— Что с тобой случилось?— спросила Блэр. — Излишняя самоуверенность. Со мной частенько бывает, не обращай внимания,— злобно отмахнулся гонщик.
Он вызвал мост и все вернулись обратно на корабль. Они пошли по коридору к своим каютам. Но шли молча, ни у кого не было настроения о чём то говорить. Блэр не сказала ничего о своей ране и решила, что сама потом себя подлатает, но утечка энергона была уже серьёзной и давала о себе знать. На пол пути её глаза начали потухать, а координация движений пропала и она отключившись, упала на пол. Нокаут обернулся на звук и сразу подбежал к ней. Вблизи он уже заметил рану, но из неё текла странная жидкость красного цвета и на миг медик даже подумал, что это кровь, прямо как у людей.
* *
Очнулась Блэр уже под утро. Отрыв глаза, она увидела уже привычные стены медотсека.
— По моему ты слишком часто попадаешь на мой операционный стол,— послышался голос медика. Она перевела взгляд в сторону голоса и увидела его, копавшегося в проводах и трубках, подключённых к ней. Он отсоединил их все и протянул руку. — Я могу предположить, откуда у тебя ранение, но надеюсь, что и у тебя есть объяснения, почему в тебе циркулирует красный энергон, вместо обычного?— продолжил медик.
Блэр встала и начала приходить в себя. Свет в глазах стал ярче и она ответила:
— Это долгая история. — Тогда рассказывай, потому что мне пришлось очень сильно постараться, чтобы в срочном порядке достать пару красных кристаллов для переливания.
Медик закрыл дверь и уселся рядом с ожидающим взглядом.
— У меня нету другого варианта, да?— попыталась переубедить его Блэр. — Нет, ты конечно можешь сказать, что это не моё дело и промолчать. Я в любом случае ни кому об этом не скажу, но думаю, что достоин узнать правду.
Она вздохнула и решилась рассказать всё, как есть. Если уж он уже это знает, то и скрывать остальное не имеет особого смысла.
— Рас уж тебе так интересно, то слушай…….
И она рассказала о своём истинном происхождении и далёком прошлом на Кибертроне. Нокауту никогда не приходилось слушать о тенебранах и от этого ему сначала казалось, что это всё неправда. Но придумать такую история за несколько секунд было невозможно и хочешь-не хочешь, а поверить придётся.
— Это, это….мощно. Не знаю даже что сказать. По крайне мере объясняет, почему ты обогнала меня на гонках....так что эта победа не в счёт. Ладно, больше не задержу тебя. Главное — не перегружай системы первые несколько часов и не будет нежелательных последствий.
Блэр поблагодарила медика и пошла в свою лабораторию. Мегатрон требовал результаты и она уже восстановила около 30% утерянных данных, даже смогла раскрыть что-то совершенно новое.
Нокаут конечно попытался отшутиться в конце, но на самом деле эта история дала ему большой повод для размышлений. Во время войны он частенько попадал в такие ситуации, из которых обычно живыми не возвращаются. Особенно ему запомнилось удерживание высоты к отступам одного из городов. На протяжении нескольких дней и ночей, он, в составе обороняющихся, сдерживал массированную атаку автоботов. Когда при очередном нападения ему поручили подсчёт оставшихся боеприпасов, он насчитал всего 12 обойм для стрелкового вооружения, едва ли этого хватило бы на следующий бой. Никто и не собирался отступать, однако какого было их удивлении, когда на следующий вечер вместо 12 обойм, оказалось 112. Последующую атаку автоботов удалось успешно отбить, а вот командир взвода чуть не отдал Нокаута под трибунал, из-за «Подрыва морального духа и разжигания паники в чрезвычайном положении». Благо, тогда сослуживцы заступились за него и расстрела удалось избежать. После всего этого Нокаут сам поверил в то, что действительно как-то не досчитал лишнюю сотню обойм. Шёл бой, рядом гремели зенитные пушки и падали останки сбитых самолётов, погибали солдаты, мало ли что из этого могло отвлечь его. Но сейчас, он задумался, а не эти ли «тенебраны» приложили руки к их странной находке.
Он вернулся из раздумий и встав с места, подошёл к Шоквейву, когда его система жизнеобеспечения запикала, сообщая о каких-то изменениях. Показатели стали намного активнее и это не могло не радовать.
* *
Примерно в это же время на базу автоботов вернулись с разведки Оптимус и Бамблби. В штабе было на удивление тихо. Ни других автоботов ни детей не было видно, только Рэтчет, который закрыл за ним мост.
— Где остальные?— поинтересовался Бамблби. — Балкхэд у себя, а Арси в бактакамере,— уставшимголосом ответил Рэтчет. — В бактакамере? Что произошло ночью,— спросил лидер. — Я и сам не понял. Арси пока противопоказаны любые действия. Её здорово шарахнуло электричеством, энергосистема ещё не восстановилась и любой электроимпульс в теле может повредить ей. А Балкхэд просто ничего не сказал и попросил не беспокоить его.
Оптимус поставил бинокль на стол и шагнул в сторону отсека твердолобого.
— Я пойду поговорю с ним. — Можешь попробовать, у меня не получилось,— предупредил медик. — Вижу, уже вернулись,— послышалось из коридора и появился Балкхэд,— Что-нибудь нашли?— его голос был вполне бодрым и даже весёлым. — Ещё одна новая шахта, пока нетронута,— ответил Бамблби. — Вот и славно,— обрадовался Балкхэд,— Когда начнём добычу? Не терпится размять руки. — Ты не хочешь нам что-то рассказать?— спросил его Оптимус. — Вроде нет, а что случилось?
Пока Прайм расспрашивал здоровяка, Рэтчет пошёл к его отсеку. Дверь была открыта и он вошёл внутрь. Через минуту оттуда послышался злобный выкрик медика.
— Балкхэд!!!
Все обернулись в сторону коридора. Туда же вышел Рэтчет, держа руках какое-то странное устройство и продолжил орать.
— Ты вообще сума сошёл?! Ты хоть понимаешь, что мог убить себя?! — Успокойся Рэтчет, что случилось?— остановил его Би. — Что случилось?! Эта дурная башка собрала у себя эту штуку,— он протянул устройство Оптимусу, — Я то ещё думал, куда все мои нейроные синхронизаторы пропали.
Прайм рассмотрел это устройство, оно явно было самодельным, но предназначение его было не понятно.
— И что же оно делает?— спросил лидер. — С его помощью стирают воспоминания. Во время войны диверсантам такими штуками стирали знания о важных военных объектах, чтоб в случаи попадания в плен они не смогли ничего выдать. Их ещё тогда сочли слишком опасными и даже десептиконы отказались от них!
Рэтчет перевёл взгляд на здоровяка и продолжил орать уже на него.
— Что ты себе там стёр?! Что случилось этой проклятой ночью?! Отвечай сейчас же!
— Хватит кричать Рэтчет,— огрызнулся в ответ Балкхэд,— Воспоминания стирают не для того, чтобы потом пытаться их вспомнить. Я не помню, что стёр, но помню, что это помешало бы мне и дальше быть полноценным членом команды.
— И на какой срок ты всё это стёр?! — Не знаю…..или не помню.
Такие спокойные и непринуждённые ответы здоровяка просто вывели Рэтчета из себя. Он со злости кинул устройство на пол и сломал его вдребезги ногой. Остальные не понимали в чём его опасность, но он то был медиком и нередко сталкивался со случаями, когда сознание солдат полностью форматировалось и они даже не могли вспомнить, как вообще двигаться. По сути они превращались в груду металла, обречённого на ржавление.
— Тебе повезло, что хоть говорить можешь,— продолжил Рэтчет,— А теперь – быстро на диагностику! — Да нормально всё со мной. — Немедленно!!
Остальные молча наблюдали. Они ещё никогда не видели Рэтчета в такой ярости, даже когда он был под воздействием синт-энергона, и то был спокойнее. Долго ждать не пришлось и под раздачу они тоже попали.
— Ну, а вы чего стоите?! Пока не очнётся Арси, мы ничего не узнаем, займитесь чем-нибудь полезным!
Вечером того же дня.
Оптимус и Бамблби занялись свежонайденной шахтой и к ним вскоре подключился Балкхэд. Диагностика не выявила никаких серьёзных отклонений и пыл Рэтчета остыл. Состояние же Арси было стабильным, ещё немного и она смогла бы пролить свет на произошедшее.
* *
Нокаут всё это время был с Шоквейвом. Учёный потихоньку «просыпался» и медик пытался ускорить этот процесс электро-терапией, пуская слабые разряды в его нейронную сеть и раздражая внутренние сенсоры. Где-то через час его труды дали плоды и в оптике учёного начал просвечивать огонёк.
— Я чертовски хорош,— похвалили себя Нокаут,— Почти идеален.
Блэр по прежнему работала уже у себя. Монотонно смешивала реагенты, записывала всё, потом почти тоже самое только в другой пропорции и снова запись. Она тосковала по Шоквейву и сейчас прочувствовала на себе, какого ему было работать в постоянном одиночестве. Так каждый может стать бездушной машиной. Особенно, её расстраивал неудачный эксперимент с рубидием. По идее, он должен был придать энергону стойкость к сверхнизким температурам, но на деле, при соединении, из-за большей плотности и низкой температуры плавления этого металла, происходил маломощный взрыв. Тогда, она попробовала смешать его с метиловым эфиром, но в итоге, полученная смесь была слишком нестабильной и имела крайне неприятную привычку самовозгораться. Прошло ещё пол часа, а результата всё не было.
— Дурацкий рубидий,— злилась Блэр,— Ну что мне с тобой делать?
Вдруг, в ответ послышался голос сзади.
— Это крайне активный металл и поэтому с ним надо работать в инертной атмосфере или..... — Или в вакууме. Я знаю, и уже пыталась,— Блэр была так увлечена разгадкой этого вещества, что по началу даже не придала значения постороннему в лаборатории. Продолжая что-то твердить, она повернулась к источники голосу. Какого же было её удивление, когда она увидела стоящего в проходе Шоквейва. Все её мысли рассыпались и только искренняя радость заполнила их место. — Шоквейв?! Ты вернулся!— радостно прокричала она. — Блэр?— Сам учёный сначала думал, что ему просто нашли другую замену и не узнал её, голос был знаком, но вот внешность….
Однако лишних доказательств не потребовалась, когда Блэр побежала к нему и чуть ли не прыгнула в его объятия. Она прижалась к нему так крепко, как могла и вытянувшись поцеловала его.
— Я боялась, что ты уже не очнешься. — Напрасно,— успокоил её Шоквейв и частично отключил свою оптику так, чтобы ярким красным светом горела только тонкой и изогнутой линией в верхней полусфере сенсора, а нижняя – почернела. От этого, свет принял форму перевёрнутого полумесяца и придавал учёному подобие радостного выражения лица.
Они не виделись всего неделю с лишним, но для обоих они показались целым годном, серым и нудным годом. И вот наконец, сейчас их уже не волновало абсолютно ничего. Они были готовы простоять так часами.
— Вы бы хоть дверь закрывали,— послышался ещё один знакомый голос из коридора и внутрь зашёл Нокаут с ярко выраженной улыбкой,— Я же просил тебя подождать, пока не закончиться общая диагностика. Ни на минуту отойти нельзя. — Я не смог,— с необычной интонацией голоса оправдался Шоквейв, не выпуская свою помощницу из объятий. — Ну да, я вижу,— скромно засмеялся медик,— Пошли тогда, втроём веселее....
====== Глава 12: В объятиях жизни ======
Комментарий к Глава 12: В объятиях жизни Ночных съёмок не нашёл, но так выглядят водопады Игуасу днём. Просто хорошенько посмотрите и запомните.
http://www.bankoboev.ru/oboi_vodopad_iguassu.x.htm
http://www.krug.com.by/images/photo-brasil/falls02.jpg
http://www.brasileiro.ru/features/park-iguasu.jpg
Они пошли к Нокауту, где он провел ещё одно обследование и убедился, что с Шоквейвом всё в порядке. Самого же учёного очень интересовал внешний вид Блэр.
— Что с тобой случилось? Я тебя помню совершенно другой. — Рас уж я начинала всё с нового листа, то просто хотела преобразится. А тебе что, не нравится? — Наоборот, очень нравиться.
Блэр даже засмущалась, а Нокаут поспешил и о себе заявить.
— Конечно нравиться. Как никак, над ней работал лучший и единственный стилист на всём этом корабле. — И не поспоришь,— поддержала его Блэр.
Но Шоквейву бросились в глаз крылья на спине Блэр. Они будто были не её, а по цвету напоминали Лазербика. Ещё и наручи, которые он делал вместе со связистом для Блэр, на тёмном фоне они были хорошо заметны.
— Я смотрю, Саундвейв всё-таки решился подарить тебе эти клинки, а говорил, что стесняется,— с радостью отметил учёный,— Даже Лазербика с тобой познакомил?
После этого вопроса вся радость Блэр и Нокаута улетучилась. Они как-то и не представляли, как будут сообщать эту новость.
— Ты разве ничего не помнишь?— с омрачённым лицом спросила она. — Только до того момента, когда моё орудие взорвалось, дальше — только темнота. — В тот день,— объясняла Блэр,— когда тебя ранило взрывом, я и Саундвейв пытались тебе помочь и получилось так, что………
Её рассказ сильно опечалил Шоквейва. Он мог предположить гибель любого на борту, даже Мегатрона, но ни как не своего давнего друга. Из рассказов Саундвейва он помнил многие случаи, когда тот находился на проводке от смерти, но всегда находил выход....почти всегда. А сейчас, погибнуть так странно, нелепо, так….неправильно? Это просто не укладывалось у него в голове. На несколько секунд он сильно пожалел, что вновь может чувствовать. Блэр хотела расспросить учёного, почему Саундвейв сделал для неё этот подарок. Этот вопрос не давал ей покоя, но видя состояние Шоквейва, она решила всё же повременить.
* *
В это время у автоботов, признаки пробуждения дала и Арси. Рэтчет отключил её от основных систем и лечебный энергон начал выкачиваться из бактакамеры. Он связался с Оптимусом и вернул их обратно на базу.
— Она пришла в себя?— спросил Прайм. — Понадобится время на полное восстановление, но в основном, всё в порядке.
Рэтчет отвёл всех к Арси, за исключением Балкхэда. Автоботка сидела и разминала сустав правой руки, когда к ней вошли остальные.
— Ты в порядке?— сразу спросил Оптимус. — Да, спасибо. В полном. — Тогда расскажи нам, что случилось вчерашней ночью такого, что Балкхэду пришлось стереть свои вспоминания о ней,— сердитым голосом спросил медик. — Всё из-за этой Блэр,— со скрежетом дентопластин ответила Арси,— Она в этом виновата. — Начни с начала. Как вы встретились?— поинтересовался уже Оптимус. — Балкхэд с Мико выехали в город и заметили там Нокаута. Они вызвали меня на помощь, а я заметила эту девчонку, ехавшую с ним. Они разделились. Балкхэд поехал за Нокаутом, а я за ней. За городом я догнала её, ввязалась в бой и….проиграла. Не знаю, что там с Нокаутом случилось, но Балкхэд пришёл за мной и если бы не он, то она бы убила меня. Я не очень хорошо помню, но кажется, он пытался перетянуть Блэр на нашу сторону, отговорить её от союза с десептиконами. Но та отказалась и перед уходом сказала, что Уилджек не вернётся. В последний раз, когда я видела Уилджека, он лежал рядом с Блэр. Не удивлюсь если она лично его убила. Чтобы Балкхэд не сделал со своей памятью, он сделал это из-за неё. Больше ничего необычного в ту ночь не было.
В своём рассказе она выставила Блэр монстром, которого надо было отловить и убить без разговоров. Оптимус по прежнему оставался верным своим убеждениям, но Рэтчет и Бамблби поверили ей. Ещё на войне, даже попадая в плен, десептиконы не менялись и предпочитали свести счёты с жизнью, прихватив с собой как можно больше автоботов. Бывали случаи, когда они организовывали бунты на тюремных кораблях и если не удавалось их захватить, то прорывались к ректорам и взрывали их, обрекая себя на смерть, лишь бы убить ещё нескольких автоботов. От этого, ходили слухи, что каждый, кто хоть раз примет мантию десептикона, останется им навсегда, а его искра наполниться злобой и жестокостью. Мегатрон был самым ярким подтверждением этому...
* *
Пошёл день.
На немезиде работа над преобразователем вновь кипела. Мегатрон был очень доволен трудами Нокаута и возвращением Шоквейва в строй. Он предвкушал, как скоро, у него в руках окажется оружие, способное уничтожать целые миры и создавать новые по его единственному приказу.