На последних мгновениях Руслан обрел привычный облик. Снова огненный оргазм. Наверное, это какая-то привычка.
Мы с Русланом вместе уже несколько месяцев. Для меня это рекорд. Вредный джинн ехидно щурится и обещает мне быть рядом «всегда-всегда». Раньше я бы посчитал постоянного партнера скорее проклятием, чем благом, но Руслан все-таки не обычный любовник. Он умеет изменять облик, правда, пока кроме человека-воды ничего мне не показал. Говорит, что будет открывать мне свои секреты постепенно, чтобы я не заскучал. Хитрый, коварный джинн, не зря их еще называют гениями!
***
— Елизар, гляди-гляди, там кто-то у дверей шарится! — Руслан выглядел обеспокоенным.
После того, как выяснилась вся правда, мы поговорили по душам, и марид остался жить у меня. В резервации. К человекам пока ни меня, ни его не тянуло, и мы почти месяц прокуковали в особняке наедине. Бедная моя попочка, сколько ей пришлось выдержать! Зато мои силы, как инкуба, возросли в несколько раз — сказалось регулярное питание на грани с обжорством.
Потом Руслан все-таки посетил город. Джинны — народ, ревнивый до крайности, мне он по понятным причинам пока не слишком доверяет (я сам бы себе не поверил), потому потянул меня с собой. Пришлось скучать, пока он прибирается в своей квартире, звонит друзьям и знакомым, навещает старую женщину, которую двадцать лет считал своей бабушкой. Зато потом я ему отмстил — протащил по громадному торговому центру и закупил себе всяких шмоточек!
Теперь мы иногда выбираемся в город — погулять, выпить кружечку пива с Руслановыми друзьями-людьми. Пока мы сидим в баре, джинн всегда поглядывает на меня и не позволяет даже в туалет отлучиться в одиночестве. Кажется, он считает, что, оказавшись на миг вне его контроля, я первым делом перепихнусь с кем-нибудь на скорую руку.
— Я тебя знаю, ты — та еще блядина!
Это он мне постоянно сообщает, неодобрительно хмурясь, и я с ним не спорю — ведь это самая что ни на есть нутряная природа инкуба! Как тут поспоришь? Но я — разумная блядина. Всем известно, что джинны — страшные собственники, а я очень дорожу собственной шкуркой. Не хочу даже представлять себе, на что он способен в гневе. Признаюсь, я немного его побаиваюсь. Забавно, как поменялись наши роли: сначала он дичился и напрягался в моем присутствии, теперь — я тщательно слежу за своими действиями. Недавно все-таки прокололся: притащился Мирослав, я по привычке кинулся его обнимать-целовать. И очень удивился, мгновенно оказавшись под потолком. Я провисел всего несколько секунд, а потом меня швырнуло в руки Руслану.
— Зарик, не смей так делать! — тихо прошипел Руслан, глаза его заполыхали, и, вообще, ото всего тела повалил то ли пар, то ли дым.
— Ой, а у тебя мальчик дымится! — весело хихикнул Мирослав.
Он, конечно, был уже пьяненький и потому все его веселило. Прежде чем Руслан нашелся, что ответить, этот чудик доковылял до нас на своих каблучинах и смачно чмокнул джинна в губы:
— Привет-привет! Ты та-а-ак похорошел! Такой бицепс — просто ух! Не хочешь присоединиться к пати сегодня вечером? Там многие будут! Приходи, будет весело! Даже несколько туристов обещали появиться!
— Благодарю, но у нас с Елизаром другие планы, — очень вежливо ответил джинн, продолжая держать меня на весу.
— Ладно! — покладисто согласился Мирослав. — Но вы многое упускаете!
Мирослав плюхнулся на диван, достал из маленькой сумочки фляжку, отпил и немного потрепался о том, о сем. Потом оставил мне бумаги по поставкам, из-за которых, собственно, и приходил, и нетвердой походкой удалился.
— Вы все здесь так бухаете? — недовольно поинтересовался Руслан.
— Эй, мы культурно проводим досуг в соответствии с традициями своего народа, кроме того, насколько я помню, ты и сам очень даже непротив приложиться к бутылке! — возмутился я.
— Это все из-за беспамятства. Джинны не пьют. Пророк не велит. Хотя… я ж теперь крещеный! Блин, и как теперь жить-то?
Некоторое время Руслан сидел неподвижно — видимо эта нестыковка ранее не приходила ему в голову. Потом джинн потряс головой и пробормотал что-то очень оскорбительное про Таа-Нуш.
— Ладно, что ж теперь. Я чего хотел сказать — хватит лапать мужиков! И баб не вздумай! У-у-у, блядина!
— Я же просто поздоровался!
— С языком? Да вы тут чуть прямо на ковре не разлеглись! Он мял твой пах!
— Мы вообще-то с Мирославом ни разу не делили страсть на двоих! Это было обычное вежливое приветствие, показывающее, что мы хорошо друг к другу относимся!
— Так, Зарик! Смотри: подходишь и жмешь руку. Все. Никаких поцелуев. Никаких объятий. Ясно?
— Ты — тиран! — произнес я и поспешил вывернуться из его объятий.
Честно говоря, я тогда сильно обиделся. То есть сначала — не очень сильно. Ушел в свою комнату и стал ждать, когда вредный джинн осознает, что неправ. Но он все не приходил и не приходил! Я начал волноваться. И еще захотел есть. Но выходить из комнаты посчитал капитуляцией, а я так просто не сдаюсь! Получилось, что я почти весь день просидел в своей комнате, а этот гад даже и не пытался зайти, чтобы извиниться! К вечеру я начал подозревать, что джинн не чувствует себя виноватым и не собирается мириться. Вот тут мне стало действительно обидно. И жалко себя — как только угораздило связаться с этим бесчувственным типом? Наконец, он появился самым бесцеремонным образом. Надымил едкими черными клубами, прожег палас своими полыхающими ступнями. Ух, так и треснул бы, но боязно обжечься — от Руслана шел раскаленный воздух.
— Ты же сейчас все тут спалишь! — воскликнул я. — Немедленно притушись!
Хотел еще выговорить ему за испорченный коврик, но у Руслана было такое злое лицо, что я передумал. Закралась мысль о немедленном отступлении в ванную. Правда, дверь его вряд ли остановит. Джинн немного постоял неподвижно, я стоял напротив, лихорадочно соображая: как можно выкрутится из этой идиотской ситуации, желательно без существенных потерь для собственной гордости?
— Не тревожься об имуществе, мой драгоценный, — заговорил наконец джинн и голос его был похож на рев пламени, — повреждения я исправлю. Я долго думал о твоем нежелании покориться мне даже в малости…
Тело джинна полыхнуло огнем, и он сделал ко мне шаг. Я попятился — выглядел он угрожающе. Да и стиль речи, столь не похожий на Руслана, но весьма подошедший бы злобному и жестокому джинну, меня не порадовал.
— Мои просьбы умаляют твою свободу? Ты хочешь жить, не оглядываясь на мои желания, пусть даже самовольство это причинит мне страдания? Так, может, и мне вернуться к своим привычкам? Например, я мог бы содрать с твоего не-любовника кожу. Или окунуть его в кипящее масло. Как тебе такие привычки?
— Значит, мы перешли к угрозам? Отлично! Теперь я во всем виноват, просто потому что у тебя железный аргумент — ты сильнее!
Я ужасно испугался и оттого понес сам не знаю, что. Пресветлая Богиня, ну как он завелся-то! А вдруг и впрямь что-нибудь Мирославу сделает? Но Руслан внезапно перестал полыхать, раскаленное до красна тело остыло, превращаясь в обычную плоть. Пару секунд он был обнажен, потом появилась привычная повседневная одежда. Руслан сделал несколько шагов ко мне, обнял и крепко прижал меня к себе, поглаживая спину.
— Это не угрозы, Елизар. Сложно изжить многовековые привычки, я понимаю, мне ведь тоже нелегко. Разве ты не замечаешь, как я изменяю себя каждый день? Ведь по обычаям нашего народа такому, как ты, полагается жить в высокой башне, одиноко стоящей посреди песков. О, я бы сделал все, чтобы доставить радость моему прекрасному цветку: я бы кинул к твоим ногам самые дорогие и яркие ковры, заставил комнаты благоухающими цветами, добыл тебе редчайшие и крупнейшие камни, приносил бы диковинные яства со всего света.
Мне весьма живо представилась эта милая башенка-тюрьма без никакой связи со внешним миром, без интернета и, Богиня сохрани! даже без телека. И как я брожу по ней целыми днями. Неприкаянный и одинокий. А джинн появляется изредка, осыпает дарами и снова усвистывает куда-то в даль. Жесть! Просто мороз по коже. Неужели в наше время могут происходить такие ужасы?
— Русик, перестань, пожалуйста, мне страшно! — прошептал я.
Нафиг гордость! Сейчас Руслан как никогда был похож на древнее существо, многие века живущее по законам своего народа, о которых я не имею и малейшего представления. Подумалось, что он вполне способен на подобное. Особенно, если я его сильно разозлю. И управу на него найти будет очень сложно. Похищение, конечно, карается законом, но на земли джиннов никто ради меня, обычного инкуба, не сунется. Тем более, если не будет опасности для моей жизни. Думаю, у меня стал весьма перепуганный вид, джинн снова погладил мою спину и произнес:
— Все понимаю. Это неприемлемо. Да и какой век на дворе, да? — Руслан улыбнулся и меня немного отпустило. — Елизар, — продолжил джинн, пристально и серьезно глядя мне в глаза, — что такого сложного в том, чтобы не облизывать всех своих знакомцев? Я не понимаю, честно.
— Это не вежливо! — пробормотал я куда менее уверенно, чем мне хотелось. — На меня станут обижаться. Кроме того, я же не со всеми так здороваюсь, а только с семьей!
— Вы в родстве? М… погоди, я не понял: тебя под деревом нашли, разве нет?
— Да! И все, кого нашли рядом — братья. Еще ведь есть папа, он потом взял на воспитание Мирослава, то есть мы с Миркой тоже братья, хотя он младше.
— Я понял. Вы братья. Но все равно, Зарик, пожалуйста, — за руку. Они привыкнут. Со временем. Ну же, сделай поблажку старичку! Знаешь, раньше, давно, когда я ругался со своей любимой, то никогда не приходил мириться с пустыми руками. Если она была права — нес ей каменья, а если был прав я и ей приходилось уступить — камни в два раза больших размеров. Может быть, подношение смягчит твое сердце?
Мне в руку лег перстень с огромным синим камнем. Возможно, кто-то назовет меня продажным, но я просто растаял. Мне никогда еще не дарили такой красоты! Я залюбовался украшением и понял, что, кажется, совсем простил несносного джинна.
А вот Онисима — не простил. Мы, инкубы, весьма злопамятны. Я прекрасно помню, как этот кривомордый гаденыш пытался зачаровать Руслана. Со своим человеком паразит уже давно расстался. Измученный чарами и неполезными для организма веществами, тот медленно умирал. Конечно, Мирослав с его неуемной жалостливостью не преминул в очередной раз влезть со своей помощью. Оформил документы в отделе, там его уже узнавали — не в первый раз братка пытался вытащить увечного с того края. Быстрому получению разрешения поспособствовало то, что человек был информированным и он был согласен «полечиться». Собственно, Онисима, не смотря на его скотское поведение, нельзя было привлечь именно потому, что неразумный человек не был против чар, даже настаивал на их использовании.
И вот теперь Мирослав возится со своим Владиком: отпаивает недешевыми общеукрепляющими, берет их только у Дамира, дескать — у него самое лучшее! Это, конечно, правда: Дамир продает лишь исключительно качественные эликсиры. Но какие они дорогие! Владик стал выглядеть получше, по крайней мере, уже не помирает. Однако, до хорошего самочувствия ему еще далеко.
Пока Мирослав прыгал вокруг Владика, Онисим преспокойно поселил в своем доме нового человека и даже ни разу не заглянул проведать бывшего любовника. Совсем бесчувственный!
Мне так хотелось напакостить Онисиму, что я опять чуть не поссорился с Русланом — тому померещилось, что я засматриваюсь на подлюку-Онисима.
— Ты с ума сошел! — возмутился я. — Он же страшненький! Я просто хочу его подловить на чем-нибудь нелегальном.
— Зачем? — удивился джинн.
Я рассказал Руслану про причину своей неприязни к Онисиму, и джинн тут же предложил помощь — оказывается, он может становиться невидимым и в этом состоянии ему ничего не стоит подслушать разговоры. Глядишь, что-то и узнаем. Правда, сначала джинн сообщил мне, что я сильно усложняю: гораздо проще подвергнуть попавшего в немилость кошмарным пыткам, а потом оставить умирать где-нибудь в пустыне.
— И пусть гули расколют его череп, съедят мозг и размозжат кости! — этой фразой мой ненаглядный закончил свою эмоциональную речь, изобилующую кровавыми описаниями.
— Э… Руслан, мне не очень нравится такой подход. Я — законопослушный гражданин…
— Когда не пьяный! — ехидно уточнил Руслан, намекая на мою давнюю ошибку.
— Ну, сейчас-то я трезвый. Так, о чем я? Руслан, ты же несерьезно, правда? — с надеждой переспросил я.
— Так было бы проще, но я понимаю, что здесь принято решать подобные вопросы иначе. Все-таки я прожил двадцать лет среди людей. Рискну предположить, что степень твоей неприязни не столь высока. Наверное, сейчас я бы все же не стал расправляться с недругом подобным образом, многое во мне изменилось, — задумчиво признал джинн, у меня отлегло от сердца.
Как-то эти его всплески пугают. Сразу вспоминаются страшные фильмы типа «Исполнителя желаний».
Руслан несколько дней провел, шпионя за Онисимом, я за это время успел и отдохнуть, и даже соскучиться по похотливому джинну. И как только он меня так надолго оставил без присмотра, это с его-то подозрительностью? Разгадка была проста — Руслан поведал о способности джиннов мгновенно перемещаться. Так что он на самом деле постоянно заглядывал ко мне в комнату. Проверит, убедится, что я ничем похабным не занимаюсь, и — обратно.
— Ты все время так будешь, да? — со вздохом спросил я.
— Да. Бдить и следить, следить и бдить! — Руслан широко улыбнулся. — Рассказать, что узнал? Тебе интересно вообще?
— И что? Неужели есть что-то стоящее? — встрепенулся я, тут же забывая о коварстве джинна с его маниакальным ежесекундным контролем, ставящем крест на возможности немного развеяться.
— Есть! У него новый человек согласия на чары не давал!
— Да ты что! Ты уверен?
Информацию о нарушении закона я передал сразу в отряд. Можно было сперва надавить на Онисима через старшее поколение, но наши «старички» еще помнили те времена, когда вообще никаких разрешений не требовалось, так что вряд ли они восприняли бы подобное как нечто из ряда вон выходящее. Кроме того, применение чар в резервации — вполне допустимо. Онисим же прокололся на том, что зачаровал человека еще на территории людей, а значит, фактически похитил его.
Реакция последовала почти сразу: бравые сотрудники совершили рейд. Прошерстили всех, заодно и документы проверили. На время их визита Руслан сделался невидимым, так как документы у него отсутствовали и, хотя он пребывал на территории резервации вполне законно, это могло повлечь проблемы.
Онисиму влетело по полной — теперь его отцу придется приглашать к нему «туристов», так как гадкому Онисиму закрыт выход к людям на пятьдесят лет. Могли бы и навечно его закрыть, но похищенный человек отчего-то не стал на этом настаивать, согласившись на материальное возмещение морального ущерба. Наверное, папочка Онисима раскошелился на крупную сумму. В общем, я чувствовал себя отомщенным. Ко мне у бравых бойцов отряда никаких каверзных вопросов не возникло. Так — быстренько пробежались по дому, заглянули в подвал, убедились, что я никого не держу там в цепях, и утопали. На Онисима я стучал, конечно же, анонимно. Иначе меня свои же со свету свели бы, особенно — отец Онисима. Так что теперь непонятно — что же делает один из сотрудников отряда прямо под моими дверями?