— О, теперь понятно…
Парень опять склонился над своими записями, кажется, он собирался вытягивать из меня информацию весь день. Нет, это совершенно невозможно! Я запросил пощады, а также перерыва на обед. Слава Небесам — во время еды Руслан немного угомонился. Он с интересом вертел головой, рассматривая обстановку столовой. Появление Хосе заставило его высоко поднять брови, и я почувствовал, что новых вопросов не избежать. Впрочем, он оставил их на вечер.
Я отдыхал, развалившись в кресле, — после еды мне удалось улизнуть, дабы предаться ленивым размышлениям и мечтам, когда меня потревожил осторожный стук в дверь.
— Руслан, заходи, дорогой!
Парень бочком просочился внутрь, как-то неловко скрючившись. Вот, зачем он так морщит лоб и горбит спину? Ужас просто! Половина успеха состоит в уверенной манере поведения. Плечи всегда должны быть гордо расправлены, подбородок — поднят, жесты — плавные и всегда, повторяю: всегда! Следует держать в голове мысль: а как я выгляжу со стороны? Божечки мои, сколько же придется работать с этим парнем, чтобы из него получился толковый соблазнитель.
— Елизар, я чего-то опять не понимаю. Вышел на улицу, обошел твой особнячок, смотрю — вдали виднеется еще пара таких же. Все инкубы живут, как короли?
— Это вполне логично. Люди нас любят. Инкубы — великолепные любовники. У каждого — громадный опыт, плюс — возможность «подогреть» человека чарами. С согласия самого человека, разумеется. Это важный момент, так как свод людских законов категорически запрещает инкубам зачаровывать без явного и однозначного разрешения, в противном случае половой акт будет расцениваться как изнасилование, а провинившийся навечно потеряет право выхода из резервации. Сам понимаешь, для инкуба подобное наказание — катастрофа. Медленная смерть! Из этого неприятного положения можно выкрутиться. Например, пригласить невесту из какой-нибудь неблагополучной страны, оплатив ей билет, но тогда уже ни о каком разнообразии партнеров мечтать не приходится. Так что инкубы сейчас очень редко применяют чары. На свой страх и риск. Приходится оттачивать искусство соблазнения, а так как живем мы достаточно долго, то к определенному возрасту достигаем некоторых успехов. Со временем каждый инкуб обзаводится покровителями, некоторые упоминают давних любовников в завещании, так постепенно что-то скапливается.
— Хм, похоже на куртизанок Венеции, я слышал, что некоторые к моменту «выхода на пенсию» скапливали приличные состояния.
— Пожалуй, вот только инкуб не может завязать с развратом, ведь это все равно, что перестать есть.
Руслан поглядел на меня угрюмо, мне почудилось, что полукровка хочет подискутировать на эту тему. Никак не возьму в толк: каким образом столь ханжеские взгляды развились у молоденького инкуба? Силы пресветлые, да я в его возрасте наслаждался текущей ко мне энергией, купался в ней, полагая, что чем больше партнеров — тем лучше для меня. Я нарабатывал опыт, не чураясь самых сложных задач: тренировался раскручивать на близость и пьяных, и грустных, и неприступных, и загруженных своими проблемами. Я учился доставлять своим любовникам радость, так, чтобы у человека не было никаких сожалений, так, чтобы меня приглашали снова и снова. Подкопив немного денег, я обратился к педагогам: мне не нравились собственные манеры, я желал их улучшить. Потом поработал над постановкой голоса. Петь, правда, так и не научился, но добился приятного звучания, умею выразительно интонировать. Потом пришел черед осанки. Сколько работы вложено в мой образ, а этот мальчишка глядит на меня с легким презрением, неприятно, ей-богу, давненько уже я не встречал подобного выражения на чужом лице. Это и раздражает, и подзадоривает: самому интересно, как скоро я смогу разжечь огонь страсти.
*** Руслан
Руслан недовольно морщился, просматривая свои записи. По всему выходило, что он — какой-то неправильный инкуб. Трахаться со всеми подряд совершенно не хотелось. Как-то это… гадко. Елизар со своими блядскими замашками вызывал легкую оторопь, смешанную с тихим ужасом: неужели через несколько лет и сам Руслан станет походить своими повадками на валютную проститутку? Ему решительно этого не хотелось. Однако, из всего сказанного Елизаром получалось, что сейчас Руслан живет как бы наполовину. Не в полную силу.
А что, если и грусть-тоска, которая почти ежевечерне накатывала на парня, и дурное настроение, и уже привычная лень, смешанная с чувством вечной усталости — это не какие-то особенности характера, как полагал ранее Руслан, а результат неверного образа жизни? Вдруг стоит начать блядовать, как призывает к этому волоокий красавец-инкуб, и все изменится? Будет весело, радостно и легко на душе?
Как бы это проверить-то, только чтобы не было потом мучительно мерзко? Может быть, попробовать «познать страсть» с инкубьей женщиной? Конечно, с этим вопросом Руслан к Елизару не пошел — инкуб не скрывал собственного шкурного интереса и в открытую предлагал Руслану «помочь расслабиться, снять зажатость». Парня эти назойливо повторяющиеся предложения злили и немного пугали. Во всяком случае, поначалу. Через несколько дней Русик к ним почти привык и уже не напрягался всякий раз, как Елизар начинал свои блядские штучки: тряс волосами, томно вздыхал и интимно понижал голос, столь явно заигрывая, что Руслан краснел. Еще инкуб любил словно невзначай наклониться за какой-нибудь безделицей, при этом его подтянутые ягодицы неизменно представали перед Русланом во всей своей красе. Задница у него была ничего так, но Руслан порадовался бы гораздо больше, будь это женский зад.
Инкуб терся около своего невольного гостя, вертелся, много шутил и смеялся, в общем, на взгляд парня, работал достаточно топорно. При этом, по словам самого Елизара, он не был новичком в деле соблазнения. Руслан, глядя на все это безобразие, тихо недоумевал: это что? Вот это пошлое манерничанье — и есть хваленые «навыки» инкуба? В общем, как ни старался Елизар «расшевелить» Руслана, парень не ощущал пока у себя никакого желания «одарить» страждущего инкуба сексуальной энергией. А вот мысль попробовать с инкубой показалась ему интересной. Только где же ее взять?
— Елизар, ну, когда получится отправить меня обратно? — неделя уже прошла, но инкуб все не заговаривал о перемещении, и парень начал проявлять нетерпение.
— О, милый, я так медленно восстанавливаюсь! Прости, придется еще немного подождать, я и сам этому не рад, поверь мне, тем более теперь. Представляешь, мой приятель зовет в гости. Проигнорировать его приглашение будет крайне невежливо. И он пишет, что ждет меня вместе с «загадочным другом», то есть — тобой. Ума не приложу, какая нехорошая личность проболталась о твоем пребывании в моем доме! Как это не вовремя!
Руслан оживился, ведь теперь можно попробовать привести в исполнение «коварный» план по поиску женской особи инкуба. Впрочем, парень постарался не показать свою заинтересованность в грядущей поездке, даже сделал вид, что озабочен.
— Руслан, прошу тебя — помни, что почти все присутствующие будут инкубами, а значит — всякий может тебя зачаровать. Наши законы это позволяют. Умоляю, не отлучайся никуда без меня, так как в моем нынешнем плачевном состоянии будет сложно сорвать с тебя любовный морок.
После этих слов мнимая озабоченность стала вполне себе натуральной: Елизар хоть и раздражает своей игривостью, назовем это так, но ведет себя порядочно. Руки не распускает, чары не использует, а если не обращать внимания на его намеки, так и вообще — довольно приятный мужик. А как там себя поведут другие инкубы — еще неизвестно.
Приятель Елизара Руслану сразу не понравился. Во-первых, его голос оказался каким-то совсем уж пидорским. Не то, чтобы Руслан общался когда-нибудь с представителями нетрадиционной ориентации, но именно так он и представлял себе их речь. Во-вторых, этот самый Мирослав сразу попытался облобызать Руслана, что заставило последнего шарахнуться в сторону и спрятаться за Елизара. Потом Мирослав долго смеялся над «глупышкой-Русей», а сам «Руся» тихо скрипел зубами и бесился. Ему совсем не понравилось это подтрунивание.
В свете поставленной цели, поездка оказалась совершенно бесполезной, так как женщин у Мирослава не наблюдалось. Если не считать Елизара и Руслана, присутствовало всего пяток гостей, из которых один оказался чистокровным человеком и постоянным партнером одного из инкубов.
Этот самый человек все время улыбался, оглядывая пространство расфокусированным взглядом и пару раз вставал с места, утягивая за собой своего инкуба.
— Онисим, он что — все время у тебя под чарами? — тихо спросил Елизар.
— Нет, просто наркотики принимает, — безмятежно пожал плечом инкуб.
— Так это ж для людей вредно! — всплеснул руками Мирослав. — Что ж ты, дорогуша, не следишь?
— Зачем следить? — Онисим равнодушно поглядел на своего человека. — Я его не подсаживал. Он уже таким был. У людей это не лечится, знаешь ли.
Мирослав неодобрительно поджал губы и покачал головой, но ничего на это не ответил, а Руслан подумал, что Онисим, похоже, не испытывает по отношению к человеку и малейшей привязанности. Просто пользуется, как батарейкой. Вечером Руслан решил расспросить об этом моменте Елизара.
— О, понимаю, тебе, наверное, было неприятно такое наблюдать, — Елизар грустно вздохнул, — на самом деле бедняжечке можно помочь, только это будет очень сложно. Потребуется оформить кучу документов, получить разрешение, заверенное главой одного из отделений отряда. А эти ребята во всем видят угрозу для своих драгоценных человечков, выбить у них позволение на замещающее воздействие почти невозможно. Вот так. Потому Онисим и не заморачивается. А Мирослав у нас жалостливый, ему вечно всех спасать охота. Привязанность? Ну, не знаю. У всех по-разному. Бывает просто живут вместе, а иногда возникает между человеком и инкубом некая приязнь, не обусловленная получением энергии.
— А почему ни одной женщины не было? — небрежно спросил Руслан, Елизар хохотнул:
— Ой, ну ты опять все воспринимаешь как человек! Женщин-инкубов не бывает. Женщина может быть только суккубом. Они живут в своей резервации.
— Погоди, а откуда тогда берутся маленькие инкубики?
— В капусте находим. Нет, ну честно. Есть у нашего народа заповедное место, мы все приходим туда раз в десятилетие, молимся Богине и просим ниспослать нам детей. Потом бдим до утра: сидим у костров и распеваем песни, дабы облегчить Богине проход в наше измерение. Утром мы находим у древа жизни нескольких младенцев и распределяем их по семьям.
— Ничего себе! — удивился Руслан. — То есть существа, проводящие всю жизнь в постели, размножаются не половым путем?
— Да, — Елизар улыбнулся, — у инкуба могут родиться дети и от человеческих женщин, и от женщин иных народов, но они будут полукровками.
— Интересно, — пробормотал Руслан и, торопливо пожелав Елизару доброй ночи, убрел к себе, чтобы в одиночестве разобраться со впечатлениями, оставшимися от этого долгого дня.
Руслан плашмя упал на кровать, закинул за голову руки и уставился в потолок, сортируя и обдумывая воспоминания. По сравнению со своими сотоварищами Елизар показался образцом сдержанности и остроумия. Он не одевался в вызывающе-откровенные наряды, допустимые с точки зрения Руслана лишь на подмостках какого-нибудь эротического шоу. Он не привлекал к себе внимания визгливым смехом и пьяными выкриками. Некоторая наигранность и театральность Елизара, даже сквозящее в каждом жесте самолюбование, на фоне пошловатых и вульгарных собратьев смотрелись вполне приемлемо. Теперь Руслан понял: инкуб действительно проделал значительную работу над собой.
В целом приятели Елизара произвели на Руслана неблагоприятное впечатление.
«Блин, как хорошо, что я на них не похож! Спасибо человеческим кровям!» — подумал Руслан.
***
— Елизар, две недели уже прошло! У меня там вся жизнь к херам полетела за это время! И с работы наверняка выгнали… пусть, конечно, не айс она была, но все же.
— Руслан, дорогой ты мой, я все возмещу! Прошу, не волнуйся. Ну, не получается силу набрать. Где я ее здесь возьму? Кругом одни инкубы, а с ними только на физическое удовольствие и можно рассчитывать. Никакой энергии. Если только у тебя что-то потихоньку подобрать.
— Но здесь же живут какие-то люди! Ты сам говорил, что верность в вашей среде не принята!
— Верно глаголешь. Да вот только будет весьма странно, если я попрошу у кого-нибудь человека, ведь у меня и свой источник вроде как есть. Не нужно нам подозрений, а то тебя враз зачаруют и уведут.
Руслан задумался — домой уже хотелось, сил нет. Загостился. Жить в особнячке, да со слугами, было весьма недурственно, но сколько ж можно? Вернулась утихнувшая было на время тоска. Хотелось чего-то невнятного, несбыточного, а чего — непонятно. На третью неделю Руслан стал примечать, что Елизар начал худеть. Скулы достаточно резко обозначились, пролегли легкие тени под глазами…
— Елизар, тебе стало хуже, да? Ты все говоришь, что вот-вот накопишь эту свою энергию, но что-то прогресса не видать, — заметил Руслан как-то вечером.
— Заметно? — красавец поморщился. — Не знаю, в чем дело. Магии почти нет. Слабею. Может, Макар еще что-то на меня наложил, не только оковы, но еще и проклятие какое?
Инкуб выглядел утомленным, даже его движения стали замедленными, шаги уже не казались легкими. Руслан с замиранием сердца подумал: а что, если инкуб возьмет, и помрет? И он, Руслан, останется в резервации с инкубами. Беззащитный. Нет, этого нельзя допустить!
— Так, надо лечить. Первое, спишь со мной, рядышком. Напитываешься. Второе — днем от меня не отходишь.
— А третье? — с нескрываемой надеждой спросил Елизар.
— Только в крайнем случае! — отрезал Руслан.
На утро инкуб выглядел чуть бодрее, но к вечеру снова захандрил. Руслан был готов к тому, что инкуб начнет давить на жалость, и доказывать необходимость более действенных «мер», однако Елизар наоборот изо всех сил скрывал собственное состояние. Руслан приглядывал за ним вполглаза, и только потому обратил внимание на то, что инкуб слишком долго не выходит из ванной комнаты. Подождав еще пару минут, Руслан пошел проведать болезного и, появившись внезапно для инкуба, застал того за медленным передвижением вдоль стены коридора, который вел из ванной. Елизара заметно качало, пальцы, лежащие на гладкой поверхности стены, дрожали.
Руслан попытался помочь инкубу, подставив собственное плечо. С непривычки это было непросто. Все время казалось, что Елизар потеряет равновесие, а удержать его от падения просто не хватит сил. Кое-как они доковыляли до спальни.
— Кажется, придется тебе все-таки ввести меня в мир порока, — мрачно проговорил Руслан.
— Боюсь, что сейчас я не смогу продемонстрировать класс, — криво улыбнулся Елизар, отводя взгляд.
— И чего? Помирать, что ли будешь? Что делать-то? — Руслан не на шутку испугался.
— Буду весьма признателен, если ты сыграешь ведущую партию в предстоящем концерте, — витиевато ответил инкуб.