— Ну что, Сусанин, скажешь? — Шаман пихнул в бок Галсана. — Идея неплохая!
— Не плохая, а стремная! — тут же откликнулся проводник. — Вы знаете, в какой стороне река? Нет. Нас же поймают и всем бошки поотрубают! Да и куда бежать? Скоро стемнеет — ноги поломаем в лесу! Фонарей у нас нет, а если бы и были — нашли бы по свету.
— Я валю, а вы как хотите! — решил Тунгус. — Ты, Шаман, кстати, не сказал своего слова! Давай, стратег, осчастливь нас!
— Была у меня идея: подвести тварей под автоматы, — закашлялся Шаман, вдохнув дым папиросы в себя, — заодно и за Лысого поквитались бы. Он мне до сих пор снится, приходит и стоит, в руках голову держит. А голова на меня смотрит, глазами хлопает: «что же ты, братан, до сих пор ничего не сделал?»
Тунгус с отвращением сплюнул и передернул плечами.
— Короче, пацаны, водим до упора, а там видно будет, — решил Шаман, — мы все равно не жильцы на этом свете, а так хоть многих людей спасем.
— Как хотите, спасатели, — Тунгус поплотнее запахнулся в телогрейку, лег и замолчал, отвернувшись к стенке шалаша.
Я проснулся от внезапного внутреннего толчка. Уже стояла непроглядная темень, но дождь, кажется, утих. Находясь в полудреме, мне все казалось, что из мокрых и прибитых дождем к земле кустов выйдут хрутты с оружием и начнут бой, в котором мы все и поляжем. Разлепив глаза, я увидел спину Ааргиса, сидевшего на подстилке. Он смотрел в сторону шалаша хруттов и периодически шевелил ушами. Под ногами у него собралась лужа, но он не обращал на это внимание.
— Что делают хрутты? — спросил я.
— Долго шептались, полагаю, что обсуждали план побега, — ответил, не оборачиваясь, Ааргис. — Теперь спят.
— Не решились? — хмыкнул я.
— Нет, Высший, никто даже не сделал попытку вылезти наружу. Я бы рискнул. В такой дождь легко затеряться в лесу.
— Может, поиграем? — предложил я. — Сделай вид, что уснул. Дай им убежать. Потом поохотимся. Я не буду против, если кто-то из вас получит истинный трофей, а не срубленную мимоходом голову хрутта. Только проводника не трогайте.
— Хорошая идея, Высший, — одобрительно кивнул Ученик. — Но мне кажется, что проводник сознательно бродит по лесу, тянет время.
— Я заметил это, — я был доволен, что Ученики начинают быстро соображать, когда на хвосте висит погоня. — Надо сыграть на живца, может, и крупную рыбу выдернем из глубин.
Ааргис, довольный, заухал, вздрагивая верхней частью тела. Потом посмотрел на свой обрубок руки, замолчал.
— Будем дома — я лично буду просить, чтобы тебе регенерировали руку, — сказал я помощнику, — да, знаю, что для простых охотников, даже не служивших в армии, путь в такие лечебницы заказан. Но я даю слово, что помогу.
— Спасибо, Высший, для меня честь вести охоту с тобой.
Мы замолчали. Ааргис через некоторое время показательно завалился набок и замер без движения. Ничего, термонакидка под его телом согреет, не успеет замерзнуть. А мне из глубины шалаша было видно, что хрутты зашевелились. Вернее, зашевелился один. Он поднял голову, осторожно выполз наружу, присел, потом без лишнего шума поднялся на ноги и шаг за шагом стал отходить в кусты. Шагнет — остановится, прикидывается деревом. Потом повторяет попытку. Странно, почему один? Или хрутты решили обмануть нас? Бросимся в погоню, забудем о заложниках? Хотя, идея неплохая. Я в любом случае останусь здесь, но сразу за двумя не смогу бежать, если они еще и в разные стороны рванут.
Я, не глядя, пихнул локтем спящих Стохса и Вилдса, и пока они протирали глаза, коротко обрисовал ситуацию. Ученики сообразили, что от них хотят, и быстро собрались в погоню за хруттом. Через пару минут они скрылись в мокром ночном лесу. У фомальпасцев зрение очень хорошее, в темноте различает предметы. Особая структура глаза четко разделяет тепловое излучение, и перепутать неподвижный и мертвый предмет с замершим живым существом мы не можем.
Мои помощники исчезли в ночи, а я остался сидеть в шалаше с Ааргисом, ожидая, когда оставшиеся заложники предпримут попытку совершить побег. Но время шло, а из соседнего укрытия доносился только храп. Удивительно, но люди и не помышляли о том, чтобы сбежать! Их товарищ сейчас дрожит от ужаса, от осознания неотвратимой погони, но хотя бы делает что-то, а эти двое спокойно спят! Или это очередная хитроумная игра, в которой коварство и изобретательность хруттов достигает совершенства? Я в беспокойстве запрядал ушами, мой взгляд метнулся в сторону, куда ушли мои помощники. Пока я обдумывал ситуацию, отчего же у меня возникла неосознанная тревога, где-то за ручьем один за другим ударили два выстрела. И после этого лес взорвался какофонией боя. Автоматные очереди заглушались взрывами, причем это были взрывы гранат, которыми владели хрутты. И ни одного выстрела из «плазмогана»! И только через несколько минут хлопнул плазменный разрыв! Долго реагировали Ученики, долго!
Это тот самый боевой хрутт, который все время шел за нами! И он выследил моих Учеников! Я вскочил на ноги. Заложники тоже уже не спали. Они вылезли из шалаша и с напряженным вниманием вслушивались в звуки ночного боя. И по их рожам было видно, что задумка, какая бы она ни была, им удалась. Меня обожгла мысль, что хрутты знали о погоне, и, возможно, имели контакты с бойцами! Стал лихорадочно вспоминать каждый случай, который мог показаться мне подозрительным. И вспомнил странный эпизод с Шаманом, когда он уходил в кусты. Кто же его сопровождал?
— Ааргис! Следи за хруттами! — приказал я и, активировав систему невидимости у комбинезона, скользнул в гущу мокрого кустарника.
Шум боя понемногу затихал и откатывался в сторону от нашего места отдыха куда-то на запад. Видимо, люди отошли назад, ничего не добившись. В своих Учеников я верил, и знал, что они могут показать свои умения с любым противником. Уверенно раздвигая тяжелые от дождя ветвистые лапы хвойных деревьев, я шел на шум боя. Мое зрение выхватывало помятые кустарники, вот увидел стволы, посеченные осколками гранат. Перешагнув через ручей, я прошел еще метров сорок и наткнулся на чье-то тело, лежащее прямо у меня на пути. Пихнув его ногой, чтобы перевернуть на спину, увидел, что это Вилдс. Присел перед ним, схватил пальцами за подбородок, помотал из стороны в сторону. Левая часть головы была залита кровью. Ученик открыл глаза, сделал попытку пошевелиться.
— Высший! — прохрипел он. — Мы наткнулись на засаду хруттов! Там двое бойцов, вооружены автоматами и гранатами. Меня сильно ранили…..
Только теперь я увидел, что грудина Вилдса разворочена так, словно с ней поработал мясник. Из ужасной раны выглядывали переломанные ребра, а темная кровь толчками выливалась наружу. Это не допотопные пули, от которых раны купируются за несколько минут. Здесь поработал снаряд, схожий с действием гранаты, но совсем с другим способом поражения.
— Я умираю, Высший, — средние отростки загребали под себя мокрую землю с травой и хвоей, — передай моим родным о моем последнем бое….
Кто о чем, а Охотник всегда стремится к тому, чтобы его помнили по последним мгновениям боя. Вилдс, хоть и Ученик, тоже принадлежит к славной касте.
— Вилдс, помнишь тот вечер, когда ты сопровождал хрутта по имени Шаман в кусты, чтобы он там мог облегчиться? — спросил я вместо слов ободрения.
— Да, припоминаю, — Вилдс тяжело дышал, но исправно отвечал на вопросы. Принцип подчинения Высшему вбит в подсознание каждого Ученика, и даже при смерти он старается соблюдать его. — Он был там долго, и я очень разозлился, что такое…. Пустяшное дело, а он застрял…. Пошел к нему, отвел к месту.
— Вилдс, ты очень огорчил меня, — покачал я головой, — надо было стоять рядом, даже несмотря на брезгливость, и внимательно посматривать по сторонам. Из-за твоей оплошности мы подсадили к себе на хвост истинных бойцов, которые теперь просто так нас не отпустят. Они уже вцепились в наши пятки. Помнишь, я говорил о кровной мести? Люди могут убивать друг друга, мириться, налаживать отношения…. Но когда приходят представители иных рас и начинают вытворять то же самое с аборигенами — они объединяются и мстят.
— Как…? Как я мог?
— Шаман имел контакт со спецом, пока ты смотрел по сторонам, — я выпрямился, перебросил ремни, держащие ножны, со спины на бок, вытащил клинок. Глядя в глаза Вилдса, который начал вздрагивать в конвульсиях, я вогнал сталь под реберную решетку, где было второе — вспомогательное — сердце, продолжавшее гнать кровь по артериям и венам, несмотря на большую потерю. Повернул меч в ране, разрезая сердце. Ученик дернулся в последний раз и затих. Я достал термическую гранату, сорвал чеку и затолкал цилиндр под тело Вилдса, после чего поспешил уйти подальше. Яркая и опаляющая жаром вспышка озарила мрачные, обвисшие ветви деревьев, вытоптанные в прошедшем здесь бое кустарники и взрыхленную почву. Через пару минут от Вилдса ничего не останется. Близнецов больше нет. Так бывает. Помощник всегда жертвует собой ради триумфа Высшего. Те фомальпасцы, которые стремятся стать Охотниками, прекрасно об этом знают. Идут на риск, гибнут на чужих планетах, и родственники не имеют никаких привилегий от их смерти. В конце концов — это сознательный выбор, и за него иногда приходится расплачиваться таким вот способом.
Алекс в очередной раз мысленно поблагодарил создателей браслета, который помог в ночном лесу сориентироваться на пришельцев, вернее, на излучение металла, части которого присутствовали то ли в их оружии, то ли в их экипировке. Зеленый огонек замигал интенсивнее, когда спецы, осторожно перешагивая через поваленные деревья, приблизились к стоянке чужаков. Рассматривая в окуляр «Каскада» вымершую без движения поляну, Карев обдумывал дальнейшие действия. Ему остро хотелось закончить затянувшуюся историю как можно быстрее, вернуться домой, прогреть свои кости, которые, казалось, за все эти дни преследования промерзли насквозь. Частые дожди не давали возможности высушить одежду, а разводить костер в опасной близости от чувствительных носов тварей не позволяла элементарная безопасность. Вот и сегодня друзья попали под настоящий водопад. Ливень за несколько минут промочил их до нитки, и даже попавшее на пути вывороченное лесной бурей корневище лишь частично укрыло их от дождя.
Но они продолжали висеть на хвосте чужаков, не теряя надежды вызволить заложников. И удача улыбнулась им. Бес, сменивший на посту Алекса, заметил с помощью тепловизора странное шевеление в шалаше людей. Один из них осторожно выполз на улицу, и чуть ли не на коленях шмыгнул в кусты. Бес толкнул дремавшего Алекса в бок и прошептал:
— Кажется, одна из птичек решилась на побег.
— Да ты что? — Алекс оторвал спину от дерева. — Куда направился?
— На три часа от нас. Твари даже не шевелятся. Неужели проворонили?
— Надо перехватить пацана. Там же низина, ручей протекает. Да и камней навалено, как бы ноги не сломал.
Они опустили на глаза ПНВ и уверенно бросились в сторону от стоянки. Такой шанс нельзя было упускать. Алекс шел за Бесом, получая чувствительные удары мокрых веток по лицу. Товарищ особо не заботился о том, что нужно хотя бы придерживать их рукой. После каждого шлепка тяжелой лапы ели или лиственницы литры воды обрушивались на многострадального Алекса, стремясь попасть за шиворот. Капитан сквозь зубы материл напарника, но уйти с тропинки в бурелом ему совсем не хотелось. Ничего, потерпит. Сейчас главная задача — перехватить заложника.
Спецы почти успели. Фигура Тунгуса уже мелькала между деревьями, и скорость заложника была существенно ниже, чем скорость двух тварей, торопящихся за ним. Попробуйте пройтись по ночной тайге без фонаря — впечатлений хватит на всю жизнь. Добавьте к этому ощущение неминуемой погони, когда кто-то видит в темноте лучше тебя. Смерть неотвратима, когда ноги постоянно запинаются о корни, а сломанные сильными ветрами деревья перегораживают дорогу. Она дышит в спину, обдает ледяным холодом и сковывает движение. Вот так и Тунгус: чем быстрее он хотел убежать подальше от пришельцев, тем неувереннее становились его шаги. Парень, несомненно, слышал погоню, но ничего сделать не мог. И как только низкий рык чужака раздался за спиной, он упал на землю. Может, от страха, а может — от своего бессилия.
Бес не стал терять ни мгновения. Он вскинул автомат и парой одиночных выстрелов по корпусу чужака отвлек внимание. Алекс следил за вторым пришельцем. Тот опять исчез из вида, но в инфракрасном поле он был прекрасно виден по тепловой сигнатуре. Его маневр был прост: зайти в тыл врага и уничтожить его. Бес зачем-то сиганул через кусты к упавшему заложнику. Тварь, наконец, обратила на него внимание, и его рука взметнулась вверх, поднимая оружие. Грохнул выстрел из подствольника, оказавшийся очень удачным. Граната попала в грудь чужака и практически сразу вывела того из строя.
Алекс короткими очередями отсекал второго преследователя, поражаясь про себя, как тот умело уходит от выстрелов. Какая-то непостижимая быстрота перемещения просто завораживала. Хлопнул выстрел, плазменный шар со свистом пролетел над головой, обжигая кожу раскаленным воздухом. Снаряд ушел в сторону и разметал огненные капли в разные стороны. Сырой от дождей лес загасил начавшийся было пожар.
— Заложник у меня! — раздался в ухе голос Беса. — Мы отходим. Прикрывай.
Все правильно. В таких случаях требуется отвлечь внимание преследователей, чтобы спасти гражданского.
А чужак понял, что его видят. Кажется, этот факт его немного озадачил. Он замер колышущимся красно-оранжевым пятном за толстым стволом дерева, и словно не знал, что предпринять. Алекс стал медленно отходить, стараясь не зацепиться за какой-нибудь корень или кочку. Вступать в дальнейший бой он не собирался, потому что заметил приближающееся к месту стычки еще одно тепловое пятно. К твари шла помощь. А самоубийцей Карев не был, и не собирался противостоять пришельцам с одним автоматом и трофейным мечом.
Через несколько минут Алекс с облегчением обнаружил, что чужаки не стали организовывать погоню, тоже посчитав неразумность данного мероприятия. Пока разошлись. Неплохо так, уничтожили второго пришельца. Так и нужно их выбивать, по одному.
Алекс обнаружил Беса и трясущегося заложника в трех километрах от места боя. Они прятались в каменной россыпи на склоне сопки. Гранитные валуны очень удачно сползли с самой верхушки, но что-то остановило их, и они, наваливаясь друг на друга, образовали что-то вроде дольмена, с массивной крышей и стенами. Вот внутри этого сооружения Бес и ожидал напарника. Связались они по рации, уточнили свое местоположение. И когда Алекс заполз внутрь гранитного убежища, там уже горел небольшой костерок, согревая помещение.
— Я поставил растяжки, — сообщил Алекс, стягивая с себя мокрую куртку.
— Разумно, — кивнул Бес и, сунув руку за пазуху, вытащил помятую пачку шоколада. Разломил на части, положил на землю, — налетай, подешевело. Ешь, парень. Как зовут тебя?
— Антон, — сказал Тунгус, заталкивая в рот сладковатую плитку.
— Странно, я думал, что ты больше на якута похож, чем на русского, — пошутил Бес.
— Я метис, — ответил заложник, — мать русская, назвала, как считала нужным.
— Ну и ладно, — согласился с доводами Бес, отправляя в рот кусок шоколада, — как скажешь. Что с твоим ухом?
— Отрезали, — просто ответил Тунгус, машинально прилаживая ладонь к грязному клоку ткани, — чтобы других запугать. Показательно.
— Надо сменить повязку, — Алекс достал из кармашка разгрузки бинт, разорвал упаковку и знаком показал Тунгусу, чтобы тот пододвинулся.
Рана уже покрылась коростой, которая стала кровоточить, как только Алекс отодрал тряпку, предварительно намочив водой. Хотя это мало помогло, Тунгус только поморщился, когда капитан провел экзекуцию. Свежий бинт плотно обхватил голову пострадавшего.
— А теперь вопрос знатокам: что нам делать с тобой, Антон? — Бес с нескрываемым интересом смотрел на худощавого парня, прикидывая что-то в уме. — Может, здесь посидишь до завтрашнего утра, а потом двинешь в сторону жилья? Дойдешь?