Хотя она и сказала, что вовсе не заинтересована в деяниях главного старейшины, Администратор глянула на Алису своими серебряными глазами и слегка наклонила голову.
— Самое время для перенастройки Беркули и Фанацио, но... Алиса-тян, я ведь не использовала тебя все шесть лет? Я не вижу ни малейшего признака ошибки в твоих логических схемах... Неужели это и правда влияние того аномального мальчика? Как интересно.
Юдзио ни слова не понимал из речи первосвященника. Тем не менее от тона, с каким говорила среброглавая девушка, по его спине пробежали мурашки — словно она говорила про домашний скот или даже инструмент.
— Слушай, Алиса-тян. Ты что-то хочешь сказать мне, правда? Я не рассержусь, так что прошу, поведай мне.
Администратор беззвучно шагнула вперёд по кровати, демонстрируя расплывчатую улыбку.
Будто отдавленная невидимой стеной Алиса ступила назад.
Юдзио глянул на неё и увидал, как профиль рыцаря становится бледнее, чем голубоватый лунный свет. Кровь в её жилах замедлилась, и она безвольно поджала губы. Однако назад ноги Алиса уже не двинула, и, словно бессознательно, она сняла золотую перчатку и мягко коснулась пальцами левой руки повязки на правом глазу. Будто грубая рукавица придала ей сил, и её отступившая нога вновь ступила вперёд.
Клац.
Стук её шага прозвенел так резко, словно никакого плотного ковра там не имелось. Вместо того, чтобы опуститься на колени, золотой рыцарь горделиво выставила перед своим владыкой грудь, и по комнате разнёсся её холодный голос.
— Уважаемый Первосвященник. Сегодняшний день ознаменуется концом благородного Ордена Всецелого. Мы пали от мечей всего двух мятежников, что стоят подле меня. ...Как и придёт конец обману и бездонной одержимости, что вы заложили с этой башней.
Часть 13: Решающее сражение
Глава 1
Неплохо сказанула.
Озвучил я про себя такое легкомысленное мнение о пышной речи Алисы, слушая её.
Я испытал на себе давление, угрожавшее заморозить меня на месте, и в итоге отступил на шаг, опасаясь такого исхода.
Сотый этаж Центрального собора, который я наконец достиг, был округлой, просторной комнатой приблизительно сорока метров в диаметре. Кровать, тоже огромная и округлая, располагалась в центре комнаты и, как видно, являлась единственной мебелью.
И на ней до сих пор стояла абсолютно нагая, до абсурда красивая девушка.
Без сомнения, она была высшим правителем Церкви аксиом — и таким образом, Мира людей — первосвященником Администратором. Давящая аура, что она создавала всего лишь своим присутствием, в миг отбросила моё представление об этом мире, Underworld`е, как о виртуальном мире, и о его жителях, включая её, как о ИИ, или «искусственных флактлайтах», хранимых в рукотворных носителях.
Нет. Это произошло ещё раньше того, как мой взор пал на её притягательные серебристые волосы и зеркальные серебристые глаза; мои руки уже вымокли в поту, от тяжёлого страха спина покрылась гусиной кожей, ещё тогда, когда я забрался на подъёмный диск на девяносто девятом этаже, чтобы попасть сюда.
В конце концов, холодная «аура смерти», окружавшая тёмную дыру, лежащую прямо над подъёмным диском, была тяжелее, чем в любой из комнат босса, какие я посещал во времена Парящей крепости Айнкрад.
Моё физическое тело, Киригая Казуто в реальном мире, в отличие от Кирито, элитного мечника-стажёра, не погибнет внутри Транслятора души, даже если я потеряю всю свою Жизнь в этом Underworld`е. Однако эта девушка, называющая себя первосвященником Администратором, располагает возможностью наслать на меня такие муки, какие окажутся хуже смерти.
Вот именно, мудрец Кардинал ведь сказала это? Что Администратор не скована Индексом табу, созданным ею же, но она всё равно не способна на убийство в связи с изначальным запретом, какой наложили на неё в детстве.
Тем не менее именно из-за такого ограничения первосвященник могла наслать на меня ужасную участь — например, вогнать меня в состояние, подобное тем машиноподобным старейшинам, присоединённым к трубкам, на веки вечные.
Что сказать...
Мой страх, берущий начало из моих обширных знаний, уходил далеко за таковой у Алисы и Юдзио.
Видимо, «модуль благочестия» Юдзио удалила Администратор, но у Алисы он до сих пор находился в её флактлайте. Я не мог даже представить себе тот ужас, какой ей пришлось испытать, оказавшись лицом к лицу с высшим правителем.
Но всё равно, золотой рыцарь выставила вперёд грудь и звонко продолжила речь до самого конца.
— Наша первоочередная миссия — не защищать Церковь аксиом! А защищать мир и спокойствие десяти тысяч беззащитных людей! Что до вас, Уважаемый Первосвященник, ваши деяния лишь пошатнули устои мирного существования всех в Мире людей!
Развеваясь впереди Алисы, её золотые волосы засветились ещё ярче, словно излучая свет уверенности. Её сильный и звонкий голос рассёк холодный воздух, каким была заполнена широкая комната, и отмёл его в стороны.
Однако правитель, так же стоявший на удалении, не показал ни малейшего признака гнева от крикливых замечаний Алисы, уголки её губ даже слегка приподнялись, словно выражая веселье.
Завопившим пронзительным голосом, от которого у меня заскрежетало в ушах, был главный старейшина Чуделкин, который отчего-то прятался под кроватью.
— М... мо... молчааааать!!!
Бодро выскочив из-за свисающих занавесок, он прокатился вперёд, прежде чем встать. От такого у него явно закружилась голова, поскольку он зашатался на месте и потом уже твёрдо стал на ноги между первосвященником и нами, запрокинув голову назад и попытавшись выглядеть настолько внушительно, насколько это возможно с его малорослостью.
Его красно-синий шутовской наряд был изорван в клочья, и его восполненный ядовитый газ снова вышел наружу, поскольку его поглотило искусство полного контроля Душистой оливы, каким воспользовалась Алиса этажом ниже.
Алиса применила ту невероятную технику, которая расщепляет лезвие меча на сотни маленьких лезвий, призывая бурю из золотых цветов, чтобы освободиться из прощального подарка Юдзио, ледяной темницы, и она безжалостно охватила ими Чуделкина, стоило ему спуститься к ним и заплясать в центре комнаты в такт своим странным смешкам.
Хоть его одежды оказались разорваны, он смог убежать без каких-либо тяжёлых ранений, вновь продемонстрировав свой один единственный конёк, но здесь, на сотом этаже, уже некуда было бежать.
Но, вероятно, под влиянием Администратора, стоявшей за ним, Чуделкин высоко поднял руки и затем наставил два своих указательных пальца на Алису.
— Такой сломанный игрушечный рыцарь, как тыыы?! Какая же ты смешнааая, хоо, хохохохохоооо!!!
Он закрутился волчком, пронзительно смеясь, мелькая своим нижним бельём с вертикальными синими и красными полосами, что виднелись сквозь разрывы его колышущегося шутовского наряда. Приставив обе руки к бокам, теперь он тыкнул в Алису носком левой ноги и продолжил брюзжать.
— Вы все, рыцари! Вы все не более, чем деревянные игрушки, живущие лишь для того, чтобы безукоризненно следовать моим приказам! Ты будет лизать этот башмак, если я велю, и ты станешь лошадкой, если я велю и этооо!! Примииииии эту миссию, возложенную на вас, рыцари всецелого, хоооооох!!!
Затем он потерял равновесие, его тело чуть было не опрокинулось назад из-за огромной головы, но он еле-еле избежал этого, замахав обеими руками.
— Вообщееее-то! Как вообще Орден может быть уничтожен, это немыыыыслимо! Нет лишь десятка из вас, включая дрянные номера один и два! Так что у меня в руках ещё есть больше двадцати пешек! Правление церкви нисколько не пошатнётся от одних твоих пересуд, ты, цветастая, золочёная девка!
Хотя они и были циничными, эти пустячные проклятья клоуна заставили Алису напрячься. Вернув своё характерное спокойствие и суровость, рыцарь слегка тряхнула головой и ответила ледяным голосом.
— Это ты здесь глупец, пугало. У тебя что ли солома и мешки вместо мозгов в этой круглой башке?
— Ч-чтоооооо?!
Ещё больше крови хлынуло к его и так красной голове, но прежде чем он успел выкрикнуть что-то ещё, Алиса продолжила свою речь с гладкостью льда, обратив её к уже пурпурному Чуделкину.
— Десять из двадцати рыцарей остаются обездвиженными из-за той «перенастройки», о которой говорила Уважаемый Первосвященник... из-за изменения их воспоминаний с помощью искусств. А оставшаяся часть даже сейчас восседает на летающих драконах, отражая атаки на горной гряде на Грани. Ты не можешь просто так взять и отозвать их. Как только ты это сделаешь, правление Церкви аксиом рухнет, так как силы тьмы ступят в Мир людей через пещеры на севере, западе, востоке и юге горной гряды, и через «Большие восточные врата» тоже.
— Ухх... мгхгххх...
Алиса выдала последние слова, чтобы добить Чуделкина, чьё лицо перевалило за пурпурный и стало совсем чёрным, и он застонал.
— Нет — оно уже рухнуло. Те десять рыцарей и десять драконов не могут сражаться вечно. Однако из оставшихся в соборе никто не в силах занять их место. Или, быть может, ты лично проследуешь на тёмную территорию и схлестнёшься разок с тёмными рыцарями, славящимися своей храбростью, Чуделкин?
Я стал невольно опускать взгляд, неподвижно стоя за Алисой, когда она указала на это. Это Юдзио и я отправили запасных рыцарей, особенно Элдри, Деусолберта и «Четыре взмаха меча» в больницу.
Однако, прежде чем я успел опустить взгляд, давление в голове Чуделкина пересекло верхнюю границу.
— Ммхоооооо!!! Какая нелеееепица!!! Не думай, что уже победила, дееевка!
Выдыхая через ноздри воздух, который бил практически также плотно, как пар, клоун заметался на месте, топая ногами по полу.
— Это тебе наказание за такую грубость ко мнее! Я закину тебя на три года на горную гряду, как только тебя перенастроят! Нет, я заставлю тебя ещё и побыть моей игрушкой, как раааньше!
Следом за этим главный старейшина, принявшийся визгливо выкрикивать свои планы по отношению к Алисе, моментально замолк от короткого изречения Администратора позади него.
— Хмм...
Совершенно игнорируя Чуделкина, чьё лицо мигом обрело белый цвет и который смирно стоял и молчал, первосвященник повернулась к Алисе и слегка склонила голову вбок.
— Всё-таки, это не похоже на error в твоих логических схемах. И модуль благочестия ещё работает... В таком случае, неужели применённый тем человеком Code eight-seven-one запустился произвольно?.. А не через непредусмотренные эмоции?..
О чём она вообще говорила? Тот человек?.. код, восемь, семь, один?..
Я нахмурился, не в силах уловить значение слов Администратора.
Среброглавая девушка не поведала никакой дополнительной информации и правой рукой отмахнула назад волосы, спавшие на её плечо. Затем она переменилась в голосе.
— Что ж, я никак не продвинусь в своём понимании без дальнейшего анализа... А теперь, Чуделкин. Я проявлю великодушие и предоставлю тебе возможность вернуть себе ценность после твоего побега. Постарайся как следует, чтобы заморозить этих троих своими искусствами. Что до их Жизни, что ж, дозволено всё, что выше двух десятых.
Она беззаботно провела правым указательным пальцем, как только договорила.
После этого гигантская кровать, разместившаяся у ног первосвященника, немедленно начала крутиться с глухим звуком, и мои глаза широко распахнулись.
Кровать, измеряемая десятью метрами в диаметре, с закреплённым балдахином, утопла в полу, как громадный винт. Главный старейшина Чуделкин, который вёл себя кичливо, находясь непосредственно у её края, отпрыгнул в сторону, издав «хохи».
Когда вся кровать аккуратно ушла под пол, балдахин тоже закрутился и уплыл вслед за ней, оставив лишь округлый узор, окружённый ковром. Спустя короткую паузу первосвященник приземлился на пол без какого-либо звука.
На ум пришла мысль, и я глянул себе под ноги, увидав похожий узор на полу, украшавший подъёмный диск, что доставил Алису и меня сюда. Похоже, эту комнату задумали так, чтобы вещи в ней могли подниматься из пола и утопать в нём, и я огляделся по сторонам. Но единственный другой замеченный мной узор находился напротив дальней стены и был совсем мал. У меня не было идей, для чего он служил.
Высший этаж почувствовался удивительно просторным, когда кровать исчезла.
Искривлённую стену со всех сторон окольцовывало стекло без единого пятнышка, а золотые столбы поддерживали куполообразную крышу. Купол украшали замысловатые картины, которые, видимо, были основаны на мифе о создании, а кристаллы, вставленные тут и там, мерцали подобно звёздам.
Что немного удивляло, так это нескрываемая фальшивость золотых мечей, украшавших каждый этот столб. Даже самый маленький из них составлял метр в длину, в то время как самые большие превышали три, так что не представлялось возможным вытащить их из столбов и использовать как оружие, с их-то нелепо малыми рукоятями. Да и лезвия едва ли наточены.
В любом случае, на сотом этаже собора вовсе не было укрытий, пространство ставило в невыгодное положение тех, кто намерен сражаться против адептов священных искусств. Прикинув это в уме, я решил, что лучшим решением будет броситься вперёд, пока Чуделкин не получил шанс использовать свои искусства, и перенёс свой вес на правую ногу.
Но прежде чем я на самом деле двинулся, я увидел, как Алиса слегка тряхнула головой.
— Опасно рваться вперёд без подготовки. Уважаемый Первосвященник должна обладать искусством, каким можно схватить нас живыми одним лишь прикосновением. Должно быть, она надеется найти эту брешь в нашей защите, отправив Чуделкина атаковать первым.
— Это мне напоминает...
Тут Юдзио, стоявший на некотором удалении, напряжённо прошептал.
— А ведь первосвященник не убила меня, хотя и был такой шанс. К тому же главный старейшина умышленно наступил... нет, коснулся Беркули-сан, когда обратил его в камень.
— Ясно, «правило прямого контакта», да?
Я кивнул, бурча себе под нос. Оставив в стороне дальнобойные атакующие искусства, такие как пламя или ледяные клинки, в большинстве случаев требуется прикоснуться к цели своими руками — ногами тоже должно получиться — чтобы добиться нужного эффекта. Это было фундаментальное правило священных искусств, с каким знакомы даже новички в академии.
Другими словами, можно не опасаться угодить под действие ужасающего искусства окаменения, пока мы избегаем прямого контакта с Чуделкиным и Администратором. Но в то же время это накладывало ограничение на наши мечи.
Так что мы оставались в невыгодном положении. Навыки Алисы намного превосходили Юдзио и мои, и если дело дойдёт до обмена дальнобойными искусствами, Чуделкин поди сможет вынести нас всех троих своими собственными силами главного старейшины.
Юдзио продолжал о чём-то толковать, а я прикусил губу, погрузившись в раздумья.
— Кстати... всё тело первосвященника...
Но прежде чем он договорил, Чуделкин, упавший на зад, вскочил на ноги как заведённый.
— Хохохо!
Он показал нам, охваченным тревогой, отвлекающую улыбку, полностью отличавшуюся от недавней, подлизываясь к правителю позади себя.
— ...Ваше Преосвященство, какое великодушие, костьми лечь и даровать мне это удовольствие, когда вы сами могли бы раздавить этих трёх проклятых насекомых одним единственным тычком вашего маленького пальчика! Ваш покорный слуга весь в слезах! Веееесь в слезах!!! Хныы, хныыыыыы...
Нас ошарашило, когда из уголков его глаз потекли густые слёзы, соответствующие его словам.
Наверно, Администратор тоже устала от него, но она отошла на пять метров назад, сделав короткую оговорку.
— ...Что ж, просто сделай это.
— Д-да! Ваш покорный слуга сразится не жалея сил, чтобы оправдать ваши ожидааания!!!
Чуделкин прижал два своих больших пальца к вискам, и слёзы внезапно прекратились, словно там находилась кнопка; маленький шут широко ухмыльнулся, глянув на нас.