– Там красивые мальчики будут? – сдаваясь, спросила я. – После такого фиаско, хочется хоть немного восстановить свою самооценку.
– Да! – громко воскликнула подруга, из-за чего люди, стоящие рядом, вздрогнули и возмущённо на неё посмотрели. – И раз ты согласна, давай быстро свалим отсюда, а то Стефан меня уже достал – честное слово, мне кажется, что он меня преследует.
– Да подруга, Берт хорошо вымуштровал тебя, раз забыла, что такое влюблённые глаза других мальчиков, – с усмешкой проговорила я, наталкиваясь на удивлённый взгляд подруги.
– Ты о чём? – невинно хлопая глазами и проталкивая меня сквозь толпу возле выхода, спросила она.
– Этот Стефан явно в тебя втрескался, – рассмеялась я, – глаз с тебя не сводит, дорогая!
– Да? – не такого невозмутимого и пренебрежительного взгляда я ожидала от подруги. Но, похоже, любовь всякое творит с людьми, раз она даже гордости за свою красоту не испытала.
– Всё понятно с тобой, – с мрачной улыбкой проговорила я, игнорируя вытянувшееся лицо подруги.
А меня всё не отпускал его взгляд, тёмный, холодной и такой манящий, сладкий… Казалось, что он рядом и наблюдает за мной. И я тонула в этих незнакомых чувствах, ноющих и отдающих в сердце болью…
***
– С корабля на бал, да подруга? – ворчливо воскликнула я, когда мы перелезали через металлическую сетчатую ограду на территорию заброшенного здания.
– Тсс, нас не должны услышать! – прошептала она в ответ, – здесь охранник есть!
– Ну супер, Бет! – раздражённо прошипела я. – Вы наше последнее приключение не забыли? Я на повторение не подписывалась!
– Можешь помолчать немного? – сквозь зубы ответила девушка, вперив в меня взгляд. – Просто помолчи, скоро мы будем на месте.
А в результате нам пришлось огибать здание, двадцать минут торчать возле какой-то бочки, скрываясь от охранника, лезть внутрь через проломленную дырку в стене, да ещё там тащиться на подземный этаж. Судя по всему здание было из современных недостроев. Подземным этажом оказалась парковка. Нам пришлось пройти насквозь, прежде чем мы дошли до освещённого участка, где тусовались… хиппи? Панки? Трудно сказать, сейчас так много новых стилей! Там же находился Берт, которому удалось раньше сбежать с выставки. Он о чём-то оживлённо говорил с одним зелёноволосым парнем, кивая головой в сокрытую от нас стену.
– Бет, я уже говорила, что это был мой последний культурный поход в вашем обществе? – дёрнув подругу за низ платья, воскликнула я.
– Не кипятись, нас же не поймали! – спокойно ответила девушка, кивая и улыбаясь знакомым ребятам.
– Нам ещё обратно лезть!
– Вот уж не думала, что с тобой будет столько проблем! Ещё месяц назад ты была более спонтанной и весёлой, чем сейчас. Что изменилось? – раздражённо дыша, спросила она.
– Я стала взрослее, вот и всё, – медленно проговорила я, отдёргивая руку. – И вам бы не помешало сделать то же самое. Вы просто не хотите думать над последствиями своих действий, а это приводит к плохим вещам. Например, дорогая моя подруга, а ты не подумала, что будет со мной, если я окажусь в полицейском участке? Что молчишь? Тебе не приходило в голову, чем я рискую, нарушая закон? Да ещё так глупо!
– Эй, девочки, не ссорьтесь! – раздался примирительный голос Берта, незаметно подошедшего к нам. – Вы так орёте, всю атмосферу рушите своими отрицательными флюидами.
Бетани сразу подошла к парню и прижалась к его плечу.
– Прости дорогой, наша Лея сегодня не в духе.
Мне оставалось лишь поджать губы и злобно скрипнуть зубами. Ничего она не понимает и понимать не хочет!
– Ладно-ладно, будет вам! Лея, только взгляни на картину хоть одним глазом. Затем я лично выведу тебя с территории и доставлю домой.
– Поздно уже, – глянув на часы, ответила я, – хорошо, посмотрю на картину, а затем поеду в клуб. Но вы меня поняли – это был мой последний просветительный поход вместе с вами! И если картинную галерею я ещё хоть как-то могла воспринять, то это… никогда больше!
– Хорошо, дорогая, договорились, – и он сделал приглашающий жест в сторону сокрытой от нас стены.
Когда мы шли, «хиппи» доброжелательно уступали дорогу, загадочно улыбаясь.
– Что же такого особенного в этой… картине? – заинтересованно спросила я, видя такое почтение со стороны людей.
– Говорят, что автор – пророк, – расплывчато проговорила Бет, наклоняясь к уху. – Никто не знает, кто он и откуда берёт идеи для своих работ. Ясно только одно – все его картины имеют глубокий таинственный смысл, не понятный обычным смертным.
– Как увлекательно, – скептически хмыкнула я, ожидая чего-то подобного. А затем всё резко изменилось. Я увидела картину.
На ней была изображена молодая девушка в короткой ночнушке, находящаяся на кухне. Ракурс верхний, поэтому было хорошо видно, как ей больно. Она лежала, извиваясь, в крови, её пальцы судорожно карябали пол, а в серых глазах застыла невыносимая боль и ужас. Рыжие, спутанные волосы, открытый в безмолвном крике рот. Картина дышала реалистичностью и такой силой, что на мгновение, я словно оказалась на месте той девушки…
Я чувствовала, как быстро бьётся сердце, оно стучало так сильно, словно стремилось вырваться из грудной клетки. Боль в спине постепенно растекалась по телу, переходя в область груди, рук, ног, медленно поднимаясь к голове. Я пыталась шевелиться, но удавалось только издавать редкие нечленораздельные звуки, мычание, казавшиеся оглушительным, но скорее всего тише шёпота. Наконец боль поглотила полностью. Она обжигала изнутри. Внезапно резко выгнулась грудью вверх. Я чувствовала, как что-то управляет мной, казалось, что тонкие щупальца проникают в кровеносную систему, мозг, сердце и другие внутренние органы. Вспышка нестерпимой боли, и я рухнула обратно на пол, теряя сознание. Я умирала…
– Лея, что с тобой? – испуганно восклицала Бетани, тряся за плечи.
– Что? – прохрипела я, открывая глаза. Резкий спазм прошёлся по мышцам и я перевернулась на живот – меня вырвало. – Где я?
– Ты с нами. Лея, ты потеряла сознание! – тревожно заговорила Бет. – Что случилось?
– Картина… – простонала я, – это было как наяву, – переворачиваясь обратно на спину и отползая в сторону, проговорила я, – словно бы это я лежала на той кухне, я кричала, меня сковала невыносимая боль! Чёрт, да что же это…
– Гений художника… – благоговейным тоном прошептал кто-то с заднего плана.
– К чёрту! Мне было так больно! – закричала я, поднимаясь на ноги и вновь падая от слабости. Перед глазами появились чёрные круги и я беспомощно зашарила руками.
– Лея, может тебя к врачу отвезти? – обеспокоенно спросила Бет, поднимая меня на ноги.
– Всё нормально, просто уведите меня отсюда, – сквозь зубы, прошипела я. Зрение вернулось, а вот слабость нет. И как я на работу пойду? Чёрт, придётся отпрашиваться… и когда! Второй рабочий день, да что за невезуха!
В результате меня осторожно вывели с территории, усадили в машину одного из хиппи и повезли… на работу, конечно! Куда же ещё. Не уверена, что Рон поверит мне, если по телефону буду отпрашиваться. Я должна появиться.
– Который час? – неожиданно спросила я, когда поняла, насколько темно за окном.
– Пол-одиннадцатого, – ответил парень, – меня, кстати, Крис зовут. Ты как?
Рональд меня точно убьёт. Он меня прикончит. Чёрт-чёрт-чёрт!
– Бывало и лучше. Голова просто раскалывается, – проворчала я, мысленно представляя картины своего растерзания. Почему-то вспоминалась сцена в туалете, из-за чего покраснели уши. – Меня зовут Лея.
– Да, мне уже сказали. Да, чувиха, ты теперь легендой станешь. Первая, кто настолько сильно вжился в творчество художника.
– А что, у других бывало подобное? – настороженно спросила я, бросая убийственные взгляды на сидящих на заднем сидении притихших близнецов.
– Как у тебя – нет. Но люди ловили отголоски эмоций…
– Скорее наркотические приходы. Отвали от неё Крис, не для тебя эта пташка, – сзади раздался уверенный голос Бетани.
Парень обиженно умолк и молчал всю дорогу до клуба. Только когда я выходила из машины, он окликнул меня: протянул бумажку с номером телефона.
– Позвони, если захочешь. Ты – нечто! – и лукаво подмигнув, он лихо стартовал с места.
– Великолепно! – раздосадовано воскликнула Бет. – Надо будет с ним поговорить…
– А что не так? – удивлённо спросила я, пряча номер телефона в карман джинс. – По-моему милый парень…
– Он травокур, – вместо Бет ответил Берт, – Лея ты слишком хороша, чтобы встречаться с наркоманом.
– Кхм, – хмыкнула я, оборачиваясь к клубу и тем самым закрывая тему. – Ребят, вы меня здесь подождёте?
– Ты как, дойти сможешь?
– Думаю да, но работать вряд ли, – с сожалением диагностировала я. – Перед глазами мошки летают и голова адски болит.
– Может всё-таки тебя проводить? – обеспокоено спросил Берт.
– Нет, не надо, – отрицательно мотнув головой, ответила я. – Скоро буду.
***
– Где ты была? – с порога гневный голос Рона вызвал болезненную реакцию и я поморщилась.
– Чёрт, что с тобой случилось? – теперь в голосе прозвучала неподдельная тревога.
Рон встал с места, осторожно обнял меня и усадил на кожаный диван с правой стороны рабочего стола.
Да, недооценила я своё состояние. И если до клуба дошла более-менее нормально, то когда зашла и окунулась в сигаретный дым, грохот музыки и запахи пота, стало плохо, и до кабинета Рональда добиралась буквально по стеночке, из-за чего перед глазами всё плыло.
– Ох, как плохо мне, – простонала я, откидываясь назад и закрывая глаза.
– Что случилось, Лея? Ты заболела? – к моему лбу прикоснулась прохладная рука, и мне мгновенно стало лучше.
– Да-да, вот так, – блаженно прошептала я, сильнее прижимая его руку ко лбу. – А можешь на шею положить? А ещё лучше массаж…
– Лея, да что с тобой?
Приоткрыв один глаз, я увидела перед собой незабываемое выражение лица Рона. Этакая смесь тревоги, удивления и почему-то паники.
– Неудачное знакомство с творчеством уличного художника, – ответила я, понимая, что мой ответ совершенно ничего не объясняет. – Когда я смотрела на картину – упала в обморок. И… боже, только не подумай, что я под дозой, но я испытала те же эмоции, что и героиня картины. – Пояснила я.
И вот тут мне стало очень-очень интересно, потому что на лице Рона появилась довольно занимательное выражение. Он понял, о чём я говорю.
– Что там было изображено? – напряжённо спросил мужчина, прикладывая вторую руку к моей шее.
– Рыжеволосая девушка на кухонном полу. Кажется, она умирает в муках. Много крови, боли… но вот что странно, когда я… испытывала её эмоции, мне показалось, что это не смерть, а что-то другое, – я старалась подобрать выражения, чтобы правильно описать те чувства, что ощутила и никак не могла точно выразиться. Застонав, я прикрыла глаза, настраиваясь точнее, словно бы чувствуя, как важен мой ответ Рону. – Это было похоже на превращение, перерождение, становление кем-то другим, иным! – выпалила я, понимая, что это истина.
– Лея, я не твой отец, не твой возлюбленный и не член твоей семьи, но я твой работодатель, поэтому очень прошу тебя – не приближайся больше к работам этого… художника, – странным тоном заговорил Рон. – Я понимаю, через что ты прошла и могу сказать только одно, если его творчество так на тебя влияет – следующий раз может стать фатальным.
Рону пришла в голову какая-то мысль, и он отошёл от меня, не обращая внимания на моё протестующее мычания – мне не хватало его удивительных, холодных рук. Он вышел из кабинета, чтобы через пару минут вернуться, неся в руках чашку с чем-то травяным и горячим.
– Выпей это, поможет унять головную боль. На сегодня ты свободна от работы, отдыхай, выспись. Как ты приехала сюда?
Принимая из его рук чашку, я отхлебнула эту смесь, чтобы недовольно скривиться. Кислятина страшная!
– Меня привезли, обратно… чёрт, как-то не подумали, как обратно добираться. Скорее всего на метро.
– Боже Лея, вы как дети, – возмутился Рональд. – Ладно, я попрошу, чтобы тебя отвезли домой.
– Рон, почему ты всё это делаешь? – под пристальным взглядом мужчины, я сделала ещё несколько глотков и с удивлением обнаружила, что напиток уже не так сильно отдаёт кислотой.
– Потому что без меня, ты бы уже пропала, – с улыбкой взъерошив мои волосы, ответил Рон. Мне показалось, что за его словами стоит нечто больше. Но моё состояние не предрасполагало к усиленным размышлениям или попыткам, выяснить, в чём дело.
Я негромко хмыкнула, но про себя признала, что мне приятно слышать такие слова. Не желая признаваться себе в том, что испытываю к Рональду, я просто наслаждалась этой искренней заботой с его стороны. Рон – замечательный «мучитель», с добротой относящийся ко мне. И единственное, что держало меня на расстоянии от него – та цепь, что он приковал меня к себе. Его угрозы Генри вызывали во мне отрицание и настороженность. А также отчаянное желание узнать – чем же он его так держит!
Кабинет Рональда располагался в глубине второго этажа, будучи скрытым от любопытных глаз. Попрощавшись, покинула комнату, спустилась на первый этаж и вышла в чёрно-белый коридор, зажимая виски, болящие от грохота электронной музыки. Скоро должен будет подойти один из охранников, который отвезёт нас домой. Признаться честно, эти люди не вызывали во мне добрых чувств. Складывалось двойственное отношение к тому, кто они такие. Охранное агентство «Зверь» предоставило нам порядка десяти охранников/вышибал редкого качества – они не задавали вопросов. Были молчаливы и грубы. И пугали до дрожи. Поэтому перспектива ехать в компании одного из них не вызвала радости.
– Лея? Вас ли я здесь вижу? – раздался удивлённый голос справа.
Повернувшись, я увидела… Марка! Пошатнувшись от неожиданности, я так бы и упала, если бы он вовремя не подхватил.
– Что с вами? – с тревогой спросил мужчина.
– О! Простите, – высвобождаясь из его объятий, пробормотала я. – Неважно себя чувствую. Как вы здесь оказались?
– Мне понравился клуб. Я был здесь вчера на открытии, – пожав плечами, ответил он. – Извините, но почему вы в таком состоянии пришли сюда?
– Я здесь работаю, – прикусив губу, проговорила я, чувствуя, что краснею.
По Марку видно было, что он из богатых, а я… официантка, сирота. И от этого стало стыдно и неуютно.
– Плох ваш начальник, раз допустил к работе в таком состоянии, – наставительно сказал он, не выказав знаков презрения, к которым я мысленно готовилась. – Может мне стоит поговорить с ним, чтобы отвести вас домой? Поверьте, вы и правда очень плохо выглядите, вам нельзя работать.
– Всё в порядке, он меня уже отпустил. Я жду, когда придёт один из охранников, чтобы отвести меня и моих друзей домой. Понимаете, я не могла отпроситься по телефону…
– Больше никаких слов, я сам вас отвезу, – приняв какое-то решение, безапелляционным тоном сказал он. – Так я буду уверен, что с вами всё в порядке. А может стоит вас показать врачу?
– Нет, у меня пока нет страховки, – вновь скривившись от боли, ответила я.
Приложив руки к вискам, прикрыла глаза, пытаясь унять бешеное биение сердца. Настойка трав, что дал Рон, переставала действовать, а музыка, играющая на заднем плане, била по нервам как отбойный молоток.
– К тому же я думаю, это просто мигрень и она пройдёт, как только я нормально высплюсь. Честно, мне нужен только аспирин, холодный душ и мягкая постель, – от своих слов покраснела, не понимая причин своей откровенности перед незнакомым человеком. Жизнь научила отстраняться от чужаков, не подпускать их близко. Но Марк… почему он вызывает во мне такие… сладкие чувства? У меня так сердце замирало только на заднем сидении машины моего первого мальчика. Теперь запах попкорна и сладкой колы всегда ассоциируется с этими воспоминаниями и чувствами.
– Ну что же, тогда я отвезу вас домой, – учтиво ответил Марк, мягко улыбаясь.
– Не стоит волноваться, меня отвезёт охранник клуба, – я отклонила его предложение, понимая, что это не слишком хорошая идея.