устроить привал! — без приветствия, почти как приказ, проговорил он, стоило нашим лодкам сблизиться.
— Не советую, — ответил я. — Вокруг нас очень опасные земли. Видите, какой цвет у растений?
— И что нам до этого? — зло спросил Харато.
— Да вы сами решайте, но я вас предупредил. Места опаснее некуда, — я покачал головой. — Мы останавливаться не будем. Поедим на ходу.
Поняв, что продолжать я не собираюсь, Злобный и Надо, сидевшие на вёслах, снова принялись грести — и наша лодка начала отрываться от ску.
— Воины устали! — крикнул мне вслед Харато.
— Значит, плохие воины, — ответил я тихо, не повышая голоса.
— Что? — не понял ску.
Я поднёс руку к губам и сжал щепотью, показывая, что не стоит кричать. Пока мы уплывали вперёд, догоняя вторую лодку, Харато злобно буравил меня взглядом. Тем не менее, ску на привал так и не остановились, продолжая плыть за нами следом.
Часа через три, когда жара уже спала, но вечер только начинался, мы наконец достигли храмового комплекса. В том, что это был именно он, сомнений не возникало. На высоком холме, в отдалении от берега, высились каменные руины. Все храмы были когда-то сложены из массивных камней и потому, видимо, пережили испытание временем. Местами обвалились крыши, местами разрушились колонны и часть блоков выпала из стен, но постройки продолжали стоять. Каменистый склон не поддавался наступлению растений, поэтому и «неспокойная область» его почти не затронула. К вершине вдоль склона вела дорога, спиралью огибавшая холм.
— Хорошее место у скал! — заметил Га-мари с носа, указывая на песчаный пляж рядом с несколькими каменными глыбами. — Укроем там лодки.
— Причаливаем, — приказал я и стал активно махать ску, указывая на выбранное место. — Приготовьте бочку. Надо её водой наполнить на всякий случай.
Выгрузились мы без происшествий, но ску немедленно захотели отдохнуть. И только мои предупреждения, что место для привалов плохое, уберегли их от этой ошибки. Обновив «тошнилку» и проверив амулеты у ску, мы выдвинулись вперёд. Первым шёл Га-мари, осматривая землю. За ним, след в след, шли ааори. А замыкали шествие воины Харато. Несмотря на то, что я просил их не разбредаться, некоторые шли не по проторенной тропе. Вот одному из таких воинов и не повезло. Когда мы проходили мимо зарослей деревьев, ску слишком сблизился с подлеском, откуда невероятным прыжком вылетела стремительная тварь.
Обернувшись на крик, я понял, что помочь воину не успеет уже никто — но тот оказался невероятно быстр. За считанные мгновения он успел перекинуть в руку щит, выставить его перед собой, да ещё и метнуть навстречу хищнику одно из своих копий. Толстый наконечник как таран пробил и смял грудь твари, и на щит обрушилось только безжизненное тело. Но и его хватило, чтобы сбить высокого воина с ног. Поднялся он с видом победителя, вскинув руку с новым копьём, и радостно крикнул. И в этот самый момент сверху спикировал «летун», пробив воина огромным шипом на хвосте.
Ску, не растерявшись, успели всадить в тушу «летуна» копья и стрелы, но тварь только больше разозлилась. Такие во время штурма Стены ловили по три стрелы из гастрафетов — и то падали не сразу. «Летун» рванулся к ближайшему воину ску, но я и Молчок успели подбежать достаточно близко, чтобы выставить на его пути щиты. Щиты были обычные — из уплотнённого воздуха, но и «летун» мудростями не владел. Его скорость и вес сыграли с ним злую шутку — он ударился о невидимую преграду, ломая крылья и длинную шею собственным весом. Нам с Молчком тоже досталось. У меня из носа хлынула кровь, заливая губы и подбородок. Молчок пошатнулся, пропуская через себя потоки мудрости, питавшие его щит, и упал на колени.
Я утёр кровь и помог подняться своему бойцу.
— Какого?.. — не выдержал Харато, повернувшись ко мне, но я снова показал ему знаками, что надо молчать. И только подойдя ближе, спросил:
— Что ты хотел спросить?
— Что это за тварь?! — так же тихо, но возмущённо осведомился он.
— Это «летун» — я указал на летающее существо, а потом на убитого хищника. — А это какой-то хищник.
— Ты же сказал, что они не кинутся? — возмутился говорливый боец.
— Если идти след в след за нами, то, скорее всего, не станут, — я кивнул и указал на мёртвого воина. — А он в десяти шагах от тропы.
— Ты что, предупредить не мог? Отдёрнуть? — спросил ску уже в полный голос.
— Нет, — тихо ответил я. — Я был далеко, а кричать…
Достаточно было указать на «летуна», привлечённого победными криками ску, чтобы стало понятно, почему нельзя шуметь. Ну это я так думал, а ску продолжали смотреть с непониманием.
— Он прилетел на ваши крики, — тихо пояснил им я.
За то время, пока я препирался со ску, Молчок успел осторожно, под прикрытием щита, сходить к убитому и снять с шеи амулет. Вместе с ним мы и вернулись к своим.
— Даже не поблагодарили, — буркнул боец, когда мы отошли достаточно далеко, чтобы нас не могли услышать.
— Они даже не поняли ничего, — раздосадовано ответил я ему.
Остаток дня ушёл на то, чтобы достигнуть холма, на котором располагался храмовый комплекс. Всю дорогу до вечера мы так и не смогли осилить. Чтобы подняться не по тропе — не было и речи. Крутые склоны не позволяли срезать путь. Пришлось идти, как древние паломники, огибая гору и медленно взбираясь всё выше и выше.
К счастью, три тысячи лет назад люди тоже не всегда успевали добраться на молитву до сумерек. Поэтому примерно на полпути обнаружилась большая площадка с руинами построек. Судя по расположению зданий, давно обвалившемуся резервуару с водой и утоптанной почве, когда-то здесь можно было остановиться на ночлег. Во всяком случае, именно так мне показалось. Сделаны постройки были менее добротно, чем храмы, так что теперь на месте каждой из них высилась куча камней.
— Надеюсь, вы прислушаетесь и не станете сегодня жечь костёр, — заметил я, когда на площадку вывалились ску. — А то все летуны в округе будут наши.
Харато и его воины только злобно зыркнули на меня — и демонстративно отправились обустраивать свой лагерь на противоположный от нас конец площадки. Мы к ску тоже не лезли, только я и Молчок по традиции сходили заменить амулеты. Смотрели на нас ску с большой неприязнью, молча протягивали амулет и получали новый. Я отнёсся к этому с пониманием, но в эту ночь решил организовать дозорных. Все были измотаны долгим переходом и подъёмом, поэтому мы быстро расстелили одеяла, перекусили, запивая водой из фляги — которой, кстати, оставалось не так уж и много — и отправились спать. Не спали только я, Нож и Пузо, а ещё Дубина, которому выпало дежурить первым.
— Завтра, когда поднимемся на гору и будем искать статую, надо будет осмотреть храмы. На предмет ценностей, — заметил я. — Слишком вероятно, что нам не заплатят.
— Не заплатят, — согласился Нож. — Почти решённый вопрос.
— А кто будет искать? — спросил Пузо.
— Искать все будем, — сказал я. — Что-то мне подсказывает, что ску первыми побегут все храмы осматривать. И нас с собой не позовут.
— Лишь бы мы их драгоценную богиню не увидели? — поинтересовался Нож.
— Лишь бы тебе золота меньше досталось, — буркнул Пузо. — Шрам, когда от них нападения-то ждать?
— Не знаю, — признался я. — Скорее всего, когда вернёмся к лодкам, Но я попрошу Га-мари найти нам укрытие на обратном пути. И всё же думаю, уже у моря нападут. Всё-таки амулеты им должен кто-то заряжать.
Но вопрос Пуза что-то зацепил во мне, и вместо сна я ещё полчаса ворочался, пытаясь понять, где именно нам ждать нападения. То, что до этого казалось очевидным и понятным, теперь представлялось уже очень сомнительным. Ску были злы и винили во всех бедах нас. И было непонятно, когда же они сорвутся. Когда вечером я менял амулеты, то слушал эмоции — и мог точно сказать, что к нам они испытывали чистую, ничем неприкрытую ненависть. Она была и раньше, но какая-то приглушённая, будто они постоянно сдерживали её. А теперь она полыхала среди их чувств, как яркий костёр в ночи — тот самый, который они сегодня так и не решились разжечь.
Глава 6
Утро встретило нас ярким, почти летним солнышком. Хотя с холма было видно, что совсем недалеко от нас замерзают в холоде разноцветные растения. Смертельно опасная тучка медленно двигалась от моря — вглубь континента. Ску, как обычно, не торопились. А я не собирался их ждать, хотя и сам бы с удовольствием поспал ещё немного. Первым в храмовый комплекс отправился Га-мари. Его задачей было проверить: есть ли внутри жизнь или нет.
Отряд собирался чуть дольше. Для подстраховки наших непутёвых нанимателей был оставлен Молчок. Он не возражал ни вслух, ни жестами. И даже кивнул, когда я попросил его сказать пару слов Харато, если тот начнёт спрашивать. Быстро свернув лагерь, наш отряд — под удивлёнными взглядами ску — отправился по дороге наверх.
Дорога казалась бесконечной. Зато с неё открывался прекрасный вид на Дикие Земли. Далеко на западе были видны даже заросли зелёных джунглей и окраины До-ро. Казалось, всё так близко: только шагни — и окажешься в нужном месте. Но, боюсь, шаг с дороги в пропасть оказался бы последней глупостью в моей жизни. Мне вспомнились сны про Касана, где ездили быстрые самодвижущиеся повозки, а по небу летали стальные машины — «самолёты» и «вертолёты». Вот бы сюда такой — было бы куда легче. Да ладно, хватило бы и банального планера, как это там называлось. Огромные крылья, способные унести на многие переходы — и под ними висел человек. Или нет? Не так уж и хорошо всё было видно в этих снах.
Га-мари встретил нас у входа в храмовый комплекс. Вид у него был озабоченный и растерянный.
— Жизнь в комплексе есть, — сообщил он. — Но какая-то странная. Ощущение такое, что под землёй есть несколько тварей, но они почти мёртвые. Вот как-то так…
— Так они есть или мёртвые? Ты же мёртвых не ощущаешь? — удивился я.
— Совсем мёртвых — нет. Но умирающих чувствую, — ответил Га-мари. — Так вот здесь ощущение, что они умирают и не умирают.
— Мари, давай как-нибудь яснее! — попросил я его.
— Шрам, ну не могу я яснее! — взмолился разведчик. — Они такие, как будто умирают. Но само умирание, оно как бы… не продвигается… Как если бы человек был при смерти, и так день за днём, понимаешь? Человек, если при смерти, то у него состояние всё хуже и хуже, а у них — хуже не становится.
— Ладно, ясно, — кивнул я, хотя яснее мне не стало, и повернулся к отряду. — Тогда вот что… Быстро обыскиваем храмы на предмет ценностей и богини ску, но под землю не лезем ни в коем случае. И не шумим. Мари, ты все обошёл?
— Да, весь холм, — ответил он. — Везде одно и то же. Храм пуст, если не считать тварей под землёй.
— Всё, начинаем! — приказал я отряду, а сам поймал Га-мари. — Тебе отдельное задание. Мне тут вчера Пузо закинул мысль. Вдруг ску на нас раньше решат напасть? Я вот всё думаю об этом…
— Шрам, надо найти место, куда отходить? — спросил разведчик, и я благодарно кивнул. Может быть, это и перестраховка. Но лучше уж перестраховаться.
Храмовый комплекс оказался разграблен. Что и неудивительно. Если ааори появлялись в руинах города и забирались на крыши дворцов, то могли увидеть храмовый комплекс. А значит, отдельные искатели сокровищ должны были добираться и сюда. Но даже при таком раскладе порой удавалось найти старые ценности. То в завале обнаруживали серебряную тарелку, то — золотой кубок. А потом нашёлся труп. Самый натуральный, мумифицировавшийся. И почему-то не вставший, хотя брошь Империи присутствовала.
Я дожидался ску у входа в храмовый комплекс — но по такому случаю отлучился, оставив вместо себя Ножа. Пузо и Дубина дожидались меня у тела.
— Полюбуйся, — хмуро бросил Пузо. — Лежит такой красивый в песочке.
Я посмотрел. Насчёт песочка Пузо преувеличил — это была каменная крошка вперемешку с песком. Ощущение такое, что несчастный пытался забиться в щель в стене одного из храмов, спасаясь от неведомой угрозы. Да так и умер в щели. Каких-то повреждений на теле я не обнаружил. Труп был высушенный, доспех — целый, а одежда почти истлела.
— Лет двести назад его тут убили, — заметил я, осматривая брошь. — И не поднялся, и падальщики не съели. Мне этот храмовый комплекс нравится всё меньше и меньше.
А потом я наткнулся взглядом на тёмный проём прохода за алтарём со статуей неизвестного бога.
— Так… а там что? — спросил я, указывая на проход.
— Лестница вниз, — ответил Дубина. — А что такое?
— Уходим отсюда, — быстро приказал я. — И по всем бойцам пройдитесь. Объясните, если в храме есть широкий спуск в подвал — сразу уходим.
Стоило мне покинуть храм, как прямо ко мне метнулся Злобный. Он радостно улыбнулся и указал рукой вглубь комплекса.
— Шрам, я нашел её! — проговорил он, пытаясь отдышаться.
— Гору золота? — уточнил я с надеждой.
— Да нет, богиню эту!
— Ясно, — расстроено кивнув, я нашёл в себе силы похвалить бойца. — Молодец, пойдём посмотрим!
Храм богини ску был небольшим, приземистым и круглым. Я долго вглядывался, пытаясь понять, что он мне напоминает. И, наконец, сообразил — хижину. Полуколонны выполнены были в виде древесных стволов, с которых даже не ободрали кору, а стены все были в продольных насечках — словно их выложили из какой-то травы или тростника.