Парня от напряжения забила мелкая лихорадка. Зачем только он вернулся из Европы? Руки дрожали, ноги подгибались, от накатившей слабости. Захотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, как сизый туман, расщепиться на атомы и молекулы. Пусть произойдет, что угодно, только ночной кошмар окажется – блефом. Отмотать всё обратно. Но как? Тогда бы точно, он не пошёл в клуб, и не снимал девчонку. Надо срочно уехать, срочно.
Богдан родился в этом городишке, учился, и знал каждый район. Родители давно жили отдельно, и не особо лезли в его самостоятельную, взрослую жизнь. Имея привлекательную внешность, Богдан ещё со школьной скамьи мечтал вырваться за границу и там попытать счастья. Стоя перед зеркалом, ещё в школе, понимал, что со своей внешностью и умом, сможет добиться успеха. Окончив кое – как школу, по настоянию родителей поступил в Вуз. В институте познакомился с пронырливым, вертлявым парнем – Гошей. Тот приехал к ним в город, из какого – то Богом забытого села, со странным названием – Половинки.
Низкого роста, имея щуплое телосложение, ярко – рыжие волосы, торчащие щеткой на голове, тот был самым популярным студентом в институте. Его любили преподаватели и знали все студенты. Обладал Гоша, каким – то непонятным магнетизмом и душевным обаянием. Самые яркие, незабываемые, сумасшедшие вечеринки, организованные им, надолго оставались в памяти молодёжи, и все с нетерпением ждали приглашения на очередную тусовку. Народ поголовно думал, что Гоша из семьи богатого бизнесмена, единственный наследник акций нефтяных компаний отца. На самом деле только Богдан знал, из какого источника плыли рекой деньги к Гоше, потому что и сам потихонечку был, втянут в незаконный бизнес друга.
Торговля наркотиками приносила немалый доход парням. Где именно доставал наркоту Гоша, Богдан не знал, однако помогал сбывать небольшие партии, приятелям и знакомым, и финансовые потоки, в виде американских баксов, прочно оседали в его карманах. Главное, как сказал Гоша, не трепать языком и не попасться ментам на крючок. Внешне, их тандем выглядел странно. Красивый, спортивный Богдан, и щуплый, хилый Гоша. Богдан молчал, довольный их удачным бизнесом, и уже подумывал об отъезде за границу, как только нужная сумма скопится на билет, и на безбедную жизнь в чужой стране. Хотя бы на первое время.
Неожиданно для самого себя он стал самым видным студентом Вуза. Всегда с деньгами, одет в модные шмотки. Ездит на такси. С преподавателями на короткую ногу. Пропуская занятия, и не являясь в институт, рассчитывал по наивности, что у него ещё много времени в запасе на осуществление намеченных планов. Тем более, Гоша уверенно успокаивал Богдана, хвастался, что у него всё схвачено, и под контролем. Но не зря люди говорили в старину: «Много замыслов в сердце человека, но состоится только определённое Господом».
Однажды Богдан с Гошей сидел в модном заведении «Бирка». На углу, Парковой и Карпунина, возле банка. Кафе недавно открылось, и сразу завоевало популярность среди молодёжи. Находилось оно на крыше шестнадцатиэтажного здания. Большая открытая площадка позволяла наслаждаться видом ночного города. Простой, но в то же время стильный дизайн объединил в себе современный европейский стиль и загадочный дух востока. Низкие столики, плюшевые диваны, кушетки, мягкие грушевидные пуфы, в которых можно удобно развалиться, покуривая кальян, деревянные панели, подвешенные на невидимых нитях, стены с ручной, масляной росписью, умело спрятанные светильники, все это привлекало сюда большую часть молодежи со всего города. Считалась престижным, провести здесь вечер, дождаться ночи, когда обязательно запустят в небо салют, и мир озарится яркими разноцветными вспышками. Попасть сюда малоимущей молодежи было не по карману. Но вот детки богатеньких родителей, здесь были завсегдатаями, как и клиентами Богдана и Гоши.
Вдруг, к столику друзей неуверенной походкой подошёл неряшливо одетый парень, с растерянными, пустыми глазами. Гоша сморщился и напрягся, ожидая неприятный разговор.
– Я же сказал ждать у входа, – проворчал Гоша, озираясь по сторонам. – Кто тебя вообще сюда впустил?
– Я звонил, ты не поднимал трубу, – ответил парень сиплым голосом.
Гоша вальяжно откинулся на спинку диванчика.
– Ладно, отдавай уже здесь.
Парень стоял, молча, потупив взгляд в пол.
– Что мнёшься? Бабки мои где?
– Гоша, я принесу, клянусь! Сейчас нет у меня, но будут, ты же знаешь меня.
Гоша задохнулся от такой наглости. Свирепо раздувая ноздри, он зашипел: – конечно, я знаю тебя. – Этот, пидор, – Гоша повернулся к Богдану, надеясь в глазах друга найти поддержку; водит меня за нос уже месяц, то и дело, обещая принести деньги. Берёт товар, только денег, как не было, так и нет.
Богдан с удивлением рассматривал незваного гостя.
– Не получалось раньше отдать. Просто мне сейчас очень надо. Клянусь, это последний раз, – пробубнил незнакомец.
Переминаясь с ноги на ногу, он смотрел умоляющими глазами, то на Гошу, то на Богдана.
– Не дам ничего.
Глаза Гоша сверкнули ненавистью. Он сделал затяжку из кальяна, чувствуя себя главным в разговоре, при этом важно выпуская кольцами ароматный дым.
– Ты мне должен. Хватит, я тебе больше не верю. И знай, счётчик включен. И теперь, твоя штука – это пять косарей зелёных.
– Прошу тебя, – канючил парнишка, будто бы не слыша Гошу. Клянусь, матерью, сегодня найду деньги и всё верну.
– Вот когда вернешь, тогда и будем говорить, – махнул на него рукой Гоша, показывая, что разговор окончен.
– Пожалей, последний раз, – просил слёзно парень – Я верну тебе долг, нет сил терпеть, кумарит, всё тело ломает.
– Пошел на хер, урод! Базарить с тобой не о чём. Твой долг висит на мне. Ты, падла жрёшь, кайфуешь, а я за тебя должен платить? Не перепутал ли ты случайно, баню с буфетом? Или увидел во мне благотворительный фонд?
Парень зло оскалился, обнажая желтые зубы: – Гоша, ты пожалеешь, что отказал! Я тебе и так кучу денег дал. Смотри, фраер нашёлся, жрёшь, пьёшь, жируешь, барыга.
Гоша засмеялся, гортанно, закашлявшись от дыма кальяна, вытирая выступившие слёзы.
– Рассмешил, клоун. Он, видите ли, кормит меня и одевает. Нет, Бодя, ты слышал, это недоразумение? Прикол дня!
Богдан неуверенно улыбнулся. Разговор и встреча с этим парнем не нравилась ему. Многие посетители уже обращали на них внимание, оглядываясь, и напряженно вслушиваясь в разговор. Охранник на входе с администратором кафе ждали сигнала Гоши, дабы вытолкать наглеца в за шей. На улицу. Гоша лениво сделал знак рукой. Охрана тут же, словно бультерьеры, по команде, ринулась на надоедливого посетителя. Подхватив под руки, поволокли, словно мешок с песком, незадачливого парнишку к выходу. С того злополучного дня прошло пару дней. Угрозы наркомана оказались не пустым звуком. Гошу нашли в парке, на скамейке. Кто – то всадил ему глубоко в сердце нож, самодельный, с наборной, цветной рукояткой. Для Богдана это оказался удар ниже пояса. Чьих это рук дело, Богдан понимал, только найти убийцу, наказать. Побоялся. Своя рубашка ближе к телу.
Смерть друга, потеря связи с поставщиком. И как результат, крушение всех планов. Это была первая ласточка, всех грядущих неурядиц в жизни Богдана. Пересчитав свои сбережения, он понял, что денег хватит добраться только до ближайшего зарубежья. А что он будет там делать? Пойдет укладывать асфальт? Или на мясокомбинат? От навязчивых мыслей к горлу подкатывала тошнота.
Как не вовремя приключилась беда с Гошей, сетовал Богдан. Ведь какие горизонты могли перед ним открыться. А теперь? Всё коту под хвост. Словно в печурке догорающий уголёк, теплилась надежда, о том, что на него выйдут поставщики Гоши. И предложат работу. Увы, дни шли за днями, деньги таяли, словно прошлогодний снег, а с Богданом никто не связывался. Пришлось съехать со съемной, уютной квартиры и вернуться в общагу.
Богдан осунулся, похудел и зачастую прибывал в паршивом настроении. Старательно избегал встреч с другими ребятами, чувствуя себя загнанным в угол неудачником. Закрываясь у себя в комнате, вставлял в уши наушники, слушал музыку, отгородившись от всего белого света. Однажды, раздраженно переключая телевизионные каналы, устав от полнейшей чуши на экране, Богдан выключил телевизор и бросил пульт на кровать. Сна не было, хотя часы показывали полночь. Ему неудержимо захотелось выпить виски, выкурить вкусного, ароматного кальяна в шумной, привычной атмосфере. Стены комнаты, казалось, сдавливают голову, и норовят расплющить в лепёшку.
От страха, или безысходности Богдан вскочил с кровати, как ужаленный. Быстро натянул на себя первые попавшиеся вещи, засунув сотку баксов в карман, и выбежал на улицу. Не задумываясь, зашел в первый попавшийся ночной клуб. На миг застыл на пороге, вдыхая полной грудью табачный дым, запах духов, вспотевших тел. У барной стойки, сделал заказ, и прикурил сигарету. Бармен, ловко жонглируя бутылками и стаканами, умело делал коктейли двум девушкам в коротких юбочках. Те хихикали, улыбались, искоса поглядывая на красивого молодого парня.
Бармен подал стакан виски Богдану. Тот, сделав два больших глотка, задохнулся от обжигающей горло жидкости. По телу пробежала мягкая, тёплая волна. Неожиданно для себя, Богдан быстро захмелел. Людей в клубе набилось, как селёдок в бочке. Он с удовольствием поглядывал, на извивающиеся тела пиджеек в откровенных купальниках, которые разогревали публику, являясь украшением «ночника», попивал виски и был рад, что тоска и уныние на время отступили. И не сразу заметил возле себя не молодую женщину. Ощутив аромат дорогих духов, медленно повернув голову, увидел, эффектную белокурую красавицу, средних лет. Её огромные голубые глаза смотрели искренне и заинтересованно, будто она знала Богдана всю жизнь. Он сам не понял, откуда появилась уверенность, и недолго думая, схватил и крепко прижал незнакомку к груди. Не сводя с неё глаз, допил свой напиток, чуть не разбил стакан об барную стойку, увлекая за собой женщину в круг танцующих пар. Танцуя, они не замечали никого. Короткое платье серебряного цвета, покрытое блестящей чешуёй, делало женщину похожей на русалку. Периодически сливаясь в поцелуе, он чувствовал возбуждение и жар, исходящие от её упругого тела. Глаза казались темной морской бездной, в которой Богдан тонул, не желая прогонять вожделение, возникшее внезапно, словно налетевший морской бриз, на берегу, к очаровательной незнакомке.
На следующее утро Богдан проснулся в чужой постели, в незнакомом месте. Кровать возвышалась на высоком постаменте. Вокруг неё стояли большие вазы ручной работы с белоснежными розами. Богдану на минуту показалось, что он попал в спальню, какой – то звезды, театра или кино, не меньше. Огромное окно на всю стену было приоткрыто, и ветерок ласково трепал невесомые, воздушные, розовые шторы. Комната поражала стерильностью и красотой. Большая двухстворчатая дверь раскрылась и в комнату впорхнула ночная незнакомка. Следом за ней, звеня посудой, горничная, с едой, на миниатюрном столике. Девушка, в черном узком платье, чуть ниже колен, в белоснежном переднике.
Увидев ароматно пахнущую еду, Богдан, забыв о приличии, поправил повыше подушку, уселся поудобнее. Шелковая простынь соскользнула, оголяя загорелый накачанный, рельефный торс, и в кубиках живот.
Незнакомка хищно улыбнулась. Это был её трофей, ночная добыча, вызывавшая чувство гордости. Ей хотелось покормить своего питомца, и снова насладится им сполна. Женщина плотоядно облизнула пухлые губки. Горничная, тем временем, поставила столик у кровати, заливаясь пунцовой краской, стараясь, лишний раз не поднимать глаз на мужчину. Быстро присев в реверансе, она торопливо засеменила из комнаты, под строгим взглядом хозяйки. Как только за горничной закрылась дверь, ночная незнакомка перевела взгляд на Богдана, сексуально прикусив нижнюю губу.
Богдану стало неловко. Он напряжённо вспоминал ночь. Но с памятью происходила, какая – то чертовщина. Имя незнакомки, у которой, сейчас, валялся на кровати, хоть убей, вспомнить не мог. Не могла же она не назвать своего имени? Богдан решил не говорить первым, подождать, что скажет хозяйка дома. Возможно, ему что – то вразумительное придёт на ум. Усмехнувшись, незнакомка, как и предполагал Богдан, начала говорить первая: – ты малыш, не так прост, как показалось мне на первый взгляд.
Усмехнулась женщина, обнажая ряд белоснежных зубов.
– Это, в каком смысле? – настороженно уточнил Богдан.
Есть очень хотелось, только воспитание не позволяло показывать чувство голода. Приходилось ждать приглашения, будь оно не ладно. Богдан скосил глаза и сглотнул слюну. На столике в хрустальной пиале плескалась красная и черная икорочка, румяные тосты, сыр с плесенью. Камамбер с мёдом был подан на миниатюрном, серебряном разносе. Свежие фрукты и орешки разного вида. В запотевшей бутылке пузырилась минеральная вода. Вот именно её, родимую, Богдан хотел больше всего. Он налил полный стакан и с жадностью, выпил, делая большие глотки.
Конец ознакомительного фрагмента.