Раздосадованный Зяма приподнялся, чтобы всерьез стрельнуть из дробовика по наглой кедровке в нарушении всех правил, составленных Пашей, и замер. По дороге медленно шли три человека в военном камуфляже, со странными автоматами, под стволами угадывались гранатометы, все в обвесах, морды хмурые. Идут осторожно, соблюдая дистанцию. Впереди один, а двое чуть сзади и на большом расстоянии друг от друга. Зяма сглотнул тягучую слюну. Вот и как тут быть? Стрелять? Да они явно в брониках! А их сразу покрошат из трех стволов!
— Ты чего застыл? — Кривой тоже поднялся, его разбирало любопытство, что это напарник сучит ногами. — Ох, ты! Ёпта, твою мать! Эй, стоять!
Кривой вообще умом редко блистал, но здесь превзошел все ожидания. Мало того, что доблестно рявкнул, так еще и с карабином из-за укрытия выскочил, геройски расставив ноги. Вскинул оружие.
— Стоим на месте! Кто такие?
Вояки остановились. Двое тут же отскочили в сторону, присели на колени, выставив автоматы перед собой. Остался стоять самый здоровый, морда красная, мясистая. Но по виду силен, уверен в себе.
— Ружье опусти, пацан! — спокойно попросил военный, нисколько не пугаясь бравого вида Кривого. — Нам нужен ваш главный, или кто он тут у вас, пахан?
— Зачем тебе?
— К вам на помощь пришли! — усмехнулся Сорокин, так как это он и был.
— Сохатый прислал, что ли? — от удивления Кривой опустил оружие.
— Дебил! — тихо прошептал Зяма, покачивая головой. Он решил до поры до времени не показываться. Вытащил рацию, связался с Пашей. Комендант надолго замолчал, видимо, озадаченный не меньше дозорных. Советовался с Бырой, наверное. Сам-то в таких вопросах не рубит, вот и держит знающего помощника при себе.
— Зяма, слушай! — раздался голос Быры — надо полагать! — Не вздумайте устраивать стрельбу. Выясни аккуратно, что это за кадры, одни или нет. Если только трое — зови на прииск. Разберемся.
— Вы кто? — решился Зяма, выглянув из-за увала.
— О! Наконец-то, позиционировал себя! — усмешка сползла с лица Сорокина. — Долго еще по рации трещать будешь? Веди на прииск, дело есть! Если не хотите лишиться своих голов — шевели жопой!
Пришлось Зяме сглотнуть обиду. Не тот случай, чтобы права качать. Голос вояки не предвещал ничего хорошего — нет, не для Зямы — ничего хорошего для будущего прииска. Он крикнул Кривому, чтобы тот вел военных к коменданту, а сам закурил новую сигарету. Не к добру такая активизация возле прииска. Китаец приперся, теперь какие-то спецы…. Завтра-послезавтра Сохатый нарисуется. Что за дела?
— А ты остаешься? — повернулся к нему Сорокин, когда его бойцы уже зашли за поворот и исчезли из виду. — На фишке стоять всю ночь будешь?
— Не-а, как стемнеет — вернусь в барак. Ночью у нас нет постов. Да здесь никто и не ходит по ночам.
— Я снимаю тебя с поста, парень. Идешь с нами. Сейчас же! Охранники, млять!
И повернувшись к Зяме спиной, подполковник широко зашагал вслед ушедшим. Парень почесал затылок всей пятерней, сделал пару затяжек и бросил бычок под ноги, каблуком сапога вдавил его в землю. Ладно, раз знающие обстановку люди говорят «иди» — так тому и быть. Зяма не против. Холодно стало, сумерки подкрадываются, а он не любил ходить в одиночку по темной тропе. Поэтому дозорный быстро нагнал военного и пристроился к нему в спину. Так молчком они и дошли до прииска. Зяма показал, где находится их барак, а сам нырнул в сторону столовой — жрать хотелось неимоверно.
Сорокин зашел в жарко натопленное помещение, окинув взглядом сидящих на скамейке его бойцов, стол, за которым примостилось несколько человек, среди которых он с немалым удивлением рассмотрел двух азиатов — китайцы, что ли?
— Кто хозяин прииска, или смотрящий, как там у вас принято? — тяжело ступая по скрипящим половицам, прошел к столу Сорокин.
— Я комендант, — представился Паша, — а смотрящих уже давно нет, вы опоздали с такой информацией. Есть хозяева, которые и решают все вопросы. А раз хозяин в отъезде — все переговоры уполномочен вести я. Так кто вы такие, господа военные?
— Подполковник Сорокин, спецбригада «Гюрза», — представился военный. — Прислан сюда по оперативной ситуации. В вашу сторону идут очень опасные, как бы помягче выразиться, существа. Скажу, задали вы всем задачу. Прииск закрыт уже несколько лет, а оказывается, здесь очень людно. Ладно, разбираться с вами будут те, кому это положено.
Сорокин без приглашения сел на свободный стул, пошатался на нем, словно проверяя прочность изделия. Автомат перебросил на плечо, и обвел всех взглядом из-под густых кустистых бровей.
— Завтра, возможно, что завтра, — поправился он, — здесь будет проходить группа чужаков-инопланетян, у которых находятся два заложника. Эти твари рвутся в эвенкийское Чертово урочище с какими-то своими целями. Ваш — условно ваш — прииск стоит у них на пути. Если бы он был пуст, мы бы их здесь и прищемили. Но вы все карты спутали, так что приводить в порядок пасьянс будем вместе.
Упоминание об инопланетянах вызвало громкий хохот присутствующих. Смеялись Быра с Пашей, Жига со Скорым — все те, кто еще не знал о трагических событиях последних дней, да и не могли этого они знать. Но слышать такие вещи от серьезного человека, обвешанного вкусными цацками и имеющего чин целого (!) подполковника — это был нонсенс. Без тени улыбки Дракон посмотрел на Сорокина и сразу поверил ему. Не могли сны врать! И снова противный холодок страха скользнул змеей вдоль позвоночника. Значит, блокпосты в Романовке, полевой лагерь военных — это было все неспроста. Не врет русский военный, не до шуток ему сейчас.
Сорокин спокойно отреагировал на веселье бандитов. То, что они относятся к криминальным структурам — он понял сразу. Быру он узнал: проходит по полицейским установкам, срисовал его рожу, когда встречался со своим другом в Улан-Удэ, и тот показал ему фотографию именно этого человека. Ограбил два стационарных банковских павильона, но видеокамера зафиксировала рожу Быры, что позволило объявить его в розыск. Рецидивист чистой воды, вот где окопался.
— Посмеялись? — обвел он взглядом сборище. — А теперь слушать меня внимательно, два раза не повторяю. Еще раз обрисовываю ситуацию: сюда идут три инопланетных твари с двумя заложниками. Проходить они будут именно через этот участок. Всех свидетелей и потенциальные боевые единицы с оружием они будут вырезать. Начисто, да еще срубая голову с плеч большим страшным мечом. Уже убиты семь человек, к вашему сведению. Еще есть вопросы, или мне уже приступать к организации обороны?
— Гражданин начальник, — Быра решил взять на себя роль переговорщика скорее из-за желания показать свою значимость перед молодняком, подтвердить свой статус, — ты бы шел отсюда подальше. Мы люди мирные, работящие, никому зла не делали. А вы заявились сюда со своими рамсами, да и нас втягиваете. Так не пойдет! Авось пронесет, да, пацаны?
Пацаны закивали головами, полностью поддерживая своего лидера. Один Паша призадумался. Вот ему-то совершенно не нравился возникший расклад. Завтра приезжает Сохатый, а тут вояки со сказками о чужих и хищниках! И что делать? С прииска их не выгонишь, они сами кого пинками отсюда покатят до самой Романовки! Лучше бы этот чертов зек сидел и молчал в тряпочку!
— Я сюда пришел не на толковище, убогие, — Сорокин говорил таким тоном, что некоторым стало понятно: это последнее предупреждение, — а спасать людей, работающих на ваше благо, в том числе и вашу кодлу, чего вы не заслуживаете. Комендант, сколько работников на прииске?
— Пятнадцать душ и нас шесть человек охраны, — сразу ответил Паша.
— Сейчас же собрать всех людей в одном месте, укрепить двери, окна. Если есть чердак — заколотить досками. Это не остановит тварей, но хотя бы на время задержит их в случае проникновения в помещение сверху, — Сорокин раздавал указания сухим казенным голосом, не сомневаясь, что большинство находящихся в бараке прислушивается к его словам. Вообще, странная компания. Что здесь делает китаец? Скупщик нефрита? Вероятно, так оно и есть. Мужик какой-то, лицо знакомое. Где видел?
— Так, у кого есть оружие? — подполковник скрыл ухмылку. Сейчас голубчики завертятся. Сто пудов — у всех стволы имеются, но будут мяться, всячески скрывать факт владения огнестрелом. Ну, у двоих точно есть.
— Чего жметесь, как целки перед первым трахом? — рявкнул Сорокин. — У кого есть стволы? Думаете, я не знаю об этом?
— У меня дробовик, но только в машине, — подал первым голос тот самый мужик, лицо которого показалось знакомым.
— Ты с Романовки? — вспомнил Сорокин.
— Да, живу там. Сюда с господином Лан Вэем приехал и его помощником.
— Давай, дуй за своим дробовиком, и живо сюда, не задерживайся на улице!
Славка рванул так, словно медведя увидел в двух шагах от себя. Сорокин перевел взгляд на китайцев, сидевших с невозмутимым видом, словно их не касалась возникшая суматоха.
— У этих господ, — кивок в сторону Лан Вэя, — что за миссия в наших краях?
— Господин подполковник может не волноваться на мой счет, — наконец, подал голос Лан Вэй, — все необходимые документы и виза у меня имеется. Я предприниматель. У моего помощника есть пистолет. Думаю, в случае необходимости он сможет защитить меня.
— Нихрена он не защитит, — буркнул Сорокин. — Ладно, условно двое. Комендант, время!
— У всех наших есть чем стрелять, — нехотя ответил Паша. — Три автомата «Калашникова», карабин, дробовик и пистолет. Гранат нет. Есть медвежий капкан.
— Так лучше, — кивнул подполковник, — а теперь пошли, осмотрим прииск, распределим людей по точкам, наметим засаду, пути отхода на всякий поганый случай. У нас есть время до завтрашнего утра. Ночью твари не любят передвигаться, вот мы и воспользуемся форой. И капкану место найдем.
Прииск располагался не в самом лучшем месте, выяснил для себя подполковник, осматривая места для обороны. Постепенно темнеющее небо не самым лучшим образом располагало для визуализации рельефа. Бараки располагались слишком рядом друг к другу, и при желании твари могут прыгать с одной крыши на другую, мешая стрелкам. Значит, нужна позиция выше уровня жилой площадки. Этот вопрос и задал Сорокин Паше. Комендант задумался ненадолго, потом показал куда-то в сторону Витима. Между гранитными осыпями вилась тропинка.
— И что? — не понял спец, поправляя автомат на плече.
— Видите несколько деревьев? — ткнул пальцем Паша, указывая на небольшую и плотную кучку сосен, растущих в двухстах метрах от бараков. — Там у нас сделан лабаз от медведей. Там мы храним мясо, рыбу. Запах привлекает зверей, и они частенько наведываются на прииск. Одному из работников пришла идея сделать открытую кладовую на дереве. Крупы и консервы мы храним в бараке, а вот мясо убираем наверх. Медведи практически сразу прекратили ходить сюда.
— Отлично, — кивнул Сорокин, отмечая про себя диспозицию, — там будет сидеть мой человек, контролировать передвижение тварей по крышам, если они догадаются это сделать. На плато надо будет посадить пару твоих людей с автоматами. Если пришельцы будут проходить мимо, они должны их пропустить, и только в случае серьезной заварушки ударят в спину. Сколько патронов у вас?
— На пятнадцать-двадцать минут боя, — немного подумав, ответил Паша, — на каждый автомат по два полных рожка. Мы же не собирались здесь стрельбище устраивать. Так, мишек пугать….
— Ага, и конкурентов мочить, — хмыкнул Сорокин. — Так, идем дальше. В бараке, где будут прятаться работники, нужно будет посадить охрану. Два человека с дробовиками, отпугивать и для последнего аргумента. Да, Паша, от такого оружия тварь не убить, но кто знает, как себя поведут гости. И капкан, кстати, можешь зарядить и поставить на входе. Только людей предупреди, чтобы не попались.
— Целесообразно вообще всех людей по периметру расставить, чтобы друг друга не расстреляли, — высказал свою мысль, увлекаясь, Паша. — Да и картина боя будет лучше видна.
— Ты точно комендант? В армии кем служил? — заинтересовался Сорокин.
— В армии не был, но военную кафедру заканчивал в институте, — ответил Паша, — имею младшее офицерское звание. Но это так, для самоуспокоения и выпендрежа.
— Отрадно, что самокритичность у тебя еще присутствует, — подполковник еще раз обвел взглядом прииск. — Все мне понятно, пошли к своим баранам. Будем проводить расстановку сил.
— Кстати, все хотел спросить, любопытство съедает: а что за автоматы у вас?
— АН-94 Абакан, — ответил подполковник, — хорошая машинка, только в разборке сложноват. А так кучность хорошая, с отсечкой стреляет.
В натопленном бараке Сорокину стало хорошо после уличного променада. Что ни говори — зима на носу, а холодный промозглый ветер на плато изрядно выморозил внутренности. А здесь его ребята постарались. Налили горячий чай, на столе лежало печенье и открытая пачка рафинада. Все были сосредоточены, но швыркали чаем исправно. Быра все так же сидел на топчане, насуплено осматривал свой автомат, но в дискуссию не вступал, только изредка дымил сигаретой. Видимо, в отсутствии руководящего звена здесь шло бурное обсуждение.
Сорокин расстегнул верхнюю пуговицу утепленной куртки и сел на свой стул. Паша устроился возле печки, грея озябшие руки.
— Руководство обороной прииска беру на себя, и это не обсуждается, — непререкаемым тоном сказал подполковник. — Любое противодействие приказам расцениваю как саботаж. Виновный будет заключен под стражу, а потом расстрелян.
Быра внезапно поперхнулся дымом, закашлялся и отложил автомат в сторону. Продолжая кашлять, прикрыл рот кулаком. У кого-то упал тяжелый предмет на пол. Кажется, стукнули прикладом дробовика.
— Шучу, — без тени улыбки сказал Сорокин.
— Ну и шуточки у тебя, гражданин начальник, — Быра, наконец, откашлялся, но дальше курить не стал, аккуратно погасив сигарету о край топчана. — Предупреждать надо.
— Даю диспозицию, — сказал Сорокин, показывая пальцем на Быру и Скорого, — вы оба занимаете оборону возле «уазика», но стрельбу не ведете. Пропускаете тварей и контролируете их передвижение. В случае боя стреляете в голову. Только в голову! В корпус бить не рекомендую. У них есть автономная система кровообращения, им рожка мало будет. Запомнили?
Скорый, молодой и невысокий крепыш с румяным лицом, поежился и посмотрел на Быру, словно ожидая, что авторитет осадит наглого вояку, вздумавшего диктовать условия на их территории, но тот молчал. Согласился, значит.
— Ты и ты, — палец неумолимо выбирал исполнителей будущей драмы, — занимаете позицию в бараке вместе с работниками и следите, чтобы твари не проникли через окна и крышу вовнутрь.
Зяма уже успел перекусить в столовой, и теперь сидел довольный и сытый. Он толкнул в плечо Жигу, словно приглашал того порадоваться за теплое местечко, выделенное им подполковником.
— Берете себе дробовики, все патроны к ним и сидите тихо как мыши. Если твари сунутся — бейте дуплетом, отгоняйте. Мужикам желательно вооружиться топорами, ножами, лопатками — всем, что есть в наличии, могущим резать и колоть. Все внимание на окна и крышу. Возле двери снаружи будет стоять капкан, но на него слишком не надейтесь. Забаррикадируйтесь всеми возможными средствами. Понятно?
— Усекли, — сказал Зяма.
— У нас один дробовик, — напомнил Паша.
— Отдашь им свой, — сказал Сорокин Славке.
— Эй, с чего вдруг? — возмутился водитель. — Это мое оружие!
— Ты же охотник? — не обращая внимания на вопли Славы, спросил у него подполковник. — Возьмешь карабин и вместе с моим бойцом займешь место на лабазе. Дистанция неплохая, достанешь. Бей в голову. Кстати, подпили кончик пули. Разрывным враз решишь проблему. Надеюсь на это. Наши парни уже используют такие патроны, эффект неплохой. Но слишком уж живучи эти твари. Так что пойдешь с Костей.
Боец, которого звали Костей, степенно кивнул головой и окинул приценивающимся взглядом будущего напарника.
— А куда мне вас прятать? — задумался подполковник, разглядывая молчащих в этой суете китайцев. — С одним пистолетом против таких машин — самоубийство. Пойдете в барак, к рабочим. Мне проблемы лишние не нужны.