— Так я же не просто учусь, — ответила Саша, — я изучаю разные методики образования, а Ильверморни и Дурмстранг очень сильно отличаются. Вот я и стараюсь понять, как учат и там, и там, чтобы потом воплотить дома все самое лучшее. Я, конечно, не одна такая, нас много, и наши преподаватели тоже на стажировки ездят, но они изучают образовательную систему со своей стороны, а мы — со своей.
— И чтобы сказать это, достаточно было тридцати секунд, — произнес Гарри с довольным видом. — А ты рассказывала свою историю сто шестьдесят четыре дня.
— А какой интерес выкладывать все сразу? — усмехнулась Саша.
— Да я не в претензии, — ответил Гарри. — Гони деньги, Эль.
— Вы что, поспорили?
— Ага. В прошлом году Эль потребовалось сто пятьдесят три дня, чтобы ответить на простой вопрос о том, почему волшебники никак не могут помириться с вампирами. Я поставил на то, что ты перекроешь этот рекорд, и, как видишь, оказался прав.
— Ничего, ничего, — Элин вручила брату золотой галлеон. — У меня в запасе есть история магической Японии и пирамиды майя. Думаю, на оставшиеся три года учебы их как раз хватит...
[37] История Александра Привалова взята из «Понедельник начинается в субботу» и «Сказки о тройке» А. и Б. Стругацких.
9 апреля 1995 года
На этот раз ответ от Сириуса пришел намного быстрее, чем обычно.
«В ближайшую субботу в два часа дня подойдите к перелазу за «Дервиш и Бэнгз». Прихватите побольше еды».
— Почему ты вернулся? — спросил Гарри, когда Сириус проводил их в скрытую между камней пещеру. — Ну то есть я рад тебя видеть, конечно, но я думал, тебе нравится Бразилия. В Англии слишком опасно.
— А, — Сириус махнул рукой. — В Рио было весело, но любой отдых надоедает, Гарри. Жизнь сытого бездельника меня никогда не привлекала. А тут еще и...
Сириус прервался.
— Кстати, ты была права, — сказал он Элин. — Тот человек действительно согласился, правда, сказал, что работы будет много и результат не гарантирован, но...
— Вы о чем? — удивился Гарри.
— Узнаешь, — подмигнул ему Сириус. — Пусть это будет сюрпризом. Но это подождет, пока я хотел поговорить о другом. Странные вещи происходят, ребята. Например, исчезновение Берты Джоркис — вроде бы ничего особенного, но обычно волшебники просто так не исчезают, всегда остаются какие-то следы. А тут вдруг был человек — и нет человека, и мало того, это, кажется, никого не волнует. Потом метка на Чемпионате мира, потом твое имя в Кубке огня, потом вдруг Крауч заболевает... Вроде бы одно с другим не связано, но я не верю в совпадения, Гарри... Я такие вещи буквально носом чую.
Ребята переглянулись.
— Ну... Мы не хотели тебе говорить, — произнес, наконец, Гарри, — но раз уж ты все равно вернулся... В общем, у меня были сны...
Выслушав крестника, Сириус взволнованно вскочил на ноги.
— И ты до сих пор молчал?! — воскликнул он. — Гарри, если бы ты написал об этом раньше, я бы примчался сразу, как только смог!
— Именно поэтому я тебе ничего и не говорил, — ответил Гарри. — Ты слишком рискуешь...
— Это моя обязанность, — прервал его Сириус. — Я не уберег твоих родителей, я не смог даже отомстить Петтигрю, но я не хочу потерять еще и тебя!
— А я не хочу, чтобы тебя из-за меня поцеловал дементор, — возразил Гарри.
Сириус, расхаживающий по пещере, остановился и с какой-то тоской посмотрел на Гарри.
— Ты думаешь, я бесполезен? — тихо спросил он.
— Что? Нет, вовсе нет, — поспешно ответил Гарри. — Просто ты напрасно рискуешь...
— Не напрасно, — покачал головой Сириус. — Если тот, кто проник в школу, хочет тебя похитить, то возможно, где-то рядом у него есть убежище. А от собачьего носа укрыться не так уж просто.
Только когда Сириус немного успокоился, Гарри смог задать давно волновавший его вопрос.
— Снейп? — переспросил тот. — Конечно, отлично помню. Он с самого начала дружил с будущими пожирателями. Там на Слизерине целая компания собралась, Люциус Малфой у них был за главного, он Снейпа с первого дня под крылышко взял. Еще Эйвери, Мальсибер, Розье, Уилкис... мой младший брат Регулус тоже к ним прилип, на радость матушке. А почему ты спрашиваешь?
— Да так. Что-то он себя в последнее время странно ведет, — задумчиво ответил Гарри. — Я пытался разобраться и понял, что ничего о нем толком не знаю.
— Думаешь, он может быть причастен ко всему происходящему?
— Нет, он же...
Элин предостерегающе кашлянула.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Гарри, — куча народа знает, что он был пожирателем и шпионом Дамблдора.
— Дамблдор слишком доверчив, — покачал головой Сириус. — А как по мне, так бывших пожирателей не бывает.
— И тем не менее, профессор Снейп спас Гарри жизнь, — не выдержала Элин. — И уже дважды помешал Тому возродиться.
— Я его не люблю, но это правда, — кивнул Гарри. — Он действительно очень странный... Сириус, а ты не знаешь, он в школе ни в кого не влюблялся?
— Любовь? У Нюниуса? Ну ты скажешь! — расхохотался Сириус. — Да кому он такой был нужен? На него и смотреть-то противно было, башка немытая, мантии вся в пятнах от зелий, под ней вечно какие-то кофточки бабские, даже подштанники нестиранные...
— А про подштанники-то ты откуда знаешь?
Гарри улыбнулся, думая, что крестный шутит, но тот вдруг как-то стушевался.
— Да был там один случай... А, не важно. Из всех девушек Снейпа только моя кузина Нарцисса терпела. Уж не знаю, чего она в нем нашла, она ведь была старше и с Малфоем обручена, но вот почему-то Нюнчика опекала. А еще, ты будешь смеяться, Гарри, но одно время он дружил с Лили.
— С моей мамой? — удивлению Гарри не было предела.
— Ну да. Она как-то обмолвилась, что жила с ним по соседству и знала еще до школы. Может, жалела его, не знаю. Твоя мама вообще была очень доброй, постоянно заботилась о сирых да убогих. Курса до пятого они общались, кажется, пока окончательно не разругались. В общем-то, это неизбежно было, Лили же была маглорожденная, а снейповы дружки уже тогда открыто говорили, что «грязнокровкам в Хогвартсе не место»... Ну и в конце концов он выбрал свою сторону.
Сириус взглянул на часы и ахнул.
— Ого, сколько мы тут сидим! Вам уже давно в школу пора. Давайте-ка, собирайтесь. Гарри, присылай мне письма, ладно? Пиши «Бродяге от Гарри», совы это поймут. Но сам больше сюда не ходи, даже если вдруг получишь от меня письмо с просьбой встретиться. Письма можно подделать.
Элин и Гермиона направились к выходу, но Гарри немного задержался.
— Послушай, Сириус, — тихонько произнес он, убедившись, что девушки его не слышат. — Ты как-то говорил, что можешь мне кое-что посоветовать... Понимаешь... ну... есть одна девушка...
Сириус выразительно посмотрел в сторону Гермионы, но Гарри качнул головой.
— Нет, другая. Мы вроде как друзья... были... Потом танцевали на балу, потом поздравляли друг друга с днем святого Валентина... И сейчас вроде как уже немножко больше, чем друзья, но меньше, чем... все остальное. И я не знаю, что теперь делать.
— Вы с ней уже целовались? — деловито спросил Сириус.
— Пока нет... то есть, в щечку — это же не считается?
— Понятно. Ну, я бы посоветовал узнать, как она любит проводить свободное время, и предложить составить ей компанию. Чем она интересуется?
— Волшебными животными, — не колеблясь ответил Гарри. — И еще она мастерит всякие странные штуки, типа ожерелий из пробок или сережек-редисок.
— Тогда разузнай у Хагрида, каких зверей он отловил для будущих занятий, и пригласи свою подружку на них посмотреть, — предложил Сириус. — Только сперва сам про них почитай, а то вдруг они ядом плюются или пахнут мерзко...
Он хитро подмигнул.
— И еще, Гарри, запомни одно очень важное правило обращения с девушками. Взялся за грудь — говори что-нибудь.
12 апреля 1995 года
— Куда ты меня ведешь?
— Увидишь. — Гарри завязал Луне глаза, взял ее за руку и повел к хижине Хагрида.
— И почему у тебя из сумки капает кровь? — Луна вдруг хихикнула. — Неужели ты решил провести обряд поклонения Пану?
— Что за обряд? — не смог удержаться от улыбки Гарри.
— О, он очень старый, его знали еще в Греции, — охотно ответила Луна. — В ночь полнолуния надо было войти в густой лес, найти там большой камень или священное дерево, привязать к нему невинную девушку, затем раздеться, обмазаться козлиной кровью и до рассвета плясать, распевая священные гимны в честь Пана. По идее, бог в ответ должен даровать богатый приплод стадам и уберечь их от волков и болезней. У тебя есть стадо?
— Э-э-э... нет, пока не обзавелся, — Гарри вдруг захихикал. — Но стада есть у Хагрида. Представляешь, что будет, если он начнет плясать голышом вокруг мадам Максим?
Луна расхохоталась.
— Так куда ты меня ведешь? — спросила она, когда снова обрела возможность говорить.
— Потерпи еще немного, — ответил Гарри.
Он провел Луну мимо хижины лесничего и загона с пегасами, свернул в лес и через несколько шагов остановился у большой прогалины.
— Смотри!
Повязка упала с глаз Луны, та удивленно моргнула и охнула от восхищения.
— Ой, какая прелесть! — воскликнула она, подбежав к маленькому жеребенку фестрала, — Гарри, где ты их нашел?
— Хагрид рассказал мне, что фестралы начали жеребиться, — довольно улыбнулся он. — Я подумал, что тебе будет интересно посмотреть.
Вместо ответа Луна обняла жеребенка и прижалась щекой к его клыкастой морде. Второй жеребенок подошел к ней сзади, Луна не глядя протянула руку и принялась легонько поглаживать ему спинку между крыльями. Спустя минуту она уже была окружена целым выводком маленьких фестралят, так и тянущихся к ней своими драконоподобными мордочками.
Отвлеклись жеребята только когда Гарри достал из сумки кусок сырого мяса. Почуяв кровь, к Гарри потянулись и взрослые животные, и Луне пришлось помочь ему с кормлением. Фестралы глотали мясо почти не жуя и тут же тянулись за добавкой.
— А этот почему-то не хочет есть, — указала Луна на одинокого жеребца, стоящего поодаль.
Тот, казалось, вообще не реагировал на происходящее. С тоской в глазах он смотрел в сторону леса, лишь изредка всхрапывая и перебирая копытами.
— Может быть, он хочет на волю? — предположил Гарри.
— Нет, не похоже. Его же никто не держит, тут даже изгороди нет.
Луна взяла последний кусок мяса и подошла к фестралу. Тот бросил на девушку мимолетный взгляд, отвернулся, затем снова посмотрел на нее, на этот раз более заинтересованно.
— Что ты там увидел? — спросила Луна.
Жеребец всхрапнул и снова повернулся к лесу.
— А-а-а, вот оно что... — протянула Луна. — Но это не повод отказываться от еды.
Фестрал обнюхал протянутый ему кусок мяса, проглотил его и склонился к уху Луны, Гарри показалось, что он о чем-то ее просит.
— Я не уверена... — девушка задумчиво достала из-за уха палочку, почесала ею макушку и снова засунула обратно. — Постараюсь, но послушает ли она меня... И в любом случае, раньше лета не получится. Ты потерпишь?
На этот раз Гарри был уверен, что фыркание фестрала означает «да». Луна потрепала жеребца по холке и отошла в сторону.
— О чем он говорил? — спросил Гарри.
— Ему кое-что нужно, — улыбнулась та, — и я обещала помочь... Но пусть это будет сюрпризом, ладно? Я знаю, тебе понравится.
Некоторое время ребята стояли у края поляны, наблюдая за расходящимися животными.
— Интересно, — задумчиво сказал Гарри. — Фестралы выглядят как скелеты с крыльями, люди считают их предвестниками несчастья... Мало кто понимает, насколько эти животные умные и ласковые.
— Судят по внешности, — ответила Луна. — Что, кстати, довольно странно, ведь большинство людей вообще не видит фестралов. Между прочим, раньше ты тоже их не замечал.
— При встрече с дементорами я вспомнил смерть родителей, — кивнул Гарри. — С тех пор вижу фестралов...
Луна молча приобняла его за талию и положила голову на плечо, но Гарри, казалось, этого не заметил. Он думал о том, насколько обманчива может быть внешность.
«Бродяге от Гарри
Какой патронус был у моей мамы?»
«Гарри от Бродяги
Лань. А почему ты спрашиваешь?»
15 апреля 1995 года
Гарри глубоко вздохнул, собираясь с духом, и решительно постучал в дверь кабинета зельеварения.
— Профессор, можно с вами поговорить?
— Олсен? — Снейп распахнул дверь и удивленно посмотрел на студента. — У вас каникулы. Избавьте меня от своего общества хотя бы на эти две недели.
— Извините, но это важно, — спокойно ответил Гарри.
Он зашел в кабинет, повернулся к двери и под удивленным взглядом профессора наложил на нее заглушающие чары.
— Если вы так бездарно выполняете Квиетус, — голос Снейпа просто сочился ядом, — то неудивительно, что о ваших секретах знает вся Британия.
Профессор одним взмахом палочки снял чары Гарри и наложил что-то более сложное, что парень никогда прежде не видел, но постарался запомнить на будущее.
— У вас есть две минуты до того, как я выкину вас отсюда.
— Профессор, я хотел бы извиниться за то, что сказал тогда на уроке. Это было очень неумно с моей стороны.
Снейп посмотрел на Гарри так, словно тот только что признался ему в любви и сообщил, что ради победы над Волдемортом Гарри надо срочно выйти за Северуса замуж.
— У вас жар, мистер Олсен? — наконец, произнес он. — Или вы пьяны? Учтите, вам лучше ответить «да», потому что если вы таким образом пытаетесь подлизаться...
— Я сейчас изложу несколько фактов, — перебил его Гарри, — и если ошибусь, вы меня поправите, хорошо? Итак, факт номер один: вы невзлюбили меня с самого первого дня в школе, еще до того, как узнали.
— За все эти годы вы лишь подтвердили мое первоначальное мнение о себе, — криво усмехнулся Снейп.
— Факт второй, — спокойно продолжил Гарри, — Вы ненавидите моего отца и постоянно меня с ним сравниваете. Поэтому я полагаю, что причина вашего отношения ко мне состоит не в том, какой я есть, а в том, что я сын Джеймса Поттера.
— Это все, что вы хотели мне сказать? — холодно осведомился Снейп. — Я должен вас простить потому, что был несправедлив, а на самом деле вы лапочка?
— Нет, — покачал головой Гарри. — Есть еще третий факт, на который я обратил внимание совсем недавно. За все время, что вы меня знаете, вы много раз сравнивали меня с моим отцом, но никогда — я подчеркиваю, ни единого раза, профессор, не упомянули при мне мою маму.
Снейп вдруг схватил его за подбородок и задрал голову вверх, пытаясь заглянуть в глаза. Гарри тут же вызвал в своем сознании железную стену, но никакого давления на разум не было. То ли профессор не пытался читать его мысли, то ли, наоборот, делал это слишком искусно.
— Ваша сестра все же проболталась? — спросил он.
— Нет, — ответил Гарри, — я сам понял. Вы ведь знали мою маму еще до школы и дружили с ней. Ваш патронус — лань, как и у нее. И несмотря ни на что, вы спасли мне жизнь и потом не раз пытались меня защитить.
Снейп отпустил его подбородок и сделал шаг назад, на застывшем лице не отражалось никаких эмоций. Он просто смотрел на Гарри немигающим взглядом.
— Дело ведь совсем не в школьной вражде, не так ли? — тихонько произнес Гарри. — Дело в том, что я одним своим существованием напоминаю вам о том, что моя мама вышла замуж за вашего злейшего врага.
Он замолчал, ожидая ответа, но его не было.
— Вот почему я прошу у вас прощения, профессор. Я не могу изменить прошлое и перестать быть сыном Джеймса и Лили, но то, что я сказал тогда на уроке, было жестоко и несправедливо. Мне жаль, что я не догадался обо всем раньше.
Он отвернулся от Снейпа и направился к выходу из класса.
— Я не беру с вас обет молчания, Олсен, — раздалось ему вслед, — но помните: если хоть одна живая душа узнает об этом, я забуду, что вы ее сын. Вы пожалеете, что выжили в ту проклятую ночь.